Мэргэн

Обычно всегда плодородные просторы земли русицкой изматывали путника голодом уже четвёртый день. Как назло, попрятались все звери и улетели за седьмое небо все птицы. Где это видано, что не может монгол, от рождения охотник, добычу себе отыскать? Живот нещадно крутился, требовал еды. Путник ненароком взглянул на мясистые бока Сергелен. Лошадь мирно пощипывала траву, не подозревая о тёмных мыслях хозяина. Воин до последнего оттягивал эту идею, но, если дух охоты Бурхан не пошлет хоть тощего зайца, ему придётся пожертвовать старым другом. Будет жаль, такую как Сергелен тяжело купить, сколько раз кобылка спасала его от верной смерти, скиталец и не помнил. Лошадь фыркнула и как будто почувствовав упадок в душе ратника, оторвалась от трапезы и ткнулась в плечо бархатным носом. Горячее дыхание обдало шею. Мужчина, лет сорока на вид, потрепал кобылу за ухо и беззлобно сказал: – Щто, дура, радуешься? Зарешу ш тевя. Но Сергелен его скрипучую, сильно исковерканную монгольскую речь не понимала. Странник продолжил свое нехитрое занятие: в руках его покоился стальной шлем, и последние пол часа монгол приводил его в приличный вид. Этот шлем стоил ему целое состояние. Несколько движение тряпкой и коричневый комок грязи на лицевой части засверкал златом. На путника высокомерно воззрилось искусно выкованное женское лицо. Раньше его глаза были инкрустированы жемчугами, но они потерялись в многочисленных сражениях, и безымянная женщина осталась слепой. Стальной корпус шлема тоже был украшен позолоченными узорами, по краю кожаной бармицы свисали уже начищенные жёлтые монетки. Их воин нашел в русицкой деревне, тогда ему в руки попал богатый тайник. Хозяин до последнего не желал выдавать место захоронения, но, когда с лёгкой руки ратника ему отмахнули оба уха, мужик тайну удержать не сумел. Воин отвлёкся. Сергелен переключилась с травы на его волосы и жевала теперь косу. Странник всегда заплетал волосы только с одной стороны, пренебрегая второй то-ли из принципа, то-ли из лени. Он отогнал кобылу и небрежно стёр с себя её слюни. Отложив шлем, мужчина поднял голову, вглядываясь в серое небо. Солнце скрывали жидкие тучи, но опыт подсказывал, что оно двигалось к закату. Разбросанные в поле стога сена влажно поблёскивали после грозы. Лишь бы она не возобновилась, от дождя можно укрыться, но от вездесущих молний Тенгри уже не сбежать. До ушей донеслись посторонние звуки. Ратник по-звериному навострился, бросил взгляд на Сергелен, та подняла голову, уши встали торчком. Монгол проследил за её взглядом и тяжело выдохнул. Со стороны высохшего русла, поднимая облака пыли, к ним приближалось с десяток конных всадников, характерные хвосты на шлемах выдавали в них монгольских воинов. Путник поправил пыльный платок, скрывающий лицо, и принялся ждать. – Прууууу! Первый всадник, широкоплечий мужик с выдающейся вперёд нижней челюстью, остановил отряд. – А ну кто, значит, таков? Путник быстро пересчитал воинов. Всего восемь, одеты в кожу, без прикрас, выделялся разве что старик в синем дэгэле. Маленькую его голову венчали бычьи рога, по бокам свисали вороньи перья, верхнюю половину лица скрывала бахрома разноцветных бус. Неужто целый шаман, еще и в обрядном облачении. Ратник поднялся с земли и мирно показал открытые ладони. – Свой. – Вижу, что свой, глаза на месте. Почему один? – Отвился. Прохрипел путник, с определенным усилием выговаривая слово. Всадник недоверчиво прищурился. – Чьих будешь? – Кадановский. – Странно. Почему потерялся? – Дурно стало. Хотерял сознание, дальше не знаю. Очнулся уше один. – Неужто бросили? – Загыли. Несколько мгновений они настороженно изучали друг друга, пока всадник в конце концов не кивнул. – Добро. Твое имя? – …ргэн. – Не мямли! Тогда путник напрягся и с трудом выговорил: – Мэргэн. – Октай. – кивнул в ответ всадник – Мы тоже отбились от тысячи, до нее три дня пути, значит, идём в сторону Керман-Кива, с нами пойдешь. Мэргэн не стал испытывать судьбу и подозвал лошадь. Октай обратился к своим. – Все слышали? Принимайте девятого, он пойдет с нами, а там как дойдем разберёмся значит. – Ты нам вроде девок обещал, Октай, – раздался звонкий смешок в строю, – уруситок молоденьких. А этот не уруситка ниразу, еще и страшненький какой-то! Ратники засмеялись, Мэргэн выискал глазами шутника: Им оказался молодой монгол с широченной улыбкой и недостающими передними зубами. Поймав взгляд скитальца, он весело подмигнул, накручивая на палец белый хвост с навершия шлема. – А ну захлопнулись, собаки! Прикрикнул Октай, разворачивая коня. Мэргэн водрузил на голову шлем, подобрал лук, колчан и запрыгнул в седло. Лёгким тычком он послал Сергелен в конец строя. До ушей запоздало донёсся скрипучий голос. – Он принесет нам несчастье. *** День перестал быть таким безнадежно паршивым. Сначала Мэргэн не обрадовался неожиданной встрече, но поразмыслив, понял, что так его шансы выжить куда выше. Воины отнеслись к Мэргэну с любопытством. Что роскошный чернохвостый шлем, что ровные хуяжные пластинки, аккуратно пришитые к плотным кожаным доспехам, что холеная буланая лошадь с характерной горбинкой на морде, выдавали в нем человека состоятельного и знатного. Особую зависть вызвала сабля, каких у простых ратников отродясь не водилось. Когда каждый желающий утолил свой интерес, вдоволь наглядевшись новым гостем, Мэргэн привычно огладил лошадиную гриву и задумался о своем. Не прошло и часа, когда его окликнули. Слева подъехал молодой парень на гнедом коне, ещё совсем щенок, из растительности на лице только куцая полоска бородки да мелкие усики. Глядя на плохо подогнанный кожаный доспех с неумелым рисунком волчьей головы, Мэргэн отметил, парень из бедной семьи. – Я Алтай. – Немного помешкав, представился юноша. – Здесь одному опасно. Недобитые урусы по лесам шастают. – Дошастались уше. – Да? И скольких убил? – юноша запнулся под уставшим взглядом Мэргэна и неуверенно предложил: – Жрать хочешь? Мэргэн метнул на него голодный взгляд. Жрать он хотел смертельно и заметив его реакцию, Алтай улыбнулся и вытащил из сумки пару кусков вяленого мяса. – На, держи. Мэргэн схватил подачку, пожалуй, резче чем стоило и разом закинул все в рот под платок. Вяленый вкус баранины осел на языке. Он благодарно кивнул внезапному добродетелью. – Схасиво. – Да брось. Долго ты один ходил? – Сень дней. Тут Мэргэн схитрил. На деле скитался он куда дольше, но Алтая впечатлило и то, что он услышал, юноша аж подпрыгнул в седле. – Ого. А... – Алтай, а ну оставь его в покое! Высокий ратник с треугольной бородкой на белом коне подъехал сзади и согнал Алтая вперед. – Он по земле урусов неделю один ходил, а ты бы выжил? – Иди вперёд, место ночлега ищи. – Нахрена, если Джаргал в разведке? – Не спорь! Пригрозил ратник, потрясывая кулаком. Алтай бросил через плечо тоскливый взгляд на Мэргэна и не став перечить, ускакал вперёд. Всадник поравнялся с Мэргэном и приветственно кивнул. – Дархан. А это брат мой, Волчонок. Не обращай внимания, поболтать он любит. – Не страшно. – Едва слышно прошелестел Мэргэн.