Обесцененный

      - Ты ведь тоже это слышал? «Не нужно выпрыгивать из штанов!», – эмоционально вопрошал свое отражение в зеркале Лунвей, пока чистил перед сном зубы. – А что если я хочу выпрыгнуть? «Я твой начальник, ты мой подчинённый!» – только пока, дорогой мой Денис Петрович, только пока. Я парень терпеливый, могу ждать очень долго. Великую стену строили около двух тысяч лет, что в сравнении с этим несколько месяцев? Мне монахи в монастыре на гексаграммах тебя нагадали, так неужели думаешь, что я так просто отступлюсь?       Он нахмурил брови, сплюнул пену от зубной пасты в раковину и взлохматил полотенцем мокрые после душа волосы. Лунвей в полной мере осознавал, что его азиатская внешность на любителя, но если абстрагироваться от самолюбования и трезво взглянуть на себя со стороны, то он обладал многими достоинствами как личностными, так и деловыми, а значит, был не самым плохим вариантом из множества возможных. Да, недостатки тоже присутствовали, как и у всех, но с ними можно легко смириться.       - В конце концов, – уверенно сказал он с любопытством взирающему на него отражению, – это борьба лазурного дракона и огненного тигра кончится тем, что они сплетутся хвостами.       Полосы света ползли по потолку вслед за проезжающими мимо машинами, что сновали под окнами у торгового центра день и ночь, оттого никак не получалось забыться сном. Хотя, казалось бы, переизбыток информации и попытки разобраться в новой для себя сфере должны были действовать как хорошее снотворное, да только настырные мысли и воспоминания, которые никто радушно в гости не звал, решили иначе.       Лунвей глубоко вдохнул, закрыл глаза и почему-то снова оказался на набережной Вайтань в районе Хуанпу. Это было незабываемое время абсолютного погружения в незнакомую жизнь, которую когда-то позади оставили его предки. Кровь в нем всегда звучала громче рассудка и взывала к истокам, заставляя жадно добрать того, чего он был лишен с самого рождения не по своей воле. Поэтому Лунвей наслаждался каждым мгновением жизни в этом старом, но идущим в ногу со временем мегаполисе: стажировался, общался, дружил и даже любил… Недолго, но поучительно судьбоносно, сладко и в то же время горько до боли. Тот день, когда стало особенно невыносимо тесно на полюбившихся улочках Шанхая, запомнился особенно хорошо – спонтанно купив билет на автобус, он уехал в монастырь Линъиньсы, наверное, потому что остро захотелось прикоснуться к чему-то вечному и в то же время спокойному и размеренному как жизнь монахов.       Он долго стоял у величественной статуи сидящего Будды и пытался своим незначительным умом постичь всю суть божественного бытия, когда заметил у подножия притаившийся глиняный кувшинчик, с торчащими из него бамбуковыми палочками. Лунвей криво улыбнулся, вспоминания тетушкины наставления и прочитанную еще в школьные годы Книгу перемен, вот только он не знал, какой вопрос следует задать, чтобы получить такой нужный в тот момент ответ.       В конце концов, он решил: пусть будет, как будет и, перевернув кувшин, подхватил выпавшую из него бамбуковую палочку, а затем сразу кинулся к монаху, который всего за несколько юаней дал буклет с предсказанием. Тогда ему выпала гексаграмма «Дунь», и он понял, что нужно все отпустить и срочно вернуться в Россию.       За последние несколько дней выпала двухмесячная норма осадков, о чем без устали вещали местные телеканалы; люди с трудом пробирались сквозь росшие на глазах сугробы, утопая чуть ли не по колено в снегу, что уж говорить о дорогах. Аварий было так много, что город погряз в многочасовом стоянии. В офис опаздывали все, даже самые пунктуальные, и только Радов без неожиданностей стал исключением из этого правила. Оттого и взирал на всех задерживающихся сквозь стекла очков с раздражением и крайней нетерпимостью.       - Зная, какая в городе обстановка, вам всем отчего-то не пришла в голову гениальная в своей простоте мысль: выйти из дома на полчаса раньше, – гнул свою линию Денис Петрович на планерке отдела, давя тяжелым взглядом на понурые головы подчиненных.       Лунвей опоздал на десять минут, да еще и ноги намочил в своих не по погоде ботинках. Кто же знал, что переехав сюда, он окажется в арктическом филиале? И без того не самое безоблачное настроение под аккомпанемент отповеди начальника ползло все ниже и ниже. В голову закрадывались предательские мысли, что может, зря он это затеял, жил бы себе и жил в Казани, а может, набрался бы смелости и все-таки вернулся в Шанхай. Ведь отболело уже все давно и забылось…       - Алексей, вернись на землю, будь так добр, – одернул его Радов. – Есть ли у тебя вопросы по текущему проекту? Он не самый сложный, как раз задача для новичка.       - Нет, вопросов нет, – тут же отрапортовал он. – Мы с разработчиками вышли на финальную стадию. Осталось отдать на тест и выкатить мануал по итогам.       - Хмм, - одобрительно кивнул Денис Петрович. – Потом мне на проверку пришлешь, и если результат окажется безошибочным, подключу тебя к разработке сервиса, заодно опробуем твои занимательные мысли по роудмапу.       И жизнь вдруг заиграла новыми красками – как оказывается нужно мало для ничем незамутненного счастья – простого кивка и осмысленного взгляда, в котором не сквозит привычное пренебрежение, а теплится на дне что-то похожее на уважение. Лунвей закусил губу, чтобы не расплыться в совершенно глупой улыбке. Как бы он там себе не планировал поэтапное завоевание Радова, но реальность на поверку оказалась совсем другой, оттого каждый маленький шажок расценивался им как большая победа на длинном тернистом пути к достижению заветной цели.       - Вот, Денис Петрович, как Вы и просили – мануал, - уже ближе к вечеру Лунвей, поторапливая не только себя, но и выделенного ему тестировщика, был готов отчитаться по задаче.       - Я просил прислать на почту, – принимая распечатку, заметил Радов, отвлекшись от отчета, развёрнутого на мониторе.       - Я продублировал, чтобы Вам было удобнее.       - Ладно, позже посмотрю, - кивнул начальник, а потом вдруг на несколько секунд завис. – Это что?       - В смысле? – не понял Лунвей, отследив пристальный взгляд Радова. – Мои ноги?       Денис Петрович на мгновение прикрыл глаза, а потом шумно выдохнул, словно боролся сам с собой, чтобы не вспылить.       - Я не про твои ноги, я про твои штаны. Не жмут?       - Нет, в самый раз. Это я еще на размер больше взял.       - И ничего тебя не смущает?       - Ничуть. Вы сказали, можно не паковаться в костюм тройку, – Лунвей с самым серьезным выражением смотрел на сменяющие друг друга эмоции на лице Дениса Петровича. – И что смарт кэжуал допустим…       - Свободен, Альтов. Скройся с глаз моих, и желательно до понедельника.