my lady doth protest / госпожа против

            Вэнь Кэсин пользовался каждой мыслимой и немыслимой возможностью дотронуться. До талии, поясницы, тыльной стороны ладони, спрятанной в складках одежд — с которой, кстати, столкнулся совершенно случайно, пытаясь добраться до члена Чжоу Цзышу.       Безусловно, это раздражало, но позволять ему приставать было почти так же приятно, как бранить старика-лодочника посреди цветущего сада. Хотелось в кои-то веки наплевать на внутренние запреты и отпустить себя, не думая о последствиях. Не так уж они и важны. Если бы Чжоу Цзышу не стоял одной ногой в могиле, он бы, конечно, задумался о том, какие мотивы преследует Вэнь Кэсин — возможно, хочет отравить его, спрятав яд под языком, либо выведать что-то о Тяньчуан.       Теперь же происходящее воспринималось всего лишь как ни к чему не обязывающий опыт. Цзышу лишь оставалось решить, стоит ли игра свеч.       Чжан Чэнлин был успешно доставлен в роскошное поместье Чжао Цзина, в честь чего тот закатил довольно скучный банкет, на котором Чжоу Цзышу и застрял вместе с Вэнь Кэсином. Увы и ах, пиры потеряли для Чжоу Цзышу свою привлекательность ещё с тех пор, как он перестал ощущать вкус пищи.       Вэнь Кэсин с неизменным упорством нарывался на неприятности. Сначала с бесовской ухмылкой декламировал стихи и без спросу подкладывал еду в тарелку Чжоу Цзышу. А потом, пару часов спустя — когда Чэнлина уже увели спать, а большинство гостей надрались в хлам — Чжоу Цзышу почувствовал руку у себя на бедре. Ни капли не впечатлённый, он бросил на Вэнь Кэсина испепеляющий взгляд.       Рука замерла, но осталась на месте. Назойливый развратник явно не стоил того, чтобы швырять его через весь зал. Пальцы у Вэнь Кэсина были тёплыми, а ладонь — тяжёлой. Чжао Цзин поднялся со своего места с другой стороны стола, разводя украшенные изящной вышивкой рукава, чтобы поприветствовать очередного подхалима. Своего богатства он не скрывал. Вэнь Кэсин повернул голову и чуть подвинулся на кушетке, как если бы хотел получше рассмотреть новоприбывшего, а на самом деле — рукой забрался ещё выше по бедру Чжоу Цзышу, сминая края его верхних одежд, чтобы частично прикрыть свои действия.       — А не слишком ли господин Вэнь панибратствует? — заметил Чжоу Цзышу, целя тому в лодыжку под столом. Вэнь Кэсин ловко уклонился от пинка.       — Мы странствуем вместе. Разве мы не сблизились за последние пару дней? Я спас жизнь тебе и твоему подопечному, — улыбнулся Вэнь Кэсин, обнажая ровные белые зубы. — Я бы мог назвать тебя братом.       Нет. Только не братья. Чжоу Цзышу аж отшатнулся в отвращении, до глупого быстро теряя самообладание.       Но Вэнь Кэсин лишь округлил глаза:       — Прошу прощения, не подумал. Чуть ближе, чем братья? Или уже намного ближе?       Когда Чжоу Цзышу дёрнулся, хватка Вэнь Кэсина тоже соскользнула, оставляя в кулаке лишь ткань. Вэнь Кэсин потянул за неё, распахивая халат так, чтобы под столом показался слой бледных средних одежд. Паршивец, всё ему нипочём.       — Я бы мог быть твоим наставником, — сообщил Вэнь Кэсин низким вкрадчивым голосом. — Или твоим учеником.       — Учить тебя — неблагодарное дело, — отрезал Чжоу Цзышу. — Всё равно что вбивать знания в кирпич в надежде, что однажды он обернётся серебряным слитком.       — О… я найду способ тебя удивить, — заверил его Вэнь Кэсин, поднимая блуждавшую в одеждах руку к лицу Чжоу Цзышу и явно намереваясь дотронуться до маски, как сделал это в заброшенном храме. Взгляд его был слишком сосредоточен для человека, выпившего без малого два кувшина вина. Чжоу Цзышу схватил его за запястье, предотвращая очередное покушение на своё прикрытие.       — Не трогай меня, — огрызнулся он.       Вэнь Кэсин посмотрел сначала на место, где пальцы Чжоу Цзышу обхватывали его голую кожу, а затем — снова на его лицо.       — Сдаётся мне, что если соскрести грязь с поверхности этого прекрасного нефрита, я буду ослеплён его красотой. Чжоу-сюн точно не пожалеет, если позволит мне наставить его кое в чём. Уверен, он крайне благодарный ученик, — мечтательно вздохнул Вэнь Кэсин.       Чжоу Цзышу фыркнул и практически отбросил от себя его руку, ощущая непонятное раздражение и от слов Вэнь Кэсина, и от его благожелательного настроения. Казалось, на некоторое время тот смирился с отказом: выпил ещё вина, взял креветку и всосал её соки, непристойно втягивая щёки.       Презренный бесстыдник!.. Чжоу Цзышу не мог выносить его общества. До сих пор он терпел лишь потому, что остальные мужчины в зале были ещё более ему отвратительны.       Поэтому, и из-за любопытства: а что случится, если он всё-таки позволит Вэнь Кэсину зайти дальше?       Тот наклонился к нему, характерным жестом указывая на кого-то из посетителей, и сделал вид, что собирается прошептать на ухо какую-то сплетню или интересное наблюдение.       Вот только на самом деле сказал: «Сиди спокойно, иначе он заметит» и скользнул рукой под одежды Чжоу Цзышу.       Одним уверенным движением рука Вэнь Кэсина оказалась у Чжоу Цзышу между ног и мгновенно нашла искомое. Чжоу Цзышу поперхнулся, когда чужая ладонь с интересом сжала его пах, но замаскировал это кашлем, а затем опрокинул ещё чашу вина.       Он мог бы сейчас встать и стряхнуть эту наглую руку. Он не служанка, которую можно просто схватить за талию и усадить на колени богатенькому извращенцу. Чжоу Цзышу мог бы сломать Вэнь Кэсину запястье или, по крайней мере, сделать так, чтобы тому пришлось блокировать удар обеими руками.       Но лицезреть удивлённое выражение Вэнь Кэсина было забавно. Тот ожидал, может, даже желал сопротивления. Чжоу Цзышу свёл ноги, зажимая между ними руку, и окинул его внимательным взглядом. Невыносимая самоуверенность Вэнь Кэсина дала трещину: на его лице проступило сначала замешательство, затем — осознание, пока в конце концов он не вернул себе самообладание и не пошевелил пальцами. Его сбитый с толку вид заставил Чжоу Цзышу ощутить пьянящее удовлетворение.       — Я оторву тебе эту руку, — тем не менее с угрозой в голосе пообещал он.       — Можешь оторвать и вторую тоже — будет достойной платой, — и глазом не моргнув, отозвался Вэнь Кэсин. Параллельно он нашёл большим пальцем головку члена Чжоу Цзышу и потёр её сквозь одежды. Вышло, надо сказать, недурно.       Вскоре Чжоу Цзышу устал сидеть со сведёнными ногами и чуть раздвинул их, невольно давая Вэнь Кэсину пространство для манёвра. Хотя не то чтобы это его волновало. Вэнь Кэсин сам рыл себе могилу. В своей прошлой жизни Чжоу Цзышу никогда не убивал за подобное; руки его по локоть были в крови, но он устранял людей исключительно по приказу или по необходимости, а не из-за мести. Но всё бывает в первый раз.       Мелькнули зелёные рукава, расшитые золотом — Чжао Цзин вернулся к центральному столу. Желудок Чжоу Цзышу сделал кульбит, как только он понял, что Вэнь Кэсина нисколько это не остановило. Интересно.       Чжао Цзин что-то сказал. Вэнь Кэсин откинул голову назад и залился звонким, словно колокольчики, смехом. Чжоу Цзышу же промычал что-то непонятное себе в пустую тарелку. Пальцы Вэнь Кэсина сосредоточились на головке его члена, круговыми движениями отодвигая крайнюю плоть то вверх, то вниз, пока тело Чжоу Цзышу не начало отвечать на прикосновения. Он чуть склонил голову, пряча лицо за волосами, и искоса взглянул на Вэнь Кэсина. У того были влажные губы, как если бы он постоянно их облизывал, а глаза горели диким огнём — похоже, растлитель Чжоу Цзышу вовсе не так хорошо контролировал себя, как хотел то ему показать.       — Служанка с потерявшейся серёжкой смотрит на нас, — прошептал Вэнь Кэсин.       — На тебя, — поправил его Чжоу Цзышу. — Я не дозволял себя трогать и, по-моему, ясно дал тебе это понять.       — Так волнительно, — будто не слыша, довольным тоном продолжил Вэнь Кэсин. — Интересно, она расскажет подругам?       — Руки прочь.       — Попроси ещё раз, — с блеском в глазах осклабился Вэнь Кэсин. Тем временем Чжао Цзин снова поднялся, чтобы поприветствовать кого-то из гостей.       — Хватит.       Вэнь Кэсин аж просиял от удовольствия.       — Нет.       Чжоу Цзышу закатил глаза и потянулся за кувшином вина. Если в результате этого он крепче прижмётся вставшим членом к пальцам Вэнь Кэсина, так тому и быть. Вэнь Кэсину явно ведь всё равно, что на них смотрят и что Чжоу Цзышу ответил ему отказом. Наполнив чашу, Чжоу Цзышу с пьяным видом завалился ещё чуть вперёд. Его уже немного вело: у Чжао Цзина подавали хорошее вино. Поговаривали, что единственным пороком главы Тяньчуан было пристрастие к алкоголю, и сей репутации следовало соответствовать. Во всех остальных аспектах он был безупречным и верным слугой правого дела.       Ради светлого будущего, обещанного Хэлянь И, он соглашался на многое: убивать, соблазнять, сжигать целые поместья дотла.       Чжоу Цзышу медленно повернул голову, чтобы взглянуть на Вэнь Кэсина. Тот сидел с приоткрытым ртом, обнажая часть зубов. Его рука неустанно трудилась между ног Чжоу Цзышу, теперь гораздо лучше спрятанная благодаря смене позы последнего.       — Спроси моего дозволения, — потребовал Чжоу Цзышу.       Вэнь Кэсин рвано выдохнул и со скрежетом передвинул кушетку, на которой сидел, поближе к нему.       — Дай мне ослабить твой пояс, — шёпотом попросил он.       — Нет.       Как же это было приятно — не быть обязанным вечно соглашаться.       Проворные пальцы оставили член Чжоу Цзышу и вцепились в пояс, развязывая его. Если бы Чжоу Цзышу сейчас встал, вышло бы очень непристойно. Как безнравственно со стороны Вэнь Кэсина — игнорировать его слова в угоду своим низменным желаниям!       — Хочу услышать твой голос, — сказал Вэнь Кэсин. — Но не слишком громко, давай не будем устраивать представление.       Чжоу Цзышу стиснул зубы, не издавая не звука даже несмотря на то, что Вэнь Кэсин продолжил своё грязное дело, и в этот раз его движения стали жёстче. Чжоу Цзышу справлялся ровно до тех пор, пока Вэнь Кэсин не ущипнул его — невероятно жестоко, впиваясь ногтями. Цзышу зашипел от внезапной боли, на что Вэнь Кэсин лишь одарил его лукавой лисьей улыбкой.       — Представь, как было бы хорошо, окажись эти пальцы в тебе, — сказал он, и на его бледных щеках проступил румянец.       — Ни за что, — наотрез отказался Чжоу Цзышу.       — О? — Вэнь Кэсин выгнул бровь, а затем вытянул перед собой свободную руку, изучая её со всех сторон. Затем развернул её к Чжоу Цзышу, демонстрируя длинные тонкие пальцы. — Какая жалость. Мне кажется, ты бы великолепно смотрелся на них.       — Заткнись, — уже с явным трудом огрызнулся Чжоу Цзышу. Рука Вэнь Кэсина старалась на совесть; от ощущения трения немного колючей ткани штанов внутри Чжоу Цзышу что-то перевернулось, а дыхание ускорилось. Если он сейчас не остановит Вэнь Кэсина, то долго не продержится.       — Хочу опуститься на колени и сыграть тебе на флейте, — сообщил Вэнь Кэсин, почти не понижая голос. Любой человек с острым слухом при желании мог бы легко разобрать его слова. — Позволил бы тебе излиться мне на лицо, а потом вышел бы из зала прямо в таком виде. Затем перегнул бы тебя через перила во дворе и взял бы сзади, позволив свежему ветерку ласкать наши бёдра, а луне — освещать своим сиянием твоё прекрасное лицо… после чего излился бы тебе в рот, а затем сцеловал вкус собственного…       Чжоу Цзышу зажал себе рот ладонью и с глухим стоном кончил Вэнь Кэсину в руку. Проходящий мимо подросток — кажется, ученик Гао Чуна, но даже если нет, Чжоу Цзышу было всё равно — окинул его обеспокоенным взглядом.       — Перепил вина… сейчас стошнит, — булькнул Чжоу Цзышу, надувая щёки и издавая соответствующий звук для правдоподобности.       Вэнь Кэсин тут же с до отвратительного озабоченным видом помог ему подняться и с неодобрением на лице начал поправлять на Чжоу Цзышу одежду.       — Снова поддался своему пристрастию, — смиренно заметил он, сочувствующе приобнимая Чжоу Цзышу за поясницу. — Я провожу господина на улицу подышать свежим воздухом.       Эта по-светски вежливая фраза не оставила Чжоу Цзышу выбора — ему пришлось позволить Вэнь Кэсину вывести себя из зала. Мокрое пятно на штанах неприятно липло к ноге с каждым шагом, и теперь, проходя под руку с Вэнь Кэсином мимо гостей, Чжоу Цзышу чувствовал себя немного опустошённым. Колени подгибались.       Вэнь Кэсин легонько огладил его поясницу, когда они наконец вышли на крыльцо. Тут Чжоу Цзышу осознал кое-что и уставился на него возмущённым взглядом.       — Сучёныш, ты что, вытер об меня руку?       Вэнь Кэсин издал неясный звук, который можно было расценить не иначе как признание вины. Чжоу Цзышу в раздражении стряхнул с себя его ладонь. Утешало лишь то, что Вэнь Кэсин запачкал им самим же и купленную одежду. Хотя за его грехи, по-хорошему, нужно было стребовать с него новую.       Но Вэнь Кэсин, как банный лист — не мог отлипнуть надолго. Вот и сейчас, стоило Чжоу Цзышу оттолкнуть его, как тот почти сразу же прильнул к нему снова. Он последовал за Чжоу Цзышу к перилам террасы, и стоило тому остановиться, как Вэнь Кэсин прижался сзади, упираясь твёрдым горячим членом — это чувствовалось даже сквозь слои одежд — прямо в задницу.       Чжоу Цзышу ударил его локтем по почкам; Вэнь Кэсин отомстил, укусив его за загривок с достаточной силой, чтобы остались следы зубов.       — Теперь моя очередь, — промурлыкал он, а затем зализал собственный укус и медленно двинул бёдрами, теснее прижимаясь к Чжоу Цзышу.       К собственному удивлению, Чжоу Цзышу нашёл неожиданно будоражащей мысль о том, чтобы Вэнь Кэсин взял его прямо так, без подготовки, словно дворняга течную суку посреди улицы. Люди бы отводили глаза, а хозяин какой-нибудь лавки пытался бы их прогнать. Чжоу Цзышу привлекала идея поддаться животным инстинктам, отказаться от человечности и провести свои последние годы, сдавшись во власть гедонизма. Задумавшись, он пропустил момент, когда Вэнь Кэсин схватил его за бёдра обеими руками и вжал в себя ещё ближе.       И всё же у Чжоу Цзышу ещё оставалась гордость; он не собирался сдаваться так легко, ведь именно в погоне и кроется весь азарт. Даже течная сука убегает от своры своих вечных поклонников, заставляя преследовать себя по пятам и грызться за собственное внимание, прежде чем, наконец, уступает.       Чжоу Цзышу развернулся к Вэнь Кэсину лицом, и тот тут же впился в его губы жадным поцелуем. Чжоу Цзышу огладил его торс нежным движением, прежде чем оттолкнуть с такой силой, что Вэнь Кэсин едва удержался на ногах и по инерции попятился назад.       Это явно застало Вэнь Кэсина врасплох: он чуть не повалился на задницу.       — Что заставило тебя полагать, что тебе это дозволено? — рассмеялся Чжоу Цзышу.       Вэнь Кэсину хватило наглости состроить обиженное выражение лица.       — Чжоу-сюн, — проскулил он. — Это нечестно! Как можешь ты оставлять меня в такой жажде после того, как я умело доставил тебе удовольствие?       — Я не давал разрешения, — язвительно осадил его Чжоу Цзышу.       Вэнь Кэсин открыл было рот, чтобы запротестовать, но был вынужден признать, что ему действительно не дозволяли касаться. Тогда он сменил тактику: выгнулся в спине и призывно провёл рукой по телу сверху вниз.       — Не смей себя трогать, мерзавец, — сказал Чжоу Цзышу и, преодолев одним стремительным движением расстояние между ними, схватил Вэнь Кэсина за запястье и выкрутил его руку назад. Вэнь Кэсин начал извиваться, сопротивляясь, но Чжоу быстро выкрутил ему и вторую руку, оказываясь у того за спиной.       Дыхание у обоих участилось. Вэнь Кэсин позволял Чжоу Цзышу удерживать себя почти на весу, намеренно не принимая положение, из которого мог бы освободиться.       — Взял бы тебя прямо так, — прошептал Чжоу Цзышу ему на ухо, просто чтобы посмотреть на реакцию.       — А разве ты сможешь так скоро? — фыркнул Вэнь Кэсин. — Сомневаюсь.       — У меня есть пальцы, — ответил Чжоу Цзышу. Было приятно поставить Вэнь Кэсина на место.       — Попробуй, — на выдохе отозвался тот. — Увидишь, что будет.       — Не хочу, — отказался Чжоу Цзышу и тут же отпустил Вэнь Кэсина, заставляя того повалиться наземь. А затем как ни в чём не бывало выудил из рукава фляжку.       Вэнь Кэсин прямо-таки заклокотал от гнева и возмущения, словно рассерженный петух.       Чжоу Цзышу развернулся и побрёл к перилам. Оперевшись, он щедро отхлебнул из своей фляги, довольный произошедшим. Даже липкое пятно на штанах и причитания Вэнь Кэсина о том, что с ним несправедливо обошлись, ничуть не омрачали этого восхитительного удовольствия.       Возможно, стоит отказывать Вэнь Кэсину почаще.