Морской Кот — легенда морей

      Старый «Морской черт» отпустил их, на удивление, без какого-либо сопротивления. «Наверное, ему просто нет дела до мальчишки, что его морские жители едят, что он на другом корабле прислуживает, главное, не мозолит ему глаза»,— подумалось Крису.       Какого же было удивление Хана, когда из одного плена он оказался в другом. Парень уже подумал, что все это было плохой затеей, разработал себе план действий побега с корабля, вообразил, как прогуливается по прибрежным деревушкам в поисках всего, что плохо лежит, но поможет ему обзавестись копеечкой.       Оставалось лишь дождаться швартовки корабля у ближайшей пристани и скрыться от глаз тех, кто мог выдать его местонахождение Капитану, которого, без сомнения знали все обыватели приморских таверн.       Планы Хана рухнули в тот миг, когда Ли приказал одному из своих прихвостней, как обозвал их сам парень, по кличке Кукки, проводить гостя в каюту. Вслед за широким и мускулистым боцманом увязался щуплый и веснушчатый паренек, примерно его возраста, который всю дорогу на лестнице держался за предплечье старшего товарища и напевал какую-то пиратскую песню.       Джисону вдруг стало интересно, как подобного человека занесло на пиратский корабль. И ему подвернулась возможность узнать об этом лично, когда Кукки оставил младшего наедине с новым членом экипажа со словами: «Присмотри за ним, а я кое-что возьму» и, развернувшись в последний раз, будто боясь, что Хан что-то сделает Феликсу, вышел, закрыв дверь на замок.       — Так я новый член экипажа или пленник?— спрашивал Джисон, с вызовом рассматривая младшего.       — Ты можешь никого из себя не строить передо мной,— с теплой улыбкой сказал Феликс, Хан неожиданно сделал для себя открытие, что это выглядело искренне,— Я видел, как тебя трясло, когда ты шел по палубе под пристальным взглядом Капитана.       — Там очень ветрено,— хмыкнул парень в ответ, ему не хотелось хамить младшему, но тот отчего-то считал себя провидцем,— я продрог до костей, надеюсь твой телохранитель ушел за одеялом.       — Пусть так, мне здесь тоже бывает ветрено,— с грустной улыбкой произнес веснушчатый,— но лучше здесь, чем за бортом.       — Насколько же там должно быть плохо,— Джисон показывает рукой в сторону, где предположительно за бортом располагался берег,— раз здесь лучше?       — Мой отец — простой деревенский рыбак, денег на жизнь не хватало, и он продал меня пиратам в рабство, чтобы я всю жизнь был пороховой обезьяной * и таскал порох и ядра для пушек за чашку плесневелой гречки в день,— Ли грустно улыбнулся, смотря на Хана.       — Так Ли тебя тут держит насильно? — вмиг сильно разозлившись спросил Хан. Для него самого стало неожиданностью, что он так быстро почувствовал ответственность за младшего.       Феликс не успел ответить, потому что дверь в каюту быстро открылась, впуская сквозняк и Капитана.       — Юнга, ты слишком много болтаешь, прикуси язык,— бросил Ли, ступая на порог каюты.       Феликс вмиг покраснел и закусывал язык, то ли боясь молодого Капитана, то ли признавая его безусловный авторитет.       — Бельчонок, первое время ты будешь под наблюдением, чтобы не натворил ничего, — пренебрежительно бросил пират, разглядывая свои перстни, как и тогда — на корабле Морского Чёрта.       «Может, они слишком драгоценные, чтобы хранить их в сундуках?»— подумалось Джисону, когда он сам опустил взгляд на пальцы пирата. Они были короткими, но изящными, множество колец визуально уменьшали его руку, от чего она выглядела даже мило, действительно похожей на кошачью лапу.       Тяжелую жизнь на корабле выдавало лишь множество мозолей и зарубцованных шрамов, указывающих на множественные сражения и работу, несвойственную капитану.       Все капитаны, которых знал Джисон славились жестоким нравом и отсутствием способностей что-либо делать самостоятельно, с поводом и без повода прибегая к помощи юнг, командоров и боцманов. Таким, как Феликс зачастую доставалась самая черная работа, такая как мытье гальюна**, Хан сделал мысленную пометку спросить об этом у Феликса при первой же возможности.       — Тот тестостероновый качок будет приглядывать? Или, может, рельефный? Он мне больше приглянулся,— хмыкнул Хан.       — Если будет угодно, то они оба, у них это хорошо получается,— Ли закончил разглядывать собственные пальцы, переводя взгляд на нового члена экипажа,— уж они из тебя быстро сделают протеинового торчка.       — Может, лучше Ты за мной присмотришь?— хихикнул Хан, стараясь вызвать у пирата эмоции.       — Поверь, своих дел по горло, изволь насладиться тем, что предлагают,— язвительно улыбнулся Ли, не поддаваясь на сарказм младшего.       — Для пирата ты как-то слишком грамотно разговариваешь,— вдруг заметил Хан,— А где же: «Тысяча чертей» и «Каналья»?       — Я воспитан по-другому, Бельчонок, я такими выражениями не разбрасываюсь,— Минхо разворачивается на пятках и выходит за дверь, оставляя младших снова наедине друг с другом и с шумом волн, бьющихся о борт.       — И не называй меня этой дурацкрй кличкой,— кричит вслед пирату Хан, когда первый уже удалился от двери на значительное расстояние.       — Ходит слух, что он из весьма необычной семьи,— прошептал на ухо новому приятелю Феликс.       — Насколько необычной?— в миг заинтересовался Джисон.       — Из аристократии,— зашептал еще тише Феликс,— но это запретная тема настолько, что последнего, кто пытался выяснить, больше никто не видел.       «А у нас больше общего, чем я думал»,— подумал Хан, но вслух сказал лишь:       — Я это выясню,— прозвучало довольно пафосно, на что Феликс лишь фыркнул и попросил быть поосторожнее.

***

      Всю первую неделю на корабле Хан провел почти не выходя из каюты, к нему каждый день заходил Феликс, чтобы принести еды, и каждый раз они разговаривали так, будто знакомы всю жизнь. Начинали с погоды, переходили на мечты и фантазии, но никогда больше не затрагивали тему семьи и прошлого. Для Феликса эта тема была болезненной, а для Хана… не менее болезненной, но никому нельзя было знать об этом.       Один раз младший даже привел кока***, которого все называли Крошка Нинни, и местного целителя Минмина, чтобы представить их Хану и хоть чуть-чуть познакомить последнего с жизнью на корабле.       Никто, кроме самого Ли и, возможно Кукки с Кеном не знал о планах Капитана на нового члена экипажа, который почему-то до сих пор не допускался до каких-либо дел.       Сколько бы Феликс ни пытался узнать хоть какие-то детали и причины появления Хана у Со, тот начинал ворчать и отмахивался от младшего, как от назойливой мухи, хотя обычно был по-особенному добр и щедр к нему, не мог отказать в любой прихоти, заботясь о юнге, как о родном.       «Что-то тут не чисто»,— подумал веснушчатый. Вполне логично было предположить, что Капитан просто не доверяет новому члену экипажа, но Феликс знал, что никакие из своих многочисленных секретов Ли не хранит на виду, даже более того, младший был уверен, что эти тайны хранятся очень далеко от этого судна, возможно, даже на дне морском.       Чего же боялся продуманный и хитрый Капитан? Неужели боялся этого парня, который со своими пухлыми щеками и вечно оттопыренной нижней губой, больше был похож на обиженного ребенка, чем на того, кто способен причинить серьезный вред.

***

      Джисон тратил все свое свободное время на раздумья, правильно ли он поступил, попав на этот корабль? Оправдывала ли цель средства? Единственное, что он точно знал, так то, что ему теперь нельзя появляться на суше, его наверняка ищет огромная толпа головорезов, которым заплатили неплохие деньги за его поимку. Хан хотел поделиться своей историей хоть с кем-то, но боялся, что каждый может оказаться предателем или просто тем, кто ничего не поймет и задаст логичный вопрос: «Что же такого ты натворил?» А Хан бы с тяжестью на сердце ответил: «Родился».       Его рождение стало не такой бурной и счастливой вестью, как ожидалось. Даже наоборот, его появление на свет повлекло за собой событие, которое не давало всей стране жить счастливо еще по меньшей мере несколько лет, которые самому Джисону казались адом.

***

flashback

      Королева мучалась при родах долгих двадцать часов, прежде чем испустить последний вздох. Появление ребенка на свет назвали чудом, потому что он родился раньше срока, с маленьким весом и не под счастливой звездой.       Отец сразу окрестил ребенка непутевым и дефектным, главную роль в этом сыграла смерть его жены.       Возможно, этот брак не был идеальным примером супружеской любви и верности, потому что характер правителя разрушал все вокруг себя. Но факт искажался в глазах местных жителей — Король любил свою жену, а после ее гибели напоминанием о ней остался только маленький сын, которого правитель настолько оберегал, что не показывал публике.       За закрытыми дверями семейного дворца происходило то, что видели только слуги, которым платили столько, что они не посмели бы открыть рта.       Ребенок, только недавно научившийся стоять на ногах, получал оплеухи за любой проступок, начиная от брошенной не в том месте игрушки, заканчивая заляпанной едой одеждой. Казалось, Король сошёл с ума от горя потери, а теперь отыгрывался на сыне, но он никогда и не был в своем уме.       Мальчик рос, и с каждым днем все больше мечтал сбежать из дома, скрыться, спрятать свою личность ото всех, чтобы никто не узнал его прошлого, никто не понял, из какой он семьи.       И в один день, спустя множество лет у него появился шанс.

***

Спустя 23 года

      — Сын правителя пропал!— кричал в рупор один из слуг дворца,— если кто-то из жителей столицы обладает какой-либо информацией, требуем ей поделиться. В случае сокрытия каких-либо данных, вас ждет суд.       Жители столицы перешептывались между собой, опасаясь больше за собственную жизнь, чем за исчезновение какого-то мальчишки, которого никто даже не видел.       — Сколько же золотых монет заплатят за поимку этого парщивца?— послышался шепот очередного охотника за богатством.       — Ты лучше подумай, что будет, если приведешь не того,— шепнул ему второй голос,— тебя же на площади публично вздернут.       Горожанам не было дела до судьбы парня, многим думалось, что избалованный сын Короля отправился в тур по местным тавернам, напиваясь за счет отца, или в тур по борделям, снимая девиц, направо и налево соря деньгами в попытках стать более взрослым.       — Молодые люди в наше время отличаются весьма бурным нравом,— шептали голоса,— погуляет и вернется.       Но никому было невдомек, что этот самый молодой человек ежедневно скрывал синяки за длинными рукавами, работая в тавернах за копейки, лишь бы накопить на возможность зажить другой, более бедной жизнью никому неизвестного бродяги.

***

      Парень уже несколько часов вытирал барную стойку и пивные стаканы, слушая безостановочную болтовню местных и уже изрядно подвыпивших обывателей.       — Слышал, Морской кот вернулся в порт. Интересно, кого он собирается подобрать на этот раз? — начал разговор пьяный мужчина, похожий на работягу с завода. — Зачем ему тот парнишка? Он же совсем зеленый еще,— рассуждает второй пьяный, внешне похожий на рыбака,— неужели нужен мальчик для битья? Он настолько жесток?       — Говорят, того мальчишку отец продал в рабство, чтобы денег получить, а Капитан и рад лишним рукам, драящим гальюны, да тому, кого в порыве злости можно скинуть за борт,— со вздохом сказал первый,— Говорят, покоя никому не будет на его корабле. Но в отличие от других пиратов, он хотя бы берет молодую кровь на корабль. Для многих пацанов это хоть какой-то заработок.       — Я вот от мужиков с работы слышал, что они видели его в борделях, когда он выбирал себе девочек на вечер, говорят, он довольно падок на дерзких. Любит, когда ему хамят,— с насмешкой сказал рабочий.       — От мужиков с работы, говоришь, слышал, — со смехом сказал рыбак, и оба залились пьяным гоготом.       Джисон внимательно вслушивался в каждую деталь этого разговора, ведь не каждый день перед тобой выкладывают идеальный вариант спасения. Слухи всегда расползались как змеи, кому как ни сыну Короля знать об этом не понаслышке. Но в душе Джисона теплилась надежда, что хоть так удастся сбежать от жесткого отца, достаточно всего лишь попасть на корабль легендарного Морского кота.       — Извините,— влез в разговор Хан,— о ком вы говорите? Я краем уха услышал кличку «Морской кот».       — А ты с какой целью интересуешься, малец?— повернул в его сторону пьяное лицо рыбак,— захотел гальюны драить на корабле? Так это и я тебе могу устроить.       — Научный интерес,— Хан понял, что его оппоненты находятся в той кондиции, когда любая фраза оборачивается в анекдот,— Сюда часто захаживают моряки, вдруг я узнаю о нем что-нибудь интересное, смогу вам передать.       Мужики явно заинтересовались такой перспективой, ведь сплетни едва ли не единственное, помимо алкоголя и распутных девиц, чем они могли развлечься после рабочей недели.       — Его называют Капитаном Ли Ноу, но его настоящего имени никто не знает,— мужик с завода наклонился ближе, почти к самому уху Джисона, шепча,— кто угодно может быть им. Говорят, он не терпит несправедливости и опасно красив.

The end of the flashback