Я — фанатка

В последние дни Филипп выглядел взвинченным. Волнение читалось на его лице, о том же говорило его внутреннее пламя. Он стал болезненно внимателен, стремясь предвосхитить любое моё желание. Настаивал, почти требовал, чтобы всё свободное время мы проводили друг с другом. Я хотела того же. Мы завели обыкновение выполнять домашнее задание вместе в библиотеке. Там к нам неизменно присоединялся Григорий, иногда Кирилл или Максим. Это не добавляло Филиппу хорошего настроения. Мне казалось, он хотел побыть наедине, но коль скоро библиотека всё равно не предлагала такой возможности, гнать друзей не имело смысла. У Филиппа вошло в привычку провожать меня на дополнительные занятия с Савелием Ивановичем, а после встречать. Я подозревала, что он ожидал у входа всё время занятий. Там, у дверей, я находила его по прошествии часа. Становилось всё прохладнее, дотлевали последние дни октября. Мы ещё выходили на редкие прогулки, но я видела, что Филиппу становилось зябко, стоило немного побродить по парковым дорожкам. Он старался не подавать виду, но я не выпускала его руки — моего тепла хватало нам обоим. Иногда мы заглядывали в ту самую беседку. Вспоминали тот разговор, но чаще целовались. Филипп пытался вести себя достойно, что не предполагало той страсти, которую мы оба испытывали. Я сводила все его старания на нет. Мы возвращались поздно, когда на пепелище чёрного неба тлели угли огненных звёзд. Наши губы горели поцелуями, а глаза взаимным желанием. В один из таких вечеров, на пороге академии, нас ждали. — Добрый вечер, — донеслось не самое любезное приветствие из уст Савелия Ивановича, заставившее нас замереть у ступеней. Раскрасневшийся от прогулки Филипп уставился на моего наставника так же недружелюбно, как и тот на него. Крепче сжал мою руку. Смерив Филиппа взглядом, Савелий Иванович обратился ко мне: — Марта, я понимаю порывы молодости, но не забывайте, что вы девушка из приличной семьи, — сделал он ударение на последних словах. — И я считаю непозволительным так задерживаться наедине с молодым мужчиной. Он смотрел на меня сверху вниз, пользуясь преимуществом высокого крыльца. Его тон звучал покровительственно, с ноткой упрёка, но без желчи. Как и в учебных дуэлях, он старался не обидеть, а только наставить на путь истинный бестолковое существо, коим, несомненно, считал меня. — Если позволите, Савелий Иванович, — вмешался Филипп, — это вас никоим образом не касается. Я прекрасно отдаю себе отчёт в том, что происходит между мной и Мартой, и не делаю того, что могло бы заставить усомниться в её добродетели. В запальчивости Филипп бессовестно лукавил. Савелий Иванович вскипел. Этого нельзя было заметить по его лицу, зато как заискрило внутреннее пламя! — Вам, уважаемый студент, как и многим в вашем возрасте, простительна горячность и излишний романтизм… Наставнику случайным образом удалось задеть больную мозоль Филиппа. Он терпеть не мог, когда его уличали в сентиментальности любой пробы. — … но ваш энтузиазм развеется вместе с репутацией девушки. Моё дело — позаботиться о студентке и моей подопечной, что я и делаю, — голос звучал сдержано, но далеко не эти чувства обуревали мага: Филипп его откровенно раздражал. — Марш в свою комнату, Марта, — скомандовал Савелий Иванович. За всё время я не произнесла ни слова, решив не торопиться подливать масло в огонь. Я только наблюдала за происходящим и выбирала оружие. Сейчас мне понадобился хвост лисы. Я повернулась к Филиппу, смачно чмокнула его в щеку, нисколько не стесняясь наставника, и поспешила вверх по лестнице. Один скрипнул зубами, другой выдохнул увереннее. *** Последний день октября пах тыквами и кленовым сиропом — праздновали День Всех Духов. Ребята собирались в общих комнатах, украшенных паутиной, сухими вениками трав и переносными лампами, пугали друг друга страшными историями, гадали, призывали духов и занимались другой недостойной магией втихую от преподавателей. Те, конечно, обо всем знали, но на один вечер закрывали на глупости глаза. Вернувшись в комнату после дополнительных занятий, я обнаружила под дверью чёрный конверт — его просунули в щель. Внутри находилась записка. Почерк Филиппа, который приглашал меня на тайное ночное свидание в подземелья академии. Должно быть поэтому он не встретил меня сегодня у дверей зала, как делал это обычно. Я переоделась в свежее домашнее платье и отправилась на приятную прогулку. В письме были указания на то, где нам предстояло встретиться. Рядом с библиотекой находился неприметный альков, обычно пустой, за исключением пары горящих факелов. Мне нужно было потянуть вниз перекладину одного из них, чтобы открылся тайный проход на нижние уровни замка. Филипп должен был ждать меня внизу потайной лестницы. Я убедилась, что вокруг ни души, и потянула рычаг. Стена провалилась на шаг, отъехала в сторону. Я разглядела верхние ступени, тонувшие в сумраке подполья. Свет не горел, но магу огня стыдно было бы о таком волноваться. На моей ладони вспыхнуло пламя и я уверенно шагнула вниз. Стена позади встала на место, пряча меня в темных недрах.