• ────── ✾ ────── •
Каким образом полицейский участок на границе города оказался «по пути», Минхо не знал, но спрашивать, когда они уже туда приехали, было бессмысленно, раз уж он согласился сесть в машину к Чану и оставить свой мотоцикл на парковке. Между точкой А и Б всегда появлялись еще А1, А2 и, может быть, даже А3. И хорошо, если одной из этих точек было не место преступления, оказавшееся «чисто по пути». Сегодня не хотелось бы иметь аперитив из расшибленных по стене мозгов от дробовика, приправленных запахом человеческих испражнений. Чан бывал совершенно непредсказуемым, и порой желание увидеть собственными глазами место преступления перекрывало адекватный подход к работе. Один из случаев, когда Чан просто решил подвезти Минхо к его тренировочной базе, и был тем самым из списка с тегом «аппетит ты мне всё-таки испортил». Разница между уже полежавшими трупами и тем, чтобы надеть бронежилет, взять в руки оружие и сделать несколько дырок в телах во время захвата преступников всё-таки была, но Чану было сложно это понять. Порой его целеустремленность умудрялась сосуществовать вместе с тотальной эмоциональной слепотой. С другой стороны, сцена, свидетелем которой сегодня лично стал Минхо, вновь возвращала к вопросу: так ли Чан слеп, или же он просто умело использовал доступные под рукой инструменты, а люди и их навыки так же были инструментами. Минхо называли ищейкой. Ещё не так давно он был инспектором, собиравшим в одну картину детали и раскрывавшим особо тяжкие и мерзкие дела. Обращать внимание на мелочи было выработанной привычкой и навыком, от которого уже нельзя было избавиться. Таким образом, картина, стоявшая перед глазами, была просто немым кино. Минхо наблюдал сквозь стеклянную перегородку за общением двух мужчин. Простой сторонний наблюдатель сказал бы, что это выглядело, как простое деловое общение, а Чан, вполне себе дружелюбно улыбнувшись, жал руку офицеру с висящим на груди медальоном и небольшими залысинами на голове. Обычное знакомство двух сотрудников. Минхо вытянул ноги, сидя на пластиковом стуле для посетителей, и сделал ещё один глоток холодного кофе через трубочку. Лёд уже почти растаял, превращая хороший крепкий напиток в разбавленную жижу. Переведённый из Пусана капитан вёл себя достаточно уверенно рядом с такой фигурой, как майор Бан. Пожалуй, даже слишком спокойно. Если ты новичок и к тебе приехал начальник из главного офиса, то ты должен испытывать хоть какую-то долю переживаний. Такой должна быть идеальная картина работника, только получившего должность в столичном отделении на государственной службе. Корейское общество обязывает тебя прогнуться и поклониться. Ты обязан вести себя так, словно достоинство это лишь слово, написанное на иностранной бумаге чужими чернилами. Этот офицер так не считал. Осанка была прямой, а взгляд совсем не похож на заискивающий, как должен. В полицейском участке было тихо. В обычное воскресенье тут находились лишь несколько человек и дежурный патрульный. А сейчас и того меньше, и это при том, что сегодня они задержали кого-то важного. Минхо слышал лишь краем уха, но информация всё равно отложилась, формируя очередной паззл к общей картине. Стеклянная перегородка не была абсолютно звуконепроницаемой, что-то всё равно пробивалось сквозь неё. Хотя слова сливались в кашу, Минхо хватало жестов и мимики, чтобы быть включённым в диалог. Он чуть прищурил глаза, делая ещё один шумный глоток, елозя концом трубочки по дну одноразового стаканчика, и хмыкнул про себя. Чан, всё-таки, хитрец. Двое мужчин появились из-за поворота, неся каждый по большой чёрной коробке. Минхо убрал свои ноги с их пути, видя, как усердно один из них пыхтел. Грузный живот мешал удобно обхватить объёмный предмет руками. Рубашка задралась из штанов, обнажив внушительное пузо. Этот вид совсем его не красил, но лишь в очередной раз доказывал, что офицеры из пригорода не имеют ничего общего с работой в поле. Дверь в стеклянный аквариум открылась, и немые рыбки обрели голоса. — Ставьте на стол, да, Гынсок, майор Бан хочет узнать объёмы, — капитан из Пусана указал на рослого мужчину, призывая его остаться, а второго отправил кивком головы наружу. — Мы ещё не взвешивали, капитан, — голос мужчины не был уверенным. Минхо на секунду даже захотел похлопать его по голове и утешить, мол никто тебя не съест, но правда была такова, что Чан мог бы. — В таком случае, везите сразу в центральный отдел, — Чан всё ещё выглядел достаточно дружелюбным, но это уже был прямой приказ. Названный Гынсоком полицейский непонимающе перевел взгляд с одного начальника на другого. — Дело переходит в главное управление? — пусанский капитан нахмурился, по всей видимости борясь с желанием высказать степень своего несогласия. — Сэр, при всём уважении, мы сами выследили и раскрыли дилера. Дело закрыто. Чан, словно бык на пути к корриде — уже готовил рога для соперника. Минхо закатил глаза и, сжав стаканчик в руках, поднялся со стула. Звук смятого пластика, раздавшийся в полной тишине, привлек внимание аквариумных рыбок. — А, извините, — Минхо махнул рукой и, словно ничего особого не произошло, ушёл по коридору в сторону выхода, уже не слыша продолжения диалога. Итог всё равно будет понятен — дело отправится туда, куда нужно Чану.• ────── ✾ ────── •
Погода близилась к заморозкам. Начало ноября всё ещё радовало теплотой, но холодный ветер порой пробирался под дутый пуховик и неприятно лизал поясницу. Бросив в урну опустевший стаканчик, Минхо опёрся на небольшой забор и, засунув руки в карманы, коснулся холодного металла. Подушечка большого пальца привычно прошлась по гравированному боку, ощупывая каждую выемку и изгиб изученного рельефа. Привычка, что укоренилась не так давно. Стоило лишь раз одолжить пуховик, а чужая вещь поселилась в кармане уже насовсем. Смятая пачка сигарет тоже была не его и всё так же лежала в кармане рядом с его собственной. Минхо опустил голову ниже, ненароком коснулся ворота пуховика кончиком носа и тут же сморщился, почуяв тяжёлый запах — тот всё никак не хотел выветриваться, ткань пропиталась, видимо, намертво. Минхо не любил отягощающий запах красного Мальборо, предпочитая насладиться либо бодрящими нотками ментола во рту, либо вишнёвым дымом. Но по собственному желанию он бы не купил эту никотиновую бомбу для себя. Щелчок зажигалки — и кончик сигареты алеет. Пальцы давят ментоловую капсулу, сигарета приобретает вкус бодрости. Минхо делает медленную тягу, набирая дым в лёгкие, ждёт секунду-другую, а затем выпускает вбок. Возле стоящей у входа полицейской машины возился паренёк с кофейным пятном на рубашке. Судя по всему, те три коробки, что уже были вытащены и поставлены на землю, вызывали у него определенные проблемы, раз упитанный офицер, скрестив руки на груди, стоял у того над душой. Кофейный паренёк не без усилий подхватил одну из коробок, а Минхо в этот момент хотел чисто заржать, видя, как перекосилось его лицо от натуги. Натянутые под рубашкой бицепсы выделялись, но, кажется, ничего из себя не представляли. Пепел с сигареты падает на землю, а уголок губы ползёт вверх, вновь посылая ухмылку. На периферии появилась ещё одна фигура, а уже знакомый голос окликнул кофейного парня. — Э, не, неси обратно, Сон-а, — Гынсок махнул рукой, разворачивая поднявшегося уже на средину лестницы парня. — Чего? — глаза округлились, а сосредоточенное лицо перешло в стадию полнейшего недоумения. — Сказали везти обратно. — В смысле обратно? В церковь что ли? — Нет, в центральное управление, — словно бы нехотя ответил Гынсок, хлопнув по плечу Джисона. — С чего бы центральному вмешиваться в наши дела? — грузный офицер возмущаться не собирался, но всё равно выглядел недовольным. Впрочем, все те разы, что он попадался на глаза Минхо, он глядел с такой же кислой миной. — Понятия не имею, они, кажется, там едва не подрались из-за этих улик, капитан Гу не хотел отдавать ничего. — Так капитан Гу сам же и раскрыл это дело, я бы тоже не отдал ничего, — словно бы согласился Джисон, ставя коробку обратно к открытому багажнику минивена. — А чего шеф Бан вообще приехал в эту дыру? — Хотел бы я знать, — Гынсок затащил последнюю коробку и кивнул в сторону входа. — Век не видел и ещё столько бы не встречал. — Может, дела в главном плохи, вот и собирает в округе достижения, скоро новогодние премии же, — собеседник криво усмехнулся. Минхо думается, что грузный офицер не только спортом не занимался, но и в целом не имел привычки оглядываться по сторонам, раз так спокойно сплетничал при сидящем не так далеко Минхо. — Сколько ему? Тридцатник, а уже майор. О, копы обожают сплетни. Минхо знал это как никто другой. Если ты находишься там, где большая часть информации под грифом «секретно», то ты волей-неволей обретаешь способность слышать сквозь стены. Другое дело, нужны ли Минхо эти сплетни? Сегодня — нет. — Двадцать девять, — подаёт голос Минхо и подмигивает, когда все трое оборачиваются на него. — Исполнилось в прошлом месяце. Тишина превратилась в кисель — густой, плотный, наваристый. Минхо видел, как расширились глаза у одного, подозрительно сощурились у другого, а у третьего только сильнее перекосило лицо. Кончик сигареты алел, а все трое так и продолжали неловко стоять, ожидая ещё какой-то реакции от незнакомого мужчины. — Вы ещё две забыли в кабинете, — Минхо почти что вежливо напомнил о деле, даже не съязвил ненароком, хотя мог бы. — На столе. — Джисон, пошли, — Гынсок позвал младшего по званию полицейского и сразу же направился ко входу, даже не потрудившись ответить Минхо. Зато пузатый офицер уже готов был вовлечься в провальный для него диалог, но ситуацию спас появившийся в дверях Чан. Он прошел вперёд, оглядываясь по сторонам и найдя Минхо под знаком «место для курения», поднял брови вверх. — Я думал, ты бросаешь, — искреннее удивление пробилось в голосе. — Бросание — это всегда процесс, — хмыкнул Минхо, делая ещё одну медленную затяжку. — Как видишь, я весь в нём. Чан молча сверлил взглядом Минхо, пока тот неторопливо докуривал. — Вот, заканчивается, — Минхо вытянул небольшой окурок сигареты, показывая, что осталось не так уж и много, и, сделав ещё одну затяжку, потушил об урну. Не дожидаясь Чана, он направился сразу к их машине, давая время шефу полиции ещё раз остановиться у минивена с коробками и сделать свою работу, читай — «доебаться до остальных». Ну, именно по этой причине он и дослужился до своего звания в таком возрасте. Двойная проверка необходима, если не хочешь, чтобы важные улики пропали по чьей-то неосторожности, а сборище тутошних офицеров совершенно не обнадеживало.• ────── ✾ ────── •
Дверца машины хлопнула так, что Минхо даже пожалел бедную детку. Он сочувствующе похлопал по приборной панели и укоризненно посмотрел в сторону севшего Чана. — Совсем её не жалеешь, страдает, бедная, от тебя. — Кто? — Чан недоуменно посмотрел на Минхо и, видя показательно увеличившиеся глаза, цокнул языком. — Да всё нормально с ней. — С ней-то может быть, а вот с моими ушами не очень, — сразу же уколол его Минхо, делая акцент на более важном. Двигатель внедорожника глухо зарокотал, и вместе с неискренними извинениями Чан вырулил на дорогу. Минхо знал, что период молчания будет недолгим, но даже не попытался сделать какой-либо шаг в сторону диалога. Чан отлично с этим справится, его не нужно подталкивать ни к каким разговорам, скорее наоборот — только вовремя останавливать. — Как он тебе? — не отрываясь от дороги, прямо спросил Чан. — Ты про движок? Урчит хорошо, ремонт вроде не требуется, — съехидничал Минхо. Вопрос явно был не про движок, но кого это волновало? — Я про переведенного капитана Гу, — Чан на секунду скосил взгляд в сторону пассажирского сидения, давая понять, что никак не будет реагировать на ехидство друга. — Ты специально меня с собой притащил? — Хотел узнать твоё мнение. — А что мне за это будет? — ехидная интонация сменилась ленивой и даже вальяжной. Чан нахмурил брови, не ожидая такого ответа, и задумчиво забарабанил по рулю большими пальцами. Минхо наслаждался подобным положением. — Чего ты хочешь? — Предлагай. Минхо не собирался облегчать ему эту задачу. Чан притащил чёрт знает куда, ещё и чего-то хотел от него. Никакого предупреждения заранее, никакой просьбы и даже намека на просьбу. В таком случае, почему Минхо должен был дать Чану то, чего он хотел? Если Чан собирается вовлечь его во что-то, ему придётся хорошенько постараться и найти причину, ради которой Минхо захочет сказать ему хоть что-то. Чан обернулся, пока они стояли на красном светофоре. Минхо хорошо знал этого взгляд, но он не работал на него. — Двойную порцию корейской говядины? — почти жалобно произнес Чан, но это вызвало лишь возмущение у Минхо. — Серьезно? — Ну, а что ты ещё хочешь? — едва ли не взмахнул руками Чан, но вовремя опомнился, быстро вернув их на руль. — Как минимум, тройную, — фыркнул Минхо и указал пальцем на светофор. — Зелёный. — Хорошо. С меня тройная говядина, — быстро соглашается Чан, пока ставки не выросли. Этот диалог мог превратиться в водоворот с возможностью утянуть Чана на самое финансовое дно. А может и не только финансовое. Никогда не угадаешь. — Тройная говядина в обмен на рыбного капитана, — кривится Минхо. — Сделка выходит так себе. Чан не хотел спрашивать, почему вдруг пусанский капитан стал рыбным. Некоторые вещи, пожалуй, можно было и не уточнять. — Так что ты о нём думаешь? Несмотря на то, что сделка была несправедливой и шуточной, это всё равно была сделка. Минхо задумчиво склонил голову набок и перевёл взгляд на Чана. — Когда его перевели? — Два месяца назад. — Мм… Вот как, — задумчиво растягивал гласные Минхо. — Пробей его семью. Посмотри, где учатся дети, родственники второй линии. Хотя я не удивлюсь если у него их нет, только, может, найдётся какая-нибудь сестрёнка. С каждым словом Чан только сильнее хмурил брови, мрачнея прямо на глазах. Ничего не комментируя из сказанного. — Ты ведь и сам видел выправку, не знаю, что говорит его досье, но оно явно липовое, — утвердительно заявил Минхо, будучи уверенным, что представленный офицер явно не мог быть простым капитаном. — Ну или же ответ куда проще, и его просто существенно понизили в должности. — Ты почти прав, — нехотя ответил Чан. — Его прислали сверху. Минхо моргнул, смотря на друга как на осла, который внезапно заговорил вместо привычного блеяния. — Так к чему весь этот сыр-бор? — Я не уверен, зачем его прислали, помимо этого из управления идёт слив информации, — спокойный и дружелюбный тон Чана остался в прошлом, а вместо него показался наружу жесткий шеф Бан. Голос чеканил каждое слово, давая чёткое представление о степени раздражения над упущенным контролем. — У тебя же есть хамелеон, пусть займётся внутренним расследованием и найдет крыс, — предложил Минхо одно из наиболее очевидных решений. Несмотря на то, что он не хотел этого предлагать, не сейчас, но это был хороший вариант. — Он на другом деле сейчас… — Чан, не отрываясь от дороги впереди, отрицательно качает головой. Минхо не спрашивает, на каком, а даёт Чану время остыть. Но, опять же, Чан выбирает совсем другой паттерн поведения. Вместо молчаливого «остыть» он переводит тему: — Кстати, как у ва… — Никак, — резко обрывает диалог Минхо, сразу же поняв какую тему тот собирается поднять. Голова моментально отворачивается к окну, и весь вид демонстрирует, что отвечать на какие-либо вопросы тот больше не собирается. Чан чувствует неловкое молчание и едва слышно вздыхает. Несмотря на весь жизненный опыт Минхо, тот мог быть удивительно чувствительным к некоторым вещам. — Слушай, Минхо… — Послушай меня, Чанни, — голос сочился ядом, делая из Минхо настоящую змею, как ту, что была выгравирована на чужой зажигалке. — Если ты спросишь сегодня у меня ещё что-то, кроме «будешь к мясу кимчхи или редьку», я тут же выйду из машины, не дожидаясь, пока ты остановишься. Чан скосил взгляд на спидометр и просто на всякий случай заблокировал двери. — Ладно, а на счёт содж… — голос потерялся, едва Минхо ткнул пальцем в экран на приборной панели, обозначив тем самым, что разговор окончен.• ────── ✾ ────── •
Дома никого не было. Это и не было удивительно, это место пустовало достаточно часто. Большую часть времени Феликс жил в другом месте, возвращаясь в эту квартиру лишь раз в несколько дней, неделю. Дверь открывалась всегда не раньше четырёх утра, когда на улице ещё никого не было, а все случайные выпившие бродяжки либо добрались домой, либо уснули где-то по пути. Это время суток было наиболее удачным, если была необходимость скрыться от чужих глаз. Даже будь ты самым зорким наблюдателем, всё равно усталость брала своё. Феликс понятия не имел, зачем вернулся сегодня сюда, в место, пропитанное воспоминаниями, где каждый второй предмет был запылившимся артефактом памяти. Феликс вывернул все карманы, лишний раз проверяя, какие пластиковые карточки у него сегодня с собой. Фейковые документы полетели на стол, приземляясь рядом с разобранным М16, что так и не был дочищен. — Мог бы хотя бы вернуть всё как было… — едва слышно произнёс, чувствуя не отпускающую тяжесть где-то внутри. Сюжет не менялся. Картина всё та же. На кухне всё тоже было по-прежнему — морозилка заботливо забита готовой едой. Феликс был благодарен, хоть и предпочёл бы вместо этого собранный автомат и не испачканный в масле письменный стол. Засунув еду в микроволновку, Феликс мягко захлопнул дверцу и, выбрав на таймере нужное время, забыл о ней на ближайшие десять минут. У него пока есть время дочистить автомат самому. Придвинув стул ближе к столу, он вытащил из заднего кармана смятую пачку сигарет. Один чирк зажигалки, несколько глубоких вдохов, и комната заполнилась тяжёлым дымом красного Мальборо. Спустя несколько выкуренных сигарет и почти дочищенного М16 послышался звук электронного звонка. Феликс просто ждал, отлично зная, что своё присутствие скрыть будет трудно. — Привет. Поговорим? — хрипло произнёс Ликс, увидев знакомое лицо.