Часть 20 О предмете обожания
18 января 2024 г. в 05:05
Примечания:
ПРИЯТНОГО ЧТИВА)
Громадные деревья, кусты, где-то чирикающие птицы, —улетающие от огня, —растопаная тропинка. Спереди нас идут одноклассники, не мешая моей идиллии. Улыбка сама выдавливалась на лице, но могу ли я улыбаться, когда вокруг происходит такой ужас? Уверен, что Винчен посчитал бы это странным, если конечно заметил бы. Винчен все время меня отвлекал от мыслей, своим пинанием камней в деревья. Он зол? Но даже несмотря каково его настроение, он всегда мил и сдержан, что цепляет глаз.
—ты сам не свой, —спросил я, заметив, что с каждым камнем сила пинания увеличивается, следовательно, он рассержен. Он не посмотрел на меня, водил носом, хмурился. Если бы не ограничения, которые голубоглазый чаровник выстраивает перед нами, я может бы и добивался его по быстрому, однако, его это словно от меня отдаляет. Но сделать что-то я все равно должен. Мне хочется залезть в его голову, наверное, даже остаться там, лишь бы знать о чем он думает. —можешь рассказать чем ты обеспокоен?
—ты не поймешь.—его слова скребут мне ребра, душат, но мне так хочется слышать от него что-то, что будет адресовано мне, что я не могу удержаться от вопросов. Но тот и продолжать общаться не хочет.
В темноте его и без того как смола волосы были гуще, темнее, раскачиваются с каждым шагом и пинком камешка, а глаза практически не видно из-за челки. На ум лезла сценка, как я, преданный только ему, зачесываю его непослушную челку назад, приглаживая волосы за затылком. А он же в свою очередь не отвечает нежностью на нежность, но не отстраняется, а значит не отвергает—это уже то, о чем я мог бы мечтать. Этого было бы достаточно. Отдельную гордость вызывал во мне Винчен. Несмотря на его ранения, он ведет себя так, словно ничего не было.
—мы ведь друзья, —проглотив ком в горле, сказал я. Думать о таких вещах перед Винченом для меня уже что-то привычное. Я привык отвлекаться от дел, мечтая о своем, ну и это смущающе, мечтать о предмете обожания, когда он прямо перед тобой.—я не заставляю тебя, но мне хочется чтобы ты был со мной откровенным.
Именно. Ответных слов я не дождусь, но я хочу думать, что такие важные слова не пройдут мимо него, ведь для меня это тоже важно. Подобные слова я ему уже говорил, но как видно, эти слова были пустым звуком для него. Меня это вовсе не тревожит, наоборот, я готов ему об этом напоминать всегда, когда он так подавлен и рассержен. Мне выпала возможность увидеть его гнев лично—этого было достаточно, чтобы я был осторожнее со словами.
Резко дернувшийся Винчен привел меня в чувства. Все такое же хмурое лицо, но уже такое родное, словно знаком он мне с самого моего существования. Но я то знаю в чем причина таких мыслей—я слишком засматриваюсь на его лицо и фотографию из лайна*, откуда то и появилось это ощущение.
—Каччан! —как гром среди ясного неба, голос Мидории заполонил весь этот лес. Черт, я слишком засмотрелся.
***
Сгоревший лес выглядел ужасно, а ужаснее на его фоне смотрелась фура, в которую кладут моих некоторых бессознательных одноклассников. Я бы и сам был бы не прочь пасть, чтобы уснуть, а проснуться уже в больнице. Какая-то часть одноклассников осталась в лагере, среди которых был самый громкий, Киришима.
—что ты здесь делаешь? —невозможно не спросить это, ведь я своими глазами видел, как тот уходил в лес с Винченом.
Сам черноволосый хуже некуда, хотя в лесу мне казалось иначе, почему то я и корю себя—весь в пыли, измазан багровой жидкостью, словно кто-то нарочно рукой размазал. А его друг выглядит куда опрятнее—чистый, без царапинки.
—в смысле? —вскинув бровью, якобы не понимая в чем речь, спросил Киришима.
Сам он рвался вперед, к фуре, куда клали бессознательного Винчена. Мне не хочется на это смотреть, но оттого и на душе непривычно беспокойно, пока я не знаю, дышит ли он вообще. Мои мысли ранее кажутся неправильными. В миг, я уже ощутил, что потерял его так быстро, не успев даже признаться в своих чувствах. Потерять его там, в лесу, абсолютно позабыв в каком он был состоянии—моя вина. Я должен отвечать за его состояние головой, если хочу, чтобы он был здоров. Я хочу быть ответственным за его состояние. За него всего.
—ты был в команде Винчена вместе с ТецуТецу, я видел сам, как вы уходили в лес.—встряхнув головой, сказал я.
Глядя в его недоуменные и полного негодования глаза, хотелось бы верить, что он просто не оставил Винчена—его друга, на произвол судьбы. Конечно, все зацепки падали на злодеев и их продуманный план, но услышать лично от Киришимы мне бы хотелось. К тому же я чувствую себя преданным заместо Винчена, хоть мы и в разных с ним шкурах.
—да, так и было, но где-то в самом начале меня утащили в глубь леса. К счастью, ребята Б класса, уже закончив поход из леса, помогли мне.—это последнее что я слышал от него. Он, рванув в сторону фуры, поднимая пыль под ногами, быстро удалился из моего взора.
Я не могу опомниться от чувства, что уже потерял Винчена. Свет полумесяца долбился в лицо, бесил, поэтому я прикрыл рукой лицо, смахивая пыль с лица. Такие ощущения я на себе не испытывала ранее: переполняющая меня изнутри тошнота с примесью потери, изнуряла, мучала, рвалась наружу. Я знаю, как мог бы избавиться от этого отвратительного чувства, посмотреть на него, Винчена, —такого неземного, сильного, —пусть и на несколько секунд, но хочу почувствовать хоть какое-то тепло, исходящее от него. Вечно с холодным лицом, хмурого, однако живого. В душе рождается еще одно чувство по отношению к излюбленному сердцу моему—переживание, которое я могу удовлетворить лишь зная, что у меня есть возможность помочь Винчену.
—Тодороки-кун, ты так громко вздыхаешь, все в порядке? —не вовремя подоспела Урарака, чье лицо отображало искреннее волнение. Только сейчас я и заметил, как неровно дышу, что почти задыхался в собственных мыслях. Земля под ногами словно стала слишком мягкой, плавилась подо мной, и я уже чуть не упал, но вовремя выравнился.
—со мной все хорошо, позаботься о себе, —верно. Мне тоже нужно перемять все это самостоятельно, ведь кто, если не я, лучше поймет самого себя?
Я не заметил как ушла Урарака к фуре, да и не важно это.
***
Волнение я привык сравнивать с тошнотой. Но так почему же сейчас, это волнение, когда я иду к палате Винчена такое трепетное? Ноги сами идут за двумя одноклассниками, Киришимой и Мидорией. Со мной и Киришимой все ясно, но вот уж не знаю, зачем второй ушел с больницы лишь для того, чтобы увидеть Винчена. Заветная дверь, до которой я дошел как в трансе, открылась, а входя внутрь увидел голову Винчена, выглядывающего из-за одеяла. Никакой улыбки ради приветствия я и выдавить не мог. Единственное, что мне хочется в данный момент: взять его за руку и согреть как тогда, в лесу, замерзшего, спящего на спине Мезо, рассказать, что же произошло пока он был в отключке, —то бишь о убийце героев, —и несомненно выдавить из себя заветные три слова, но присутствие двух особ отвлекало.
—Вин-броу-у, —протянув фамилию друга, Киришима быстрее всех занял козырное место на кровати самого Винчена.
—давно не виделись, —протиснулся Мидория, садясь на кровать напротив.
Его голова наконец полностью высунулась из-под одеяла, а также все его туловище. Я обомлел. На лбу перемотан бинт, который немного испачкан кровью. Шея в непонятных красных мелких точках, видимо, от уколов, которые оставила злодейка не прошли мимо моих глаз.
—как себя чувствуешь? —проглотив вязкую слюну, спросил я с тревогой, действительно выжидая ответ от него.
Его глубокие синие глаза с самого моего входа были прикованы к его другу с нелепой прической, Киришиме. Ответа на свой вопрос я не услышал, хоть и нельзя сказать, что тот в порядке. Выглядит точно также, как после случая с U.S.J, однако срываться на него, в понимании, что это я неуглядел было бы корыстно. Извиниться за те мои слова в его первый день после нападения на U.S.J я не смог, хоть и очень хочу, чтобы наконец скинуть с себя этот груз.
—не было возможности, а что? —меня разбудил его хриплый голос, видимо, болтавшего с Киришимой.
Полуприкрытые веки голубоглазого лениво смотрели на Киришиму. Он выглядит обеспокоенным, несколько уставшим и сонным, но внимательно слушает что ему говорит его друг, все также не отрывая взгляда от него. Думать о том, что меня съедает зависть и времени не было, —я вовлечен вовсе не в это, а в то, как неизменчивое выражение его лица расслабилось. Ценить моменты, когда я и он так близко друг к другу стало какой-то частью самого меня. Разве нужно тратить все на негатив во вне, пока он неомраченный? Вот и я думаю что, нет.
Ребята решили ввести Винчена в курс дела, поэтому и я решил не оставаться в стороне и добавлял некоторые факты. Например то, как мы смогли найти убежище лиги злодеев с Ному. Все остальное для меня прошло как в тумане. Я убедился в том, что меня не отпускало до тех пор, пока не узнал, здоров ли Винчен. Дальше я направился к матери, которую я не мог навестить из-за обстоятельств. В мыслях нет какого-либо груза в виде отца. Только пустота и легкость. Хочу ощущать это на себе всегда.
***
Что такое удача?
Связано ли это слово со мной каким либо образом? По большей степени нет. Хочу в нее верить, а может и не хочу, —мое дело. Возможно, в моей жизни так мало чудес, что я сам подстраиваю себе счастье, делая якобы «случайные» встречи с тем, с кем хотел бы проводить неприличное количество времени вместе. Я хочу это, я это и сделаю.
До поры до времени, всегда, обязательно в жизни настанет период, когда захочется уединения не с самим собой, а с кем-то. Будь то жалкие минуты, я понимаю, —оно того стоит.
Медленный топот, тихий, практически не слышен, словно сам человек создает иллюзию парения над поверхностью. Всегда шедший на второй этаж в одиночку, —любитель уединения, Винчен, — также сидящий там один, как будто сам случай и судьба подкидывает мне моменты, дабы составить ему скромную компанию.
Я не чувствую острую потребность в лишнем внимании общества, вовсе нет, но можно ли включать его в это общество, отстраненного и невнимательного, но и к тому же в какой-то мере слишком зацикленного на чем-то?
Не существует в этой жизни такого определения, которое могло бы описать то, зачем я стою у угла лифта, поджидая определенного человека. Выпрямив спину, когда я уже отчетливо слышал шаги, вышел на встречу к встречному ко мне, черноволосому. Я не успел разглядеть его лица когда выбежал, но чувствую, это он: Только туловище было перед глазами и я мог вдохнуть осевший древесно-цитрусовый аромат. Я помню какой освежающий аромат стоял в его комнате, поэтому спутать с кем-то другим я его не мог.
—дьявол, —поругался в слух он, шепотом, но различимо. Его руки крепко схватили меня за предплечье. Особо ощутимы его холодные руки даже через несколько слоев одежды. Последний раз вдохнув во все легкие, почти что не закатил глаза, когда тот сильно отпихнул меня от себя. Больно.—прости, ладно?
—всякое бывает, —сказал я, заводя руки из рук-цепей, захватывая под локоть захватчика. Странная поза не смутила ни меня, ни его, но продлились прекрасные мгновенья недолго. Быстро смахнув мою руку, как будто какая-нибудь мошка села, Винчен собрался удаляться.
Я мог только смотреть в его спину, затылок, волосы, куда угодно но не в его лицо, которое тот словно нарочно от меня прятал. Однако обернувшийся ко мне Винчен, сказавший пару слов, вывел меня из размышлений, которые я накручивал у себя в голове, раздувая из мухи слона.
—не спускаешься? —сказал он, опираясь об балку лифта, без интереса рассматривая меня.
Очевидно судьба и мне любит подкидывать подарки, которые мне по душе. Была бы возможность увидеть правителя судеб, я бы сказал ему спасибо.
***
Смущаться умеет каждый, абсолютно каждый, даже я. Я убедился в этом, когда отвлекся от завтрака, услышав непрекращающийся лепет двух особ, Яойрозу и Винчен. Первая мысль которая настигла меня, так это то, как же он умеет контактировать с людьми, такой с виду беспристрастный, отчужденный и будто вовсе в тени. Как же оказывается приятно наблюдать за болтуном Винченом, хоть я и не нахожусь на месте того, с кем он общается, а то есть Яойрозу. Почти такая же как Винчен, —отчужденная и словно нездешняя, но так свободно общается с таким сложным из остальных, выделяющимся не из-за статуса своего предка, а из-за своего темперамента. Ей тоже это нравится?
Черт, лучше бы не думал об этом, когда я уже выкрал Винчена у Яойрозу, (как бы странно это не звучало). Он молчал. Наверное даже промолчит до остального пути школы, не спросив даже банальное «как дела?».
—вы нашли общий язык? —вопросы, это лучший старт для начала общения. Я спросил это не только из чувства напряженного молчания, по большей степени, интереса.
—не думаю что это так, —ответил он, развеев все возможные варианты ответов, которые я придумал за долю секунды.
Я мог выдохнуть спокойно, но ощущаю, как он смотрит на меня, приглаживая горлышко пиджака. Это выглядит так, словно я обязан посмотреть ему в глаза и наконец понять лишь по его движениям тела, о чем он думает. Это так странно, ведь я знаю такие мелочи, которых он, наверное, в себе не замечает, но это ведь нормально для влюбленного человека, я так думаю. Глубоко уйдя в свои мысли, я очнулся лишь тогда, когда солнечные лучи солнца стали биться в глаза, а всем своим нутром не ощущал тяжелого взгляда на себе. Взгляд сам скользил с плавно передвигающихся ног до спины, затем тонкая шея, которую я словно могу обхватить двумя руками. Стоило тому слегка качнуть головой в сторону, как его волосы открыли вид на висок, где был продолговатый белый шрам.
—Винчен-кун, как твое самочувствие? —я сам рванул к нему, обгоняя, заставив черноволосого пару секунд простоять в ступоре.
—все супер, —отмахнулся он, намереваясь тронуться.
Я не хочу отпускать тебя до тех пор, пока сам не убедюсь, что с тобой все супер-стоило бы мне сказать вслух, только озвучил я эту мысль у себя в голове, говоря совершенно другое:
—просто у тебя здесь, —для примера я указал себе на висок.
Он смотрит на меня как на идиота, не так ли? Мое беспокойство о нем когда-то достигнет своего пика, да такого, что мне будет сложно уснуть без задней мысли о том, как же там сейчас Винчен. Когда нибудь настанет время, когда все будет именно так, как я хочу.
—пустяки, пусть это будет для меня напоминанием, —пробухтел он, закатывая глаза, задумываясь о чем-то.
Что он имеет в виду под напоминанием? Должно быть, этот шрам как-то связан не только с обычным боем со злодеем, а что-то большее. Но что же именно имеется в виду под «нечто большее» мне он, как видно, изъяснять не собирается. Достаточно того, что он хотя бы ответил мне на вопрос. Хоть и намекая на что-то, —а этот намек мне, увы, не понять, —прямо, но не скрывая, что у этого шрама есть мотив и своя история.
—злодеи обязательно получат по заслугам, —сказал я, не до конца понимая, успокаиваю ли я таким образом себя, или же Винчена, пострадавшего сильнее меня.
—я и не сомневаюсь, —поддержал он меня, смотря сверху вниз.
Умиротворение, какая-то тоска и спокойствие, —это не все, что я чувствую, когда один на один с ним. Я перестал сомневаться в своих чувствах с приезда в лагерь, как только ощутил жар внутри себя, увидев, как миловидная девочка из Б класса приглаживает Винчена за щеку, на которой покоился синяк. Я не брал во внимание тот факт, что та помогла ему, приложив лед. Нет, я даже рад, что ему на мгновенье было хорошо, но от взгляда не ускользнуло его лицо, перекосившееся от ее прикосновений. Мне бы хотелось отвести эти мысли все на то, что я тогда просто устал, вот и мерещится. Но розовых очков на мне нет, только суровая правда и реальный мир с его обстоятельствами. Наверное, мне стоит приложить побольше усилий, но не спугнуть, если я хочу получить его ответных чувств.
***
Могу ли я быть помешанным на чем-либо? не уверен, даже скажу больше, такого никогда не было. Но так что я делаю здесь, словно веду слежку? Я хочу оправдать себя, что меня просто привлек шум, исходящий из комнаты Киришимы, однако оно того не стоит, —стоять несколько минут и слушать общение двух друзей, кажется, как провинность, которую я осуществил нарочно. Целей не преследую, возможно, только Винчена.
—прекращай, —послышалось за его дверью. Это точно был голос Винчена.
Я и не пытался внимательно вслушиваться в их разговор, все-таки, я понимаю, что это как-то неправильно, но тем не менее меня смутил внезапный притихший голос двух друзей.
Голова сама повернулась в сторону двери, ноги сделали шаг вперед, навострился слух. Черт, чем они там заняты? А какие последние слова Винчена, «прекращай»? чем они там занимаются, что так резко притихли? Нет, все не так. Будь уверен, Тодороки, ты просто с большой фантазер и ничего такого не происходит. Выдохнув весь воздух из легких, возвращал дыхание в норму, а злость отложил на другую полочку. Здесь она не к месту.
Как только я собирался развернуться и уйти, резко открывающаяся дверь привлекла внимание, а взгляд хозяина этой комнаты словно прибил меня к полу гвоздями. Двигаться уже бессмысленно, да и начать оправдываться тоже.
—не по мужски, —сказал красноволосый, сдувая с лица прядь волос. Впервые я вижу его в таком виде. Растрепанный, нервный и какой-то, вспотевший, что ли.—это не похоже на обычное совпадение.
—о чем ты? —рассматривая внимательнее внешний вид обоих друзей, мой голос сам по себе отдавался железом. Домашний, в мешковатой одежде, и какой-то потрепанный вид Киришимы, одетого Винчена словно в спальную одежду, то бишь очередная майка и шорты однотонного цвета.
Брови практически хотели сомкнуться друг с другом, а веки болели от напора, но вместе с тем и взгляд синеватых глаз, точно таких же хмурых, словно поучали меня, указывая на мои недостатки, уравновесили меня.
—ты смахиваешь на больного, когда так пристально следишь за Зейном. Может он и не замечает совпадений, но со стороны все и так понятно.—высказался одноклассник, недоверчиво осматривая меня, черт возьми, меня! И с какого момента Киришима вновь стал лучшим другом Винчена? Когда тот пострадал из-за атаки злодейки метаморфозы? Или же намного раньше, и это я, оказывается, упустил такую деталь?
—не понимаю о чем ты, —максимально как мог сказал я холодно. Если все же он его друг, то мне не хочется вести диалоги на плохой ноте с ним. Я в любом случае окажусь в промахе, как бы это ни было прискорбно и печально, ведь те настолько близки, что зовут по имени, будто бы от языка отскакивает.
И все же каждому человеку присуща такое качество как жадность. Несмотря даже на то, к кому или к чему обращена эта жадность. Лично для себя, отмечу, что мне не хочется забывать каково это. Жадность и ревность делает меня еще настойчивее, подталкивает на действие. И я хочу это.
—будь добр, —толкнув Винчена, Киришима прошел вперед, встав лицом к лицу со мной.—ты мой одноклассник, да и я не хочу иметь с тобой плохие отношения.
Что и ожидалось от него. Он настолько дружелюбен, что может забыть мою, —, даже признанное мной, — слежку? Уверенно протянутая ко мне рука, ожидала, когда же ее пожмут в ответ. Винчен смотрит как зритель, молчит, следит. Наверное он ждет и внимателен потому, что от этого может поменяться его мнение обо мне? Слабо пожав руку в ответ, встретился взглядами с довольной улыбкой, одноклассником.
—все? —прохрипел Винчен, но прозвучало это очень громко, ведь несколько секунд стояла гробовая тишина, только мое все еще неуравновешенное дыхание и шорох одежды.
И наконец, я могу смотреть в желанные синие, глубокие как океан глаза. Слабо, стараясь незаметно подсмотреть за Винченом, повертел головой в его сторону. Грошовые пять секунд, его и след простыл. Из-за его скорости, словно в бегу, образовался несильный ветерок, поднимая осевшую пыль вверх.
—Винчен? —пытался подозвать друга обратно Киришима, но все тщетно, он уже спустился на второй этаж.
Удача, судьба, —да ну его, может? Почему я стал верить в этот дешевый бред? Естественно для меня это как наркотик, —помогает справиться с мыслью о том, что все в этой жизни не случайно. Только что насчет взгляда на мир боле сурово? Определенно все то, что было, это обычное совпадение. Винчен так быстро убежал, что мне и посмотреть на него нельзя было. Только размытый силуэт и запах, все еще долбящийся в нос, одурманивал.
—тогда я обратно, покеда, Тодороки, —промычав, одноклассник вошел обратно внутрь своей комнаты, где царила полная темнота.
Теперь я точно мог сказать, —сейчас я точно остался сам с собой. Коридор настолько пуст, что я слышу свое дыхание будто эхом. Это минутное одиночество не приносило комфорта. Эта минутная тишина, где я слышу только свое спертое дыхание, все никак не приходящее в норму, напрягала. Мне так не хватает таких простых объяснений от Винчена, что мне становится только тошно думать о том, что все, что я знаю о нем, благодаря лишь моим усилиям и настойчивости. Тот наотрез против даже поддержать диалог со мной.
Ноги вели меня к лифту. Мне нужно отдышаться, выйти на улицу, может там и остаться до вечера, пока не приду в себя. Мне не хочется отказываться от собственных чувств.
Отчего то мне хочется верить, что Винчен, хоть и сложен, но так нравящийся мне, тоже может питать ко мне чувства.
В самый последний момент я все же поднял голову и увидел, как буквально влетел всем телом в черноволосого, припечатав того в стекло лифта. Теперь спертое дыхание было вызвано будто бы по другой причине, а причина у меня прямо передо мной. Что я там говорил насчет жадности?
—Тодороки, —он позвал меня почти что шепотом, прямо над моей головой. Эта разница в росте так яро ощутима, когда я так близок к нему. Ноги меня словно не держат, хотел упасть всем телом на Винчена. Он поймает меня, я уверен, не оставит меня так падать безвольного, безумно смущенного.
Наконец я мог посмотреть в его бездонные глаза. Темные, как зимние ночи, а на этом небе ни единой звезды, —темная синева. Позволено ли быть человеку таким потрясающим? Не думаю, что я преувеличиваю, ведь люди сами тянутся к нему, несмотря на его апатию.
—почему ты не толкаешь меня? —я сделал голос более жестче.
Стоит только надавить на Винчена этой внезапной сменой обстановки, как вдруг, уверен, он не сможет не ответить на мой вопрос, лишь бы избежать мучительно тесного контакта со мной. Секунда, еще несколько, но никакого ответа. Смотря на меня сверху вниз он выглядит настолько сурово, что обычный хмурый взгляд стал еще мрачнее.
—прости, —извинился я, поняв, что мне не удастся его уломать даже на такую провокацию.
—то, что говорил Эйджиро, —замолчал он на пару секунд, не меняясь в лице—это правда?
—что именно? —слегка насмешливо спросил я, понимая, насколько же далеко мы находимся друг от друга.
Не успел я узнать ответ на свой вопрос, как сразу же отлип, отвечая теперь уже на вопросы Винчена. Ему не нужно делать какие-либо махинации для того, чтобы узнать от меня что-то, —я всегда готов дать ему ответ в точности и до крайностей.
—про все.
—я не больной и не сталкер, —ответил я, будучи недовольным от его реакции. Все верно, она абсолютно никакая. Безэмоциональное лицо, даже не моргнул, —все также смотрит, словно привороженный.
Молчание. Винчен о чем-то задумался, я сразу понял только по его лишнему движению руки, которая легла на собственную талию. Кто-то снизу вызвал лифт.
—мы можем поговорить на улице? —привлек его внимание я, оборачиваясь, не желая даже слышать такой ответ как «нет». Дверь лифта вот-вот откроется, так что услышать его ответ хотелось бы как можно скорее.
***
Случайные переглядки, а затем смущаться из-за пристального взгляда, не по детски ли это? Когда в твои глаза смотрят взаимно, не пытаются даже отвернуться, а наоборот, желают рассмотреть получше, не замечая вокруг ничего и никого, так хмелило* мою душу.
Какая-то немая борьба, связанная только с переглядками, никаких слов. Только я и он, а еще тыл, который находится за нашими спинами. Там, за этим тылом одноклассники, даже не понимающие, что в комнате сидят два тайных любовника. От такого описания наших отношений становилось до странности тепло в животе, а от этой скрытности мне хотелось свернуться в трубочку, словно сам я оказался на седьмом небе, в раю, а не где-то в недрах земли, как ощущал себя до этого.
Винчен, бывало, отвлекался от нашей переглядки, но не от смущения он отводил взгляд, а от точно таких же сидящих здесь, желающих получить и толику внимания от него.
Одним из этих людей был ненасытный Бакуго.
Словно кошка, тот подкрался к спинке дивана, снимая полотенце с плеч, злорадно ухмыляясь. Взрывной одноклассник не любил проводить время в общей компании, особенно если эта компания была из его же одноклассников, даже больше, —он обходил стороной место посиделок, не смотря мельком вплоть до того, пока не скроется в лифте.
—ты что, из морозилки только что приперся? —в первый раз Бакуго слабо провел рукой по оголенному плечу, а затем в долю секунды шлепнул, словно отец, ругающий ребенка за невыполненный указ по типу «надень куртку, холодно же».
Черноволосый не то чтобы удивился, он даже не моргнул. Спокойное выражение лица успокаивало меня, как бы говоря мне, что Винчен и сам справится и мое вмешательство точно невпопад.
—нет, —отрицал Винчен. Теперь я не могу следить за его выражением лица, видно лишь скулу и снова этот паршивый шрам. Однако он не делает Винчена каким-то особенным лишь из-за него, он выглядит прекрасно, но не обращать внимание на шрам я пока не могу.—я только что с улицы.
—грейся, —не совсем дружелюбный оскал, а затем неопрятный бросок полотенца в лица, словно пощечина.—придурок.
Пока все смотрели на полу мокрую макушку Винчена, хмуро перебиравшего пряди волос и зачесывающего их назад, я не мог не заметить как самодовольная улыбка расползлась по лицу Бакуго.
—Винчен? —медленно приближающееся тело невидимки к парню почти соприкоснулось, но тот, быстро встав, молча направился к лифту.
—Киришима мне, блин, не поверит, —цокнувший Каминари привлек внимание с Винчена на себя, занявшего почти половину дивана.
Я бы послушал что дальше выйдет из этого диалога, но не будет ли лучше, если я проведу Винчена до места, куда он собрался идти? Могу предположить, что он направился в прачечную.
К тому же, возможен и тот факт, что такие короткие и казалось бы, незначительные детали могут его привлечь.Конечно мало вероятно, но я уже стартовал, когда признался Винчену, так что стоит выдавливать из всех возможных моментов соки и ожидать только положительного итога.
—я с тобой, —не дождавшись ответа от парня, влетел внутрь лифта, будучи опьяненным своей собственной идеей. Безэмоциональность Винчена свыше всех других эмоций, так что каменная маска безразличия не изменилась. Он даже ничего не ответил. Встав совсем рядом со мной, я почувствовал даже не дотрагиваясь до тела чаровника, насколько он холодный.—если тебе очень холодно и хочется согреться, я могу тебе с этим помочь.
—мне нормально, спасибо, —Винчен отнесся к моим словам без внимания, а то и вовсе казалось что он меня прослушал. Его тонкие пальцы нажали на кнопку один.
Тело, движения, а также его дыхание выдает с поличным. Он дрожит, хоть и мелко, но подрагивает от холода, а лицо и его язык настойчивы, —не выдают себя, создавая образ ледника еще суровее и более настойчивее.
Мы быстро прибыли вниз, где совсем рядом шумно общался Мидория со своей компанией друзей. Быстро обойдя их, почти что в бегу,мы уже были внутри. Слабо похрамывающий Винчен лишь только сильнее разогревал волнение о нем. Не в состоянии я игнорировать плохое самочувствие Винчена. Пусть он мне в этом не признается, я буду в разы настойчивее. Не хочу снова видеть его помятым.
Войдя в темное помещение, осмотрелся, но не заметил чего-либо примечательного: пара штук стиральных машин и порошок. Лунный свет все никак не хотел пробираться сквозь стекла и хоть как-то осветить комнатку, но зато дверь, из щели которой пробирается лучик света, немного освещает прачечную.
—Винчен-кун,—остановив черноволосого своей протянутой рукой, который по всей видимости не совсем доволен моим вмешательством, да и компанией в целом, он нахмурился.
Не важно, насколько он будет противиться, чтобы не показаться перед кем-то слабым, я не смогу не беспокоиться о нем. Да и думать, что он слаб, это тоже не в моих силах и возможностях, ведь я не вижу совместимости в слове "слабак" с Винченом. Это как два противоречия. Наконец я сказал столь желанное и то, что действительно имеет место быть,—теперь я ответственен за твое здоровье, поэтому пожалуйста, просто прими это.
—и за что же ты теперь еще ответственен?—вновь вопрос, заставляющий меня открыться ему.
Рука сама скатилась вниз по его туловищу. Забрав из его рук полотенце, откинул назад, беря теперь в свою ладонь руку ненаглядного.
Его черные пряди так красиво падали на лицо, глаза, но видно мешали они его обзору. Я ведь ничего не делаю плохого, я просто помогаю, ведь так?
—за твою безопасность,—уже не скрывая и без запинок проговорил я, понимая, что Винчену от этих чувств уже никак не увертеться.—за твое настроение,—последний шажок, я уже совсем у его безэмоционального лица. Руки сами потянулись к его лицу. Мои пальцы нежно, почти как по бархату прошлись по его скуле. Встав на пальцы ног, смотрел на его лицо, на которое я смотрел не задрав голову вверх, а прямо, заводя руки по черным падающим волосинкам, перебирая каждую по прядкам.—за твое отношение ко мне, понимаешь?
Я был в ожидании ответа и все еще не могу свыкнуться с молчанием Винчена. Ничего не последовало на мой последний вопрос, ничего, даже кивка. Синие глаза в этой темноте стали словно черными, почти что бездонными, не видно даже зрачка. В ожидании я находился будто бы вечность,—я чувствовал своими губами, насколько же сухие и шершавые его, такие манящие, пунцовые губы. Я надавил не так сильно, чтобы меня нельзя было толкнуть, а оттого в душе в очередной раз зарождалась мысль, что мои старания все же не напрасны и с виду нелюдимый, может питать ко мне хоть что-то. Чувствуется такая легкость и причудливость за всю эту нелепицу, словно совсем еще неопытные любовники познают всю страсть и скверность этой жизни в тайне от других глаз. Шея уже совсем заболела, ныла, ведь дотянуться до столь желанных сахарных уст не было возможности из-за разницы в росте. Нижняя губа Винчена слабо дергается, я чувствую как напряжено все его тело.
От какой-то досады и обиды, я нехотя медленно отстранялся, как вдруг шершавые губы сами поддались вперед ко мне. Это не было похоже на настоящий поцелуй. Я ощутил лишь сильнее, насколько же сухие его уста, но этого хватило, чтобы мое сердце запело, а странное напряжение в животе усилилось. Пара секунд, тот отстраняется, но после снова сам возобновляет, переглянувшись со мной взглядами. Я не чувствую насколько холодны его уста, не замечал, как его рука сама потянулась к моей щеке, не волновала также мысль, что где-то там, совсем рядом есть одноклассники.
Потная рука от трения с рукой Винчена выскальзывала. Настолько ослабло мое тело от таких обычных касаний губ, что я вот-вот готов распластаться здесь, прямо на полу, но держусь, потому как хочу ощущать это на себе именно сейчас. Очерченные пунцовые губы Винчена были слишком не податливыми, то внезапно отстранится, дыша мне прямо в губы и смотря своими бездонными глазами, закатывая, то не проявлял инициативу, словно устал.
Мои движения стали скованными, нежели раньше. Рука моя теперь покоилась на его твердом плече, словно опора, благодаря которой я все еще не упал. Под беглые взгляды Винчена я стремился не сталкиваться. Дикое смущение, не дающее мне полностью быть расслабленным, не отпускало меня, однако желание и трепет также были во мне, отдаваясь блаженством.
Последний раз проведя смазано губами по моим, я упал, не в силах больше держать себя. Пал я прямо в холодную охапку Винчена, дышащего учащенно. Осторожные движения парня действительно сильно контрастировали с его темпераментом, а от этого становилось только приятнее, а ощущалось все как-то по особенному.
Я слышу как сильно бьется его сердце в такт с моим. От этой мысли самая приторная улыбка, которую я мог изобразить, сама по себе выдавилась на мне.
Все то, что сейчас произошло здесь в самом деле по настоящему. Сам Винчен настоящий, живой, и я слышу, как он сверху кряхтит, будучи не в том состоянии, чтобы сказать что-то разумное.
Примечания:
ыыы
Глазки не болят из за шрифта?
ЛАЙН*—это мессенджер, которым пользуются японцы.
ХМЕЛИТ*—типа приводит в состояние возбуждения, радость и т.п.