После грозы - радуга

Пролог

В лесу было темно, хоть глаз коли, и Хазар пробирался сквозь чащу чуть ли не на ощупь. Где-то вдалеке вдруг снова послышался какой-то шум, будто подъехала машина, и, кажется, снова раздались выстрелы. Под ногой неожиданно хрустнула ветка, заставив Хазара вздрогнуть и оглядеться: — Джихан, ну где же ты? — прошептал он. — Во что ты только ввязался в очередной раз?.. С самого детства он привык выручать младшего брата из всяческих передряг, которые, казалось, так и сыпались на голову Джихана, точно из рога изобилия. Если он играл с приятелями в футбол на школьном дворе, то именно Джихан попадал мячом в стекло, когда кто-либо из взрослых принимался его отчитывать, он грубил и огрызался, чем вызывал еще большее недовольство. Учителя и родители его одноклассников шли жаловаться отцу, и вот тогда дома разражалась буря. Отец сначала ругал Джихана на чем свет стоит, иногда даже бил его, а чаще просто запирал в чулане на целый день, чтобы, как он говорил, «этот хулиган понял наконец, что так себя нормальные люди не ведут». Правда, толку от подобных наказаний все равно не было, потому что Джихан лишь еще больше обижался на отца, а не раскаивался, как того хотел отец. Пока была жива Назлы, их мать, Джихан кое-как, но все же старался держать себя в руках, чтобы ее не огорчать, но после ее смерти он, казалось, нарочно игнорировал все нравоучения отца и делал все ему наперекор. Собственно, этот его своеобразный бунт против всех и вся тянется до сих пор. Джихан, узнав, что Миран — родной сын Хазара, возненавидел его лютой ненавистью. С того дня он только и делал, что пытался навредить Мирану, потому что, видите ли, родство с Хазаром не отменяет того факта, что Шадоглу и Асланбеи были и останутся врагами. А Миран, как бы там Хазар не возражал, был и остается Асланбеем, потому что вырастила и воспитала его Азизе, что уже говорит само за себя. — Он никогда не станет частью нашей семьи, ясно? — без конца повторял Джихан, и никакие уговоры на него не действовали. А уж после отъезда Азата и его свадьбы с Генюль Асланбей Джихан и вовсе как с цепи сорвался. Он кричал, что ни за что не простит Мирана, потому что тот хочет одного: сплавить Азата подальше и наложить лапу на их состояние. Он, Джихан, насквозь видит его подлую натуру! Миран, также будучи очень вспыльчивым и обидчивым человеком, кинулся тогда на Джихана с кулаками, заявил, что тот окончательно потерял рассудок, и пусть уж лучше замолчит, нежели продолжает позориться почем зря. — Он специально Азату навязал свою бывшую, потому что знал: Азат никому здесь на глаза показаться не сможет после такого позора! — Не зови ее его женой! — вышел из себя Хазар. — Она его сестра, и Миран ее даже пальцем не тронул, их брак был игрой! — Да, конечно, — обрадованно воскликнул Джихан, — игрой, разумеется! Вот только чьей игрой, а? Азизе! А кто такая Азизе? Бабушка, что растила своего внука, чтобы он убил тебя, Хазар. Та самая, что выкинула твою дочь посреди площади в свадебном платье, опозорив на весь свет. Но зато теперь твоя дочь ее, видите ли, бабушкой зовет! Да, она же — любовь всей жизни нашего отца, из-за которой он мою мать ни во что ни ставил и никогда не любил, его обожаемая Айше! И твоя… — Придержи-ка свой болтливый язык, Джихан! — не выдержав, перебил его Хазар. — Иначе сейчас раз и навсегда оборвутся наши братские узы! — А что, — невесело усмехнулся на это Джихан, — разве я не прав, и она не твоя мать? И что же это тогда за братские узы, если правда может их разрушить? Хазар махнул рукой и промолчал, потому что спорить было бессмысленно. Джихан упорно не желал никого слушать и понимать, он лишь лелеял свою давнюю, многолетнюю обиду на отца, а заодно и на Хазара, и потому жаждал дать выход своему гневу. Закончилось же все трагедией. Какой-то тип, которого чуть ранее Джихан уволил с работы, похитил Ярен. Джихан бросился на поиски, а Хазар никак не мог оставить своего младшего брата одного. Он никак не мог допустить, чтобы брат пострадал из-за своей собственной несдержанности. Однако, если подумать, это странно: Джихану кто-то позвонил, он сорвался с места и поехал сюда, на окраину города. И почти сразу же, как только Джихан вышел за ворота, зазвонил телефон Хазара. Как оказалось, это был Эркан, тот самый, что похитил Ярен, якобы ради мести Джихану за несправедливое увольнение и полученную в ходе спора пощечину. Он заявил, что Джихану подстроили ловушку: якобы Фюсун Асланбей что-то задумала, и теперь, выходит, ее дьявольский план вступил в силу. Вот только пока не ясно, чего именно она добивается. Впрочем, догадаться несложно: в очередной раз решила извести их семью на корню. Похоже, Фюсун уже и сама не помнит, почему она враждует с Шадоглу, ей просто доставляет удовольствие портить людям жизнь. Хазар остановился и огляделся кругом: на этой поляне никого не было, и голоса вдалеке стихли, стояла буквально мертвая тишина. Но отчего-то Хазару не давало покоя ощущение, будто за ним наблюдают… Нет, решил Хазар, надо срочно выбираться отсюда. Только бы отыскать Джихана! А дальше уже будет проще: они поедут прямо в полицейский участок и пусть уж там разбираются с Эрканом и Фюсун. Просто какой-то злой рок, подумалось Хазару. Беды и огорчения буквально преследуют их семью, и постоянно что-то случается: не одно, так другое. Рейян все еще на грани жизни и смерти, Миран увез ее в Стамбул, потому что, слава Аллаху, нашелся врач, который будет вести ее беременность, поможет сохранить ее, дать жизнь ребенку и при этом спасти саму Рейян. Зехра поехала с дочерью; утром они позвонили и сообщили Хазару, что после обеда идут на прием к доктору Турану, значит, сейчас уже должны быть новости. Хоть бы все было хорошо! — в очередной раз взмолился про себя Хазар. Дочь непременно должна поправиться, и они вернутся домой все вместе, с малышом Умутом на руках. — Брат! — Джихан появился словно из ниоткуда. В руках он держал пистолет, направив его при этом прямо на Хазара. — Ты… что тут делаешь? — Джихан, наконец-то! — обрадовался Хазар. — Идем скорее, нам нужно уходить отсюда, слышишь, здесь стреляют, это может быть опасно! — Ты тоже слышал выстрелы, да? — спросил Джихан пристально глядя на него. — Где Ярен, брат? — Не знаю, но мы найдем ее, обязательно найдем, я тебе обещаю, пошли же скорее! — Я не уйду отсюда без своей дочери, а вот тебя здесь вообще не должно быть, как ты узнал обо всем? — Сейчас это не имеет никакого значения, Джихан, — вновь попытался образумить брата Хазар. — Немедленно уходим отсюда! — Это все Азизе, да? — прищурившись, спросил Джихан. — Это она все подстроила, очередная ее интрига, конечно, стоило догадаться! — Азизе здесь совершенно ни при чем, с чего ты взял, все это с ней никак не связано! — воскликнул Хазар. — Я видел ее машину, — воскликнул Джихан, — значит, она где-то здесь, верно? А ты… ну, да, конечно, ты покрываешь ее, верно, Хазар, защищаешь свою мамочку? — Да ты совсем обезумел, Джихан, сам не понимаешь, что несешь! — вышел из себя Хазар. Он шагнул к младшему брату и схватил его за плечи. — Приди уже в себя и подумай: нас обоих заманили в эту ловушку, и надо выбираться пока… — Мне все равно! — крикнул Джихан. — Без своей дочери я никуда не уйду, понял? И никто у меня на пути не встанет: ни ты, ни Азизе, ни сам Шайтан. Но если только она мне попадется на узкой дорожке… — Хватит уже, уймись! — Хазар вновь встряхнул его. — Отстань от меня! — Джихан со всей силы толкнул его. — Не думай, что ты меня удержишь, мне уже нечего терять! — Джихан, да выслушай же! — Хазар вновь кинулся к брату и почувствовал вдруг, как дуло пистолета Джихана уперлось ему в грудь. — Ты спятил! — вздохнул он. — Хазар! Стой, сынок, остановись! Остановитесь оба! Азизе быстрым шагом подошла к ним и остановилась, переводя встревоженный взгляд с одного на другого. — Что ты здесь делаешь? Как ты сюда попала? — недоуменно уставился на нее Хазар. И в самом деле, что она забыла в этом будь он трижды проклят, лесу; она ведь должна быть дома, с отцом! Сегодня днем Азизе пришла, как она сама сказала, навестить внучек, и Хазар сам проводил ее в детскую, где она с упоением принялась нянчится с малышкой Бахар и выслушивать истории Гюль про ее любимых кукол. Отец был на седьмом небе от счастья: Хазар принял наконец свою родную мать. Сам же Хазар и впрямь для себя решил, что больше не будет отталкивать ее. Ведь она действительно старается, как может, чтобы хоть как-то исправить все свои прошлые ошибки и искренне сожалеет о своих прегрешениях. Да и вообще, Хазар ведь не Всевышний, чтобы судить кого бы то ни было за какие-либо грехи… Пусть уж все идет как идет, а там, кто знает, может быть, действительно, они сумеют сблизиться еще больше. Все же Зехра была права, когда говорила, что родная кровь — не вода. — Опять будешь говорить, что ты с ней не заодно? — закричал тем временем Джихан. — Я вас раскусил: ты, твой сыночек и твоя мать, — вы одна шайка! И это вы подстроили похищение Ярен. — Я тебе, кажется, говорила, — повернулась к нему Азизе, — не там врагов ищешь, Джихан Шадоглу! И если бы ты хорошенько все обдумал, то понял бы, кто за всем этим стоит. — Заткнись уже! — рявкнул Джихан. — Кому угодно голову дури: отцу, Рейян, брату, — но со мной у тебя этот номер не пройдет, поняла?! Где моя дочь, отвечай немедленно! — Джихан, да угомонись ты уже! — в который раз повторил Хазар. — Хватит! — Угомонюсь, когда пристрелю ее наконец! — с этими словами Джихан вскинул пистолет и направил его прямо на Азизе. Хазар охнул, попытался было оттеснить Азизе, заставить ее отойти, но она вдруг резко повернулась к нему, взяла за плечи и оттолкнула его в сторону. Хазар попытался было развернуться, чтобы в очередной раз попытаться воззвать к разуму своего брата, но Азизе со всей силы вцепилась ему в предплечья и шагнула к нему, будто собиралась обнять. И, не успел Хазар сказать ей, чтобы вела себя осторожнее, потому что ему вновь почудилось, что с противоположной стороны лесной поляны, из-за кустов за ними продолжают пристально наблюдать, как раздался выстрел. Азизе вскрикнула, еще сильнее стиснула объятия, а потом вдруг стала медленно оседать на землю. — Ты… ты что, совсем уже, Джихан?! — выдохнул Хазар, опускаясь на колени и поддерживая Азизе под руки. — Ты окончательно свихнулся! — Я… я же ничего не делал! — оторопел Джихан. — Я даже с предохранителя его не снял, вот, смотри! — он протянул Хазару свой пистолет, но Хазар уже не обращал на него никакого внимания. Азизе судорожно хватала ртом воздух и пыталась что-то сказать Хазару: — Ты… тебя… ты не ранен? — с трудом проговорила она. — Нет, — помотал он головой, — со мной все хорошо. А ты… зачем ты это сделала? — воскликнул он. — Ради меня ты жертвуешь собой… — Пусть, — прошептала она. — Моя жизнь… она принадлежит тебе, Хазар. Главное… с тобой… хорошо! — она хотела еще что-то сказать, но, видимо, не осталось больше сил. Азизе медленно закрыла глаза, и Хазар похолодел: — Нет-нет, не надо! — он сжал ее руку. — Ты не можешь… не должна! Не умирай, только не сейчас… мама! Ты слышишь меня, мама? Нет… — Брат… — Джихан положил руку ему на плечо. — Я же здесь ни при чем!.. — Она ради меня… Аллах, как же так! Зачем?.. Джихан наклонился к ним, приложил ладонь к шее Азизе и вздохнул с облегчением: — Она жива, брат, слышишь? Пульс есть… — Мама, — снова прошептал Хазар, — мама… Он словно на вкус пробовал это слово, и теперь ему хотелось, чтобы Азизе услышала его, она ведь так ждала, чтобы он назвал ее матерью. И Хазар принял решение, что непременно сделает это, и на сей раз не для того, чтобы заставить ее уехать из Мидьята, из какого-то глупого упрямства, мол, только бы она больше к нему с этим не приставала. Теперь он готов был сказать ей это слово потому, что действительно почувствовал вдруг ту связь, что была между ними. Азизе ему не чужая, а кроме того, она безумно дорога отцу, без нее он уже не мыслит своего существования, к ней очень сильно привязан Миран, потому что она воспитывала его чуть ли не с самого рождения, Рейян тоже полюбила ее с того самого дня, когда Азизе спасла жизнь ей и ее ребенку. Да, в прошлом у них было много боли, но нельзя же бесконечно растравлять те старые раны. Нет, нужно начать все с чистого листа! Они непременно это сделают, и все будет хорошо… — Все пройдет, мама, — прошептал он, наклонившись к Азизе, — все будет хорошо! Ты только держись, не уходи! — Хазар, ты прав, надо уносить отсюда ноги! — вновь позвал его Джихан. Хазар не успел ответить, потому что вдалеке вдруг раздался голос Ярен, который звал отца, умолял прийти на помощь. Джихан вздрогнул и, не раздумывая больше ни секунды, кинулся прямо в чащу. А следом раздались оглушительные сирены полицейских машин, вспыхнули яркие огни (кто-то включил карманные фонари), и на поляне появились полицейские.