Грязь

Юля, обделённая вниманием, какое-то время ходила хвостом за объектом обожания. Иногда слишком нагло и очевидно, от чего девушка закипала и еле сдерживалась, чтоб при всех не осадить маньячку. Судя по истории диалогов, её принцесса с Юлей больше не общалась. Ни одного сообщения в мессенджере. Ни одной локальной шутки и никаких переглядок. Будто и не дружили вовсе. В целом, ей даже нравился такой расклад, но та лёгкость, с которой обе расстались и сепарировались от дружбы — всё-таки напрягала. Так ведь не бывает. А ей нужно было узнать обо всём раньше, чем упрямица решила бы рассказать. Воспользовавшись выигрышным положением, Бастет всё-таки подошла к эльфийке первой, когда рядом никого не оказалось. — Что-то случилось? — поинтересовалась Юля так пафосно, будто бы не она бегала по горячим следам вслед за спортсменкой. — Вы поссорились с Витой? — поинтересовалась она, даже не пытаясь дать той шанс насладиться моментом и перевести тон на флирт. — Нет, — отрицательно помотала головой Юля, — Мы вино с ней пить собирались вообще-то. — Когда? — нахмурилась та, совсем сбившись с толку. — Не знаю, — призналась Юля, спустив рюкзак с плеча и обхватив ручку обеими руками — Последний раз, когда я к ней подходила, она была не в настроении. Я предложила ей вина вместе выпить. Подумала, что напишет, как сообразит. — Я думала, вы лучшие подружки. Вы же каждый день общались и сидели вместе, — всё также непонимающе тряхнула головой та. — Теперь она садится с тобой, — уколов саму себя, закончила эти разбирательства вторая, спрятавшись за длинными ресницами и от наклона упавшим на лицо локоном волос. — Ясно, спасибо, — наградила её сухой благодарностью без всякой торжественности. И не дожидаясь ответа, удалилась как можно скорее, нисколько не заботясь о том, с каким ворохом тяжёлых мыслей оставит бедную девушку. --- Вита с навыками профессионального гримёра замаскировала под макияжем побои так, что те и вовсе визуально исчезли с лица. Будто ничего и не было. Даже тон помады подобрала так, чтобы трещинка не выделялась сильно. — Прекрасно выглядишь, — похвалила её старания девушка, когда та вновь заняла место по соседству. Руководительница не могла не заметить, как сильно сдружились ученицы. И то, как обе смотрели друг на друга. Такие вещи она чуяла за километр. И это она могла бы оставить без внимания на определённое время, но прошлый инцидент уж очень сильно огорчил её, да ещё и перед всем классом. — Вита, пересядьте, пожалуйста, на первую парту, к Илье, — попросила она, прищурившись, будто совсем плохо видела. Хотя зрение на деле у нее было волчьим, даже учитывая факт её «минусовых» очков. Слишком многое она замечала для человека, жалующегося на недуг. — У меня дальнозоркость, Елена Степановна, — поднялась со стула Вита, дёрнувшись в сторону сумки, потому что знала, что та скорее всего не уступит. Но покидать место все равно не торопилась. Надеялась на везение. — А у меня хорошая память, — ввернула Елена беззлобно, — И мне очень хорошо помнится, что вы даже не соизволили извиниться за своё хамство. — Извините, — кинула на весь класс Вита, зная, что не этих слов и даже не этих извинений ждёт её руководительница. — Извиняю, пересаживайтесь. У нас снова будет тест. И я хочу посмотреть, на что вы способны своими усилиями. «Или усилиями прославившегося своими штанами Ильи» — подумала Вита, нехотя собирая свои вещи. Соседка схватила её за руку, прежде чем та собралась уйти, и сунула в руку карандаш с напечатанными формулами. — Спасибо, — улыбнувшись произнесла она беззвучно одними губами, когда увидела, что за чёрточки нанесены на грани деревянного корпуса. И та в ответ лишь благородно кивнула, разрешив оставить место и пересесть к старосте. Но не успела. В класс ворвалась завуч, и переводя дыхание, сообщила Елене о том, что на первом этаже возле столовой мальчишки затеяли драку. Охранника на посту почему-то не было. Директора тоже. А сама она была очень маленькой и худенькой для того, чтобы влезать в такие разборки не только с помощью бесполезных криков. — Понятно, — устало вздохнула Елена, сердито поджав губы и ругая мысленно рассыпавшееся по отпускам руководство. Она отложила стопку с тестами, забыв назначить дежурного, и отправилась вслед за коллегой. — Опасно тебя одну отпускать, — скорее для себя, чем для Виты озвучила Бастет шёпотом, возобновляя в памяти нанесённые тиранками царапины, которые теперь были тщательно скрыты под слоями тонального крема и пудры, — Сядь пока со мной. Пока она не пришла. Девушка послушно опустилась на место и переметнула своё внимание на посмурневшую подругу, сидящую поодаль, на второй парте. Как-то совсем нечестно получилось. Она обманула её. Проиграла в споре. Да и спор этот затеяла только для того, чтобы утолить страшный голод и выведать хоть какую-то информацию о любимом человеке. Если бы она сразу призналась Юле в том, что влюбилась в девушку, всего этого бы не было. И не пришлось бы строить из себя дуру и мириться с чувством вины. Но теперь нужно было пойти на другое враньё. Бастет не отпустит её пить вино в гости одну. А разговор подруга затеяла тет-а-тет, чтобы признаться Юле во всём, что случилось. И возобновить хоть какие-то хорошие взаимоотношения, если это возможно. Союзников больше не осталось, если не считать новую партнёршу, с которой девушка пока ещё не свыклась. Всё-таки сказывалась беззаботная прошлая жизнь, оставшаяся за чертой их отношений. Елена хоть и контролировала, но по большей части из такого же чувства вины к девочке. И обе это понимали. Вита не всегда была довольна этой договоренностью, с успешными аттестатом и послушанием, но и отказываться от «тёплых» отношений с ней не спешила. Всё таки, привилегий у нее было больше, чем у остальных. Разве кому нибудь еще историк позволял курить в его кабинете? Или закрывать глаза на пропуски? Или ставить подписи на поддельных справках? С другой, стороны, не будет же она до конца жизни позволять Бастет решать за неё. «Привет, можно к тебе сегодня после занятий? Приду с вином. Надо поговорить» — отписалась она Юле. Эльфийка подняла голову на засветившийся экран и, увидев, знакомую фотографию на иконке и текст сообщения, обернулась к однокласснице и кивнула ей головой в знак своего согласия. Она была готова к этому событию, потому что ей тоже было, о чём поведать своей школьной подруге. Бастет эта идея, естественно, не понравилась. И как только она узнала об этом из первых уст, она сразу же озвучила свой протест. Забыв учесть, что информация не подавалась ей под соусом просьбы или вопроса, требующего ответа. Девушка просто поставила её перед фактом. — Если для тебя это пьянка важнее, чем всё остальное — я не буду тебя держать, — сказала она ей напоследок, дав понять, что разговаривать с ней больше не собирается. Отношения с популярной одноклассницей, которую Вита обожествляла и ненавидела весь год, представлялись совсем не такими. И за последние дни она всё больше и больше убеждалась, что фраза «бойтесь своих желаний» обретает вес не только из-за актуальности во времена пирующего инфоцыганства. Но и потому что это чистая правда. — Я пойду в любом случае, — обозначила она твёрдо, и надеясь, что когда-нибудь будет прощена за это. Спортсменка проигнорировала, даже не удостоив обычным кивком. Весь оставшийся день девушки всё равно садились вместе. Несмотря на то, что обе не разговаривали друг с другом, тишина между ними казалась очень даже звенящей. Если бы воздух, выдыхаемый напряжённо, можно было обозвать матерным — Вита описала бы молчание любимой именно таким. Она даже записала себе в заметки, в список особенных слов: «дышит матом». Пусть и немного, это развеселило. В то время, как второй было совсем не до веселья. В стенах школы происходило чёрт знает что, уже вторая драка за неделю, и совсем не факт, что последняя. Персонала нет на месте. Ни охранны, ни мед.сестры, не говоря уже о директоре. И ведь наверняка, камитет даже и не подумает сунуться сюда в период всей это чертовщины. Привыкшая всё контролировать, Бастет закипала от тревоги и ярости. Ей пришлось успокоить себя мыслью, что принцесса своей не очень приятной новостью просто попала под горячую руку. Хотя и это не означало, что при других обстоятельствах, её ответ был бы другим. Она могла принять бы на рассмотрение почти кого-угодно, но с Юлей и так была связана не очень лестная история. И вряд-ли эльфийка станет скрывать это от своей подруги, особенно под градусами. «Ви не обо всём сейчас желательно знать. И так слишком много происшествий и треволнений» — подумала Бастет и оторвала свой взгляд от желанных пунцовых губ. Невыносимо испытывать несвоевременное возбуждение. И ещё более невыносимо осознавать, что всё чаще оно накрывает при виде обиженной, хрупкой, измотанной, побитой, плачущей и уязвимой девочки. Вита безусловно казалась ей самой красивой девушкой на свете. И она гордилась тем, что рядом с ней стоит такая, как она. А помимо этого, она казалась ей умной, несмотря на глупые поступки. Очень стойкой, несмотря на вспышки истерик и слёзы. Но, проблема в том, что последнее привлекало её сильнее всего. Ей нравилось ощущать силу и власть рядом. Нравилось подавлять и подчинять себе. «Я предупреждала, что люблю эту роль» — вновь успокоила свой встревоженный ум, — «Я не говорила ей, что со мной всё в порядке».