Тень прошлого

Долгая, выматывающая подготовка к призыву Демонической Статуи Внешнего Пути была закончена. Они всё-таки успели. Менма зловеще улыбнулся, глядя на круглую Луну, которая сияла краснотой. Ещё не суперлуние, но уже близко к нему. Очень близко. — Наконец-то настало время действовать! Менма активировал Риннеган и прижал растопыренную ладонь к земле. Он направил всю накопленную чакру в руку и закричал от невыносимо горячего её потока, заструившемуся по телу, — слишком уж далеко находился объект призыва, слишком много усилий требовалось для исполнения этой техники, слишком многое было поставлено на кон. Но призыв был успешно завершён. Огромная Демоническая Статуя — Гедо Мазо, как называл её Мадара, возникла посреди поляны. Менма с облегчением выпрямился. Дело сделано. Он с любопытством оглядел Статую. Её гуманоидное тело земляного цвета с шипоподобными выступами на спине, с девятью глазами и непомерно длинными руками вызывало отвращение. — "И это страшилище должно вместить всех биджу?.." — подумал Менма. Но тем не менее, он провёл все полагающиеся приёмы, которые Учитель заставил его выучить наизусть. Следовало завязать статуе глаза повязкой, активировать центры чакры, наложить несколько печатей. И тут же стали появляться первые воины. Белые Зецу выглядели такими же отвратительными, как Статуя, — человекоподобные, с шипами на спине и плечах, с трещинами на плоских лицах. Едва материализовавшись, их тела погружались в землю, чтобы копить чакру и в нужный момент вступить в бой. Их количество должно было достичь ста тысяч — больше, чем смогут собрать все каге, вместе взятые. Убедившись, что всё идёт как надо, Менма решил, что может пока заняться другими делами. Оставив Статую генерировать Белых Зецу и поручив своим ниндзя охранять её, Менма ушёл к себе в комнату. Он сидел за столом, разбирая донесения и доклады шпионов, когда его позвал Кьюби. — Не видишь, я занят! — прорычал он, раздражённый помехой. — "Менма, тебе никогда не приходило в голову, что ты можешь быть просто пешкой, разменной монетой в чужой игре?" — голос биджу звучал непривычно глухо и серьёзно. — В каком смысле? — Менма открыл очередной свёрток, оказавшийся стопкой листов, похищенных у какого-то раззявы шиноби, и начал перебирать их. На порядком потрёпанной бумаге были нарисованы чьи-то лица. — "В буквальном." Менма уставился на последний портрет. С листа бумаги, уже помятого и грязного, на него смотрел он сам. "Джинчурики Девятихвостого Наруто Узумаки" — гласила подпись. — Это ещё кто? Ты видишь, Кьюби? — "Как интересно. Значит, этот человек — вместилище моей отделённой половины. И он твой брат, иначе не объяснить вашу похожесть и одинаковую фамилию. Очень интересно," — повторил биджу. — "Мадара явно намеренно скрыл эти сведения от тебя." — Мы сделаем всё, как велел Учитель, — отрезал Менма, но невольно задумался. Неужели Учитель обманывал его всё это время? Но зачем? Какая истинная цель была у Учителя? К чему эти жестокие тренировки с самого детства? Откуда у него взялся брат и как он стал джинчурики? Что вообще происходит? — "Столько вопросов, и ни одного ответа," — с досадой подумал Менма. — "Я помогу тебе", — сказал Кьюби, и Менма немного успокоился. Но в глубине его души успели прижиться ростки сомнения. *** — "Начинается" — подумал Киба Инузука, глядя в ночное небо. Шерсть на загривке поднялась дыбом, когда заметно покрасневшая Луна выглянула из-за облаков. Круглый диск спутника внушал подсознательный страх. До настоящего Суперлуния оставался ровно месяц, но и сегодня ночью должно было что-то произойти, Менма Узумаки не мог упустить такой момент и не сделать что-то для исполнения своих планов. Приближалась полночь. Акамару стоял рядом и Киба чувствовал его напряжение. Они уже успели потренироваться в мысленном общении, и оборотень научился воспринимать образы пса и передавать свои. Помогла давняя дружба и отработанные совместные техники. Киба был в лёгком шоке, когда узнал историю своего пса. Акамару принадлежал к одному очень обособленному роду собак, которые обладали разумом и умели общаться мысленно — не столько словами, сколько образами. Но когда им стали мешать распространяющиеся люди, которые строили свои деревни всё в более отдалённых местах, собакам пришлось переселяться ещё дальше. Тогда-то они и наткнулись на засаду и были вынуждены вступить в бой, в котором погибли родители Акамару и ещё несколько членов стаи. Акамару стал улавливать их мысли, когда достиг возраста зрелости, и сначала был очень удивлён — что это за голоса у него в голове. Он быстро научился общаться с ними, постепенно связь окрепла, и по их мыслеобразам стал хорошо представлять себе свой естественный образ жизни, каким он мог быть. Его родня очень обрадовалась, узнав, что их щенок выжил тогда, хоть ему и пришлось остаться жить с оборотнями. Стая знала про существование племени оборотней. Те, кстати, не совсем люди, и поэтому не представляли такой опасности, тем более сейчас, когда стая была им благодарна за спасение щенка и хотела подружиться с ними. Но сам Акамару опасался, как отнесётся к таким известиям Киба, который к тому времени сам стал вожаком и должен был отвечать за благополучие своей собственной стаи, и поэтому не выдавал себя. Всё изменилось, когда собаки, обладающие сверхъестественной чувствительностью, почуяли угрозу с неба — грядущее кровавое суперлуние. Акамару как непосредственного участника событий вожак назначил кем-то вроде посла, который должен был подтвердить мирные намерения и помочь союзникам в сражении. И вот теперь они вместе с Кибой стояли на поляне и смотрели на Луну, напряжённо ожидая неизвестно чего. Ровно в полночь уши Акамару дёрнулись и вдруг он завыл, почти как волк подняв морду к небу. Оборотень с тревогой покосился на него. — "Произошло что-то плохое. Я почувствовал появление чужой чакры, очень похожей на чакру того человека, Учихи Саске. Должно быть, это он, Мадара Учиха, про которого говорили на собрании? Я бы не сказал, что он жив, но его чакра возникла неспроста именно сейчас, в полнолуние. Мне очень страшно. Эта чакра жуткая, как чёрная энергия. Наверное, это тот джинчурики, Менма Узумаки, что-то сотворил. И я чувствую и его тоже, настолько он враждебен. Его ненависть огромна." Киба задумался. — "Сходим завтра к госпоже хокаге, расскажем ей о тебе и о твоих наблюдениях. Это всё стало слишком серьёзным," — решил он. ** Явившиеся рано утром в кабинет хокаге Киба и Акамару застали там Наруто Узумаки. Джинчурики был чем-то недоволен, и даже встревожен, а госпожа Цунаде кусала губу, задумчиво уставясь куда-то вдаль. Выслушав рассказ Кибы, Наруто несколько истерически рассмеялся, запрокинув голову, а Цунаде только удивлённо приподняла брови, разглядывая пса как какую-то диковинку. Она кивнула в ответ на мысленное приветствие Акамару и занялась бумагами на столе, не мешая ему обратиться к Наруто. — "Приветствую союзника, приветствую уважаемого биджу", — аккуратно, чтобы не испугать непривычных слушателей, произнёс Акамару. — "Ну вот, а ты боялся!" — весело сказал Курама своему джинчурики, на что тот скорчил недовольную гримасу. — "И искать не пришлось, телепат пришёл к нам сам." — "Мне тоже очень приятно встретить такое необычное существо, как ты", — обратился он к псу. Акамару подтвердил своё намерение присоединиться к мирному договору и выразил желание помочь с поисками убежища отступников. Цунаде отправила их всех в штаб, который недавно был создан специально для организации обороны и подготовки к сражению. Штабом заведовал клан Яманака, который специализировался на шпионских техниках, а его члены владели сенсорными способностями и умели манипулировать сознанием цели. По пути позвали также Саске Учиху, неохотно оторвавшемуся от очень важных дел в полицейском участке. Но в его чёрных глазах загорелся огонёк интереса, когда он узнал, с какой целью его ведут в штаб да ещё в такой странной разношëрстной компании. Саске и Наруто не афишировали свои отношения, и сейчас только кивнули друг другу, чтобы не привлекать лишнего внимания. Киба представил Акамару главе штаба Иноичи Яманаке как их нового союзника. Высокий человек со светлыми волосами, забранными в хвост, обвёл их внимательным взглядом зелёных глаз, задержавшись на каждом госте. — "Как будто просканировал" — поёжился про себя Наруто. Он, Саске, Акамару и сам Иноичи Яманака уселись в позах медитации, образовав круг, достаточно тесный, чтобы можно было коснуться друг друга рукой. Джинчурики не горел желанием позволять кому-то копаться в своей голове, но отказаться от сеанса тоже не мог. Иноичи объяснил ему про какие-то особые вибрации, настроенные на общую волну с его близнецом с рождения, так же как у Саске была одинаковая чакра с его родственником Мадарой, а Акамару имел сверхчувствительность — всё это должно было помочь им найти убежище отступников. Сначала не происходило ничего особенного, просто серая муть в голове и осознание соединённых чакр всех участников круга. Вскоре появилось ощущение, что их куда-то несёт со страшной скоростью. Наруто весь напрягся. Он вдруг ясно почувствовал своего близнеца — где-то очень далеко жил парень, такой же одинокий как он сам, но озлобленный и жаждущий мести. Наруто мысленно потянулся к нему — обнять, поддержать, дать понять, что он не один... Пальцы Наруто непроизвольно сжались в кулаки — как так вышло, кто виноват, что они с братом были разлучены с самого младенчества?! Кто должен ответить за года страданий и одиночества? Саске незаметно взял его за руку, он почувствовал напряжение друга, и не мог позволить его негативным эмоциям прервать сеанс, слишком рано, местоположение убежища отступников ещё не определено. От тепла его руки кулаки Наруто медленно разжались, расслабляясь, он выдохнул и опустил плечи. Киба с любопытством наблюдал за происходящим — от силы мысли его питомца, нет, друга, сейчас зависел успех всей операции. Он внимательно подмечал каждую мелочь, мелькнувшее выражение на чьём-то лице. Все участники выглядели по-разному, хотя занимались сейчас одним делом. Иноичи Яманака предельно сосредоточенный, Наруто напряжённый, Саске сдержанный, а Акамару даже хвостом не шевелил, боясь не удержать мыслесвязь. Вот Наруто вздрогнул, а Саске тут же взял его за руку. Яманака нахмурился, пёс задрал голову, как будто прислушиваясь к чему-то... — "Есть! Нашёл!" — все одновременно услышали мысль Акамару. Иноичи быстро встал, бросился к столу, на котором были разложены карты, и отметил нужное место. Он даже победно вскинул кулак, но тут же опустил. — Рано радоваться. Нужно ещё всё проверить. — Займусь этим я, — раздался чей-то голос. Из угла вышел Шино Абураме, одетый по своему обыкновению в глухой длинный плащ с капюшоном и тёмные очки. Он внимательно изучил карту и отмеченное место — где-то на границе стран Огня и Железа, в горном хребте. Неудивительно, что до сих пор убежище не могли найти — слишком уж далеко. Из-под его плаща вылетел небольшой рой насекомых и устремился в открытое окно. — Станет известно вскоре, в этом ли месте убежище отступников находится, — невозмутимо сказал Шино. В ожидании результатов разведки все незанятые в штабе шиноби отправились на тренировку. Киба радовался, что сейчас увидит свою Хинату, он уже вслух называл её своей, и расскажет ей новости, а Акамару вертелся вокруг него, тоже радуясь, что смог помочь союзникам. Саске вернулся в отделение полиции к неотложным делам, а Наруто пошёл на площадку для тренировок с Кибой и остальными, о чём вскоре не то чтобы пожалел, но почувствовал укол ревности — до сих пор Курама мог разговаривать только с ним, ну ещё с другими биджу. А тут, поглядите-ка, за его спиной, если можно так выразиться, он спелся с этим странным псом. Очень неприятно оказалось узнать, что теперь твой собственный биджу может перемывать тебе кости с кем-то посторонним. А Курама нагло ухмылялся, слушая его причитания, и не отвечал, переключившись на разговор с Акамару. Наруто утешился только поздним вечером в объятиях Саске, вернее, просто смирился, что не может контролировать всё на свете. В конце концов, это невозможно ни для кого. Даже его брат Менма, что бы он там не задумал, не сможет захватить мир, Наруто был в этом уверен. А уж сам Наруто постарается с ним подружиться, приложит все усилия, чтобы Менма отказался от планов мести. *** Сакура взглянула на часы на стене — сорок минут прошло, пора смывать краску. Заболтавшись с парикмахершей, она и не заметила, как пролетело время. Помимо покраски волос в непривычный цвет она хотела обновить причёску, и подруга, смыв красящий состав с её волос, защёлкала ножницами над её головой. — Вот и готово! Сакура с любопытством посмотрела на себя в зеркало — бледно-розовые пряди красиво обрамляли лицо, щекоча шею своими кончиками. До сих пор она носила длинные волосы, и сейчас, сделав короткую стрижку, почувствовала облегчение. — "А мне идёт", — подумала она. Ей вдруг стало грустно — красивая-то красивая, но одинокая. Скоро она может погибнуть в битве, так и не успев найти себе друга по душе. Сакура даже слегка позавидовала Хинате, которая была сейчас так счастлива со своим оборотнем. *** Прошлой ночью Менме приснился странный сон. Невнятный и незапомнившийся, но оставивший после себя какое-то необычное чувство. Что-то тёплое, непривычно нежное, растекалось по венам, согревало и как будто обнимало, сулило счастье. Но стоило проснуться — и всё развеялось. Менму не радовало ничего, даже уже внушительное количество появившихся Белых Зецу, так сильно ему хотелось вернуться в тот сон. И он злился на самого себя за неуместную мягкость и неподобающую шиноби слабость. — "Скоро никто не будет испытывать все эти бесполезные чувства, всех поглотит Муген Цукуëми," — убеждал он себя. — "Я смогу это сделать. Должен."