сложно

— ну, ты придурок, конечно. денис обмакивает шарик ваты в перекиси и назойливо тянет руки к чужому лицу. халилов уводит голову и перехватывает его ладонь одним быстрым движением. сжимает. — сам придурок. — у магомеда заплетается язык, дену это не вынести. сигитов только позволяет себе еще раз усмехнуться, но из хватки руку высвобождает. легко прикасается к щеке, тут же дуя на рану. движения отточены до идеала. где был мага — главный вопрос. ведь по четвергам закрыты все бары и клубы, но колапс всегда успешно находит себе приключения на задницу каждую неделю. ведь все четверги халилов отдает красным стенам излюбленного бара. сердцевина недели, накопленная от доты заунывная усталость и впереди предстоящие выходные в строгих рамках его идеальной жизни. моральные силы, которыми он способен связать два конца недели — это размеренные часы на самом крае белграда, с меланхоличным удовольствием просиженные им за барной стойкой. вечером в четверг никто никогда не ищет магу, он не существует даже для своей семьи. вечером в четверг с ним уважительно здороваются одни и те же люди, никто из которых не лезет к нему с разговорами. он не напивается, не употребляет что-то особенное, он просто выходит из жизни, как из автобуса на свежий воздух остановки. вдыхает поглубже, чтобы зайти обратно. но только сейчас он напивается так, что втягивается в омут бессмысленной драки около выхода. а денис его всегда принимает в своей квартире на другом конце города. протягивает старую футболку и настойчиво ложится на пол, пока халилов довольный слово кот засыпает на единственном диване. — из-за чего поцапался-то? из-за девушки? ден знает, что сейчас собеседник безапелляционно покачает головой, ведь магомед — коллекционер одноразовых, двухсекундных впечатлений, избалованный вниманием, но при этом до обморожения одинокий. и все это сливается в единое блеклое пятно на потолке, которое незнамо откуда появилось. — не знаю, все пошли, и я пошел. сигитов только устало вздыхает и откладывает аптечку в сторону. наливает стакан воды и бросает две шипучки аспирина. думает, нахуя ему вообще все это, нахуя ему разбавлять вечера поздними звонками со словами «я тут это, ну, ты понял». и он же все понимает. и он опять спасает всегда спасал кричал материл ненавидел даже местами но спасал в шкафу всегда выстиранное постельное белье и футболка со слониками для гостя по четвергам. сначала это раздражало, но после вошло в привычку. каждый вечер четверга пропитывается до нитки ожиданием звонка и веселой рожицы в домофоне. и даже тогда, когда мага один раз не смог набрать, сигитов позвонил сам, и его встретили словами: «я еду, сладкий, потерял меня?» дружба медленно перетекает в какие-то недоотношения. сообщения «где ты?» и «с кем ты?» строго по четвергам имеют свой сакральный смысл, о котором даже задумываться страшно. просто уснуть в середине недели без размеренного дыхания на диване крайне сложно. — реально придурок. мага только завороженно смотрит, как пузырьки воздуха быстро поднимаются на поверхность глади вместо ответа на колкость. он и сам будто этот пузырек углекислого в пьяном мозгу рождаются мысли о том, что нужно, наверное, в очередной раз извиниться, пообещать, что больше такого не повторится и снова сказать, как же он, сука, рад, что в его жизни есть дениска. они курят одну за одной, пока на балконе тепло и пока не кончается пачка. мага отрывисто ведет по массивному плечу и, кажется, смазано касается губами чужой шеи. денис только и успевает пробормотать куда-то вглубь: «держи себя в руках, магик», хотя и не может поспорить, что ему это не нравится. халилов приходит в себя на секунду, а потом снова ударяется головой о чужую грудь, пытаясь справится с мыслями в голове. побудь со мной еще до наступления рассвета ден только в ответ обнимает, ничего не говорит, да ему и не хочется. он только мысленно считает от десяти до нуля, а потом и обратно, когда чувствует под руками дрожь тела дагестанца. рыдания выходят прерывистыми всхлипываниями сигитов и не судит мага точно его поцелует, если найдет в кармане жвачку. а пока они просто ложатся спать впервые вдвоем на одноместном диване. ноги свисают. не помещаются цикл замыкается. до следующего четверга.