— — —
Его тело предало его. Даже если он все сделал правильно. Даже когда он проснулся и побежал в пять утра, приготовил себе смузи и яичницу из шпината. Когда он рано пришёл на тренировку и провел разминку, он последним остыл и ушел. Даже когда он вернулся в квартиру Кейт и Аарона ровно в три часа, заварил себе крепкий кофе и провел следующие несколько часов, убираясь, читая и повторяя свои аффирмации. Даже когда помогал готовить ужин, предлагал убраться. Даже когда он сделал все, что должен был, в тот день его терапевт аплодировал бы ему — тело Кевина предало его. Он жаждал этого. Он знал, что лучше не думать, что это были буквальные симптомы абстиненции. Он оставил их позади несколько месяцев назад, когда медленно выдохся в первые несколько недель реабилитации. Осознание того, что это было только в его мозгу, ничему не помогало. Это не заставило его руки перестать дрожать, а сердце учащенно биться. Это не помешало ему лежать без сна в комнате для гостей Кейт и Аарона, желая выпить так сильно, что у него болело сердце. Хуже всего то, что он понятия не имел, как долго сможет оставаться здесь. Что произойдет, когда он вернется в пентхаус, где они с Теей? К сводчатым потолкам и гулкой тишине? Он слишком хорошо знал себя, чтобы думать, что сможет сопротивляться, оставшись один. Возможно, оставаться здесь вообще было ошибкой. Ему нужно было взглянуть в лицо реальности, перестать прятаться в безопасности квартиры Кейт и Аарона. Но как бы глубоко он это ни знал, он не мог заставить себя уйти. По крайней мере, пока. Когда Кевин вошел, дома был только Аарон. Он сидел, скрестив ноги, на одном из барных стульев, держа перед собой открытый ноутбук. Он ел ужасающе большую миску попкорна и брал его по одной горсти за раз. — Привет, — сказал Кевин. Даже после двух недель совместной жизни это казалось невероятно странным. Смесь старого напряжения и стыда. — Тренировка прошла хорошо? — спросил Аарон. Кевин пожал плечами и начал взвешивать кофейные зерна. — Наверное. Никто больше не знает, как со мной разговаривать. — Может быть, они просто осведомлены о твоих экси-навыках. Кевин сухо засмеялся. — Наверное. Тишина. — Кейт собирается принести домой еду. Думаю, пиццу. Ей хотелось поесть пораньше, перед книжным клубом. — Мм. — Что? — сказал Аарон. Что-то было в его тоне. Кевин оглянулся через плечо, его палец завис над кнопкой включения кофемолки. — Я ем чистую пищу, — сказал он. — Никаких молочных продуктов. Аарон закатил глаза. — Не веди себя так, как будто— Кевин включил кофемолку, заглушив любое несогласие. — Что? Мускул на челюсти Аарона дернулся. Он подождал, пока все успокоится, прежде чем попытаться ответить. — Я сказал — не веди себя так, будто ты вчера не ел сыр на гриле. — Мне пришлось. Для выживания. — Кевин высыпал гущу в фильтр, засунул его в кастрюлю и включил заварку. Он снова повернулся к Аарону, прислонился к стойке и скрестил руки на груди. — Ты все время забываешь купить мои продукты в магазине. — Я ни разу— — Мои семена чиа, — Кевин начал перечислять их по пальцам, — мои овсяные хлопья, нарезанные сталью, я не буду есть одноминутные. Мой сельдерей… — Ты просил шесть пучков! — Аарон встал. — Кому нужно шесть пучков сельдерея? — Я делаю сок. — Тогда сходи в магазин сам. Кевин еще больше съежился. Аарон прекрасно знал, что Кевин не пойдет один, что он избегает ходить куда-либо с алкоголем в одиночку. — Ты… — Он сглотнул. — Ты всегда идешь, когда я на тренировке. Ты никогда не ждешь, пока я пойду с тобой. Аарон начал ковыряться в ногтях. — Неважно. — Я просто… — Кевин медленно выдохнул, провел обеими руками по еще влажным под душем волосам. — Я очень стараюсь, Аарон. Мне нужно питаться определенным образом, мне нужно… — Тебе нужно взбодриться. — Вау, — безучастно сказал Кевин, когда нашел в холодильнике овсяное молоко и выбрал кружку из буфета. — Ты меня вылечил. Надо было сказать это три месяца назад, сэкономил мне 50 тысяч. Аарон снова сел, притворившись, что снова сосредоточился на своем компьютере. — Я просто честен с тобой. Я всегда честен с тобой. — Ты, блядь, издеваешься надо мной, да? Аарон покачал головой, не отрывая глаз от экрана. — Я говорил тебе, что это хорошо, что Тея ушла. Я говорил тебе бросить пить, что… — Ты сказал мне это четыре месяца назад, — вмешался Кевин. — Я был с Теей шесть лет. Я тоже пил все это время. Ты никогда ничего не говорил. Никогда. — Я не осознавал, насколько это плохо. Кевин отчётливо помнил, как ему подавали напиток под аккомпанемент затыкания каждый раз, когда у него случалась паническая атака. Конечно, Аарон не помогал ему напрямую, но он был рядом и видел, как это происходило. В конце концов, они были лучшими друзьями. Это больше не должно иметь значения, потому что размышления об этом ничего не смогут изменить. Тем не менее, он не мог не думать о том, насколько лучше могла бы стать его жизнь, если бы кто-то положил конец его пьянству еще в колледже. Прежде чем это успело стать его любимой стратегией выживания. И насколько другой была бы его жизнь, если бы он не провел последние годы, преданный кому-то, чья привязанность начиналась и заканчивалась на корте? Если бы вместо этого у него был кто-то, кто слушал бы его, кто держал бы его за руку, когда он плакал. Кто-то, кто оставался в его постели после секса, чтобы обнимать его во время кошмаров? Он не знал лучшего. Он знал это. Он привязался к Тее и алкоголю в молодом возрасте, в невероятно уязвимый период своей жизни. Откуда он мог знать лучше? Но наверняка кто-то еще знал, верно? Может быть, если бы Аарон, один из немногих, кому Кевин доверял в последний год обучения, просто упомянул, что она может быть для него плохой, или предложил бы выслушать тревоги Кевина, вместо того, чтобы позволить ему заглушить их… Честно говоря, он больше не злился на то, что Аарон сказал четыре месяца назад, на то, что уход Теи был хорошим поступком, на то, что он был слишком молод, когда они встретились. Но он злился, что об этом не сказали раньше. Кофеварка издала звуковой сигнал. Кевин медленно посмотрел на Аарона, ожидая, пока он встретит его взгляд. Так прошло несколько секунд. Было такое ощущение, как будто они были в колледже, когда они вдвоем в постели разговаривали нос к носу. Тогда жизнь казалась такой обнадеживающей. Новый колледж, новые друзья. Вдали от Теи впервые за многие годы, не подозревая, что ее отсутствие способствовало его вновь обретенному счастью. Почему он не установил эту связь раньше? Кевин вздохнул. Аарон слегка улыбнулся, хотя в выражении его лица чувствовалось сожаление. — Мне жаль. За все. — Хорошо. — У Кевина перехватило горло. — Но я рад, что ты снова в моей жизни. Мне нравится видеть тебя каждый день. Кевин отвернулся. — Ага. — Хэй. Кев. Ну давай же. — Аарон обогнул стойку и теперь стоял рядом с Кевином. Кевин иногда забывал, каким он невысоким. Аарон протянул руку и взял предплечье Кевина. Он провел по нему костяшками пальцев. Нежно. — Ты знаешь, что я забочусь о тебе. Медленно Кевин опустил взгляд на руку Аарона, а затем снова на его глаза. — Я знаю, — сказал Кевин сквозь ком в горле. — Я тоже забочусь о тебе. Всегда заботился. Аарон кивнул и крепче схватил Кевина за руку, словно боялся, что тот потеряет хватку. — Знаешь, Кейтлин и я… Входная дверь открылась, и Кейтлин вошла внутрь. В одной руке балансировала очень большая коробка из-под пиццы, в другой — переполненный бумажный пакет из продуктов. — Ой! — Она улыбнулась им обоим, сбросила туфли и бросила свои вещи на кухонный остров. — Кевин, я надеялась, что ты будешь дома, потому что у меня есть безмолочный сыр. Это то, чего ты хотел? Без молока? Боже, я надеюсь на это. И вот весь этот сельдерей. Кассир странно на меня посмотрела, но я подумала, что тебе это нужно для чего-то, и даже если ты… — Она оборвала себя и перевела взгляд с Кевина на Аарона и обратно. — Что-то происходит? — Нет, — сказал Кевин прежде, чем Аарон успел ответить. Он даже поджал рот в легкой улыбке. — Все хорошо. Знаешь, Кейтлин и я… Кевин не хотел знать, что будет дальше в этом предложении. Он не мог себе этого позволить.— — —
Кевин сидел на полу, прислонившись спиной к диванчику. Время от времени он поднимал глаза к телевизору, обдумывал, какая игра там идет, а затем возвращал внимание к своей ракетке. Учитывая, что он взял отгул, было, вероятно, слишком рано перестраиваться, но он все равно хотел. Было приятно иметь занятые руки. Даже терапевтически. В старшей школе он всегда сам натягивал сетку, хотя команда технического обслуживания Воронов сделала бы это за него. Просто чувствовал себя неправильно, позволяя кому-то другому. Натягивание сетки было личным занятием, чему игрок должен был научиться и усовершенствовать. — Думаю, ты хочешь перекусить. — В гостиной появилась Кейтлин с тарелкой нарезанных овощей и блюдом с хумусом в руках. Кевин взглянул вверх, зажав узел между двумя пальцами. — О, — сказал он. — Тебе не обязательно было это делать. Она села на диван позади него и поставила еду на кофейный столик. — Я знаю. Что ты смотришь? Кевин почувствовал, как покалывает кожа на затылке, зная, что она была прямо за ним; глядя на него, когда он мог только слышать ее. — Одну из моих старых игр. — Хм. Ты следишь за собой? Пытаешься чему-нибудь научиться? Кевин пожал плечами и продолжил продевать белую веревку. — Иногда, да. Сейчас это просто шум. Он ожидал, что она уйдет, но она осталась на месте. Прямо за ним. Иногда она немного поворачивалась, и ее ступня или колено касались его плеча. Часть Кевина чувствовала, что он должен извиниться прямо сейчас. За все слезы, которые он пережил несколько месяцев назад. За то, что она не нравилась ему в колледже. За то, что сейчас живёт в её доме и слишком слаб, чтобы уехать. Вместо этого он просто продолжал плести веревку, завязывать умелые узлы и смотреть на телевизор. — Твои волосы становятся длинными, — сказала она. Кевин напрягся. — Наверное. Позади него послышался шорох, как будто она сидела на диване и двинулась вперед. А затем, на этот раз гораздо более намеренно, ее колено прижалось к его плечу. — Могу ли я прикоснуться к ним? Я хочу посмотреть, поместятся ли они в хвост. Пальцы Кевина соскользнули и потеряли контроль над узлом, который он завязывал. — Э-э… — Он сглотнул. Его первой реакцией было да. Больше всего на свете он хотел, чтобы к нему прикасались и заботились. Но казалось неправильным желать, чтобы Кейтлин прижала его к себе. Одно дело для нее утешать его, когда он был пьян и срывался, но прямо сейчас? Что подумает Аарон? Но он не мог заставить себя сказать это. Он слишком сильно хотел ее прикосновений. — Хорошо. Ее пальцы тут же прочесали его волосы и пригладили их назад. Она была с ним невероятно нежна. — Я все время говорю Аарону отрастить волосы, но он даже не думает об этом. Кевин не мог сосредоточиться на перетягивании сетки, поэтому положил клюшку обратно на колени. — Ой. — Однажды он пытался отрастить усы, и теперь я использую это в качестве шантажа. — Выглядело не очень хорошо? Она фыркнула. — Это было тем же летом, когда он попытался сделать модную стрижку. Так что нет. Ты бы посмеялся. Она собрала примерно половину его волос обратно в кулак, хотя пряди вокруг его лица и затылка продолжали выпадать. Несмотря на это, он почувствовал, как она стянула резинку для волос со своего запястья и завязала хвост на его макушке. Кевин не заметил ее рук, когда они отстранились. — Выглядит хорошо? — спросил он. Она не отвечала какое-то время, поэтому он обернулся. Она начала фотографировать, и Кевин почувствовал, как его лицо вспыхнуло. Он поднял руку, чтобы заблокировать ее телефон. — Давай, — сказала Кейтлин. Говоря это, она слегка рассмеялась, и он увидел эту милую щель в ее зубах. — Ты очарователен. Просто улыбнись и прими свою судьбу. Ему не особенно нравилась его улыбка, но она позволила ему остаться в ее доме, так что он был в долгу. Однако неловкая ухмылка была лучшим, что он мог сделать. — Ой. — Она повернула телефон, чтобы показать ему. -Ты милый. Кевин смотрел на него слишком долго и понял, что непреднамеренно избегал зеркал в течение последних трех недель после реабилитации. Он также немного прибавил в весе и снова стал загорелым. Волосы у него выглядели нелепо, хвост торчал прямо в воздухе. Но его улыбка, слишком нерешительная, чтобы быть результатом обучения журналистов, не была тем выражением лица, которое он узнал на себе. Он выдохнул. — Ты выглядишь лучше, — внезапно сказала Кейтлин. — Не то чтобы… я просто имею в виду, что ты выглядишь здоровее, чем, эм… — Чем когда ты заставала меня пьяным и рыдающим? — Кевин заставил себя рассмеяться, чтобы это не прозвучало слишком жалко. — Спасибо, я думаю. Кейтлин отложила телефон, соскользнула с дивана и присоединилась к нему на полу. Она отложила его ракетку и взяла его руку в свою. Сжала. Если бы она только знала, сколько раз он хотел, чтобы она это сделала, если бы она… — У тебя все очень хорошо получается, — сказала она. — Мы очень гордимся тобой. — Ой. Я имею в виду- — Аарон плохо умеет это говорить, я знаю это. — Ее большой палец начал поглаживать тыльную сторону его руки. Успокаивающий своей консистенцией, своей нежностью. — Я думаю, он просто видит в тебе себя, понимаешь? Он так боится того, что делает зависимость. И он боится потерять тебя из-за этого. Глубокая волна стыда захлестнула его, и Кевин возненавидел себя за то, что, возможно, напомнил Аарону о его собственных худших воспоминаниях. Он взял морковку с тарелки, которую принесла ему Кейтлин, просто подержал ее мгновение. — Я понимаю, — сказал он. — И я понимаю, что это я был тем, кто ушел. Но… — У него не было слов для этого, поэтому он отмахнулся. — Неважно. — Нет, — настаивала Кейтлин. — Не торопись. Я хочу услышать, что ты думаешь. Его лицо стало горячим. Он даже не знал, что надеялся сказать, поэтому остановился на чем-то безопасном, что-то, что знал наверняка. — Мне следовало звонить ему чаще. — Ему тоже следовало чаще звонить тебе. Этого все еще казалось недостаточно. Он тоже был ей чем-то обязан. — Я также должен был быть с тобой повежливее. В колледже. — Удивительно, но Кейтлин рассмеялась в ответ, что заставило его нахмуриться. Он не относился к вещам легкомысленно. — Я серьезно. Я никогда не давал тебе шанса. Она пожала плечами, очевидно, равнодушная к его прошлой грубости. — Эх. Я знаю, что тебе было тяжело. Что это должно было означать? Кевин положил морковку обратно на тарелку и приказал себе вырваться из ее рук. — Я в замешательстве, — признался он. — Что— — Ты и Аарон, — прервала она. — Ты и он были вроде… Может быть, я все испортила. Я понимаю. Правда, так и есть. Кевин почувствовал, как его глаза расширились. — Нет. Меня не интересуют мужчины, я… — Он остановил себя. Говорить это вслух казалось неправильным, по крайней мере, ей. Чего он вообще боялся? Или он просто слишком привык лгать? Она провела рукой по его руке и обхватила его лицо. — Все в порядке, Кев. Это было нехорошо. Быть бисексуалом в целом было достаточно тяжело, но признаться в своих чувствах к Аарону? Он держал это в себе многие годы и даже не предполагал, что у него будет повод обсуждать это. Не говоря уже о Кейтлин. Он сглотнул. Во рту у него было сухо. — Я знал, что он… — Ты знал, что он? — Она начала гладить прядь его волос, одну из прядей у глаз, которая не помещалась в хвост. Она сунула её между двумя пальцами и покрутила. Это было интимно. Это напугало его. Кевин выдохнул. — Я знал, что он никогда не захочет меня так. По крайней мере, по-настоящему. Я знал, что мы оба навсегда оставим это невысказанным, пока не найдем девушек, с которыми сможем быть. Что и произошло. Но в эти последние несколько недель, когда я снова видел его… — Кевин наклонился к ее прикосновениям, и она начала убирать прядь волос с его лица, проведя легким пальцем по его щеке. Она была такой доброй. Он был обязан ей сказать правду. — Я не уверен, смогу ли я когда-нибудь справиться с этим. Мне жаль. — Почему ты извиняешься? — Она слегка приподняла его лицо. Ему пришла в голову забавная мысль, что они вот-вот поцелуются, хотя это, конечно, было неправдой. — Потому что это означает, что меня здесь не должно быть, — сказал Кевин. Аарон касается его предплечья. Кейтлин гладит его по лицу. Он этого не понимал. — Все, что я собираюсь сделать, это создавать проблемы. — Как? Кевин пожал плечами, поймал ее руку в свою и осторожно оттолкнул ее. Ему нужно было вспомнить, кем он был, и что никакие добрые намерения не могли этого изменить. Сближение с Кейт и Аароном было лишь временным явлением. Он не позволил бы себе причинить им вред, чтобы держать их достаточно близко, чтобы они могли понести ущерб в результате его последствий. — Я не рассчитываю оставаться трезвым, Кейт. Как только я вернусь домой, я не смогу остановиться. Это просто реалистично. Не пить, это… Это никогда не задерживается. Впервые с начала этого разговора она выглядела обескураженной. Она заметно побледнела, слегка приоткрыла губы, но ничего не сказала. Кевин встал. Забрал овощи и хумус, которые она ему принесла. — Просто так оно и есть сейчас. Я не могу позволить себе привязаться к… этому. — Но— — Это не твоя вина, — сказал он. — Ты должна это знать. — Перестань вести себя так, будто надежды нет. Мы позаботимся о тебе. Кевин усмехнулся. Он хотел, чтобы она была честна с ним и перестала притворяться, будто его трезвость может быть решена достаточным количеством добрых пожеланий. — Как? Я просто буду жить здесь вечно? — Если это то, что нужно. Кевин пристально посмотрел на нее, хотя она отказывалась поднять глаза и встретиться с ним взглядом. То, что она заботилась о нем, очень много значило. Он это оценил. Но для всех все же было бы лучше, если бы он покинул чистую, упорядоченную жизнь Кейт и Аарона и вернулся к своей одинокой и грязной жизни. — На самом деле ты не это имеешь в виду, — сказал он мягко. — Однако, спасибо.— — —
Кевин никогда не помнил своих снов, но всегда знал, когда ему снился кошмар, потому что просыпался в позе эмбриона со следами зубов на тыльной стороне руки. Хотя то, что его особенно мучило, оставалось загадкой, у него не было недостатка в возможных воспоминаниях, из которых можно было почерпнуть. Узнал, что его мама умерла. В первый раз Мастер высек его тростью. Рико сломал ему руку. Иногда он задавался вопросом, появлялась ли Тея в его кошмарных снах. Она нанесла ему гораздо меньшую травму, но, тем не менее, травму. Если бы она увидела его сейчас, впивающегося зубами в руку, свернувшись калачиком на надувном матрасе, она бы рассмеялась. Чувствуя себя немного униженным, он медленно растянулся на спине, вынул руку изо рта и вытер слюну о шорты. Он хотел выпить. Если бы его не было в свободной комнате Кейт и Аарона, он был почти уверен, что получил бы выпивку. Если только… Ну, они не смогли помешать ему покинуть квартиру и пройти несколько кварталов до ближайшего винного магазина. Они даже не узнают, пока он держал себя под контролем и просто пил в такие моменты. Когда он действительно нуждался в этом. На мгновение он развил эту фантазию. Но мысль о том, что они об этом узнают, ощущалась ему как нож в животе. Выражение их лиц. Отвращение. Они возненавидят его за это. Открывая ему свой дом, позволяя ему вторгаться в их жизнь, только для того, чтобы он отблагодарил их, отменяя несколько жалких месяцев трезвости. У каждого была очередь. Он знал, что выпивка под их крышей будет противоречить их собственной. Поэтому он стиснул челюсти. Ненавидел себя за то, что хотел этого. Ненавидел себя за такое поведение. Через мгновение, когда стало ясно, что он больше не заснет, он встал и побрел на кухню за водой. Он стоял у стойки, чтобы отпить, ощущая тупое ощущение безвременья, которое давала ему середина ночи. Это смешалось с его постоянным чувством легкого страха и в конечном итоге сделало его более одиноким, чем он чувствовал. Это была его жизнь, не так ли? Лучшее, на что он мог надеяться, — это нейтралитет. Никто активно не причинял ему вреда и не утомлял его. Но выше этого не было бы подъема, не было бы избытка счастья. Он знал это. Он вошел в коридор, намереваясь взглянуть на выставленные там фотографии, но был застигнут врасплох открытой дверью спальни Кейтлин и Аарона. Чувствуя себя немного жутко из-за этого, Кевин подошёл ближе. Кейтилин и Аарон спали на животе, лицом друг к другу. В течение добрых тридцати секунд он наблюдал за дыханием каждого из них. Должно быть, так легко спать, когда ты точно знаешь, что кто-то тебя любит. Должно быть, легко избежать кошмаров, когда этот человек находится всего в футе от тебя. Внезапно он почувствовал себя безумно счастливым за них обоих, что Аарон нашел кого-то вроде Кейтлин, что Кейтлин нашла кого-то вроде Аарона. Что они могут спать лицом друг к другу и с абсолютной уверенностью знать, что утром они будут рядом, продолжая любить друг друга без каких-либо сомнений и манипуляций. Кевин не мог выразить словами, как сильно он этого желал: того, что у них было. Если бы они только могли открыться ему, позволить ему погрузиться в идеальную жизнь, которую они каким-то образом создали. Он будет молчать. Он обещал перестать нуждаться в помощи и определенно не позволял себе пить. Если бы они позволили ему пролезть между ними, и он мог бы окружить себя частичкой той любви, которую они испытывали друг к другу… Это все, чего он хотел. Даже всего на одну ночь, одну ночь, когда они притворялись, что они тоже его любят. Думать об этом было особой жестокостью, к которой даже он не привык. Кевин поднес стакан к губам и сделал глоток. Дал себе еще несколько секунд притворства, а затем повернулся и пошел обратно в свою импровизированную комнату. Его временную комнату.— — —
В конце шестой недели он рассказал им. Усадил их в гостиной и встал, как будто делал какую-то важную презентацию, хотя все время смотрел себе под ноги. — Сейчас я возвращаюсь домой. Кейтлин возражала. Аарон кричал, а затем извинился и ушел в свою комнату, чтобы не кричать. Каждый из них пытался добрыми и твердыми словами, а также несколькими взятками убедить его в обратном. Но Кевин принял решение и знал, что это необходимо сделать. Он отказался продолжать прерывать их жизнь. Его не волновало, существует ли более высокая вероятность рецидива дома, ненавидит ли он тишину и саму квартиру. Правда заключалась, прежде всего, в том, что ему здесь было слишком комфортно. Ему нравились Кейтлин и Аарон. Ему нравилось, когда с кем-то можно было поговорить, когда люди спрашивали о нем, когда люди обнимали его, как будто это было обычное, обычное дело. Ему нравилось иметь место, куда можно было пойти после тренировки, где он чувствовал себя как дома. Ему нравилось все до мелочей. Вот почему это должно было закончиться. Самоконтроль. Дисциплина. Ты не можешь хотеть того, чего не можешь иметь, Кевин. Он так и не усвоил урок, независимо от того, насколько тщательно жизнь вбила его в него. Он так и не научился отказываться от своего идеалистического взгляда на любовь и жизнь. Почему он не мог просто смириться с тем, что Аарон и Кейтлин есть друг у друга и никогда не будут иметь его таким же образом? Что он не создан для таких удобных и добрых вещей? Единственными людьми, которые могли хотеть его, были такие люди, как Тея, люди, которые были готовы смириться с его багажом и какое-то время терпеть его. Если ему повезет, он найдет такую же, как она. Скорее всего, он просто продолжит оставаться один. А потом, однажды, когда Кейтлин и Аарон наконец отойдут от него, он снова сможет пить, не причиняя им вреда. Это был его лучший сценарий развития событий. Аарон появился в дверях свободной комнаты Кевина, пока собирал вещи, очевидно, довольный тем, что просто понаблюдал какое-то время. А затем, когда Кевин поднялся на ноги, перекинув сумку через плечо, Аарон глубоко разочарованно вздохнул. — Тебе лучше знать, что ты делаешь, — сказал он. — Лучше не сдаваться. Кевин моргнул. — Ты пытаешься заставить меня чувствовать себя виноватым? — Я не знаю. Это заставит тебя остаться? Кевин уже чувствовал себя виноватым. Это не помогло. — Нет, — твердо сказал он. — Мне снова нужно придумать, как жить одному. — Почему? Нам нравится, когда ты здесь. Ему было трудно в это поверить. — Я не могу вечно быть третьим колесом. Аарон скорчил выражение лица, которое Кевин не смог истолковать. — Ты не третье колесо. Ты знаешь, как мы… — Аарон, — оборвал Кевин. — Я решил. — Я просто— — Аарон. Серьезно. — На этом все закончилось. Он не знал, что хотел сказать Аарон. Он боялся узнать.— — —
Его квартира. Три спальни, три ванные комнаты, кухня, достаточно большая, чтобы в ней мог готовить еду личный шеф-повар Теи. Кевин не был уверен, сколько он заплатил за аренду, потому что этим занимался его финансовый консультант. У него было ощущение, что явно больше, чем может себе представить обычный человек, и это его смущало. Его комната находилась справа, а комната Теи — слева, рядом с комнатой для гостей. Он не заходил в эту половину помещения с тех пор, как она ушла от него, и не собирался это менять. Когда он вошел внутрь — запах Кейтлин и Аарона на его пальто, волосах и коже — он просто стоял в холле и смотрел. Ничто в этом не казалось домашним. Было такое ощущение, будто он ночевал у своей бывшей девушки без ее ведома. Как будто в любую минуту она позвонит и потребует, чтобы он ушел, хотя его имя было в договоре аренды. Кевин снял туфли. Рациональная часть его знала, что пришло время сделать несколько важных вещей, привычек, которые он приобрел у Кейт и Аарона. Ему нужно было наводить порядок, ему нужно было организовывать, а затем ему нужно было планировать. Каждую минуту его дня нужно было чем-то занять. Если он не был на тренировке, ему нужно было готовить еду, медитировать или читать. В любое другое время простоя ему нужен был шум. Музыка, аудиокниги или подкасты, иллюзия компании как рычаг против худших сторон самого себя. Сейчас ему разрешалось только доставлять продукты, независимо от того, насколько ему нравилось бродить по проходам. Еда только на вынос. Он не мог рискнуть пойти туда, где ему предлагали алкоголь, потому что он не смог бы ему противостоять. Это означало также отсутствие командных ужинов. Или праздничных вечеринок. Или дней рождения. Или- Кевин рухнул в коридоре, ведущем в его спальню, и крепко уткнулся лицом в ладони. Так было ли это? Пустынная жизнь, в которой нужно держаться подальше от любого места, которое может его спровоцировать? Каждый день поглощен рутиной, полагаясь на отвлечение, чтобы не попасть в плохие места. Что это была за жизнь? Как долго он сможет продолжать этот путь, пока его решимость не смягчится и он не сдастся? Он не хотел все испортить, особенно после того, что Кейт и Аарон сделали для него. Но он имел в виду то, что сказал Кейтлин. Он не ожидал, что останется трезвым. Это чувство стало еще более реальным теперь, когда он вернулся в эту чертову квартиру. Кевин оторвал взгляд от своих рук и со странным уколом разочарования осознал, что ждал. Ждал, что кто-нибудь придет и, возможно, ласково поговорит с ним. Чтобы Кейтлин или Аарон вернулись домой и были добры к нему. Обняли его. Что с тобой не так? Он встал. Никто не пришел за ним. Кто-то убрал его комнату с тех пор, как он отправился на реабилитацию, потому что кровать была заправлена, а он никогда этого не делал. Вероятно, это был Аарон, судя по тому, как аккуратно были разложены подушки. Его заботили подобные вещи. По какой-то причине. Недолго раздумывая, Кевин разделся и упал в кровать, надеясь оставаться там до тех пор, пока не прозвенит будильник на тренировку. Было бы легче, если бы он мог пить. Ему всегда этого не хватало: простоты потери сознания. Это сократило его дни, а значит, у него осталось меньше времени на беспокойство, агонию или воспоминания. Прямо сейчас алкоголь означал бы меньше времени, чтобы думать о Кейтлин и Аароне, думать о том, как его бесило то, что он хотел их обоих. Вот и все, не так ли? То, чего он не мог заставить себя признать прямо. Он хотел их. Тогда то, что он ушел, было к лучшему. — — — Он никогда бы не признался им в этом в лицо, но часть его ожидала, что именно так и будет. Как будто у Кейтлин и Аарона были проблемы с постоянством объектов, и как только он вернётся домой, они забудут бы о его существовании. Возможно, однажды он увидит их где-нибудь на улице, вместе и блаженно счастливых, и он поймет, что лучше не здороваться, а вместо этого смотреть издалека с тоскливым чувством. Если бы он действительно позволял себе надеяться, он думал, что они могли бы время от времени проверять его, просто чтобы убедиться, что он держит свое слово и остается трезвым. Возможно, сначала еженедельный визит, а потом просто телефонный звонок. Но они были взрослыми людьми с жизнью и обязанностями, у которых не было достаточно времени в течение дня, чтобы присматривать за ним и его эмоциями. Он даже не осознавал, насколько страстно ждал одного из этих двух вариантов, пока ни один из них не произошел. Через два дня после того, как он съехал. Воскресенье. Единственный день, когда он взял отгул, и, без сомнения, самый трудный для выдержки. Стук в его дверь. По привычке Кевин смотрел на дверь с подозрением, не в силах представить, кто в городе будет его разыскивать. Он не сделал ничего плохого. С тех пор, как его выпустили из реабилитационного центра, он участвовал в каждой тренировке, в каждой игре. Ни у кого не было причин проверять его, потому что он не облажался. Он открыл дверь. — Ох, — сказал он тихо. — Я не… — Извини, что так зашёл, — прервал его Аарон, прошел мимо Кевина и начал расставлять свои вещи на кухонном острове. На нем были шорты Patagonia с ужасным узором и слишком узкая рубашка с рекламой Palmetto Vixens. — У нас отключился Wi-Fi, а я вообще-то сегодня должен был работать, поэтому решил просто зайти к тебе. Кевин моргнул и закрыл дверь, не в силах ничего сделать, кроме как смотреть, как Кейтлин присоединилась к Аарону в распаковке вещей. — Я просто пришла потусоваться, — сказала она. — И украсть твою игровую приставку. — Украсть мою игровую приставку? — повторил Кевин. Тем не менее, он наблюдал. У Аарона на стойке стояли два ноутбука, а Кейтлин сидела по локоть в кладовой Кевина. Она достала пакетик полусладких шоколадных чипсов и нахмурилась. — Не говори мне, что это самое близкое к удовольствию из того, что у тебя есть. Кевин пожал плечами. — Если бы я знал, что ты придешь, я… — Он приготовил бы для тебя свои лучшие чипсы из капусты, — сказал Аарон. — И какая-то органическая копия орео, которая настолько далека от настоящего орео, что ты бы заплакала. — Оу, — сказала Кейтлин. Она прошла мимо Кевина по пути в его гостиную. — И мне бы это понравилось. Вихрь жизни, который они принесли в его дом, ошеломил его. Гостиная, в которой он не сидел с тех пор, как вернулся, внезапно стала уютной и привлекательной, когда Кейтлин развалилась на диване и копалась в корзине с играми. Кухня, которую Кевин всегда рассматривал как место, куда можно заходить и выходить, стараясь не беспокоить Тею, теперь казалась совершенно другим пространством, когда Аарон работал на острове. Пространство, в котором он хотел задержаться, место, которое он мог часто заходить. Всё, что он мог делать, это стоять как идиот, пытаясь переварить это. Wi-Fi отключен. Он в это не верил. Кейтлин и Аарон искали его, он был уверен в этом. Даже когда у него не было рецидива, он не пропускал тренировки и не делал ничего плохого, они искали его. Просто чтобы провести с ним время. — У вас есть новая игра про Человека-Паука? — Кейтлин подняла корзину с дичью и при этом продемонстрировала татуировку в виде завитка листвы на своем предплечье. — Потому что я не играю ни во что из этого. Медленно, как будто опасаясь, что слишком быстрое движение её спугнет, Кевин присоединился к ней на диване. — Она должна быть там. Он поджал под себя ноги, сел на безопасную подушку подальше от нее, когда она нашла ее и вставила. Но когда она вернулась на диван, она села прямо рядом с ним. Они обменивались миссиями, и всякий раз, когда он принимал контроллер обратно, он получал тепло от ее рук. Примерно через час к нему присоединился Аарон, сел по другую сторону от Кевина, даже не задумываясь об этом. Воскресенье ускользнуло. Кевин проснулся тем утром, ожидая, что проведет день один в своей комнате, читая и стараясь ни о чем не думать. Вместо этого он провел это время с Кейтлин и Аароном, просто впитывая жизнь, которую они ему подарили. Их любовь друг к другу, казалось, была физической вещью, которая проходила через него, и он наслаждался ею, впитывал ее, пока они ему позволяли.— — —
Они сделали это снова. И опять. Появлялись у него дома, падали на мебель и рылись на кухне. Иногда у них было хорошее оправдание, например, у них дерьмовый Wi-Fi, а иногда они откровенно говорили об этом: они хотели его увидеть. Видимо, даже не для того, чтобы следить за его трезвостью. Это были не те подозрительные обыски домов, которых он ожидал. Они даже никогда не поднимали эту тему. Через месяц это стало обычным делом. Как только Кейтлин заканчивала работу, а Аарон заканчивал свою смену, они появлялись у Кевина, где ужин уже стоял на плите. Они давным-давно победили Человека-паука и теперь потихоньку разбирались с другими играми, в которые Кевин так и не удосужился поиграть. По выходным они задерживались допоздна, и Кейтлин засыпала, прижавшись к плечу Кевина. Они оставили ее в покое, оба одинаково боялись ее разбудить, пока все неизбежно не теряли сознание. Затем, лучше, чем Кевин когда-либо мог себе представить, он просыпался и видел, как Аарон печет блины. Аарон Миньярд, его первый настоящий друг и влюбленность в колледже, готовит ему завтрак на кухне. Ему пришлось ущипнуть себя. И теперь, идя по тротуару с Кейтлин с одной стороны и Аароном с другой, держа их обоих за руки, Кевин наконец позволил себе подумать о невозможном. Они давным-давно победили Человека-паука и теперь потихоньку разбирались с другими играми, в которые Кевин так и не удосужился поиграть. Это больше, чем дружба? Ему нужно было позвонить Элисон. Она бы знала. Она всегда знала об этих вещах. Это просто не имело смысла. Большую часть времени они спали, видели его каждый день и держались за его чертовы руки на улицах Чикаго. Но это были Кейт и Аарон. Они были друг с другом. Он никогда не мог им понравиться. И потом, даже если бы это каким-то образом случилось, было бы эгоистично позволять им это. Они уже слишком много сделали для него, ему следует дистанцироваться, чтобы защитить их. Потому что сейчас он был у них в хорошие времена, когда у него был распорядок дня и не было явных триггеров. Но Кевин знал, что в любой момент все изменится. Что-то случится, либо с Теей, либо с Мориямой, либо с кем-то, чего он не ожидал, и он вернется к тому, с чего начал шесть месяцев назад. Он знал это. Он знал, что способен только на то, чтобы причинить боль людям, которых он любит. Но… Он никогда раньше не чувствовал себя так хорошо. Это счастье. Он крепко сжал обе их руки. Один за раз. Ему нужно было позвонить Элисон.— — —
Кевин включил громкую связь и свободной рукой сгреб нарезанный перец с разделочной доски в кастрюлю. — Так что да, — закончил он. — Это на что-то похоже, или я сошел с ума? — Последние двадцать минут он провел в телефонном разговоре с Элисон, объясняя, как Кейтлин и Аарон нашли причину приходить к нему домой каждый вечер в течение последнего месяца. Элисон издала какой-то звук. — Они просто… пришли? — Мм. Сначала они придумали причину, но теперь просто появляются. Например, сегодня днем Кейт написала мне сообщение, и все, что там было, было: «Приготовь ужин». Я уже еду. — Ну, а ты? — Я что? Элисон фыркнула. — Готовишь ужин. — Ой. — Кевин посмотрел на свой стол, уже заставленный нарезанными овощами. — Да. — Тогда да, — заключила Элисон. — Что бы вы ни делали, это… что-то. — Но… Они оба? Я не понимаю, как они могли захотеть меня, не тогда, когда… — Оуууу, Кевин. Ты нравишься двум горячим людям. Некоторые из нас изо всех сил пытаются получить одного. Кевин поморщился. — Рене все еще злится? — Я не об этом с тобой говорю. — Ну, если ты когда-нибудь захочешь… — Кевин. Он остановился, на его губах появилась легкая улыбка, и он был рад, что она этого не видит. — Извини. О, они также держат меня за руки. Когда мы ходим куда-нибудь или сидим на диване. Может быть, они просто очень обидчивы или… — Я не буду с тобой разговаривать, если ты собираешься быть тупицей. — Он слышал сильный шорох с ее стороны и чувствовал, что она все еще в постели, хотя было шесть часов вечера. — Вот что ты собираешься делать. Ты слушаешь? Кевин бросил подготовительную работу и сосредоточился на ее голосе, отчаянно нуждаясь в совете. — Да. — Ты разденешься. Ляжешь на обеденный стол. Когда они придут, ты скажешь, слово в слово: «Ужин подан». В общем, тогда— — Заткнись, — приказал он, хотя слегка хихикал, и в этом не было настоящей убежденности. — Это сработает! — Это хороший план Б, — сказал он. — Я дам тебе знать, если до этого дойдет. Хорошо? — Хорошо, — повторила она. — В любом случае, я найду новую девушку с привилегиями, раз ты больше не в игре. — Или ты могла бы просто позвонить ей. — Только реалистичные предложения. — И она повесила трубку.— — —
Он собирался это сделать. Это не ужасная идея Элисон, лежать обнаженным на столе, — но он собирался их спросить. Он собирался выяснить, что между ними происходит, даже если эта идея вызвала у него легкую тошноту. Потому что, если он ошибался во всем, он не был уверен, как ему восстановиться. Но если он был прав… Когда закончился ужин, у него закружилась голова. Головокружительный, глупый и полный эмоций, которые он мог себе представить только год назад. К тому времени, когда они прибыли и вошли, поскольку им было разрешено это сделать, он уже накрыл стол и в центре зажёг единственную свечу, которая у него была. Он стоял рядом с ними немного смущенно, как будто они могли посмеяться над его заботой. Но они этого не сделали. — Кевин! — Кейтлин быстро обняла его за шею, а затем поцеловала в щеку. — О боже, я надеялась, что ты приготовишь пад тай. И свеча! Ты очарователен. Аарон закатил глаза. — Разве ты не знал, что мы такие романтики? — Но он тоже раскрыл руки для объятий. Романтик. Этот выбор слова казался многообещающим, не так ли? Они подали тарелку, сели, и, прежде чем Кевин успел потерять самообладание, начал. — Хорошо. Я вообще-то хотел… — Его телефон, лежавший на столе лицевой стороной вверх, начал жужжать. Несколько мучительных секунд они втроем просто смотрели на него, имя на экране превращало комнату в лед. — Не отвечай, — сказал Аарон тихим, серьезным голосом. — Просто проигнорируй. Кевин взял телефон и начал жевать губу, обдумывая форму имени Теи. — Возможно, ей что-то нужно. — Да? Она может позвонить кому-нибудь другому. Кейтлин положила руку на предплечье Кевина. — Все нормально. Если это срочно, она оставит сообщение. Он знал, что они правы. И он не был обязан Тее своим временем, она уж точно не пожалела ему любезности общения. Однако в то же время это было похоже на мышечную память. Он всегда отвечал на звонки Теи. Всегда. Он встал. — Всего одну секунду. Аарон начал вставать. — Кев… — Одна секунда. За долю секунды между принятием звонка и услышанием ее голоса он создал тысячу возможностей. Возможно, она слышала, что он отправился на реабилитацию, и хотела узнать, в порядке ли он. Возможно, она скучала по нему. Возможно, она хотела его вернуть. Возможно, ей было жаль. Может быть, она все-таки любила его, и те годы практически игнорирования его были ошибкой. Может быть… — Кевин? Он вошел в свою спальню, где точно знал, что находится вне поля зрения из-за стола. — Привет. — Ты не проверяешь свою чертову электронную почту или делаешь это специально? Он почувствовал холод. — Всмысле? — Не веди себя глупо. Nike хочет, чтобы мы участвовали в кампании вместе. Мы сделаем это. Кевин поднес руку к губам и начал грызть ноготь. Он сказал своему менеджеру, чтобы он не беспокоил его в последние несколько месяцев, и что он не будет появляться ни в каких играх. — Я беру отпуск от дел, — пробормотал он. — Извини. — Мы можем находиться в одной комнате один день. Все в порядке. — Я сейчас не занимаюсь рекламой. Я- — Ты вообще смотрел предложение? — Нет. Я все еще не… Она повесила трубку. На мгновение он уставился на свой телефон, немного ошеломленный всем этим. Он чувствовал себя глупо, думая, что что-то могло бы измениться. Ей потребовалась рекламная сделка на миллион долларов, чтобы даже подумать о том, чтобы позвонить ему. Он сел на кровать, ему требовалась минута, чтобы прийти в себя, прежде чем… — Хей, — Кейтлин мягко улыбнулась ему с порога, Аарон стоял за ней. — Все в порядке? — Ничего не было. — Она должна оставить тебя в покое, — сказал Аарон. Они подошли и присоединились к нему на кровати. — Чертовски меньшее, что она могла сделать. Кевин слегка пожал плечами. — Все в порядке. Кейтлин обняла его за плечи и сжала. — Теперь тебе намного лучше. Не позволяй ей добраться до тебя. — Я знаю. Она снова поцеловала его в щеку. Затем в висок. Затем в лоб. — У тебя есть мы. Аарон сплел их пальцы вместе. — Да, — согласился он. — Теперь ты нас поймал. Но что мы такое? Кевин пытался стряхнуть с себя разочарование и замешательство, но не смог. Особый момент ужина был испорчен Теей, но он все равно хотел знать. Ему нужно было знать. Потому что Тея годами удерживала его, и он не мог прожить ни минуты, не понимая, что Кейт и Аарон думают о нем. Ему нужно было либо открыться им, либо двигаться дальше. И ему нужно было знать, что делать. Ему нужно было знать это сейчас. Он поднял глаза, намереваясь просто рассказать об этом. Обнажить перед ними свою душу и принять любые последствия, которые это может повлечь. Ему просто нужно было знать, ему нужно было… Аарон отпустил руку Кевина и вместо этого придвинулся к его челюсти. Какое-то мгновение они просто смотрели друг другу в глаза, глаза Аарона были очень широкими и сосредоточенными, точно так же, как они смотрели на Кевина в колледже. — Могу ли я поцеловать тебя? Кевин ошеломленно моргнул. Ему удалось кивнуть. Медленно, словно боясь сломать друг друга, они прижались губами друг к другу. Аарон целовал гораздо нежнее, чем Кевин когда-либо мог себе представить, и его губы были неуверенными, хотя и желанными. Он ждал, что Кевин начнет еще раз, углубит поцелуй. Инстинктивно Кевин повернулся к Кейтлин, когда отстранился. Ему нужно было убедиться, что это именно то, чего она хотела, что— Она ждала его, запустив одну руку ему в волосы, другой едва заметно обхватив за горло. Она сцеловала вкус Аарона прямо на с его губ, оставила легкие поцелуи на его скуле. Наконец, она вернулась к его рту. Однако другого поцелуя он не получил. Всего лишь шепот. — Мы надеялись, что ты чувствуешь то же самое. — Я… — Но их присутствие по обе стороны было слишком сильным, ощущение их ртов, запахов и рук. Кевин почувствовал, что готов взорваться от эмоций. Этого просто не могло случиться. — Я просто подведу вас обоих, я не могу этого допустить— — Мы знаем тебя, — перебил Аарон. — Мы знаем, во что ввязываемся. Ты не можешь нас разочаровать. — Ты нравишься нам такой, какой ты есть, — согласилась Кейтлин. — Хорошо? Предыдущий опыт подсказывал ему не верить в это. Он всегда был слишком запутанным, чтобы другие могли его терпеть; всегда был слишком пьян, или слишком эмоционален, или слишком нуждался, или еще что-то подобное. Но это было правдой, не так ли? Они знали его. Они видели его в худшем состоянии несколько месяцев назад и были рядом с ним все это время. Принятие чего-то столь замечательного пугало его, потому что это означало, что его жизнь больше не была чем-то, от чего он мог отказаться. Теперь ему было что защищать. О ком заботиться. — Хорошо, — сказал Кевин. Он кивнул, посмотрел на каждого из них по очереди и всем сердцем поверил, что с ним может случиться что-то настолько хорошее. И что — еще труднее понять — он мог это заслужить.— — —
Шесть месяцев спустя Кейтлин и Аарон оба спали на животе, повернувшись лицом к Кевину, который спал на спине в центре кровати. Обычно ночью они перебирались к нему, и он просыпался, прижимая их к себе обеими руками. Единственный раз, когда их договоренность изменилась, это когда ему приснился кошмар, потому что он просыпался в позе эмбриона, когда Кейтлин обнимала его сзади, а Аарон сжимал его руки в своих. И хотя он действительно никогда не мог вспомнить свои сны, у него была хорошая теория относительно того, что его сейчас мучило: потеря этого. Потеря их. Поэтому он успокаивал себя, сосредотачиваясь на телах своих партнеров, прижатых к нему. Он успокаивал себя, как ни странно, вспоминая свой рецидив. Как они были рядом с ним, как злые части его мозга ошибались. Сколько он себя помнил, спать после кошмара было невозможно. В его теле было бы слишком много адреналина, слишком много страха. Но теперь, спустя шесть месяцев, он поступил иначе. Он мог смотреть на ресницы Аарона в темноте, сосредоточиться на руке Кейтлин, обвившей его живот. Он мог снова и снова напоминать себе, что с ним все в порядке, что люди, которые заботятся о нем, находятся всего в футе от него. Страх все еще был. Он знал, что лучше не думать, что они его вылечили. Но, по крайней мере, теперь он мог уснуть после кошмара, мог ускользнуть, зная наверняка, что его любят два человека.