Повесть о Змие и княгине Муромской

Муром, 1203 год н.э. Во граде Муроме на Оке-реке жила княгиня - красотою лепа, червлена губами. Восхотел змей крылатый к ней прилететь на блуд, не насилия ради, но искушения для. На стогнах града видела княгиня Змея, на муромских бояр да купцов не похожего. В тереме старинной архитектуры предалась княгиня мыслям бесстыдным: хорош де Змей рыжий, телом строен, и прочее, что срамно глаголати. Грезит о Змее княгиня, а он тут как тут, сверкнул очами жёлтыми, но княгиня от намерений прелюбодейных не отреклась. Рече княгиня: - Змей в естестве человеческом, зело прекрасном! - и лобзала она Змея в скулы острые, губы тонкие и мету затейливую на ланите. По нраву сие Змею пришлось, се бо рече Змей: - Привлекательна еси, чертовски привлекателен есмь, чего зря время терять! Сорвал Змей с княгининой главы повойник да с персей ея сарафан, и все заверте... Почему Змей отправился именно в Муром? Демон узнал, что погибнет от Петрова плеча, от Агрикова меча. Долго ли, коротко ли, но разузнал Змей, что легендарный Агриков меч находится где-то в Муромском княжестве. Змею было пока неизвестно, какой Пётр его умертвит, но необходимо было предотвратить свою погибель. Змей рыскал по Муромским землям, а к поиску в храмах и монастырях привлек своего друга Ангела, сказав, что где-то в сих святых местах скрыт меч, который Ангел от чистого сердца подарил первым людям. Поиски тянулись уже сорок дней, но Змей не беспокоился: кто ищет, тот всегда найдёт. Невидимый Змей (но все равно разодетый в чёрные древнерусские одежды и с красиво растрепанными короткими волосами) гулял по Муромскому кремлю вокруг собора. Рождественская служба закончилась, из храма перестал доноситься дикарский вой знаменного распева; Змей проводил княгиню страстным взглядом. Не заслужил бородатый гнусавый хряк такой красавицы! Какое людям дело до рождения и смерти Плотника из Назарета? Кем бы он ни был и чему бы ни учил, люди веками не менялись - так же говорили о своих грехах "бес попутал". Бес далеко не всегда людей путал: часто они справлялись сами без потусторонней помощи. Что делал Змей с уймой свободного времени? Наряжался, причесывался и спал с красивыми женщинами. Змий любил Рождество за то, что в этот день дарят подарки. Точнее, он сам себя обеспечивал подарками. Весь Рождественский пост Змей не давал покоя мыслям молодой светлоглазой княгини Муромской, пока обольщал её - сам влюбился. Странно для самого себя, не подглядывал за ней Змий, не знал, какого цвета волосы княгини, хороша ли грудь её, стройна ли она под длинным парчовым летником. Но он догадывался, что не будет разочарован. Демон многое подслушал о ней в разговорах муромцев. Она была вежливой с духовенством и боярами, щедрой к простолюдинам. Несколько лет назад муромский князь Павел Юрьевич привёз из Великого Новгорода жену - дочь князя Ярослава Владимировича. Сейчас двадцатилетняя княгиня открывала церковные школы, жертвовала на монастыри, даже убедила князя укладывать на улицах Мурома дощатые мостовые, как в родном ей Новгороде. Горожанам бы гордиться такой прогрессивной властительницей, но кого ни подслушай, все её жалеют: давно княгиня замужем, но детей у неё нет. "Жена спасётся через чадородие", - вспомнил начитанный в Писании Змей. А раз детей нет, все благочестие псу под хвост. Змей был доволен. Княгиня лежала рядом с ним и спала, посапывая нежным носиком. У неё густые темно-русые волосы, тонкая талия и неиспорченная кормлением грудь. Столько вожделения, столько страсти от этой хрупкой молодой женщины... Княгиня жива и здорова после ласк Змея. Тамарочку жалко: та умерла, едва коснувшись тонких бледных уст демона. Конечно, он врал и не краснел, говоря, что святая любовь Тамары очистит его грешную душу, возведет его в рай и прочее и прочее. Чего не наговоришь, чтобы соблазнить понравившуюся прекрасную девушку. Змей ждал встречи, кудри накрутил на свиданку, а княжна повисла на его руках мёртвой тяжестью. Как неделикатно с её стороны. Что русской хорошо, то грузинке смерть. В светлице никого не было, когда княгиня проснулась. Успокоилось её непрестанное сорокадневное возбуждение, которое она поначалу пыталась погасить со своим супругом. Довольный князь кряхтел: "яко кошка, кота ищешь". С мужем княгиня терпела и охала, со Змеем - ликовала. Сквозь сон женщина почувствовала, как Змей на прощание лизнул её в губы. Впервые она видела взрослого мужчину без усов и бороды, и гладкое лицо Змея было очень красиво. Как хороша была ночь после Рождества, когда Змей, неделями смущавший думы княгини, возлег на её перину... Явь то или сон? Вернётся ли Змей? Княгиня встала с ложа и распахнула слюдяное оконце, подставив лицо зимнему воздуху. Женщина оделась, оглядела светлицу, позвала чернавку: надобно унести в мастерскую почти законченную вышитую пелену с изображением Сретения Господня, пусть мастерицы закончат. - Не успеваю к празднику, они вместе быстрее управятся, - с улыбкой пояснила княгиня. Причина, конечно, была в другом: нельзя повинными руками и с нечистым сердцем трудиться над святою иконою. Княгиня не только обнимала Змия, он подсказывал, куда ей руки свои направить да за какие места его трогать. - Люб ты мне, Змей, - прошептала она. - Какой ты у меня красавец!