Моя сила делает меня слабым

— Чем вы думали, когда брали его в команду, тренер? Эндрю ухмылялся своей самой нахальной улыбкой, смотря в обеспокоенные глаза Ваймака. Мешки под глазами мужчины за прошедшую ночь увеличились, потому что он не смыкал их ни на секунду, пытаясь отыскать пропажу. В раковине лежала куча кружек из-под кофе, а одна, только приготовленная, стояла на столе. Вся кухня в квартире пропахла кофе и сигаретами. — Это не твоего ума дело. Я вообще не понимаю, какого черта ты здесь ошиваешься, имея собственную крышу над головой. Ваймак выглядел плохо — Эндрю мог позволить себе злорадствовать. — Нил, если мне не изменяет моя неплохая память, хотел убежать еще в первую встречу. Потом он отказался жить с вами. А потом, чудо, его отель на карантине. Хм-м-м, как будто из этих кусочков можно сложить идеальную картинку для беглеца, не находите? — Боже… — Тренер устало щипнул себя за переносицу. — Ты не помогаешь, ты в курсе? — Ага, но мне же не платят за оказание психической поддержки. Я просто констатирую факты. Сейчас будет еще один. Знаете, почему вы не можете с ним связаться? У маленькой потеряшки нет телефона, хотя тот живет совсем один. — Ты видел, в каких лохмотьях Нил ходит? Думаешь, у него есть деньги на телефон? — пробурчал Ваймак. — Как только заселится в общагу — проверим. — Эндрю, нет. Я не дам тебе рыться в его вещах, пока он сбегает даже от неправильного потока воздуха в свою сторону. — Вы что-то перепутали. Я не разрешения спрашивал, а уведомлял, — просиял Эндрю. Часы тикали, приближаясь к полудню. Ваймак готов был рвать на себе волосы, если Нил не окажется на пороге его квартиры в ближайшее время. Ребенок оказался в совершенно незнакомом городе пару дней назад, куда он мог пойти? Мужчина обзвонил все отели и больницы поблизости, но нигде не числилось гребанного Джостена. Если Кевин об этом узнает, его хватит удар, Эндрю был в этом уверен как в объективной истине. — Эндрю, прошу. Если ты сейчас не заткнешься, я уйди и запру тебя снаружи. Бессмысленная угроза. — Вы действительно хотите потом менять себе двери, тренер? Мне вот так не кажется. Ваймак тяжело вздохнул. Опять. Эндрю никогда не бросал слов на ветер, а только предупреждал, чтобы человек мог полностью оценить своё положение. Так было и с Нилом. «Если вы не выкинете из его из команды, когда он начнет доставлять нам проблемы, то это сделаю я.» Предупреждение в каком-то смысле синоним слова угроза, пусть другие это тоже знают. Они сидели молча: Эндрю листал какую-то книгу, сворованную с полки в гостиной, а Ваймак силился заставить себя оставаться в квартире. Он уже несколько раз порывался объехать окрестности, но вспоминал, что так может упустить приход Нила. Его кожа чесалась, а виски кололо от нервозности. Как только Миньярд в конце концов оказался за дверью, у Ваймака зазвонил телефон. Сначала мужчине показалось, что Эндрю мог что-то забыть и звонил, сказать ему об этом. Но потом Ваймак вспомнил, что Эндрю из себя представляет, а «Абонент неизвестен» на экране только это подтвердил. Вспоминая о том, что Джостен самоощущал себя гражданином мира и у другого человека скорее всего телефон бы не взял, Ваймак лишь подавил очередной поток ворчания и покорно ответил на звонок. Вопреки его ожиданиям с той стороны послышался спокойный молодой голос. — Здравствуйте, тренер, это Нил. Я не знал, стоит ли вас предупреждать, но гостиницу закрыли на карантин, и я остался у друга, это, кстати, его телефон. Друг и Нил никак не могли стоять в одном предложении. Эрнандес говорил, что парень почти ни с кем не общается, предпочитая обосабливаться от общества. Ваймаку казалось, что Нил может быть асоциальным, учитывая скупой диапазон эмоций, который видел при общении наедине. Мужчина действительно считал его странноватым, в чем-то даже соглашаясь с Миньярдом. Чаще всего эмоции являются рычагом давления на многих людей. Чувства предопределяют действия, управляют речью, подчиняют особенно слабых. Даже у Эндрю они были, отрицательные конечно, но всё же. Но Нил другой. Ваймак видел много трудных подростков, но Джостен выбивался из самого понимания «подростки». На первый взгляд можно было подумать, что тут замешаны наркотики, однако на самом деле правда крылась гораздо глубже, там, куда Ваймаку дорога закрыта. — А с какого ты решил, что не стоит? Ты вообще в курсе, что мы ищем тебя со вчерашнего вечера? — проревел Ваймак для вида, хотя на самом деле злости не ощущал вовсе. — Извините, я не знал. Интонация звучит виновато ровно настолько, чтобы в ее искренность поверили. Она не лишена эмоций, но и не переполнена ими. Именно так извинялся бы человек, который знает, что чувствует и сколько. Откуда это знает Нил, раз его до этого никогда особо не искали? — Не знал он. — Пробурчал мужчина вполголоса. — Живо ко мне домой, я не дам тебе жить не пойми где без возможности до тебя достучаться. — Тренер, я же уже говорил, что не смогу жить с вами. Позвонить вы всегда сможете по этому номеру, я буду на связи, честно. Когда Эндрю сказал, что Джостен — нытик, Ваймак ему не поверил. Ваймак не верил и сейчас, когда слышал это нытье напрямую, намека на которое в их первую встречу не наблюдалось абсолютно. Если бы Миньярд поменьше открывал свой рот, то мужчина, вероятно, не обратил бы на это внимания, но теперь просто не мог не заметить протяжные нотки в словах. — Я не заставляю тебя, но ты хотя бы подумай. Мне всё равно придется тебя вызванивать, потому что пока ты здесь, ответственность за тебя лежит полностью на мне. — Я не ребенок. — Не ребенок без телефона, давай ты мой старый тогда возьмешь, я им всё равно не пользуюсь, только сим-карту оформить надо и всё. У тебя должна быть связь. — Пытался найти решение Ваймак. Нил же не мог находится с таинственным другом двадцать четыре часа в сутки и телефон украсть у того тоже. А если что-то случится и придется срочно позвонить, пока этот умник будет продолжать играть в пещерного человека? Нет, так не пойдет. — Ладно, — из его голоса сочилась досада. — Что ладно? — Я перееду к вам, — казалось на этих словах Нил цыкнул и закатил глаза, — уговорили. — Господи. Я не уговаривал тебя, а просто сказал быть на связи! — Да ладно уже. Мне во сколько прийти? Весь этот разговор напоминал диалог с капризным малышом. Если это и есть настоящий характер Нила? Эрнандес же говорил тогда, что парень сильно устает после игр, а сейчас он отдохнувший, заряженный и готовый пить кровь. Хотя это не вяжется с образом того потрепанного ребенка, одетого в лохмотья. Обычно дети, которые только отдавали, никогда не получая ничего в замен, так себя не ведут во взрослом возрасте. — Я весь день дома, мне без разницы. — Буду через час, максимум два. И отключился. Моментально. Как у него всё поразительно просто.

***

— Уломал? — поинтересовался Алан после того, как Нил завершил разговор. — Он меня да. — В смысле? — Проныл Алан. — Ну ты чего? Я думал, что ты дольше здесь задержишься, а не съебешь через день. — Ему принципиально не живется без дыхания со мной одним кислородом в радиусе полуметра. А постоянно поддерживать связь я не могу, телефона нет. Если так выглядела «забота», то Нилу она не понравилась. До этого он был знаком только со вниманием со стороны матери, которое выражалось в побоях, строгости и отчаянии. По общественно-устоявшимся нормам их взаимосвязь считалась нездоровой, ну и плевать. Сквозь каждый удар, каждую брошенную грубость, каждый наложенной шов прослеживалось только одно чувство — любовь. Натаниэль помнил, что любил горячо, отчаянно, жестоко, как его и учили. Они вместе шли бок о бок, лишь укрепляя свою и без того неразрывную связь. Мотив был ясен как день: зачем побои, зачем ультиматумы и приказы — ради защиты и выживания. Тут же престарелый мужчина, который увидит парня всего третий раз за целую жизнь, желает держать его рядом с собой из-за чего? По подсчетам Нила времени для какого-либо психологического контакта прошло слишком мало. Обычно людям требовалось от месяца до года, чтобы начать испытывать к другому желание защитить и помочь. Ваймак на их фоне выглядел самоотверженным безумцем, готовым жертвовать собственным комфортом ради незнакомых бомжей-наркоманов. — Благодетель херов. — Из всех моих знакомых он единственный — не эгоист. Если ты планируешь в будущем о нем высказываться подобным образом, то я буду находиться в твоей компании как можно реже, — произнес Нил монотонно. — Тебе же должно быть похуй? — Удивился Алан, вставая с дивана из-за стола. — Мне и есть похуй, просто не нравится наблюдать необоснованную ебанину. Нил не мог конкретно объяснить это чувство, потому что по сути его и не было. Как ему не нравилось после душа натягивать одежду на еще липкое от воды тело, так не нравились и определенные вещи. Вот только такое объяснение приходило, если бы его спросили напрямую. Возможно, если собрать все эти «нравятся, не нравятся» и «хочу, не хочу», то в совокупности выйдет что-то напоминающее его реальный характер. У нормальных людей характер и мировоззрение окончательно формируются в подростковом возрасте. У Натаниэля же в этом возрасте всё оборвалось, все эмоции и чувства попали под запрет. Когда бессонными ночами к нему закрадывались мысли, что он на самом деле так и остался на уровне недоразвитого инфантила, становилось неприятно. Не такого исхода Нил хотел при отказе от таблеток, а об отказе он думал. Он его желал. — Давай я тебя подвезу может, — предложил Алан, прервав, видимо для него, неловкое молчание. — Не зря же машину из ремонта забирать ходили. — Ладно. Их утро прошло не то, чтобы насыщенно, но всё же довольно продуктивно. После успешной сдачи анализов (назвать это просто «сдачей» нельзя, потому что Алан на протяжении всего действа напоминал гребанного квокку: его улыбка словно впилась в его кожу, а глаза горели так, как не светились никогда у Нила, у которого они, вообще-то блять, реально светились), они, по инициативе Алана, побежали в монтажку за его машиной, откуда уже на ней вернулись в трейлерный парк. А сейчас на этом же вопиюще-красном джипе они должны были ехать и до Ваймака. — У тебя самого глаза от него не болят? — спрашивал Нил, пока садился на пассажирское кресло. — У меня от твоей монохромной одежды глаза болят. — Белый, серый и черный — базовые цвета. Тем более я не должен привлекать к себе лишнее внимание, — парировал Нил. — Хочешь сказать, не гонись за тобой папаша, ты бы одевался жизнерадостнее? — ухмыльнулся в ответ Алана, наконец заводя машину. — Нет. Алан рассмеялся и вырулил на дорогу. Нил выпил очередную таблетку, как только они припарковались. Из прохладной от кондиционера машины выходить на душную улицу не хотелось. На самом деле не хотелось не только поэтому, а еще потому, что ему придется идти туда, куда не было желания даже смотреть. Впервые в жизни ему придется жить с кем-то, кто не знает его секрет. Нил точно знал, что поступает неправильно, и, казалось, сейчас самое время сбежать, остаться жить с Аланом, пока люди отца его не найдут. У него будет бесконечный запас таблеток, и они вместе будут стараться искать варианты отказа от химии… Вот только тогда чувства действительно на постоянной основе будут вне зоны его досягаемости. За столько лет уже появилось привыкание к тем учащенным ударам сердца, звукам ударов мячей, даже к анабиозу после матчей. Не таблетки, вызывающие у обычных людей зависимость, стали наркотиком Нила, а экси. «Твою ненормальную тягу к этому дерьму надо искоренять, Абрам» — орала мать до взрыва ушных перепонок, чтобы ее слова заимели хоть какое-то значение. Нил знал, что пожалеет, что подписывает себе смертный приговор, но бежать теперь, когда у него почти настроена идеальная жизнь (доступ к корту), — ошибка, которую он не совершит. — Завтра во сколько? — Послышалось сбоку. — В обед примерно здесь же. Горячий воздух ударил Нила в лицо, стоило только приоткрыть дверцу. Ноги не хотели шевелиться, пытаясь на подсознательном уровне предотвратить совершение непоправимого. Входная дверь отличалась от той, какая стояла на этом месте в последний раз. Видимо, Эндрю приложил слишком много усилий для того, чтобы выломать прошлую и продолжить погоню, только неясно ради чего. Нил до сих пор не понял, какие цели тот преследует. О других уже успела сложиться практически полноценная картина, но безумный близнец Миньярд никак не хотел в нее вписываться. С начала года придется продлевать сделку, но, скорее всего, уже не забитыми в ворота мячами. Не после того, как узнали его реальный уровень. Какого хуя им (Лисам) можно спокойно играть, а ему ради этого приходится терпеть постоянные стычки с Эндрю? Он же никого не трогает, в Милпорте вот на него всем было насрать. Нил с тяжелым вздохом поднял руку для стука, который вышел глухим и медленным, раздался эхом по всему подъездному коридору. Ваймак не особо торопился, и, когда открыл дверь, первым вопросом прозвучало: — Зачем ты стучишь, если я дал тебе ключи? Нил послушно прошел в прихожую, старясь вести себя как можно осторожнее. — Я полдня старался разыскать твою тупую задницу. Ты в курсе значения слова «команда»? Сначала я думал, что ты не настолько глуп и позвонишь в скором времени. Ты пропал на сутки! Скажи спасибо, что Кевин ничего не узнал, он бы такую истерику закатил, какая в кошмаре только приснится! — Я не знал, что вы меня потеряете… — признался Нил. Тренер с перекошенным от злости лицом шагнул к Нилу. — Идиот! Грубый тон всегда воспринимался как потенциальная угроза, а грубый тон от мужчин за сорок — как реальная. Натан являл собой кошмар любого садиста. Натаниэль за все тринадцать лет ни разу не слышал от него доброго слова: в обществе тот общался снисходительно и высокомерно, в то время как дома — с холодной яростью. Голос Старшего Веснински, низкий, хриплый, ассоциировался с хрустом костей вперемешку со звуками ударов, потому что почти всегда после него было больно. Натаниэль, не имевший возможности к сопротивлению, всегда терпел, потому что убежать — показать отцу слабость, которых тот не терпел. Натаниэль никогда не был слабым, но всё равно зажмуривался до боли в глазах, пока ждал свиста, в лучшем случае ладони в воздухе. Нил понял, что закрыл глаза по привычке, когда звон в ушах начал стихать. Медленно открыв их, он начал моргать, пока картинка окончательно не прояснилась. Лицо тренера почти угрожающе лишилось всяких эмоций, и Нил понял, что допустил ошибку. Колючее молчание тянулось без конца, поэтому он решил заговорить первым. — Вчера я допустил ошибку, — тихо произнес Нил. — Этого больше не повторится. Ваймак не ответил и не сдвинулся с места. Наконец он ткнул в пол рядом с собой. — Подойди. Нил послушно встал перед тренером — чуть дальше, чем на расстоянии вытянутой рукой. Этот навык он отработал с детства: ему хватало одного взгляда на руки человека, чтобы определить безопасную для себя дистанцию. Если кулак полетит в его направлении, он наверняка успеет увернуться. — Посмотри на меня, — приказал Ваймак, — сейчас же. Нил посмотрел в глаза тренера из-под стекол темных очков. Непроницаемое лицо Ваймака по-прежнему не предвещало ничего хорошего, но теперь Нил был наготове пустить в ход даже свою силу. — Хочу, чтобы ты кое-что усвоил, — начал Ваймак. — Я вспыльчивый, крикливый тип. Часто ору и швыряюсь чем ни попадя. Но я не распускаю руки и никогда никого не ударю, если только какой-нибудь кретин не сунется ко мне первым. Я ни разу в жизни не бил кого-то без повода и, уж поверь, не собираюсь начинать с тебя. Понял? — Но повод же был, — возразил Нил. — Я никого не предупредил о своем отсутствии, заставив вас нервничать. — Это не повод тебя бить. Я говорю с тобой совершенно серьезно, меня не стоит бояться больше, чем Эндрю. — Я не боюсь Эндрю. И вас тоже. — Добавил Нил спустя пару секунд. — Тогда что это было? — Спросил Ваймак, и черты его лица разгладились. — Рефлексы, — пожал плечами Нил. Ваймак глянул на него нечитаемым взглядом и спросил совсем не то, чего ожидал Нил: — Кевин сказал, ты смог пробить Эндрю на первой же тренировке. Сейчас разогрею нам обед, а ты расскажешь, как тебе это удалось. Нил только кивнул в пустоту, потому что Ваймак уже ушел рыться в холодильнике. Под обедом подразумевались салат и бутерброды. Нил не был привередлив в еде, но даже день, проведенный с умеющим готовить Аланом, смогли его разбаловать. Когда они доели салат и перешли к сэндвичам, Ваймак заговорил: — Ну что? — Нил непонимающе поднял на него взгляд. — Как пробил голкипера? Или ты соврал нам о своих навыках, или ты просто очень везучий парень. — Второе. Есть такая штука — теория вероятности. По ней шанс забить Эндрю есть даже у Ники. — Фанат математики? — Немного. — Деревянная клюшка тоже теория? Я думал, что в анкете ошибка. Обычно те, кто играет два года, с легкой-то не особо справляются. — Нет, это привычка, — почти не соврал Нил. — Как поешь, разберем с тобой пару матчей. — Неожиданно предложил Ваймак. — А потом мы съездим на ужин к Эбби. У тебя нет права на отказ после вчерашнего фокуса. Против Эбби Нил ничего не имел, пока дело не дошло до осмотра. Его смущал конкретно один ее сожитель, который, Джостен был уверен, знал о его пропаже. От Эндрю ничего не скрыть, как будто тот ходит за ним по пятам, наблюдая из-за углов за его жизнью. Просмотр матчей должен был повысить его уровень. Анализ чужих ошибок должен был не допустить их совершения самому. Только вот Нил мало того, что тренировался у Воронов, в бегах он не упускал возможности посмотреть любой матч экси. Ваймак, как назло, включил те, которые Нил уже видел. Поэтому время не просто тянулось, а ползло. Нил выписывал в блокнот заметки, пока тренер заперся в своем кабинете и разбирал какие-то бумаги. — Ты уже всё? Ваймак оторвал свой взгляд от листов. Нил стоял напротив, протягивая ему исписанный блокнот. — Я видел уже эти матчи, поэтому сейчас пропускал неинтересные моменты. — Ответил Нил. Ваймак глянул на него нечитаемым взглядом, как будто что-то понял лично для себя. Нил не понимал, что он делал не так. Чувствовалось, что тренер воспринимает его иначе, нежели другие. Это из-за их первой встречи, когда он еще не определился с окончательной маской? Но сейчас всё равно уже ничего не поделаешь. Оставалось надеяться, что время переубедит Ваймака, как и всех других протекающих мимо него незнакомцев, с которыми приходилось сталкиваться на протяжении всей жизни. Более весомой проблемой оставалась Эбби, ведь она медик. Все люди, имеющие хоть какое-то отношение к медицине, обычно понимают, как ведут себя наркоманы под каким-либо препаратом. Такие, как он, принимающие «Degreem», слишком агрессивно стараются подстроиться под общую массу, но их выдают абсолютно безжизненные глаза. Нил же часами тренировал у зеркала эмоции, пока они разъезжали на машине в разные концы страны. Не проходило ни дня, чтобы мать не заставляла его корчить рожи, уделяя внимание каждому микродвижению: тут бровью слишком сильно повел, а тут наоборот, слишком слабо. Пока картинка не становилось идеальной, ему нельзя было заканчивать. Когда Натаниэль подрос, стало чуть проще. Он научился считывать чужие эмоции и переносить их на свое лицо, как на полотно. Плюсом, на нем всегда были солнцезащитные очки, поэтому сильно заморачиваться не приходилось. Дом Эбби ничем не отличался от других: небольшой, двухэтажный; находился недалеко от стадиона. На часах было уже шесть, когда они припарковались у крыльца. Нил выпил таблетку прямо перед выходом, немного подвинув свой график. Из-за этого в ближайший час он будет походить на тормознутого чудика, но лучше так, чем вовсе упустить момент приема. Против него играла еще и бессонная прошлая ночь. Уснуть под таблетками не получится, конечно, но зато его мозг будет соображать еще медленнее. — Эй, — Нил даже не заметил, что его всё это время звали. — Ты выходишь? Ваймак стоял, держа ему дверь машины открытой. — Я мог бы и сам, — произнес сонливо Нил, подавляя притворный зевок. — Извините, задремал. — Чем ты вчера ночью занимался? Нил молча вывалился из машины и пошаркал ватными ногами по земле. Парадная дверь была незаперта, поэтому он просто вошел внутрь. Помещение было заполнено густым запахом чеснока и томатного соуса, который бил по носу. Эбигейл Уинфилд хлопотала на кухне, отдавая приказы Лисам, пока сама помешивала что-то на плите. Только Эндрю нигде не было видно. Но если тот сейчас где дрыхнет, оно и к лучшему. — Хэммик, ты почему расселся? — Внезапно появившейся Ваймак уже начал заправлять процессом. — Стол сам себя не накроет. Ники вздрогнул и обернулся. — Тре-енер, ну почему сразу я? — Жалобно произнес он. — Я вообще-то больше всех сделал. Идите Эндрю лучше попинайте. — Закрой рот и берись за дело, — прорычал Ваймак. Теперь обернулась и Эбигейл. — Эй, что собачитесь с порога. Видите себя прилично при госте, — приструнила их Эбби, отложив в сторону ложку и направляясь в их сторону. Ваймак окинул комнату взглядом. — Не вижу тут гостей. Нил — один из Лисов, и только из-за того, что он первый день в команде, плясать вокруг него никто не собирается. Пусть сразу зарубит себе на носу: в этой команде никто с ним нянчиться не будет, иначе в июне реальность преподнесет ему жестокий удар. Нил, судя по концерту с его местом жительства, скорее убедился в обратном. Других тоже тренер заставлял жить у себя, или только ему досталась такая привелегия? — Раз я могу справиться без няньки, то можно съехать к другу? — озвучил вслух свои мысли Нил. — У тебя есть телефон? — Парировал Ваймак. Разговор абсолютно бесполезный, настолько, что продолжать его не имело смысла. Заткнуться — единственный вариант, который он мог себе позволить. Рано или поздно телефон всё-таки купить прийдется, но надо стараться оттягивать этот момент как можно дольше, желательно до побега. Ведь слежка от отца в разы хуже, чем раскрытие сил каким-то незнакомцем, которого можно просто убить и смыться. — Дэвид, хватит уже чесать языком, подойди лучше к плите и следи, чтобы в кастрюле с овощами не выкипела вода. Кевин, посмотри, как там хлеб — он в духовке. Ники, займись сервировкой. Аарон, помоги Ники. Эндрю Джозеф Миньярд, если ты сейчас не спустишься, ты у меня схлопочешь! — Вырвал из потока мысли внезапно громкий голос Эбби. — Извини, что у нас всё так не собрано. Хотела бы я сказать, что сегодняшний день — исключение, но увы нет. Значит, ты у нас Нил. А я — Эбби, командный медик и временно квартирная хозяйка этой братии. Они тебя не обижают? — Не волнуйтесь, всему свое время, — откуда-то со стороны лестницы подал голос Эндрю. — К августу мы его пообтешем. — Только посмей повторить прошлогоднюю историю.. — начала Эбби. — И сюда пригремит Би, — перебил ее появившийся на первом этаже Миньярд. — С Мэттом у нее хорошо получилось, да? Нила она запросто расщелкает. Вы ведь пригласили ее на ужин? Если бы Эндрю знал, что Нил может запросто за секунду расщелкать его череп, то сейчас хотя бы держал рот в закрытом положении. Видимо обещание работало в сторону непосредственно Нила, а говорить не ему напрямую Миньярд мог всё, что душе было угодно. — Пригласила, но она отказалась, сказала, что не хочет создавать неудобства, — ответила Эбби будто не Эндрю, а Нилу. — Там, где Эндрю, всегда сплошные неудобства, — буркнул Ваймак. — Посмотри на своих сородичей, они почему хоть что-то делают, а ты опять пропадаешь не пойми где. Эндрю не стал утруждать себя оправданиями, вместо этого, сощурив глаза, перевел взгляд прямо в черные стекляшки солнцезащитных очков Нила. Он не мог знать наверняка, встретились ли их взгляды, пока Нил изучал каждый хрусталик ореховой радужной оболочки, словно они могут дать ответы. — Би — универский мозгоправ. Раньше работала с малолетними преступниками, потом перешла к нам. Приглядывает за потенциальными самоубийцами и психами, всякое такое. Она наша персональная нянька. В августе тоже с ней поболтаешь. Желательно сломать Би язык, чтобы та не могла говорить. Ведь Эбби могла и не быть осведомлена о препарате в полной мере, в отличие от квалифицированного психотерапевта. Если та его поймает — всему придет конец. Нил надеялся, что встреча с ней необязательна и можно будет как-то откосить. В любом случае консультация у Алана придется ему ой как кстати, а пока придется справляться с психологом самостоятельно. — А это обязательно? — слегка поморщился Нил. — Да, спортсмены обязаны беседовать с психологом раз в семестр, — подтвердила Эбби под довольную ухмылку Миньярда. — Первая встреча — просто знакомство; узнаешь, где ее кабинет, расскажешь о себе. Второй раз будет весной. Конечно, если понадобится, ты можешь прийти к ней в любое время и вообще договориться о регулярных посещениях. Консультации психолога входят в стоимость обучения, так что пользуйся возможностью. — Бетси отличная, тебе она понравится, — заверил Ники. Нил знал, что ему понравится на самом деле, но, во избежание проблем с законом, решил промолчать. — Ну что, начнем? — Эбби жестом пригласила Нила и Эндрю пройти в комнату. Есть Нилу не хотелось, потому что он всё ещё ощущал анабиозность, но деваться было некуда, и он сел за стол — подальше от Кевина и Эндрю, поближе к Ники и Ваймаку. Рассевшись, все умолкли и наполнили тарелки, но, когда принесли горячую лазанью, беседа возобновилась. Нил, пребывая в тупом состоянии, почти всё время молчал, раскрывая рот только тогда, когда к нему обращались напрямую; его больше интересовало, как ведут себя другие. Время от времени общий разговор разделялся на беседы поменьше: Кевин и Ваймак обсуждали весенние тренировки и новобранцев из других команд, а Ники развлекал остальных болтовней о фильмах и сплетнями о неизвестных Нилу звездах. Эндрю слушал Кевина и тренера, но не вмешивался, а лишь бормотал себе под нос что-то нечленораздельное и гонял еду по тарелке. Растворяясь в тепле и тихом приятном шуме, Нил начал теряться. Понимания, что сейчас происходит и как с этим справится, не появлялось. Его глаза слипались, но в сон он не проваливался, плавая где-то на границе. Скорее всего это из-за пересечения двух таблеток, как всегда бывает после матчей. Звуки внешнего мира то чуть утихают, то становятся громче, выдвигаясь на передний план. И ему спокойно настолько, что мысли сменяются одна за другой, а разум ни на чем не зацикливается. «Нил.» Наверное, с какой-то стороны даже приятно находиться в подобной невесомости, где ничто настолько не имеет значения, насколько тебе всё всё равно. «Ни-ил.» Хотя контролировать происходящее вокруг всё-таки важнее. Полностью отдавая себе отчет о окружающем тебя мире, вот что приносит реальное спокойствие. И мысли становятся тише в несколько раз. Если ему не позволены эмоции, то логика подвластна целиком. Рациональность — основа контроля. — НИЛ! Как оказалось, низкий возглас Ваймака способен не вернуть в реальность, а расшибить тебя об неё же. На него внимательно смотрели сразу шесть пар глаз. Они впитывались в кожу, которая начинала из-за этого чесаться. — Извините, — Нил показательно зевнул. — Я плохо спал прошлой ночью. Можно сходить умыться? — Конечно, туалет на втором этаже, — моментально отреагировала Эбби. — Вторая дверь слева. Прохладная вода понемногу вернула к осознанности. Нил смотрел в зеркало, как маленькие капли стекали с его лица на белую керамику. Один. Два. Три. Четыре. Темно-каштановые волосы неживой копной обрамляли его лицо, еле доставая до плеч. Возможно, стоит записаться на стрижку. Он оттянул одну прядь, стараясь просмотреть светлые корни, но ничего не увидел. Его глаза уже начинали болеть от продолжительного ношения карих линз. Вообще будь он обычным человеком, давно бы ослеп. Но ему повезло. Повезло ли? Нил резко повернул голову на внезапный стук в дверь. Настойчивый стук. Он наскоро вытер лицо от воды полотенцем, нацепил очки и отпер щеколду. За дверью, скорее ожидаемо, чем нет, стоял Эндрю Миньярд с убоюдской любимой улыбочкой. Его щеки так сильно напрягались, что в них хотелось ткнуть пальцем, чтобы они хоть чуть-чуть расслабились. — Мы вроде договорились? — Поинтересовался Нил ноющим голосом, упираясь плечом в дверной косяк. — Я из-за этого не могу сходить поссать? — Просиял Эндрю, демонстрируя белизну своих зубов во всем ее величии. — И колотишься именно пока я там. — Обычно люди не запираются, чтобы просто умыться. — Хочешь сказать, если бы было открыто, ты бы пришел и просто молча спустил штаны перед унитазом? — Хватит кусаться, — на лице Эндрю пропала какая-либо тень от прежней улыбки, — зубы сломаешь. — Не переживай, не твоя забота. — Нил отошел с прохода, пропуская Миньярда пройти. — Минус один. — Что? — Не понял Джостен. — Считаю дни, когда твой первый зуб выпадет. Прямо не могу дождаться.