madness

Безумие. Юна оставляет последний яркий след на чужом бедре и отстраняется, только для того, чтобы окинуть Йеджи взглядом и подавиться воздухом. Старшая, сдавшись под напором мягких губ, лежит на кровати с прикрытыми глазами, из которых вот-вот польются слезы; её грудь высоко вздымается от тяжёлого дыхания; тело мелко подрагивает от волн удовольствия, то и дело проходящих по нему; девушка тихо скулит, истратив все силы на громкие стоны. Юна знает, что Хван уже растаяла. Хотя она даже не уделила ей и половины того внимания, что старшая обычно получает. — Онни? — Юна поднимается, чтобы нависнуть над пылающим лицом девушки и оставить на нём несколько отрезвляющих поцелуев, — Ты со мной? Йеджи мычит что-то невнятное, она хотя бы не настолько потеряна в ощущениях, чтобы не ответить, это радует. Юна целует её в кончик носа, заставляя смешно поморщиться, а потом её рука вдруг ползёт вверх по обнажённому телу старшей и резко сжимает набухший сосок между пальцами. Хван высоко стонет, распахивая мокрые глаза, и отчаянно всхлипывает, приходя в себя. Она цепляется за младшую, переплетая руки на шее той и притягивая к себе для поцелуя. Юна улыбается ей в губы, но поддаётся и позволяет языку Йеджи вторгнуться в её рот. Её по-настоящему умиляет то, как её девушка иногда пытается вести в поцелуе, в то время как сама является самым нуждающимся человеком в постели. Младшая аккуратно прерывает мятный поцелуй со звонким причмокиванием и вновь ползёт по постельному вниз, чтобы вернуться к незавершённому делу. Она сжимает в ладонях мягкие бёдра Йеджи, украшенные алеющими укусами, и наклоняется, чтобы на пробу лизнуть её промежность. Сверху доносится рваный вдох, и Юна понимает, что старшая находится слишком близко к опасному краю. И это всегда мило. Но сегодня в её планах немного подразнить девушку. — Продержись немного, хорошо, детка? — Шин говорит это, смотря прямо в чужие затуманенные глаза, и Йеджи невольно дёргает тазом вверх в нетерпении, резво кивая. — Умница. Хван скулит, сжимая руками мятую простынь, и умоляющим взглядом просит продолжить. Юна наклоняет голову в сторону и прищуривается, улыбаясь той хитренькой улыбочкой, на которую сердце Йеджи по-странному остро реагирует. — Пожалуйста… — Шепчет она, закрывая красное от смущения лицо руками. — Убери руки, малышка, — почти приказывает младшая, ликуя про себя отзывчивости Хван. Вообще-то, Юна сама чувствует себя немного неловко, обращаясь к старшей подобным образом, но это именнно то, что предполагают их отношения, так что всё в порядке. Юна удерживает чужие согнутые в коленях ноги прижатыми к кровати и проводит влажным языком по половым губам, ловя сдавленные стоны сверху, делает несколько широких мазков и резко толкается внутрь, слизывая с горячих стенок природную смазку. Йеджи сквозь стиснутые зубы вдыхает душный воздух комнаты и зарывается пальцами в волосы Юны. Йеджи всегда заботится о ней на правах и обязанностях старшей в паре, но они умело меняются позициями, стоит делу дойти до постели. В кровати Йеджи вдруг становится в сто раз мягче, чувствительнее и требовательнее. Она растекается по нежному шёлку тёплой розовой лужицей, громко откликается на любое прикосновение и жаждет стопроцентного внимания к себе. Юна не против дать его ей. Юна любит потерянное состояние своей девушки: её раскрасневшееся лицо, блестящие от слез глаза, застеленные пеленой страсти и возбуждения, громкие стоны и крики, тихий скулёж и беззлобные ругательства под нос, когда эмоции берут верх над раскалённым разумом. Юна любит Йеджи полностью. Когда Хван становится заметно громче, младшая останавливается, на мгновение вбирает её клитор в рот, посасывая, почти выводя Йеджи на крик, и смотрит на неё сверкающими глазами. — Тебе хорошо, детка? — Спрашивает с озорством в голосе, не обращая внимания на недовольное бормотание девушки. Юна жмётся мягкими губами к бархатной коже живота, выцеловывая выпирающие тазовые косточки и поднимаясь выше, в ожидании ответа. Йеджи слегка трясется, и Юна старается отвлечь её, выводя влажные дорожки на теле. — Хорошо, — хнычет та, настойчивее сжимая чужие волосы в ладони, — так хорошо… Юна плавится под умоляющим взглядом старшей, будучи не в силах сопротивляться её желаниям, в последний раз чмокает её в живот и послушно спускается. Йеджи, даже такая податливая и нуждающаяся, имеет безграничную власть над Юной. Но ей этого лучше не знать, иначе будет пользоваться постоянно. Шин пару раз толкается языком, прежде чем к нему добавляется палец; Йеджи откликается более чем ярко, и Юна проталкивает второй, так, чтобы язык оказался между пальцами. Она ритмично двигается внутри старшей, получая в награду тихое «боже мой», и неотрывно наблюдает за её лицом, исказившимся в удовольствии. Трепещущие ресницы, розовые щеки и ни на секунду не смыкающиеся губы, с которых то и дело слетают восторженные крики. — Юна, я… — Йеджи пытается совладать с собой, но старания не приносят плоды, и она просто остаётся лежать кружащейся головой на подушке, теряясь в приятных ощущениях. — Я так близко, чëрт… Юна стонет и отстраняется, влажно целуя Хван во внутреннюю часть бедра, она замедляет движения руки, утопая в звуках, издаваемых старшей. — Нет! — Вскрикивает та, пытаясь подняться на локтях, что Юна не даёт ей сделать, настойчиво надавливая на грудь. — Пожалуйста, не останавливайся… Пожалуйста, — она отчаянно всхлипывает. — Тише, малышка, я не оставлюсь, — Юна успокаивающе гладит чужое подрагивающее бедро и в подтверждение своих слов ускоряет движения, — просто позволь мне сделать тебе приятно. Йеджи потерянно скулит, но полностью расслабляется в руках младшей. — Вот так, — Юна знает, что она любит, когда её хвалят, — молодец. Юна постепенно наращивает темп толчков, разводя пальцы в стороны и вбиваясь ими в тело старшей, звучащей сейчас невыносимо громко, и ощущает дрожь, атаковавшую её. Йеджи в последний раз вскрикивает, ослабевая хватку в чужих волосах и хватаясь за углы подушки, её тело содрагается в оргазменной неге какое-то время, а из закрытых глаз вырываются блестящие слезы, и это становится последней каплей для Юны. Девушка кончает с тихим стоном, слегка подрагивая, и вынимает пальцы из размякшего тела Хван. Алые губы девушек встречаются в ленивом поцелуе, мягко сминая друг друга, и это отнимает у Юны последние силы. Шин клубочком устраивается на груди старшей и почти мгновенно засыпает там, вслушиваясь в чужое дыхание. Йеджи накрывает их одеялом и ласково проводит ладонью по волосам младшей. Наверное, девушке было больно, когда она тянула их в процессе, но она, конечно же, ничего не сказала против. Мило. То, как Юна заботится о ней, мило. Она так сильно любит её. Безумие.