сложно

мире бы венок из одуванчиков на голове, тёплых объятий и умеренное чужое сердцебиение возле уха. ему бы терпкое красное вино на губах и морозную боль от поцелуев шёпот «люблю» в безумии мимолётных касаний тел ему бы счастья. тихого. спокойного. родного. главное — рядом и совершенно неважно, что все это — иллюзии в голове. несбывшиеся надежды и мечты отдают глухим стуком где-то за рёбрами, причиняющим привычную ноющую боль. мы не встретимся с тобой опять колпакову бы снова почувствовать тепло прикосновений магомеда такое частое и мимолётное «все будет хорошо», которое вырывается каждый раз он так хочет уйти, но возвращается всегда с белым флагом за спиной. борется с самим собой. признаваться себе в собственной слабости перед халиловым — ловушка, в которую он попадается каждый раз, мысленно надеясь на теорию вероятности. но жалкие цифры всегда не на его стороне. он проигрывает выдыхает дым в пустоту и надеется, что это не выглядит слишком жалко. оглядывается в ночную темень с надеждой, что за спиной стоит знакомая тень. молчаливая поддержка его угнетает. а мирославу всегда нужны слова-слова-слова. ему нужно это. настолько сильно, что если их не будет, то его сломает уже окончательно. терпкий дым они с денисом вдыхают по кругу. только сигитов с усмешками редкими и солнечными зайчиками в зрачках. мира знает, что после этой ночи собеседник укроется в желтом такси с мимолетным «бб» и уедет по пустым дорогам домой. а колпаков так и останется мерзнуть на улице, слегка укрываясь тонким пуховиком. все это кажется таким омерзительным и больным, что хочется наслаждаться. в маге ведь － созвездие чувств и венок удовольствий, скрытый причудливом шлейфом. аромат тревоги, разбавленный проспиртованной страстью. поцелуешь － отравишься или сойдешь с ума. но иначе уже невозможно. целуй меня в губы и уходи денис все-таки кивает и на долгие минуты придерживает спину, когда колпакова скрючивает около очередного бара. дожидается, наверное, когда мира выплюнет блядские чувства к их общему другу, между прочем. — совсем ты пропал, брат. ден протягивает бутылку воды и учтиво смахивает мокрые дорожки с шеи. мира лишь дышит перегаром — нахуй ты тут вообще взялся, а? хочется раскрасить лицо этого дебильного новенького. хочется просто коснуться невесомо щеки, тут же отдернув руку, наблюдая за тем, как расцветет гвоздиками тёмная язва. царапины побегут по телу венозными ручейками. только вместо этого кровавого месива денис получает лишь тяжелый удар в плечо, но почему-то даже шага назад не делает. — ненавижу тебя, понимаешь? мира даже с утра и не вспомнит, как сигитов его запихивает в такси под оглушительные маты. как тащит бездыханное тело в квартиру. как аккуратно снимает промокшие кроссовки и ставит ровно в угол прихожей. как заботливо накрывает одеялом и легко взъерошивает волосы. готовит за ранее спасательный стакан холодной воды и две таблетки обезболивающего тихо поворачивает ключ в двери и прячет запасной в кармане. и как мира еще не додумался вообще о его существовании? секрета у дениса нет. просто он первый из них двоих понял единственную истину: третий не лишний. третий — запасной.