Морской Кот — легенда морей

***

      К концу первой недели Джисон успел сосчитать каждую трещинку в старой древесине коробля.       Таинственная личность Капитана поглотила мысли Хана. Как же ему разобраться с тем, какой Ли? Безопасно ли оставаться на судне? Когда Джисон во всех красках обдумывал план побега, ему становилось стыдно. Разве не этого он хотел, разве он не наслышан самых грязных и противных слухов о Ли? Даже думая о своем благе, мысленно Хан возвращался к Капитану, который за всю неделю спускался к нему от силы пару раз, проверяя, что с младшим находится кто-то из экипажа. Неужели он боялся, что хилый Джисон расправится с его командой?       Хан, оставаясь наедине с Феликсом, расспрашивал его о Капитане, насколько он в самом деле жесток, правда ли он держит Юнгу на корабле насильно? Но ответа на свои вопросы Джисон не получал, даже больше увязал в загадках, получая в ответ от младшего только: «Капитан просил не болтать, я обязан слушаться» и «Ты сам его узнаешь». На что Хан закатывал глаза, думая: «Как я его узнаю, если он здесь не появляется?».       Но его появление случилось неожиданно, когда Джисон готовился ко сну, взбивая жесткую подушку на своей шхонке. В маленьком иллюминаторе отражалась луна, было хорошо слышно, как волны бились о борт, многие члены экипажа уже спали, как вдруг ночную тишину разрезал крик Принца:       — Капитан, на нас летит корабль,— голос звучал взволнованно и громко, наверняка, услышали все члены экипажа. И судя по звуку топота, многие поспешили на палубу, выяснять причины паники.       Джисон знал, что его дверь закрыта снаружи, даже пытаться выйти было бесполезно, оставалось надеяться, что, если случилось что-то серьезное, про него не забудут.       — Кен, ты за Капитана,— послышался голос Ли,— он знает мое лицо.       Хан не слышал продолжения разговора между Капитаном и его экипажем, но в следующий момент дверь распахнулась так резко, что Джисон упал обратно на свою кровать, благо, она смягчила удар.       — Пойдем со мной,— запыхавшись от бега по лестнице произнес тот, кого Джисон ожидал здесь увидеть в последнюю очередь,— Быстрее.       Джисон от неожиданности застыл на месте, в голову не приходила ни одна острота, чтобы съязвить в ответ на приказ Капитана, поэтому в следующий момент Ли подошел ближе к младшему и, хватая того за запястье, потащил за собой к выходу.       «Вот и настал момент, ради которого меня держали здесь»,— подумал Джисон и уже приготовился стрелять из пушек наугад по вражескому кораблю или быть проданным в рабство в качестве откупа за спокойствие.       Но, к его удивлению, Ли свернул в сторону, противоположную от лестницы, к своей каюте. В голове Джисона крутилось множество разных мыслей, но ни одна из них и близко не была похожа на то, что ждало его в каюте Капитана.       Тот, зайдя во внутрь, не запер дверь, но стал отодвигать сундук, который Хан заприметил сразу же, как вошел. Под ним оказался люк, ведущий еще ниже, в самый желудок корабля.       — Что мы делаем?— спросил младший, начиная порядком бояться за свою жизнь, вдруг Ли собирался избавиться от него каким-то изощренным способом.       «Вдруг, внизу десятки таких, как я, кого Ли подбирал в портах или брал в плен на чужих суднах?»— мысль плотно засела в голове Джисона. Он стал оглядываться на дверь, надеясь, что сможет выбежать за нее, но дальше все равно было некуда, разве что прыгать за борт и надеяться, что акулы доберутся до него быстрее Капитана.       Не успел Хан обдумать план, как попросить о помощи тот корабль, который надвигался на них, как в ту же дверь влетел запыхавшийся Кукки, а за ним и Феликс.       — Спускайся быстрее, Бельчонок,— нетерпеливо, но с ноткой нежности, будто пытаясь успокоить младшего сказал Минхо,— я объясню все на месте.       — Я хочу знать, что происходит, зачем мы спускаемся куда-то, и что за корабль на нас движется?— Джисон выглядел искренне напуганным, его трясло, но на этот раз здесь не было ветрено, он действительно боялся за свою жизнь. Он боялся Капитана,— Ты бросишь меня там на съедение крысам?       Минхо смотрел на младшего, которого трясло, его глаза округлились от страха, и Ли даже боялся представить, что происходило в голове Хана сейчас, насколько он боялся самого Минхо.       — Я обещаю, что все тебе расскажу, но сейчас, пожалуйста, спустись в люк, иначе, случится кое-что похуже, чем просто быть съеденным крысами,— Ли собирался успокоить младшего, но получилось только хуже, теперь Джисон думал, что Капитан ему угрожал.       Хан выглядел как ребенок, который никому не доверял и ждал от мира только плохого, это разбивало сердце Капитану. Он не мог больше тянуть время, но и от вида такого младшего что-то в груди болезненно сжималось.       На палубе послышался топот и чей-то громкий голос, неразборчиво, но настойчиво что-то требующий.       — Пожалуйста, Д…Бельчонок, давай спустимся, и я все тебе объясню,— Кукки и Феликс впервые слышали, что их Капитан говорил с кем-то таким тоном, будто сам кого-то или чего-то боялся, или все вместе.       Хан повернулся к Феликсу в поисках поддержки, тот улыбнулся и кивнул, будто бы бессловно говоря довериться.       Джисон направился к люку, спрашивая, почему остальные не идут с ними, на что получил ответ, что для начала они должны разобраться с непрошенным гостем.       Ли стал спускаться вслед за Джисоном, напоследок давая наставление двум членам экипажа:       — Помогите Кену, а ты, — указывая на Со, сказал Минхо,— отвечаешь за Феликса.       — Так точно, капитан,— послышалось в ответ.       Вскоре над головами Минхо и Джисона закрылся люк и послышался звук двигающегося тяжелого сундука, который, при помощи парней вставал на прежнее место.       Спрыгнув с лестницы на землю, они оказались в темном и узком помещении, тут едва ли можно было стоять в полный рост, не то что свободно развернуться двоим. Минхо нащупал на стене керосиновую лампу и зажег ее спичкой, пачку которых всегда носил в кармане камзола, чтобы закурить при любой удобной возможности.       Джисон не увидел на полу горы костей, как ожидал, на самом деле комната была настолько маленькой, что будь здесь чьи-то останки, здесь бы не осталось места даже для одного человека. Как они должны здесь поместиться вдвоем?       — Располагайся,— хмыкнул Минхо, понимая, в каких неудобных обстоятельствах они оказались.       — Так ты все-таки собираешься оставить меня здесь на съедение крысам?— сказал младший, все еще ощущая тревогу.       — Тут нет крыс, максимум — мыши, они будут долго тебя есть,— сказал Минхо и не смог удержаться от улыбки, глядя на младшего, который от удивления даже забыл о страхе перед Ли.       — Зачем мы здесь?— спросил Джисон, усаживаясь прямо на деревянный пол.       — Снаружи опасно,— прямо ответил Ли,— в первую очередь для тебя.       — Тогда почему ты отсиживаешься здесь со мной, а не помогаешь своей команде?— непонимающе спросил Хан,— что там такого опасного может быть для меня?       — Из-за меня там может быть опасно, я бы не оставил команду, не будь я в этом уверен,— потерянным тоном произнес Минхо, для него самого был неприятен тот факт, что он вынужден прятаться в подвале, пока его команда выкладывалась на максимум,— Для тебя — там худшее, что ты можешь себе представить.       И, судя по тону Ли, тот действительно верил в то, что говорил, и Джисон ему поверил. Худшее, что мог представить Джисон? В голове вмиг прокрутились все эпизоды, когда отец поднимал руку на нерадивого сына, оставляя на его коже красные следы от оплеух. Но не мог же его ждать отец? Или он все-таки нашел его след, который привел на этот корабль? И прямо сейчас Хан является основной причиной всех бед, которые принес экипажу?       «Нет, не может быть, ведь Ли не знает ничего обо мне, да и к чему ему самому прятаться при таком раскладе»,— подумал Джисон и выдохнул, ведь, для него не было ничего страшнее собственного отца, с остальным бы он справился.       Доски не пропускали шум голосов с палубы, только гул ветра между досками создавал свист, поэтому никто из сидящих в этом подвале парней не мог точно сказать, что происходило снаружи.       Капитан устроился рядом с младшим, сопровождаемый его бурчанием, но, сядь они напротив друг друга, сапоги бы непременно задевали полы камзола напротив.       — Раз уж мы вынуждены ютиться здесь, как ты оказался на судне Морского Черта?— Ли задал интересующий его вопрос.       — Как он и сказал, я влез за мукой, он спустился в трюм и увидел меня, пригрозил скормить кракену, и вот появился мой принц на белом коне — Капитан на «Вольном Бродяге»,— хихикнул Джисон,— Как ты им стал?       — Скажем, что у меня с детства пунктик на борьбу с несправедливостью,— ответил Ли, перебирая кольца на своих пальцах.       — Разве пираты сами не чинят беспорядки и несправедливость?— Хан не понимал, почему у них такие разные представления о вольной жизни морских разбойников.       «Наверное, потому что ты самозванец, рассуждаешь о том, о чем ничего не знаешь. Наслушался слухов из таверн и выдаешь за чистую монету»— кольнула Джисона мысль сомнения в собственных познаниях.       — Ты прав, в большинстве случаев люди просто хотят оставаться безнаказанными за свои действия, а где, как ни в море это лучше всего сделать, но некоторые, подобно мне, хотят справедливости и восстанавливают ее своими способами — с помощью моря многое можно исправить. Тут нет привилегий для богатых, здесь есть удача. Не знаю, кем бы я был, если бы не мой учитель, он приютил меня на своем судне, когда я сбился с пути и был готов вершить справедливость с помощью бесчинств, но он был для меня примером, и вот я такой, какой есть.       В голове Хана закрутилось еще больше мыслей: «какой такой? То есть он называет себя человеком чести и строгой морали?»       Вдруг сверху послышался громкий топот и неразборчивые голоса, Джисон не знал, что происходит, и только сейчас заметил, что перестал интересоваться, в какой-то момент доверившись словам Капитана, что там опасно, что происходит что-то плохое. Эта мысль зацепилась в голове Джисона, в какой-то момент он успел почувствовать себя под защитой, так, будто бы снаружи все действительно плохо, но рядом с Ли плохо быть не может.       Джисон заметил, как Капитан перебирал пальцами кольца, складывалось ощущение, что он использует их, пытаясь побороть волнение.       — Что вас гложет, Капитан?— слегка ироничным тоном спросил Хан, боясь показаться излишне заинтересованным,— неужто не окончательно очерствели?       — Так мы снова с уважением, на вы?— хмыкает Ли, но отвечает,— волнуюсь, как они там.       — Вы про экипаж?— Джисон удивленно хлопает глазами, он не ожидал, что Капитана могут задеть за живое другие люди.       И в этот момент Хана будто кольнуло что-то, похожее на интерес к человеку, к личности, которую он никак не мог разгадать. Джисон полагался на то, что слышал в тавернах, на слухи о жестоком пирате, безжалостно расправляющимся с врагами, но то, что он наблюдал сейчас не вписывалось в его картину мира.       Еще несколько минут назад парень думал, что Капитан собирался расправиться и с ним, а сейчас что? Он рассматривал Ли совершенно с другой стороны, он видел, как тот кусал губы, вертел кольца, стряхивал невидимую пыль с камзола, одним словом — волновался. Бесстрашному и жестокому Морскому коту не чужды человеческие эмоции. Вот так новость, из нее получился бы прекрасный слух в таверне, куда теперь ему путь заказан.       В какой-то момент Ли, заметив, что за ним пристально наблюдают, причем с такого близкого расстояния, откашлялся, сжал ладони в кулаки и принял невозмутимый вид, который напускал на себя каждый раз в присутствии посторонних. Но дело в том, что Джисона он таким не ощущал, хоть младший и считал иначе. Для Минхо Хан был отголоском прошлого, в котором сам Ли был маленьким ребенком, страдающим от безразличия взрослых и чувства потери. Но, вопреки этим воспоминаниям, Джисон не был неприятным голосом проошлого, он скорее был напоминанием о высших идеалах, о том, что он не сломался под тяжестью жизни, как и Минхо устоял перед искушением. Ли не мог считать его чужим, хоть сейчас к прошлому примешалось еще и настоящее с новыми впечатлениями.       — Я в ответе за своих людей, ничего особенного,— на последних словах Ли нервно откашлялся.       «Это и было особенным»,— подумал Джисон, прокручивая в мыслях все слухи, которые он долгое время слышал в тавернах, и все были о жестокости Капитана, его коварной красоте, о его скверном характере и пристрастиях к дерзким женщинам.       Портрет, надо признать, складывался отнюдь не лицеприятный, но сейчас из всего этого Джисон увидел только опасную красоту, не только внешнюю, что безусловно, затягивала парня в свою пучину.       Хан не решился снова спрашивать Капитана о том, кто же наверху, и почему же они сейчас здесь, вместо того, чтобы помогать такой дорогой для сердца Ли команде. Уж если Минхо решился быть здесь, а не с командой, значит, там кто-то действительно могущественный, а ошибка будет требовать слишком высокой цены.       Минхо был готов заплатить всем, чем угодно, но только не Джисоном. И не своим экипажем, но в их силах он был уверен: Кен был еще более опытным моряком, чем Минхо, он начал с обычного матроса, но ушел в вольное плавание; Принц был хорошим навигатором, он мог выделывать трюки, всего лишь крутя штурвал; Кукки был больше, чем боцманом, его техники ведения боя не раз спасали им жизнь, тем более у него были ловкие помощники, одного из которых он защищал от любых опасностей, будь то вражеский экипаж или заноза в пальце; Феликс, хоть и был юным, но необычайно старательным, и никогда не унывал, вселяя в остальных силы; даже Минмин и Крошка Нинни регулярно тренировали бои на саблях в глубине трюма, пока все остальные спали, но среди общего храпа Минхо отчетливо слышал лязг сталкивающихся друг с другом лезвий. Он уважал и ценил свою команду, а они любили его, были горды тем, что он их Капитан, были готовы тратить все время для того, чтобы развиваться. Наверное, это и являлось высшим показателем личности Капитана.       — Там разбойники, которые хотят моей головы,— решил успокоить младшего Ли, но получил обратный эффект — спокойствием на лице младшего и не пахло,— а ты здесь потому что еще не умеешь драться. Мы же не хотим лишиться канонира еще до его вступления в должность.       И это звучало логично, но не давало покоя Джисону, который, хоть и пробыл здесь десять минут, больше не верил, что Капитан оставил бы свою команду, даже если бы на кону стояла его собственная жизнь.       В момент, когда Джисон собирался задать один из многочисленных вопросов, которые крутились в голове по поводу личности Капитана, как вдруг прямо над их головами послышался грохот и отчетливые голоса, отдающие приказы: «Проверить каждую щель, он не должен был далеко уйти».       Хан насторожился от настойчивости голоса, который, казалось, звучал совсем рядом, почти над его ухом. Парень уже начал было думать, что дело в Ли, что его ищет Капитан другого судна, которому он задолжал, или службы порядка, которые выследили знаменитого разбойника, за поимку которого назначено неплохое вознаграждение. Но что-то подсказывало Джисону, что это был ни одни из его выдуманных вариантов. Если этот «кто-то» смог выследить корабль Капитана быстрее пиратов и охраны, то дело плохо.       Ли заметил панику на лице младшего, которого то ли напугали настойчивые голоса, то ли происходящая вокруг суета. Решение пришло в голову моментально, Минхо пересел плечом к плечу к Джисону, накрыв и слегка сжав его руку своей.       Хан больше не маленький мальчик, которого нужно защищать от физической угрозы, и Минхо больше его таким и не видел. Он смотрел на взрослого, харизматичного парня, который изо всех сил делал вид, что ему не страшно, что он на самом деле такой же дерзкий, как и в первый день их знакомства.       Джисон уставился вниз, на их руки, точнее на ту, что накрывала его. Она выглядела, как и в первую встречу — мозолистой от работы, маленькой, увешанной кольцами. Но ощущалась она совершенно по-другому — теплой, нежной и успокаивающей. Хан не мог объяснить, почему, но то, от чего он недавно испытал приступ паники, сейчас действовало на него лучше любого успокоительного, и причина всему — Ли.       Минхо заметил пристальный взгляд младшего и резким движением убрал руку, будто обжегшись.       Джисон моментально поднял глаза на старшего, он не хотел, чтобы тот убирал руку, которая грела во многих смыслах. Эта мысль показалась Хану лишь одной из многих интересных тем, которые забили его голову и требуют размышлений на досуге.       Минхо старался не выглядеть расстроенным, но рядом с Джисоном его холодная уверенность сбоила, казалось, лицо передает все эмоции напрямую. Вероятно, на нем также отразилось и удивление в момент, когда рука младшего просунулась между локтем и телом старшего, будто бы беря его руку в плен, обвивая своей.       Ли улыбнулся, это было хорошим знаком, они выйдут отсюда и будут вести себя как обычно: Минхо, как холодный и расчетливый Капитан Ли, а Джисон как дерзкий и смелый парень, которому очень неприятен его Капитан. Но было то, что во всем этом радовало старшего — Джисон его больше не боялся.       Вдруг сверху послышался грохот, будто на пол летели какие-то тяжелые предметы, Хан непроизвольно еще сильнее сжал руку старшего, что последний воспринял как нужду в поддержке, и второй свободной рукой положил голову младшего себе на плечо, касаясь ладонью его щеки и поглаживая пальцами волосы.       Дыхание Джисона на мгновение затихло, он боялся спугнуть момент, хотя еще миг назад боялся, что их найдут эти люди, кто бы они ни были. Хан удивился, насколько приятными и необходимыми показались эти касания, хотя с Феликсом они часто обнимали друг друга, но это ощущалось по-другому… и Джисон списал все на ситуацию, которая вынуждала бояться за жизнь и быть ближе, чем положено.       — Мальчишки здесь нет, я уже говорил,— послышался жесткий и командный голос Кена.       — Перестаньте все здесь громить,— прозвучал такой же не терпящий возражений голос Кукки,— вы и так достаточно натворили.       Хан не знал, что они натворили, но ожидал, что младший Ли подаст голос, скажет что-то в поддержку своего хёна.       «Феликса не слышно, он же всегда рядом с Чанбином»,— проскользнула в голову Джисона мысль и поселилась в самых тревожных уголках сознания. Хан успел сильно привязаться к младшему, ведь тот был чуть ли не единственным, кто приходил к нему за прошедшее время, кто разговаривал с ним и разбавлял его нескончаемые размышления о Капитане. Руки затряслись, к горлу подступил ком. Голоса звучали громко, но среди них не слышался низкий и узнаваемый голос Феликса.       Минхо думал о том же, тяжело сглатывая и закрывая ухо Хана своей ладонью. Будто бы этот жест мог прекратить поток мыслей, которые будто бы сочились даже сквозь поры, делая тревоги Джисона осязаемыми для всех вокруг.       Хищники чувствуют страх, от Хана им фонило. Но Капитан почему-то не пользовался этим, чтобы поймать добычу. Он ее успокаивал.       Наверху снова послышался чужой голос, который слышал теперь только Минхо, по-прежнему зажимая ухо младшего ладонью.       — Если мы узнаем, что вы укрываете мальчишку, вам не поздоровится. Его Величество Хан устроит все для того, чтобы вашего Капитана во всех портах встречали с почестями.       Затем шаги стали удаляться, пока совсем не перестали слышаться. Ли не двигался с места, стараясь не спугнуть младшего, что тихо сопел на его плече, окончательно успокоившись от тепла и близости старшего.       Через десять минут сверху донеслись звуки движущегося по полу сундука, а затем и распахиваюзегося люка, в который просунулась темноволосая макушка Крошки Нинни:       — Все, безопасно. Кукки порезал их на кусочки, я сварил, а Кен скормил их кракену,— Нинни улыбался во все тридцать два зуба, было даже трудно поверить, что это шутка.       Джисон тяжело поднял голову с плеча Капитана, на что Ян удивленно приоткрыл глаза. А Ли еле слышно глубоко вдохнул. Казалось, все то время, что Хан был так близко, дышать не удавалось. И почему только Минхо так боялся его спугнуть?       — Где Феликс?— было первым вопросом, который задал Хан, поднявшись на поверхность.       — Кукки бы не дал его в обиду,— хихикнул Чонин, за спиной которого открылась дверь, впускающая большую часть экипажа.       Лось и Дед сразу же подбежали к Капитану и стали делиться подробностями встречи с незваными гостями.       Джисон видел уставших Кукки, Кена и Минмина, даже Принц, держа в руках какую-то скрученную карту подпирал дверь. Но Феликса не было видно.       — Кукки, где Феликс?— голос Джисона еле слышно дрожал, что не скрылось от слуха Ли, младший действительно боялся потерять друга, которого обрел недавно, но Юнга обладал способностью очаровывать с первого взгляда и сразу становиться родным. Хан так к нему и относился — как к брату, которого всегда хотел, чтобы быть друг для друга поддержкой в мире, где Джисон так одинок.       — Я здесь,— вошел в дверь запыхавшийся Феликс и сразу же вцепился в предплечье Со,— Хён меня спрятал.       Кукки выглядел смущенным, будто бы его застукали за чем-то неприличным, хотя он всего лишь проявил заботу о младшем.       — Я…кхм,— неловко откашлялся Со,— боялся, что его солнечную мордашку поколечат.       Остальные понимающе переглянулись и хихикнули, заставив Кукки покраснеть.       Джисон ощутимо выдохнул, расслабляясь. Сделав шаг назад, Хан почувствовал, что уперся не в стену корабля, а в нечто гораздо более приятное и мягкое.       — Спасибо за поддержку,— прошептал младший, откинув голову на плечо Капитана.       Весь экипаж был занят обсуждением того, что произошло недавно, поэтому никто не заметил этой сцены, кроме Кена, подпирающего дверь. Он заметил, как Джисон искал поддержки в Ли, а тот терял самообладание от действий младшего.       Минхо нервно сглотнул, испытывая в душе еще незнакомый для себя ураган. «Слишком много событий за последний час, нужно просто отдохнуть, и это пройдет»— убеждал себя Ли. Но что пройдет, и пройдет ли?