Вот она. Настоящая японская семья.

С той площадки Дазай просто сбежал. Вызвал бригаду зачистки, дал чёткие указания, что делать с каждым телом и ушёл. Дойдя до своей квартиры, он сел на пол сразу за дверью и уставился на стену напротив. Мори - сан в подобной ситуации сказал бы, что привязываться к людям бесполезно . Это Осаму знал и так, но это знание ничего ему не давало. Он не знал, должен ли чувствовать что-то по этому поводу и если должен, то что. Поэтому пребывал в некой прострации. Рука непроизвольно потянулась во внутренний карман пиджака за день коробочкой с лезвиями, но в этот момент у него зазвонил телефон. Посмотрев на имя звонившего, Дазай внутренне стал близок к панике. Ему звонил отец Юнь - чан. Раньше у него не было ни желания, ни необходимости научиться сообщать людям плохие новости. Обычно он просто кидал информацию им в лицо и смотрел на выражение страдания на этих жалких лицах. Но сейчас такой путь был бы ужасен сам по себе, поэтому ему пришлось бы как-то выбирать выражения... Мысленно посчитав да пяти, Дазай всё - таки ответил на звонок. На удивление спокойным голосом у него получилось договориться о личной встрече а баре. Ему казалось, что разговаривать о чём-то подобном по телефону невозможно. У тому же у Осаму получилось выиграть немного времени, чтобы успокоиться и отрепетировать слова. Да, именно что подготовиться, а не импровизировать чуть ли не впервые в жизни. Коробочка с лезвиями всё - таки ему пригодилась. В уже знакомом пустынном баре обнаружился отец Юнь - чан (в этот момент Дазай понял, что если продолжит так его называть, то рано или поздно не сможет контролировать свои эмоции). Услышав звук открывающейся двери, оперативник обернулся, слегка улыбнулся Дазаю и головой указал на стоящий рядом стул. Сел подросток с прямой спиной, как будто проглотил палку. Хотя очень хотел удариться головой о столешницу пару - тройку раз. Вместо этого он просто уставился в стол, как будто трещинки в лаковом покрытии были чем-то невероятно интересным. - Так что произошло такого, что Юнь - чан не отвечает мне уже несколько часов? - наконец прозвучал вопрос. Все заготовленные фразы моментально вылетели из головы и Исполнителю осталось только беззвучно открывать и закрывать рот, как рыба, выброшенная на берег. - Я... Она... Я убил её! - неожиданно даже для себя самого выпалил Дазай. Получи он то выражение, которое увидел на лице Оды - сана (нет, так его тоже называть нельзя) - был бы в восторге, хотя бы внешне, однако сейчас радоваться было решительно нечему. - Повтори. - глухо сказал он, внимательно смотря Дазаю прямо в глаза. - Юнь - чан умерла. По моей вине. - Осаму не смог вынести тяжесть чужого взгляда и снова уставился на столешницу. Узор из трещин и потёртостей на лаке чем-то напоминал потрескавшиеся асфальт (или кусок бетона) и парню пришлось резко отвести взгляд со стола на свои руки, лежащие на нём. На стыке между мотками бинта проступило небольшое пятнышко крови. В воздухе повисло гробовое (хаха) молчание, которое вскоре прервал тяжёлый вздох. - Как... это произошло? - наконец спросил Ода (нет, так тоже называть не годится). - На задании. Порча. Стена упала сверху. Я даже... Не увидел. - он наконец упал головой на столешницу и закрыл глаза, ощущая себя полностью обессиленным. В сложившейся ситуации он вообще не мог предсказать реакцию собеседника, что тоже давило на и так напряжённый мозг. Наверное, на него должны были кричать. Кидаться чем - нибудь, обвинять, оскорблять. Осаму не стал бы защищаться, он заслужил, а его собеседник - нет. Если бы понядобилось, парень спокойно бы позволил тому избить себя (как он сам не раз делал со своими подчинёнными). Но в ответ была только та же самая гробовая тишина. Об его голень потёрся кот - ещё один завсегдатай этого бара - и тихо мяукнул, как будто понял, о чём только что говорили люди. - Думаю, мы с ней должны были поменяться, - тихо произносит Дазай и встаёт на ноги. На вопросительный взгляд резко вскинувшегося Сакуноске (так тоже ужасно звучит) он отводит взгляд. - Не переживай. Я не собираюсь покончить с собой сегодня. Думаю, я буду стараться окончить свою жизнь на пару с какой-нибудь прекрасной девушкой. - Очень нелепо и неуместно шутит парень и сам тихонько смеётся со свой шутки, после чего выходит из бара. В верхней комнатке небольшого кафе, где подавали карри было темно, но не тихо. Пятеро детей переговаривались между собой о событиях прошедшего дня, как внезапно скрипнула, открываясь, входная дверь. На пороге в полоске света появился неясный силуэт с короткими растрёпанными волосами. - Сестрёнка? - тихонько спросил один из детей. Со стороны силуэта послышался длинный выдох. - Нет, - покачал головой Дазай, заходя в комнату. - Юнь - чан сегодня не сможет прийти почитать вам. Поэтому почитаю я. - Что такого случилось с сестрёнкой, что она уже неделю не может к нам зайти? - спросила обиженным голосом малышка - Сакура. - Она что, заболела? "Пфф, если бы. Если бы..." - пронеслось в голове у парня перед тем, как он ответил. - Да, ей очень нездоровится сейчас. Не думаю, что она зайдёт к вам в ближайшее время. - Осаму крепко сжал зубы. Он терпеть не мог врать этим детям, но выбора у него особо не было. Сказать им правду было в несколько раз сложнее. - Она что, даже не придёт на мой день рождения? - спросил максимально расстроенным голосом один из мальчиков, кажется, Ю. Дазаю захотелось рассмеяться. Ребёнку следует бояться, что Юнь - чан придёт на его день рождения, когда бы он ни был. Он покачал головой. - Боюсь, что нет. Но я обязательно передам тебе подарок от неё. Ещё несколько дней назад, перерывая все вещи девушки, чтобы из все не выкинули, они с Одасаку (это было самое нормальное прозвище, которое он смог придумать, но вслух так ни разу и не произнёс) нашли подарки на дни рождения и ещё пару праздников каждому из детей, Одасаку и Дазаю. Каждый подарок был упакован и подписан, к каждому в комплекте лежала небольшая открытка. То ли невиданная предусмотрительность, то ли плохое предчувствие. Что-то подсказывало Дазаю, что второе. Спустя некоторое время, когда все дети уже заснули (ну или очень натурально сделали вид) дверь в комнату, тихо скрипнув, приоткрылась. На пол рядом с Дазаем опустился уставший за день оперативник и аккуратно забрал книжку со сказками из крепко стиснутых рук подростка. Он и сам за своими мыслями не заметил, как так сжал обложку, что на ней остались небольшие вмятинки. Несколько минут оба сидели молча, потом Осаму вытащил из внутреннего кармана плаща флягу, сделал из неё глоток и протянул своему другу. Тот удивлённо приподнял брови, но фляжку взял и тоже отпил из неё немного. - Ты что, принёс на чтение детям сказок коньяк? - полушёпотом спросил он. - Как представлю себя в роли воспитателя - сразу тянет напиться - также негромко рассмеялся Дазай. Его собеседник тоже усмехнулся, хотя никакого веселья на самом деле не испытывал. Осаму тем временем поднялся на ноги и подошёл к двери. - Я, пожалуй, пойду уже. Спокойной ночи, Одасаку. - негромко сказал он и вышел из комнаты, оставив фляжку там.