четыре лишних кружки пива

–ну что, набухался, да? Набухался?–Рычит низкий голос Майора, когда он впивается ногтями глубже в кожу на бёдрах немца. От этого остаются бледно-розовые царапины, а также более яркие и глубокие. Штокхаузен жалобно мычит, сведя брови к переносице, а на глазах выступают небольшие блестящие слёзки. Его щеки ужасно красные от смеси алкогольного опьянения и физической нагрузки, что ему даёт "немного" злой Нечаев. –мм-аамочки-ии.. Сехъежа.. Больноо.. –прикусывая нижнюю губу тихонечко хнычет Шток, после протягивая громкий, но дрожащий стон. Сергей его и даже слушать не хотел. Сколько злобы, оказывается, могут вызвать несколько лишних кружек пенного.. Нечаев продолжает царапать кожу Фрица, и вгонять свой член во внутрь бедолаги по самое основание. Штокхаузен плачет, и скалит зубы, жмуря глаза. Больно действительно было, но существует тонкая грань между неприятными и болезненными ощущениями, и между приятными, доставляющими удовольствие. И кажется, Штокхаузен чувствовал это удовольствие, так как его половой орган тоже немного набух, стал выделять хорошее количество преякулята, изредка вздрагивая в такт движений Майора. –пожалуйста, пхъости.. Я так больше.. не б-буду-у-у..–снова вымаливает прощение Фриц, вдавливая своё лицо в подушку.–меня угхостили.. Я не мог отказать.. Мм.. ха.. Помилуй хоть.. Но сразу после этого последовала череда болезненных шлепков по одной из ягодиц, и снова скулящие звуки немца. –считай это твоё наказание. Я тебе что сказал, пьяница? Одну кружку. Одну. А ты сколько выпил?–продолжает кричать на Штокхаузена П-3, но настоящей ярости, или гнева в его глазах видно не было. Он был бы и рад не доставлять столько боли Фрицу. Но грязные фантазии брали верх, да и всё таки на Штока была некоторая.. Обида за то, что он пришёл домой в таком виде. –н-ну я не хотел так напиваться.. агхха.. Пхосто встхетил знакомого, и.. Очередной шлепок. Настолько громкий, что можно было почувствовать ту боль. По щекам Штокхаузена снова потекли слезы. –я спросил сколько ты выпил, а не почему ты выпил больше дозволенного. Да я тебя так трахну что ты ходить неделю не сможешь.. Вот потом и объясняйся перед Сеченовым что ты натворил. И почему твоя задница.. Тугая задница.. Такая красная, понял? На это мужчина снизу ответить не смог. Только рывком качнул головой, мол, он всё понял, и продолжил плакать, хотя в какой-то степени ему это очень нравилось. Нравилось, когда над ним жестоко доминируют. Ну а так же нравилась идея, что потом Серёжка будет извиняться перед ним как перед котом, которому случайно наступили на хвост. Будет таскать на руках, выполнять каждую прихоть.. Стоит только переждать. В это время Сергей немного наклонился, и резко укусил Фрица за плечо, на весу меняя позу. Теперь Штокхаузен лежал на спине, пока его плечи и грудь покрывались бледными следами от зубов, а терпкие и мозолистые пальцы Нечаева от всех тех дел, которые ему отдаёт Сеченов осторожно касаются сосков, немного сжимая их. Но когда зубы Сергея опустились ниже, и сжали один из сосков, Штокхаузен резко дёрнул руками которые только что послушно лежали на кровати вверх, кладя их на волосы Майора, и крепко сжимая, на пару сантиметров оттягивая голову Нечаева от груди. –ххватит, хватит..-сквозь зубы шипит Шток, и немного закидывает голову назад, пока Нечаев зализывает свой проступок. –завались, тебя никто не спрашивал. –снова прозвучал грозный, и глубокий голос Серёжки, хотя в этом чувствовалась нотка жалости к Штокхаузену. И не только в голосе. Немного сбавив обороты движений, Сергей снова выпрямляет спину, и обхватывает одной из рук член пьяного немца, нежно сжимая. Совсем непривычно для того, кто только что долбил фрица почти как молоток. Повернув голову в бок, Штокхаузен немного приоткрывает рот, начиная робко дышать, заглатывая недостаточно воздуха чтобы насытить лёгкие, и в глазах начинает немного темнеть. По комнате раздавались влажные звуки, шлепки и громкие стоны Штокхаузена, а также изредка можно было услышать как Нечаев довольно хмыкает. –Сехъеж.. Сехъежаа.. –снова плаксиво стонет Шток, извиваясь в руках мужчины. –ну что тебе еще? Я и так стараюсь на тебя не злиться. Придурок грёбанный.. Это ж надо, от лишних четырёх кружек пива не отказаться! Четырёх!–было слышно, как в словах Нечаева снова начинает появляться злость. Немец поджимает губы, превращая их в ниточки, и что-то промычал, немного приоткрывает рот. –н-нет, нет, ничего.. –Штокхаузен сжимает в руках простынь постели, которая не громко скрипит под каждым толчком от Сергея. Фриц мог почувствовать как внутри всё разжигает, а член Серёжи начинает пульсировать, отчего появляются непонятные чувства. Но до чего же приятные.

***

Сергей прижимает к себе Штокхаузена который продолжает дрожать и тихо всхлипывать. Половой орган Нечаева всё ещё находится внутри фрица, и кажется, они оба наконец-то кончили. Тяжелое дыхание и борода Майора немного щекотали шею Штока. Теперь они обнимались, и никто больше ни на кого не кричал. Можно было услышать только как немец всё ещё громко дышит, стараясь набрать воздуха в лёгкие, и в этот раз уже побольше. Некоторое время они сидят так, иногда поднимая глаза друг на друга, затем Сергей прочищает горло, откашливаясь и приближая губы к уху Штокхаузена. –надеюсь, теперь ты не будешь пить как не в себя..–с лёгкой подъëбочкой произносит Нечаев, затем слегка отдаляясь и целуя его в щеку. Слезы немца остаются на губах Майора. Фриц молча кивает, отчего некоторые волосы упали на лоб.–ты ведь знаешь, что я люблю тебя. Просто иногда выхожу из себя. Пока отдыхай, а утром об этом ещё поговорим, если конечно у тебя не будет что-то болеть. Сам понимаешь. –мм-мгм.. –содрогаясь мычит Шток, и утыкается носом в шею Сергея.–пхъости, Сехъëж.. –чшш. Отдыхай.