Спасённый

— Папа, папа! — вопил Дадли на всю гостиную, по которой были разбросаны игрушки. — Он сломал мою машинку! Гарри сжался в комок у стены и тихо всхлипывал. Он не ломал. Не ломал! Честное слово! В комнату вбежал Вернон, вытирая с усов-щёток майонез. Он кинулся к жавшемуся Гарри и схватил того за волосы. «Щенок!», — слетало с губ Дурсля. Он приложил Гарри о стену, тот больно ударился щекой и закричал. Воздух заискрился, когда Вернон схватил лежавший на диване ремень и начал сильно бить мальчонку по спине. Гарри кричал и плакал. Всё перед глазами плыло. Он плохо помнил, как его дотащили до чулана под лестницей и затолкнули туда, захлопывая дверь. Почему так больно? Он не виноват, он не хотел ничего плохого. Просто внезапно игрушка в его руках вспыхнула. Гарри не понимал, что происходит, он тупо смотрел перед собой и тихо плакал. Как хочется оказаться где-то в другом месте, но только не здесь. Там, где не будет ремня, битой посуды и криков. Где не будет дяди Вернона с красными от гнева щёками, тёти Петуньи с её вечным: «Ублюдский выродок» и Дадли, что пинает его в живот и отнимает конфету, — одну единственную конфету за месяц. Чувства настолько сильно переполнили Гарри, что он, вцепившись в волосы, громко закричал. Все вокруг вновь заискрилось. Вспышка. *** 1256 год. Геральт подхватил Йенн за ягодицы и посадил на чучело единорога, усмехаясь сквозь поцелуй. Женщина таяла, словно воск, под нежными и одновременно грубыми поглаживаниями Геральта. Ведьмак разорвал поцелуй, чтобы впиться зубами в шею. Укус. Йенн захихикала, запрокидывая голову назад и раздвинула ноги шире, обхватив ими Геральта и придвинув ближе к себе. Её лоно было влажным от возбуждения, — чёрное кружевное бельё намокло. Когда Геральт коснулся внутренней стороны бедра чародейки и укусил её за сосок, в чулане послышался хлопок, шум, возня и короткий вскрик. Геральт тут же отскочил от Йенн и схватил меч, вытаскивая его из ножен. — Что это? — Йенн соскочила с чучела и подошла к коморке, на ходу создав заклинание, которое облачило женщину в одежду. — Я не знаю, но надо проверить, — Геральт выставил меч перед собой и кивнул Йенн. Та осторожно толкнула дверь, выставив руку вперёд, готовая кинуть заклинание в нечто за дверью. Когда дверь открылась, Йенн сдавленно охнула. — Что там? — спросил Геральт, делая шаг к женщине и коморке. — Ребёнок, — выдохнула Йенн, смотря на маленького мальчика, что жался к стене посреди швабр и тряпок. Круглые очки на его носу были с треснутыми стёклами, губы, как и плечи, дрожали. Мальчонка всхлипнул. — Не бейте меня, — тихо произнёс он. — Эй, малыш, — улыбнулась Йенн и протянула мальчонке руку, — вставай, я помогу. Мальчишка немного помедлил, смотря на женщину глазами, полными слёз. Но руку всё-таки принял и встал, выходя из коморки. Его взгляд заволок испуг, когда он увидел рослого мужчину, всего в шрамах и с мечом наготове. Мальчонка вжал голову в плечи. — Геральт, убери меч, — недовольно проворчала Йенн, — ты его пугаешь. Геральт вздохнул и засунул меч ножны. Мальчик робко оглядывал гостиную, в которую попал, закусив губу. Всё вокруг было чёрно-белым. Как и одежда на женщине, стоявшей перед ним. Та обеспокоенно смотрела на него и пыталась подобрать слова для разговора. — Как ты сюда попал? — спросил наконец Геральт. Он не любил затянувшихся молчаний, поэтому и подал голос. — Я не знаю, — тихо ответил мальчонка, обнимая себя за плечи, — я просто хотел оказаться в другом месте, подальше от Дурслей, и тут — бам! — вспышка, и я здесь. — Что ж, — вздохнула Йенн, — я Йеннифэр. Это Геральт. Не бойся, он не такой суровый, как кажется. На самом деле, он тот ещё добряк. — Йенн, — укоризненно произнёс Геральт, а потом посмотрел на мальчика, — как тебя-то зовут, Неожиданность? — Дядя Вернон называл меня ублюдком, — губы мальчишки вновь задрожали. Геральт цокнул языком, а Йенн обеспокоенно вздохнула. — Но какое твоё настоящее имя? — спросила она. — Гарри, — всхлипнул носом мальчишка, — меня зовут Гарри. — Что ж, Гарри, будем знакомы, — улыбнулась Йенн, — ты выглядишь таким… Скажи, тебя били? Мучали голодом? — Д-да, — кивнул Гарри и ощутил, как по щекам катятся слёзы. — Что ж, я чувствую исходящую от тебя магию, но она чужеродна и незнакома для меня, — Йенн переглянулась с Геральтом. — Может, я заберу его в Каэр Морхен? — предложил ведьмак, — он из другого мира, я это чувствую. — Нет, я сама воспитаю его, — отрезала Йеннифэр, а потом посмотрела на мальчишку: — У меня осталась курица с розмарином, ты не хочешь поесть? — А можно? — робко спросил Гарри. — Конечно, — улыбнулась Йенн и приобняла мальчонку за плечи, — добро пожаловать в новый дом. — Дом, — попробовал на языке вкус этого слова. У него никогда не было настоящего Дома. У Дурслей он не чувствовал себя защищённым, а ведь Дом — это то место, где тебя оберегают, верно?