7
20 ноября 2023 г. в 11:39
Чонвон сидит на верхушке дерева и провожает взглядом солнце. Его лучи в последний раз, перед тем как полностью скрыться, слепят своим светом, заставляя довольно жмуриться.
Шорох листвы заставляет отвлечься.
— Сонхуни-хён, ты слишком громкий для этого часа…
— Ты мог бы наблюдать за своими закатами на каком-нибудь одном дереве? — спрашивает он, садясь рядом. — Честное слово, я устаю искать тебя каждый раз.
Чонвон смеётся, облокачиваясь на его плечо.
— Именно поэтому я и не сижу на одном месте. Чтобы ты побегал.
Сонхун отвешивает ему щелбан.
— Больно, хён! — он потирает лоб. — А где Ники? Я не видел его весь день.
— Я тоже…
Они слышат внизу шум и мгновенно замолкают.
Чонвон провожает закаты с самых высоких деревьев в лесу. Такие растут далеко от того места, где они живут. Поэтому услышать тут шум в такой час… кажется странным обоим дриадам. Они напрягают слух.
— Поверить не могу, что ты замешан в этом.
Чонвон хватается крепче за дерево.
«Мама…»
— Моя Госпожа…
Сонхун одними губами спрашивает:
«Тэсон?»
Чонвон кивает. Им не видно того, что происходит внизу. Они могут слышать только разговор, боясь пошевелиться, чтобы не оказаться замеченными.
— Можешь не строить из себя любезность, Пак Тэсон. Скажи мне лучше вот что… Чем ты околдовал моего мужа, что он решил идти против меня?
— Арым… — два дриады на дереве слышат голос отца Чонвона. — Я сам решил помогать этим людям.
Чонвон с Сонхуном испуганно переглядываются. Оба теперь понимают, что происходит.
Те разговоры, что уже давно ходят по лесу… О том, что кто-то выводит людей из лабиринтов Госпожи. Чонвон спускается ниже, как можно тише. Теперь он может видеть своего отца с Тэсоном, свою мать с двумя исполнителями. И…
«Ники?!»
— Ты, можешь наказывать меня, но отпусти Тэсона. Он не…
— Я также виноват, как и ты, если уж на то пошло! — возникает колдун. — Моя Госпожа, могу я спросить, как же вы узнали?
Чонвон видит, как его мама указывает на Ники.
— Он увидел вас и рассказал мне. — Арым поднимает руку и прикладывает её к груди. — Если бы не ты, Тэсон, мой муж ни за что бы не пошёл против моих решений…
Из-под руки Арым становится заметно зелёное сияние. Кажется у всех, кто стал свидетелями этого, на лицах появилось одно и то же выражение — шок.
Никто из них никогда не видел, как это происходит, но все знают об этом.
Именно так Повелители достают ядро «сторон».
Чонвон действует быстрее, чем успевает подумать. С громким криком «НЕТ!», он спрыгивает с дерева и, оказавшись между своей матерью и отцом, с силой бьёт руками по земле. Перед ним сразу же вырастает высокая зелёная стена.
— Ты как здесь оказался?! — поражённо смотрит на него Хэвон. — Чонвон, ты с ума сошёл? А если бы она успела достать ядро?!
— Ну не успела же!
Он быстро устаёт. Такой стремительный расход магии даёт о себе знать. Он старается держать стену изо всех сил и Хэвон, наконец-то придя в себя, тоже бьёт по земле, благодаря чему стена ставится выше и толще.
— Забери его и уходи. — говорит он Тэсону.
— Ты должно быть шутишь?
— Уведи моего сына! — повышает голос Хэвон. — Он сам не уйдёт и только пострадает!
— Твою же… — ругается колдун. — А ты?
— Останусь. Не думай об этом. Главное, уведи Чонвона.
Чонвон спорит, с трудом удерживаясь на ногах. Говорит, что не уйдёт, не оставит отца. Они вдвоём чувствуют, как Арым начинает подавлять их магию своей.
Внезапно спину Чонвона прознает острая боль. Он вскрикивает и заваливается на землю.
— Чёрт, Тэсон, ну уходите же!
Колдун поднимает руку перед лицом Чонвона, делает какое-то быстрое движение пальцами и тело дриады немеет. Он замирает, не в силах пошевелиться и сказать хоть слово.
— Не дай ему вернуться хотя бы до завтра. И пообещай, что больше не приблизишься к лесам дриад. Не подвергай себя опасности. — просит Хэвон. — Пообещай!
Колдун стиснув зубы кивает. И достав маленький нож, делает порез крест-накрест на руке, закрепляя таким образом своё обещание.
Хэвон отворачивается от них и сильнее давит в землю руками, стараясь удержать стену между ними и Арым. Тэсон поднимает Чонвона на руки и, в последний раз посмотрев на друга, собирается уходить. Неожиданно перед ним появляется Сонхун.
— Чёрт возьми… — снова ругается Тэсон. — Одна из самых нелюбимых ваших черт, это ваша бесшумность…
— Я пойду с вами.
— Конечно пойдёшь… Тебе нельзя тут оставаться.
Они слышат вскрик Хэвона. Тэсон с трудом удерживает себя, чтобы не обернуться. Ведь если он сделает это, то точно нарушит слово.
— Поспешим.
Тэсон для большей безопасности наложил на них заглушающие чары, а Сонхун вёл их запутанными путями к выходу из леса. Чонвон на руках Тэсона плакал, но не мог стереть своих слёз. Кого бы он сейчас не пытался обвинить, отца это ему уже не вернёт. Он прекрасно это понимает.
Видимо, он уснул, потому что когда он приходит в себя, то видит, что находится в какой-то квартире. Он пробует двигаться, и на этот раз тело слушается его. Только спина горит жгучей болью.
В комнату заходит Сонхун, видит Чонвона и его выражение лица… разбитое. Сонхун в два шага оказывается рядом и прижимает его к себе за плечи, стараясь не задевать спину. Следом появляется Тэсон.
— Твой отец поступил правильно, попросив увести тебя оттуда. Ты это понимаешь?
Да. Чонвон понимает.
— Ты знаешь что бывает, когда природные создания, вроде вас, перебарщивают с магией?
Чонвон кусает губу. Кивает. Конечно он знает…
— Если бы ты там остался, то обратился бы в дерево, потому что не контролировал себя. И это случилось бы быстрее, чем ты можешь себе представить. Из твоей спины уже прорвались ростки.
«Так вот почему она так сильно болит…» думает Чонвон, но эту мысль сразу вытесняет следующая:
— Но теперь деревом стал мой отец…
Сонхун крепче прижимает к себе Чонвона. Он гладит его по волосам, стараясь как-то утешить, хотя и осознаёт, что эти попытки ничтожны. Но это всё, что он может сейчас.
— Ты спас нас от Другой Стороны. Он спас тебя от обращения, а меня от смерти…
— И совершенно некому было спасти его…
Тэсон дёргается, как от пощёчины.
— Слушай, если ты считаешь, что меня не волнует произошедшее, то ты не прав. Хэвон мой лучший друг. Я буду до конца жизни винить себя за сегодняшнее, но я дал ему слово. Я бы отдал за него свою жизнь. Но сегодня он доверил мне тебя, а ты самое ценное, что у него есть.
На самом деле, когда Чонвон услышал о том, что кто-то спасает людей из лабиринтов его матери, он проникся большим уважением к этому смелому человеку. Он никогда не одобрял её методов с тех пор, как она стала Повелительницей. Её убежденность в том, что всегда надо доказывать и демонстрировать свою силу, не поддавалась его пониманию. Её методы отваживать незваных гостей, чуть не доводили несчастных блуждающих в её лабиринтах до смерти. Поэтому он только обрадовался узнав, что есть кто-то, кто не побоялся идти против неё.
Но конечно он и представить не мог, что этим кем-то… ЭТИМИ кем-то окажутся его отец и Тэсон.
— Что ты будешь делать теперь? — спрашивает колдун.
— Вернусь домой.
— Ты можешь остаться со мной, если хочешь. — предлагает колдун.
— Спасибо, но нет. — качает головой Чонвон. — Даже если я сбегу, она всё равно найдёт меня. И тогда можете пострадать вы… Я вернусь, буду учиться, и рано или поздно переберусь в свой собственный лес со своими правилами. По крайней мере… я постараюсь этого добиться.
Тэсон вздыхает и лохматит волосы двух дриад.
— Только не наделайте глупостей…
— Тэсон-щи, могу я вас попросить об одолжении?
— Всё, что хочешь.
— Не рассказывайте никому всей правды о случившемся. Даже вашему сыну. Пусть никто не знает, что они были мужем и женой. Об этом за пределами лесов известно только вам… И не упоминайте меня. Если мир узнает, что муж и сын Повелительницы Лесов пошли против неё, это доставит ей много проблем. И прошу… пусть Джей… пусть ваш сын некоторое время держится подальше от лесов. Я боюсь, она может начать мстить вам, через него.
Тэсон немного удивлён. После случившегося этот ребёнок продолжает защищать Арым. Хотя… что тут удивительного? Всё-таки, она его мать.
— Конечно. — отвечает Тэсон. — Даю тебе слово.
***
Вернувшись в лес, Чонвон и Сонхун первым делом идут туда, где вчера всё произошло. На том месте, где они в последний раз видели отца Чонвона, теперь стоит большой ветвистый дуб.
— Папа…
Чонвон опускается перед деревом на колени и обнимает его. Он чувствует, как дуб говорит ему не расстраиваться.
— Как мне не расстраиваться? — Чонвон роняет слёзы на кору дерева. — Почему ты не остановился?
«Она бы догнала вас. И тогда пострадали бы все мы.» слышит Чонвон в голове голос отца.
Чонвон плакал у дуба, пока не уснул. Сонхун всё это время был рядом с ним, а потом отнёс его к себе домой.
Просыпается он, когда слышит, как кто-то ругается. Он медленно поднимается, осознавая, что находится не у себя дома, а у Сонхуна.
— И зачем ты пришёл? Что ты теперь ему скажешь?
— Я просто хочу узнать, как он.
— Серьёзно? После того, что стало с его отцом, ты…
Чонвон выходит из комнаты, тем самым прерывая разговор Сонхуна с Ники.
— Зачем ты встал? Тебе нужно больше отдыхать, чтобы спина заживала. — Сонхун в миг сказывается рядом с Чонвоном.
— Что с твоей спиной? — спрашивает Ники.
— Не рассчитал свои силы… — отвечает Ян.
Если честно, он не знает, что чувствует сейчас по отношению к Ники. Злится ли он на него? Безусловно. С этим он ничего не может поделать. Но, как ни странно, Чонвон понимает, почему Нишимура так поступил.
Родители Ники являются главными посланниками Госпожи Повелительницы Лесов. Они её глаза и уши. Они вместо неё проверяют, как справляются хранители со своими лесами. Находят и забирают нарушителей. Они же их и наказывают. И если бы Ники скрыл то, что видел, его родители, в лучшем случае, отвернулись бы от него. А в худшем… кто знает?
Но даже осознавая это, Чонвон не может заставить себя не испытывать обиду.
— Я не жалею о том, что рассказал Госпоже о твоём отце и его друге. — говорит Ники. — Но мне жаль, что всё в итоге обернулось так.
Чонвон думает, что Ники определённо достоин зваться сыном своим родителей. У него в крови эта холодность, чувство долга. И будет совсем не удивительно, если в будущем он станет одним из посланников его матери.
— Думаю, тебе пора. — Сонхун указывает Ники на дверь. — Чонвону нужен отдых. А я попросту не горю желанием тебя видеть.
Ники ещё раз смотрит на лица своих друзей. Уже бывших, очевидно. Они все понимают, что их отношениям не быть уже такими, какими они были ещё два дня назад.
Когда дверь за ним закрывается, Сонхун подходит к Чонвону, и говорит, что ему надо проверить его спину. Он помогает ему снять кофту, и аккуратно разматывает бинты. Родители Сонхуна лекари. Поэтому он прекрасно знает, что делать в таких случаях, как у Яна.
А у того теперь красуются пять багровых ран, которые, словно паутиной, расходятся по всей спине. Разрывы уже затянулись, и воспалений нигде не видно. Значит, всё заживает так, как и должно.
Сонхун ещё дома у Тэсона удалил все ростки, прорвавшиеся из тела Чонвона. Повезло, что они не успели окрепнуть, и убрать их не составило большого труда. Он сделал мазь из имеющихся дома у колдуна компонентов, это помогло более быстрому заживлению. Только к сожалению, это не избавит Чонвона от шрамов, которые останутся в последствии.
— Всё в порядке. — говорит Сонхун, после осмотра. — Скоро совсем не будет болеть.
Жалко только, что с душевной болью это не работает.
***
— Так и думала, что ты будешь либо здесь, либо у Сонхуна.
Чонвон сидит у дуба. Было ожидаемо, что они с мамой встретятся именно тут. Она тоже подходит к дереву и прикасается к нему рукой.
— Я скажу тебе то, что ты, думаю, и так знаешь. Я против любых незваных гостей в моём лесу. Я завожу их в лабиринты, чтобы отбить желание сюда возвращаться. Твой отец считал такие методы жестокими. Я считаю их эффективными. В конце концов, от этого никто не умер.
Чонвон поражён, с каким ледяным спокойствием она говорит об этом. Будто бы перед ней сейчас не её муж, ставший деревом. И не её сын, чуть таким же деревом не ставший.
— Я долго противилась просьбе твоего отца, разрешить Тэсону жить тут. И, как оказалось, не зря. После его появления в лесу, люди чудесным образом стали выбираться из моих лабиринтов. Мне пришлось потратить много времени, чтобы поймать его с поличным. И каково же было моё удивление, когда я увидела с ним Хэвона… — она наконец-то опускает глаза на своего сына, сидящего на земле. — Ты можешь как угодно относиться ко мне после этого, но скажу прямо… Несмотря на мою любовь к твоему отцу, я жалею только о том, что не успела отправить их обоих на Другую Сторону.
Эти слова ранят больнее ростков, что разрывали его спину. Он настолько шокирован, что ему сложно дышать. Кажется, будто он задыхается из-за кома, вставшего в горле.
Арым разворачивается, чтобы уйти, но, словно вспомнив что-то, останавливается.
— К слову. Я знаю, какие чувства ты испытываешь к сыну Тэсона. — говорит она, заставляя Чонвона вздрогнуть. — Но имей в виду… Кого бы из них я не встретила в будущем, я не задумываясь использую ядро «сторон». Тэсон либо лично ответит мне за случившееся, либо это за него сделает его сын.
После этих слов, она окончательно уходит, оставляя Чонвона с теперь уже вдребезги разбитым сердцем.
***
— Хён?! Хён! Помоги мне, прошу! — Чонвон тащит на себе мужчину без сознания. — Найди Ёнсу, надо привести врача!
— Чонвон… что… Это кто? Откуда вы…
— Хён, прошу. Он несколько дней пробыл в лабиринте мамы.
Сонхун больше не задаёт вопросов. Он быстро находит Ёнсу, и фея сразу улетает в город за врачом. А дриады тем временем, уже вдвоём, несут мужчину к выходу из леса.
— Ты понимаешь, что сделал? — шипит старший. — Если Госпожа узнает…
— К чёрту всё! Я не хочу видеть, как страдают люди!
Сонхуну не нравятся эти слова. Потому как он уверен, что за ними скрыто уже принятое Чонвоном решение — он будет, как и его отец, выводить людей из лабиринтов Госпожи Повелительницы Лесов.
— Я больше не попрошу тебя о помощи. Не хочу чтобы ты был причастен. — говорит Чонвон, глядя, как машина врачей увозит с собой того мужчину.
— Тебе и не надо просить. — Сонхун ерошит волосы друга. — Я всё равно буду рядом.
***
— Прекрати лезть не в своё дело!
Голос Арым громом разносится по её резиденции, где она живёт с её пор, как стала Повелительницей. Чонвон даже не вздрагивает, в отличие от Сонхуна, который ждёт его за дверью.
— Не понимаю, о чём ты.
— Наглый… — она подходит вплотную к сыну и больно хватает его за подбородок. — Если ты не был пойман с поличным, это не значит, что я не знаю, кто конкретно лезет в мои лабиринты. В этом лесу есть только одна дриада, способная на такое. И это ты, мой дорогой сын.
Чонвон не реагирует. Он не признает и не отрицает. Он знает, что всё очевидно, так же как и знает то, что его мама ничего не может поделать с этим.
— Ты не остановишься? — увидев, что Чонвон не собирается ничего отвечать, Арым какое-то время молчит, словно обдумывает что-то. Она отпускает его подбородок и подходит к своему столу. — Я не могу и дальше закрывать на это глаза. Поэтому у меня есть к тебе предложение.
Она достаётся большую папку. Чонвон понятия не имеет, что в ней находится. Арым довольно долго перелистывает её, внимательно изучая содержимое. Наконец найдя нужную страницу, она берёт чистый лист бумаги и начинает на нём писать, периодически заглядывая в папку.
— Я предоставлю тебе возможность, которая даётся только тем, кто этого заслужил. — говорит она, скользя ручкой по бумаге. — Я делаю это для взаимной выгоды. Не думай, что я считаю тебя достойным. Это тебе ещё предстоит доказать.
Чонвон всё ещё не понимает, о чём говорит его мама. Он уже хочет спросить, что она имеет в виду, но видит, как она откладывает ручку, берёт маленький ножик и делает порез на пальце, оставляя отпечаток крови на бумаге.
Значит, это договор.
— Это документ на передачу в твоё владение леса. — говорит она. — Того, где у вас с Хэвоном есть дом. Как ты знаешь, у него нет хозяина. Я предлагаю тебе занять это место.
Чонвон поражённо смотрит на мать, не в силах поверить в услышанное. Она действительно предлагает это ему? Ему? Шестнадцатилетнему мальчишке? Он конечно стремился в будущем получить в своё владение лес. Но не думал, что это произойдёт так быстро… Да и готов ли он к такому сейчас? Справится ли он?
В голове, разумеется, возникает много вопросов и волнений. Но главный вопрос сейчас только один:
— А что взамен?
— Не мешать мне. Ты тихо будешь жить в своём лесу, как тебе угодно. Я в свою очередь не буду лезть к тебе. Каждый будет существовать так, как ему удобно.
— Не может быть так просто.
— Конечно. — подтверждает Арым. — Если лес не примет тебя за полгода, ты вернёшься сюда и больше не предпримешь ни одной попытки спасти кого-либо из моих рук. Это так же прописано в договоре. — она трясёт бумагой в руке. — Ну что, сынок, ты согласен?
И пару мгновений спустя, на договоре стоят уже два красных отпечатка.