Within you
How you turn my world You precious thing You starve and near exhaust me Everything I’ve done I’ve done for you I move the stars for no one You’ve run so long You’ve run so far Your eyes can be so cruel Just as I can be so cruel Oh I do believe in you Yes I do Live without your sunlight Love without your heartbeat I can’t live within you
Дэвид Боуи, к/ф «Лабиринт»
- Ты меня использовал! - орала Тав, лупя заклинанием дезинтеграции по Абсолют. - Я сделал это для нас обоих! - защищался Астарион, выпуская по мозгу всю обойму огненных стрел. - Ты меня обманул! - Я тебе ни разу не соврал! И ты сама хотела замок! - Да, я хотела замок, но не такой и не так! Платформа под Тав зашаталась и обрушилась. Вампир выдернул ее из бездны в последний момент. - Неблагодарная! - рявкнул он, ставя ее рядом с собой. - А ты - чудовище! - Ооо, кто бы говорил, Тав, - рычал Астарион, - это ты любишь лакричные палочки! Он выпустил в незащищенную часть мозга стрелу с «Блестящим аргументом» Барка, но снаряд прошел по касательной. - Бей точнее, Астарион! - Карла прыгнула на Абсолют, занеся топор. - Ты монстр или одно название? - Да заткнитесь вы уже! - не выдержала Шэдоухарт. - Я вас всех убью, если мы выживем! Мозг Абсолют гудел, ткани трещали и рвались. Драконы раздирали когтями наутилоиды, их части падали на землю, разрушая дома, накрывая обломками бедолаг, не успевших укрыться. Огонь, крики, стоны, лязг металла и запах паленой плоти. Война... Когда они падали, Тав вцепилась обеими руками в Астариона и орала ему в ухо: - На случай, если мы умрем! - ее слова были еле слышны за свистом ветра и ревом драконов. - Я тебя люблю! - А ты не могла мне чуть раньше об этом сказать? - возмутился Астарион. Вампир не планировал умирать, но земля была уж очень далеко, а падали они уж очень быстро. - Самое время наколдовать что-нибудь, Тав! Что-нибудь... Что-нибудь... - Переносящая дверь! Над городом поднимался дым, пожары распространились быстро в той части, где преобладали деревянные постройки. Мозг упал в залив реки Чионтар, на которой стоял город. Удар был такой мощный, что корабли, стоявшие в заливе разлетелись в щепки, а уцелевшие суда волной выкинуло на берег. - Да в порядке я! - Тав отдирала липкими от крови пальцами руки Астариона. - Почему не лавка мясника, а, Тав? - ворчал вампир, вытаскивая осколки из ее предплечья. - Или, на худой конец, оружейная? Ведь это так логично, правда, дорогая? Волшебница перенесла их к своей любимой кондитерской лавке, аккурат к стеклянной витрине, у которой она так любила стоять и рассматривать стойки с конфетами в детстве. Астарион достал кинжал и распорол на ней робу от плеча до пояса. Присвистнул, поискал глазами Шэдоухарт. Их разбросало по всему заливу. - Я тебя ненавижу… - ревела девушка, вытирая сопли рукавом здоровой руки. Вампир нашел где-то щит и прикрывал ее от летящих с неба осколков наутилоидов. - Ты мне только что в любви признавалась! - Я думала, что мы умрем… - Угомонись, Тав. У тебя шок. - У меня шок от тебя. На всю жизнь. Девушку била крупная дрожь. - Все будет хорошо, - бормотал Астарион, пережимая ей рану и стараясь дышать ртом. - Смотри на меня, Тав. Я куплю тебе гору мороженого. И такую же гору лакричных палочек. Мы с тобой отправимся далеко-далеко, к теплому морю, как ты мечтала, помнишь? - В Ад мы отправимся. За все, что натворили… - И там мы тоже будем счастливы, я тебе обещаю. У меня новые знакомства в Кании. Мефистофеля помнишь? Вампир забалтывал волшебницу, отвлекая ее от боли. Они уже были в аду. В горящем, разрушенном, истерзанном городе. Но они победили. Все закончилось. И все только начиналось. Тав кивнула. - Помню... - Ну вот, - протянул вампир. Он выудил из поясной сумки жгут и обезболивающий порошок, - сейчас тебе станет лучше. Астарион перетянул ей предплечье и взвалил на себя. Шэдоухарт они не нашли, но у пристани были другие клерики, которые взялись за рану Тав. Там они и остались ждать остальных. Тав уснула от обезболивающих в одеяле, которое дали им ополченцы, привалившись спиной к стене пристани, а Астарион смотрел на восходящее солнце. Личинка больше не защищала его, но и солнце больше не имело над ним власти. Астарион выдохнул и закрыл глаза. Никто больше не имел над ним власти. - Астарион… - Я тут, дорогая, - вампир одним прыжком преодолел расстояние между ними. - Тебе полегче, Тав? - Воды… Он поднес флягу к ее губам. Девушка жадно присосалась к ней. Заживляющие мази хорошо делали свое дело. Ее взгляд прояснился. - Где остальные? - Кормят рыб, вероятно. - Нет… нет… - Тав, я пошутил. Мне не могло так повезти. Они скоро будут тут. И твой любимый танцор, и драгоценный волшебник. Да где эта Шэдоухарт, когда она нужна? Все выиграли так или иначе. Но он и Лаэзель - больше всех. Гитьянки умчит к звездам со своим принцем, победит королеву-узурпаторшу, а если ей хватит ума, то трахнет Орфея и въедет на престол на его плечах. В отличие от Гейла она не побоится водрузить корону себе на голову. И к лучшему! Зачем миру бог по имени… ух, Гееейл? Пусть корпит над рабочими тетрадями своих бездарных учеников. Хальсин сбежит в лес. Карла спустится в Ад за новым сердцем, Уилл - за безвременной кончиной. Вампир уже мысленно сочинял речь для его похорон. Джахейра найдет себе новое приключение. Последнее, если будет слишком часто мелькать перед глазами Астариона. Минск… Минск завоспитывает Девятипалую до своей смерти. Шэдоухарт с такой легкостью меняла богинь и шла по трупам собратьев. Потрясающая девушка! Вампир не сомневался, что она далеко пойдет. Главное, чтобы ушла подальше. Проиграл лишь Император. Но его неумелые манипуляции были шиты белыми нитками. Он торопил события и давил тогда, когда нужно было отступить и упускал момент, когда следовало настоять. Могущественный иллитид не годился даже в подметки одному маленькому скромному вампиру, который получил все. Ну, почти все. Его последний приз отчаянно сопротивлялся неизбежному. Но и она скоро сдастся. Тав. Его хрупкий цветок. Астарион проследит, чтобы она прожила наилучшую жизнь, даже если никогда не оценит его усилий. - Мы свободны, - дрожащими губами пробормотала девушка. - Ты свободен. "И волен идти, куда захочешь", - ей так нравилось бросаться этой фразой в последнее время. Астарион не стал с ней спорить. Они живы - это самое главное. Он все равно не сможет объяснить ей в полной мере, на что похожа любовь вампира. Мучительная и ненасытная, как голод, его прежний спутник. Тав молода, а значит у него впереди достаточно времени, чтобы все исправить и завоевать ее. Как ручьи наполняют потоки, а те наполняют реки, а реки - моря, так и мудрость наполнит ум его возлюбленной и возвысит ее. Очень скоро они буду властвовать над миром, который давно ждет этого, как осень ждет весну. - Все будет нашим, дорогая, - прошептал Астарион. - Будем править вместе - ты и я. - Что? - Говорю, а вот и она! Свита бесполезная твоя.