***
Одним солнечным утром Алекс замечает новый шрам во всю левую руку, от ладони до плеча. Как она все-таки рада, что шрамы соулмейтов не болят. Вечером того же дня ее уже никакие шрамы не интересуют… Потому что в деревню пришли разбойники. Девушка, конечно же, идет вместе со всеми защищать родной дом, не только же ее соулмейту дарить ей свои шрамы? Хотя она в отличие от своего соулмейта старается избегать всех ударов, ведь броня у нее очень легкая, достаточно открытая. Алекс выиграла уже несколько поединков с разбойниками, но на ее пути возникает еще один. Она думает, что убьет и его, но он оказывается быстрым… Мародер наносит удар и девушка слепнет, ее глаза заливает кровь, а потом пустота… Темнота… Она просыпается ночью, вокруг нее бегают врачи. Рейд отбит, есть погибшие, но не очень много. Алекс не пострадала, но теперь на ее лице есть длинный шрам от лба до щеки, который проходил поперек левой брови. Глаз к счастью оказался не задет, разве что теперь лицевые мышцы немного хуже работают… Рыжеволосая смотрит в зеркало, а в ее мыслях только одно: “Что думает об этом шраме мой соулмейт?”***
Несколько лет спустя. Снова нападение на деревню, на этот раз орда зомби и скелетов. Их так много, что кажется, будто они на пустом месте появляются. Алекс как обычно дерется в первых рядах. Девушка умело прорывает оборону из линий зомби, уворачивается от стрел скелетов, в последний момент успевает отскочить от крипера, который чуть не взорвал ее. И вот наконец она добирается до зачинщика нападения. До того, кто привел всех монстров… Хиробрин, который на протяжении всей истории, которую она знала, воевал с людьми, гордо смотрит на нее ослепительно белыми глазами… А на его лице темнеет вертикальный шрам от лба до щеки, который проходит поперек левой брови. Это… Это же не совпадение?! Они замирают друг напротив друга, выбирая, продолжить им битву или разобраться в том, что происходит. Им в голову одновременно приходит одна и та же идея… Алекс снимает с левой руки броню, отцепляет ремешки, железяки падают на пол со звоном. Потом рыжеволосая задирает рукав своей кофты, демонстрируя длинный шрам во всю руку, который получила в тот же день, что и шрам на лице. Хиробрин показывает ей такой же шрам. Он не решается продолжать атаку на деревню, и уходит, не сказав ей ни слова.***
Вроде бы, ничего такого страшного не случилось, но Алекс чувствует себя так, будто ее жизнь изменилась. Она находится в прострации, не общается с людьми, уходит в себя. Как же так… Ее соулмейт — чертов Хиробрин?! Зря она мечтала о счастливой жизни, зря надеялась на хороший исход. Ей хотелось заботиться о том, кто дарован ей самой судьбой, но ее суженый не нуждался в заботе… Наоборот, он только плодил несчастья. Может и хорошо, что они не общались… Девушка утешает себя этой мыслью следующие дни, пока однажды вечером перед сном не слышит стук с балкона. Она поднимается на второй этаж, чтобы проверить, открывает двери и видит… Его. Белоглазого, сидящего на перилах ее балкона и вертящего в руках свежий цветок мака. Взгляд Алекс застревает на его шраме на лице, который достался ему от нее, но она быстро приходит в себя. Они снова стоят друг перед другом, не в силах молвить ни слова. Хочется так много сказать, но вообще нет слов, чтобы начать. — Тучи собираются, — говорит Хиробрин. От его голоса у Алекс по спине, на которой еще есть следы шрама от того огромного ожога, бегут табуны мурашек. Это точно ее соулмейт, — можно я войду? — Да… — слова даются с трудом, но девушка пускает его в помещение. Дверь балкона за ними захлопывается. — А теперь… — Хиробрин кладет руки ей на плечи. — Рассказывай, как ты получила этот шрам. — Сначала ты о своих расскажи. Я-то только один получила. А вот из-за тебя я все детство ходила в шрамах. — Я не знал, что у меня есть соулмейт. — белоглазый опустил голову. Алекс протяжно вздыхает. — Давай я сделаю чай и мы поговорим. Они разговаривают до самого утра.