Бездонный котлован

*** Лунный свет простирал путь под ногами, и хотя этот свет был излишен для его глаз - он все равно наслаждался тем, что ночное светило принимало сторону того существа, которым был Наруто. Или то, что от него осталось - какая-то жалкая оболочка, внутри которой жила целая сила - великая сила ютилась и чувствовала, что вот-вот лопнет, выливаясь наружу. Он ощущал себя кувшином, наполненным до краев, и от чего-то в него раз за разом продолжали наливать еще больше воды. Зачем? Он и сам не знал. Блондин остановился, чувствуя боль в босых ступнях, и выругался, рассматривая причиненный ущерб. Ему срочно нужна была свежая кровь. Он втянул ночную прохладу через ноздри, прикрыл глаза и прислушался, ожидая в ответ на свой зов даже самый слабый отголосок. Неважно, достаточно и едва ли слышимого шороха, вопля, кряхтения, чтоб задаться целью. Инстинкты взяли над ним верх, и парень опустился на землю, коснувшись ладонями сырой земли, и зарылся в нее пальцами, готовясь оттолкнуться и сорваться на животный бег. Оставаться в доме мальчишки было бы глупо сейчас. Ох, если бы не та щепетильная старуха, рисующая себя рядом с Наруто каждые несколько часов, ему бы не пришлось раскрывать себя. Хотя, нет... Это все твоя нетерпеливость, Курама... Он усмехнулся своим же мыслям, цепляя клыком нижнюю губу. Тонкая ленточка крови скользнула по подбородку, и парень пересек кровавую дорожку языком, чувствуя горечь на кончике. Это означало только то, что крови той старухи было критически мало, чтоб разбавить яд, а значит, ему либо придется потратить всю ночь на поиски овец, либо огорошить городок еще одной жертвой. Последнее приводило Кураму в чувство легкого головокружения от возможной сладости, вытекающей из мук своих жертв, но в то же время - кто-то мог кинуть подозрения на Наруто. Последнее опускалось крайне тяжелым грузом на плечи ночного жителя. Придется довольствоваться малым. Снова. Плечи его напряглись, и он замер, переводя дыхание. Как же раздражает. Почему он - один из самых могущественных существ на земле, прибегал к тому, чтоб прятать голову в песок в любой ситуации, лишь бы с Наруто не выпало и волоска? Курама поморщился, фыркнул, и дернул головой вправо, слыша, как где-то вдалеке паршивая овца подала свой голос. Парень сорвался с места. Кожа ступней горела Адским пламенем, и он взвыл, набирая скорость, чтоб быстрее расправиться со всеми неурядицами сегодняшнего вечера. Через пару часов солнце встанет, а ведь еще нужно найти место где б прилечь от лишних глаз, да и от самого парня, который по утру окажется черт пойми где. Нельзя, чтоб его нашли... Он подкрался к деревянному обветшалому ограждению, за которым находилась небольшая кучка овец. Курама сглотнул - в горле суше, чем в самой жаркой пустыне. Парень огляделся вокруг и, заметив свежие отпечатки чьих-то мужских ботинок, припал лицом к грязи, втягивая запах. Он медленно последовал вперед и заглянул в темное окно стоящего домика. Соседнее окно и вовсе осталось разбитым. Блондин склонил голову, разглядывая в ночи очертания дремлющего тела на широкой постели. Ему повезло - время было на его стороне, осталось только прихватить с собой парочку овец, свернуть им шеи и спокойно себе оставить одинокий закуток пастуха, ринувшись на поиски ночлега. Курама вцепился в оградку когтями и с легкостью перепрыгнул через нее. Скот обернулся к источнику шума, и отступил от него немного назад, упираясь в забор с противоположной стороны. Парень фыркнул. В последний раз...когда он сам занимался такой низкой работенкой, черт побери? Он выпустил когти на пару сантиметров больше и сделал шаг вперед. Две...Не больше...Мы же умеем держать себя в руках...Верно?... Блондин втянул кислород через рот, пропуская поток прохладного воздуха через сжатые челюсти, и выступив вперед туловищем, сорвался со своего места так молниеносно, что испуганные животные не сразу заметили его среди их небольшого стада. Только, когда первый хруст свернутой шеи коснулся их слуха, они, ошарашенные, отскочили от него в стороны, начав верещать и поднимать шум. Курама оскалился, хищным взглядом пробегая по своим жертвам. Они разбежались в разные стороны. Еще одна. Ее будет достаточно... Рот наполнился слюной от предстоящей трапезы. Несчастное животное оказалось рядом как нельзя кстати, и Курама неспешно наступал на свою жертву, отшвырнув убитую овцу в сторону. - Куда же ты так спешишь, бедняжка, - посмеиваясь, прошептал блондин. Он принюхался и поднял взор к небу, чувствуя в воздухе запах предстоящего дождя. Первая капля столкнулась с его лбом, и Курама смахнул ее кистью. Схватив овцу, загнанную в угол, он почувствовал, как под пальцами, в ее венах все еще бежала горячая кровь. Все нутро его затрепетало в предвкушении, голова закружилась. Курама склонился, перехватывая брыкающееся животное поперек и избавил его от мучений, опускаясь вместе с телом на землю, где неподалеку лежало еще одно - убитое им ранее. Он вспорол шею когтями, припав губами к ране, и глубоко втянул через ноздри запах свежей крови, после решившись на первый глоток. Теплая и солоноватая, кровь спустилась по его горлу, и блондин довольно заурчал, точно кот, наслаждающийся лаской своего хозяина. Глаза его вспыхнули, и он неожиданно заметил для себя, как саднящая боль в ступнях отступила на второй план, уступив место его зверскому голоду и желанию регенерироваться. Курама осушил их за шесть глотков, по три на каждую, и поднявшись на твердые ноги, развернулся к стаду, смахивая большим пальцем оставшуюся кровь на нижней губе. Он провел языком по фаланге, точно по сладкой конфете, и томно выдохнул, считая живых особей. Еще одну вряд ли кто-то заметит... Курама хохотнул сам себе, наступая на овец. Они срывались на бег, стараясь перепрыгнуть через ограждение, но то взмывало вверх столь высоко, что бедняжки просто врезались в дерево всем весом. Таких легче всего поймать, но чтоб присластить пилюлю, Курама давал им фору, наблюдая за тем, как те, дрожа, поднимаются на ножки-спички, вереща и повторяя свои тщетные попытки во спасение. Он махнул когтями перед мордой овцы и следом навалился на другую, подгребая ее под себя. Светлая шерсть смешалась с грязью, и парень перевернулся, сбитый другим животным. Смех вырвался наружу, и блондин поднялся, вновь перехватывая оную. Клыки разорвали плоть, и кровь хлынула в его пасть горячим потоком. Он сделал первый глоток. Черт... Курама сжал ладонями шею, едва не отделяя голову от туловища. Руки его окрасились в терракотовый, и хруст шейных позвонков отозвался мелодией в ушах ночного зверя. Он поднес пальцы к губам, слизывая кровавые дорожки, убегающие к самым локтям. Челка прилипла ко лбу, и парень вновь присосался к разодранный ране мертвого создания. Второй глоток развязал узел в его животе, блондина окатила волна приходящей силы, и раны стали затягиваться быстрее, оставляя после себя чуть заметные розоватые отметины. Курама встрепенулся. Еще глоточек....А, может....Может, возьмем еще одну овцу?...Всего одну...Тогда можно не думать о крови сколько?...День?...Черт, я так голоден... Хочу еще... Хочу крови... Хочу... Над его головой просвистела пуля. Зрачки Курамы сузились в щелки - пьяный голод развеялся под давлением наступающей опасности, но он не спешил, прислушиваясь к дрожащему дыханию, скрытому под шумом дождя. - Ты что там творишь, мальчишка? - гаркнул старик, перезаряжая ружье. Курама оторвался от шеи бедняжки, поднимая окровавленное лицо на хозяина крохотного загона. - Матерь Божья..., - донесся до Курамы шепот старика. Он обнажил острые клыки, лукаво улыбаясь глазами. - Ты нарушил мою..., - блондин задумался, склоняя голову на бок и разглядывая растерзанных овец, - Трапезу. А я не люблю, когда мне мешают есть... Старик попятился назад, к двери дома, выставляя ружье вперед. - Ч-что ты такое?!...- вымолвил мужчина. Кисти блондина вывернулись, и он направился в его сторону, клацая челюстью, - Не подходи! Я б-буду стрелять! - А, может, ты хочешь... - Я не промахнусь, так и знай! -...присоединиться к ним? - возникнув перед бледным лицом старика, засмеялся ночной зверь. Выстрел прогремел в унисон с раскатом грома, и пара свежих капель крови упали в лужу перед ногами Курамы. Он коснулся пальцами сквозного отверстия в своем теле, и его нечеловеческий гогот нашел путь к старику, оглушая бедолагу и сталкивая на колени. - Меня не убить такой мелочью! Мужчина схватился за голову, роняя оружие, и блондин с упоением наблюдал за тем, как кровавые змейки ползут из ушей его нового товарища на этот остаток ночи. - Что ты сделал со мной? - закричал он, хватая Кураму за одежды. Блондин опустился перед стариком на корточки, упирая локти в колени и роняя в ладони свое лицо. Вскоре глаза старика покрылись слепой пеленой, и бедолага начал ползти под ступнями парня. Ах, если бы только это слабое тело видело, на что он, Курама, способен... Тонкая кисть коснулась седовласой головы, и блондин провел по шее старика, предчувствуя сладкий конец. Он не сопротивлялся, и было сложно с точностью ответить - на щеках то слезы были или же капли дождя. Курама подцепил каплю ногтем и слизнул влагу, пока та не сорвалась вниз. Соленая... - Что ты такое...,- хныкал владелец овец и издал последний вдох, когда парень вырвал сердце из его груди. Пылающая плоть отозвалась в его ладони коротким ударом, и Курама бесстрастно уставился на орган, после разжав пальцы и выпустив его на землю. Оно хлюпнуло, встретившись с глубокой лужей, и исчезло перед глазами. - Если бы ты был самой Смертью или Нечестивым, старик, то я был бы твоим ружьем. Вот кто я, - обращаясь к трупу, ответил блондин на заданный ранее вопрос. За слепой пеленой, глаза глядели в сторону. Вряд ли за беспомощностью старика могло стоять что-то еще, но все же Курама проследил за ним, оборачиваясь к загону лицом. Возле оградки никого не оказалось, и он усмехнулся, словно бы ждал чего-то противоположного в довершение своего ожидания. Загон опустел. Блондин зверски расправился со своим поздним ужином, складывая трупики животных в высокую кучу, и подхватив безвольное тело хозяина этого пустыря, свалил его на самый верх. Он обложил их досками, лежащими бесхозно в амбаре, где нашел и горючее, которым облил самодельный шалаш, наблюдая теперь за тем, как он вспыхнул, озаряя все вокруг. Дождь не лил. Он едва ли покрапывал, и это было на руку. Курама опустился пятой точкой на сырую землю, когти его спрятались, обращая руку в привычный вид, и он запустил пальцы в влажные волосы, зачесывая их назад. Веяло дурью. Горящей плотью. Жженными волосами, да так, что слезы напрашивались, но блондин упрямо цеплялся взглядом за ногти на ногах, думая о том, остаться ли ему здесь на остаток ночи, либо же продолжить путь. Забавно, что выбирать ему особо не выпало возможности. Он вдохнул раскаленный воздух перед собой, и неожиданно подскочил на ноги, почувствовав знакомый аромат. Его снова звала кровь. И игнорировать этот зов было бы так же глупо, как бороться с самим собой. Она неустанно звала. Давила на виски, и он повел головой, тихонько завывая. Тело его дернулось в сторону. Какого черта? Курама двинул на север-запад, ведомый незримой силой связи, и пообещал себе, что, когда доберется до своей цели, - оставит бедолагу страдать так, как не страдали даже самые ненавистные враги парня... *** Киба распахнул глаза, пару раз проморгавшись. Зрение сфокусировалось на потолке, сером от сажи. Когда-то давно, еще до появления его семьи во Флоренции, старый домик не раз обдавался огнем. Сколько бы они с отцом не счищали грязь - все без толку. Кто-то из местной дворовой шпаны раз-другой обмолвился о том, что дом имел дурную славу и как-то раз там даже жил колдун, но Инудзука все списывал на байки. Он прокатился кубырем по своей кровати и раскинул руки в стороны, вдыхая полной грудью. Надо бы чуть позже взять Акамару на прогулку и сходить за Наруто, думаю, он будет рад... Он повернул голову в сторону окна, задернутого плотными шторами, и нехотя поднялся. На прикроватной тумбочке лежала теплая накидка, и Киба подцепил ее, набрасывая на плечи. Прохладный воздух гулял по комнате, и шатен схватился за ручку двери, опуская вниз. Щелчок разрезал тишину, Киба шмыгнул носом, и осторожно выглянул за дверь, в коридор, тут же вскрикнув от неожиданности. Его схватили за грудки, припечатав спиной в ближайшую стену, и он ударился затылком, недовольно шипя. - Какого черта? - вцепившись в плечи нападавшего, возмутился Инудзука. Он разлепил веки, удивленно уставившись на отца. Тот выглядел возбужденным и крайне встревоженным. Волосы его походили на воронье гнездо, он блуждал карими глазами по лицу сына, будто пытался в нем что-то найти, - Пап? - Сколько раз я повторял тебе, что эта семья странная, что от нее можно ждать только беды, мальчик мой? - выпалил мужчина, встряхивая Кибу и вновь впечатывая его в стену. Он прикрыл затылок ладонью, чтоб еще раз не отхватить по полной программе. - О чем ты вообще? Я только встал с кровати, а ты тут же на меня напал! - отбивался от него Инудзука, выставляя руки вперед и отталкиваясь от груди отца, - Отпусти же меня! Ладони разжались, выпуская ткань, и они оба отпрянули друг от друга. Киба все еще выставлял руки вперед, призывая отца к соблюдению дистанции между ними. - Я знать больше не хочу, что мой сын имеет какое-то дело к тому мальчишке! Ты понимаешь меня? Все это порядком выводило из себя. Он только встал, а уже получал нагоняй буквально ни за что! - Хочешь, чтоб я перестал общаться с...Наруто? Ты из ума выжил? Или эля перепил?- проскрежетал парень, опуская руки и сгребая ладони в кулаки. - Пойми, мы с матерью не хотим, чтоб ты навлек на себя гнев Всевышнего! Как мне объясняться перед ним, когда ты ночью вернулся весь в крови какой-то женщины и словно умалишенный повторял только его имя! - отец Кибы перешел на крик, сокращая расстояние между ними. Он вцепился в плечи сына, встряхивая оного. Киба отшатнулся от него, точно схлопотал пощечину. Чт...?...Мне же не послышалось только что?...Он сказал... Инудзука нахмурился, поднимая глаза на мужчину. Он сжал свои губы, решаясь открыть рот, чтоб вымолвить только: - Повтори, старик. - Я не хочу, чтоб тебя обвинили в том, чего ты не совершал! Мой сын не такой! Я не воспитывал в нем убийцу! - бесновался старший мужчина семьи. Киба покачал головой. - О чем ты говоришь? С Наруто что-то произошло, да? Скажи мне! Чья это кровь была?! Отец замер, смотря на него удивленно, может, слегка ошарашенно, и отпрянул от шатена, пятясь назад. - Как же это?...Тебя обуздал страх? - мужчина прижал ладонь к губам, не веря в происходящее. Киба осмотрелся по сторонам, видя, что дверь справа, ведущая вниз по лестнице к выходу, открыта. Он двинулся осторожно в сторону, вдоль по стене, оборачиваясь обратно к отцу, - Я совсем тебя не понимаю, дитя. Он забрался...Он в твою голову залез? Он приказал тебе забыть все? Скажи! Скажи, что это он! - Ты явно выпил лишка, старик, - фыркнул парень, - Я сейчас же отправлюсь к Наруто и убежусь только в том, что тебе давно пора завязывать с выпивкой. - Нет! Нет! Нет, Киба, нет! - схватив его за предплечье, вскрикнул отец, но Киба с силой выдернул руку из захвата, срываясь на бег. Чуть не подскользнувшись на ровном месте, он пошатнулся, хватаясь за перила, и спрыгнул через несколько ступеней вниз, - Остановись! Шатен застыл, вскидывая голову вверх. Ком встал в горле, но следовать всем прихотям своей семьи он давно перестал, решившись отвечать за свои действия самостоятельно. Их взгляды пересеклись всего на секунду. - Он мой друг, старик, - произнесли губы, и Киба тронулся с места, громко захлопнув за собой дверь. Он пробрался на задний двор, хватая слегка влажную одежду с протянутых веревок меж высоких столбов, вбитых в землю. Быстро переодевшись, Инудзука сложил два пальца и засвистел, прислушиваясь к шуму вокруг. Громкий лай донесся до него довольно скоро, и Акамару появился в поле его зрения. Пес свалил хозяина с ног, и парень засмеялся, ероша шерсть питомца. - Чудовище слюнявое! Ну-ка ответь мне...Мы были вчера у Наруто? Пес взвыл, наваливаясь сильнее, и Кибе пришлось несколько раз сделать вдох, чтоб окончательно не задохнуться от того, как с него выбивали кислород. - Нам нужно идти, Акамару, давай...Место, Акамару! - животное повиновалось, поднимаясь с парня, и опустило задницу на землю. Инудзука поднялся, обтряхивая себя со всех сторон. Он потрепал пса за ухом и, скомандовав держаться рядом, вышел за пределы имения семьи, огибая забор между их территорией и Намикадзе. Все пока оставалось на своих местах. Он огибал полянку, где они с Наруто только познакомились, и прошел немного вперед, исчезая в ветвях сада среди яблонь и фиговых деревьев. Акамару притих, неспешно следуя за своим хозяином. Именно это привлекло его внимание. Обычно пес резвился и сбивал Кибу с ног, путаясь под ними, а сейчас он походил на животное, больше напуганное от того, куда они направлялись. Его виляющий хвост сник, и шатен протянул ладонь, чувствуя влажный холодный нос своей кожей. Акамару прильнул к нему, а после неожиданно свалился, прикрывая морду лапами и скуля. - Ты чего, дружище? - спохватился парень, опускаясь перед ним. На дальнейшие команды животное не отвечало. Он пытался толкнуть здоровую тушу и сдвинуть хотя бы на миллиметр, но все тщетно - тот словно намертво прирос к месту, и Кибе ничего другого не оставалось, как оставить его в саду и пробраться к дому ближе, чем он есть. Вздохнув, Киба вытел руки о свои штаны, и зачесал волосы назад, смахивая со лба выступившие капельки пота. Все казалось какой-то бессмыслицей. Он не был вчера у Наруто. О чем его старик так упрямо сетовал? Почему Акамару впервые за все время не желал идти к другу, когда накануне его было не оторвать от блондина. Образ Удзумаки всплыл в голове, и сердце парня сжалось, вызвав спазм внутри. Киба поморщился, отгоняя наваждение. С Наруто все хорошо. Это просто недоразумение. Все хорошо. Он повторял себе это снова и снова. Когда вышел из сада. Когда свернул к заднему двору огромного дома. Когда пробрался поближе к комнате Наруто. И когда заглянул внутрь. Зеркала в комнате парня накрыли черными тканями. Ковер залило чем-то бурым, и он был готов поклясться, что это точно не был какой-то сок, морс или сбитень. Внутри Кибы все похолодело. Он протянул руки к раме, и дрожащие ладони распахнули окна перед ним. Запах крови ударил в нос, и тошнота подтянулась к нему, вызывая смешанные эмоции между ужасом и непониманием. Какого черта здесь произошло? Он сглотнул, прикрывая нос, и обернулся, тут же уворачиваясь в ужасе от мужчины, подкравшегося сзади. Слишком часто его застают сегодня врасплох. - Что ты здесь снова делаешь, мальчишка? - грубый бас показался ему знакомым. Он прищурился, и голова мужчины закрыла собой яркий свет солнца. Киба остолбенел, забыв, как дышать. Он коснулся своей шеи, зажмурившись от боли, и горячая волна воспоминаний, стертых его оцепенением и адреналином, подскочившим весьма кстати, волной снизошла на него, выбивая всякую почву из-под ног, - Тебе, как я погляжу, вчера мало досталось? За добавкой вернулся, хах? - светлые волосы обрамляли лицо мужчины. Его глаза, схожие с морской гладью, отражали далеко не спокойствие, но Киба был готов поспорить, что вчера, именно вчера, когда пробрался к другу в ночь, видел точно такие же голубые омуты в глазах Наруто. Его отец возвышался над большинством в городе. И кто бы мог подумать, что этот статный, властный мужчина, будет вести себя как деспот не только по отношению к окружающим, но и по отношению к собственному сыну. - Г-где он? - прочистив горло, промолвил Инудзука. Минато вскинул левую бровь. - Это ты вчера здесь кровью моей прислуги умывался, так что не тебе задавать Мне вопросы, щенок, - отрезал Намикадзе, - Шея ноет, да? Киба фыркнул, собирая все мужество в кулак, и посмотрел на отца Наруто в упор. - Что Вы сделали с Наруто? Он здесь, да? - Какая молодежь нынче стала, рук на вас не хватает, - покачал головой Минато, потирая подбородок. Он сделал шаг вперед. Киба сделал шаг назад, отмечая, что за ним не так уж и много места. Тут либо дать деру ( снова), либо стоять на своем. Конечно, как последний дурак, он сделал пользу в сторону второй идеи, свято веря, что в этот раз ему не попадет так сильно. Тело Цунадэ встало перед глазами. Он был здесь вчера. Горящие ободки вокруг зрачков Наруто. Его животный взгляд. Сам того не ведая, он застал то, чего не мог объяснить. - Ты же сам все видел, - напирал блондин, отрывая руку от лица и протягивая ее к парню. Голова Кибы вжалась в плечи, и он отступил еще на шаг, чувствуя, как предательски дрожат колени. - Я н-ничего не видел, - запинаясь, прошептал он. Минато остановился, и его резкий смех вызвал табун мурашек, карабкающихся по влажной спине шатена. - Я не могу больше закрывать на это глаза. Раз чудовище решило убить человека, то мне не остается иного выхода, как уничтожить его, чтоб облегчить жизнь этому городу. Раньше я думал, что нечисть обитает на наших землях, но кто же мог подумать, что она обитает настолько близко ко мне... Страх заполз под мокрую одежду и оттянул ее назад, буквально душа Кибу. Ему казалось, что он попал в свой самый страшный кошмар и до сих пор не мог пробудиться ото сна. - Вы все...вы бредите, - уверял себя Инудзука, - Он слепой...И он в Цунадэ души не чаял.. - Настолько не чаял, что перегрыз ей глотку? - хохотнул Намикадзе. - З-замолчите...Это не он...Это не он!... Рука стальной хваткой опоясала его глотку, и он дернул ногами, не чувствую опоры. Дышать стало нечем. Лицо мужчины перед ним исказилось в злости, и Киба вцепился в Минато, отбиваясь от него, но все попытки оказались тщетны. Он был столь силен, что едва ли пятеро крепких парней могли бы оттащить их друг от друга. - Ему мало было Кушины! Мало было снесенных овец и людей, пропавших неизвестно куда, и ты смеешь мне заявлять, что я не прав? - разъяренный, он сжал горло парня сильнее, и перед глазами шатена уже начинали появляться круги, - Когда сам зашел в комнату и увидел своими глазами разодранную шею своей прислуги? Может, он приворожил тебя, а? Одурманил своими чарами? - Отпу...Кха..!...Отпуст...меня... Лай за спиной Минато, заставил того напрячься. Киба хлопал по предплечьям мужчины, время от времени утыкаясь слабым кулаком в грудь. - Я убью его лично, - прошипел блондин в лицо Кибы, ухмыляясь попыткам парня выбраться из сложившейся ситуации, - Подвешу, как ту ведьму и сожгу, перед этим вскрыв ему живот! - Ака...мару! - вскрикнул что есть мочи Инудзука, и они оба свалились на землю, придавливаемые весом пса. Киба схватился на шерсть питомца, залезая на спину Акамару, и закашлял, чувствуя, как кислород входит в его легкие сладким потоком. Пес сорвался с места, унося с собой хозяина, и парень только крепче вцепился в шерсть, стараясь не свалиться. - Ему не спастись, Киба! - слова ударили в спину хлыстом, и он прикусил губу до боли, игнорируя мужчину. Его заберут. Его заберут и лишат жизни! Это же все какая-то чушь! Слезы навернулись на глаза, и он зажмурился, пытаясь согнать наваждение. Этого просто не может быть. Он поднял голову, смотря вперед, куда пес уносил его за пределы двора Намикадзе, куда-то вглубь начинающегося леса, и раскрыв рот, заголосил на всю округу имя исчезнувшего друга. Птицы оторвались с места, взмывая вверх. *** - Тварь...Тварь, какая же она тварь...Я выпотрошу ее...Дай мне только добраться до нее, я выпотрошу ее... Карин вздрогнула, оборачиваясь на шепот. Парень лежал без сознания, бормоча во сне проклятия, как она поняла, в ее сторону. Это заставило ее губы сжаться в тонкую линию. Он появился на ее броде поздней ночью. Счесанное лицо, открытые раны на руках и ступнях кровоточили, но парень словно и вовсе не замечал их, припав головой к земле и принюхиваясь, точно животное. Девушка наблюдала за ним издалека, спрятавшись за высоким деревом. Блондин рыскал ровно там, где парой часов до этого они с Саске сидели вместе, и она латала его руку. Присмотревшись, она поняла, что он слизывает с земли капли крови, оставленные Учихой, вперемешку с мелкими камешками и травинками. Он резко оторвал свою голову от земли, всматриваясь туда, где пряталась маленькая ведьма. Если бы она могла вскрикнуть - она бы так и сделала. - Я слышу, как бьется твое сердце. Оно буйствует в тревоге, - голос, такой мелодичный, заставил Карин оцепенеть. Она совсем не ожидала, что тот, кто отравил Саске своей кровью, мог иметь такой урчащий тембр. Она сжала подол своего плаща маленькими кулачками, прижимаясь к стволу дерева сильнее. В конце концов, он все равно должен ее найти. Но страх не исчезал, как бы мысленно Карин не настраивала себя к ясности и остроте ума. Неважно. Перед Смертью нет нужды проявлять смелость, ведь на то она и Смерть. Она перевела дух, опуская руку на левую грудь, туда, где билось сердце, и мучительно ждала, когда же мальчишка сделает свой шаг. - Ты пахнешь иначе, - продолжил блондин, - Значит тот, в ком моя кровь, уже не здесь. Если, конечно, он не валяется где-то в этом чудесном броде, в чем я очень сомневаюсь. Давай же... Первым, что она ощутила физически был холод. Он оказался рядом с рыжеволосой так скоро, что взмах ресниц казался вечностью в сравнении с этой скоростью. Карин промычала в испуге, и ее тело оказалось прижато к влажной после дождя земле. Вторым оказался жар его тела. Она немо уставилась в голубые глаза. Красный ободок вспыхнул, и парень замер, изучая маленькую ведьму под собой. Ее вдохи и выдохи заполонили шумом уши, а сердце рвалось выскочить через рот. - Расскажи мне, - его полные губы двинулись, образуя слова, и Карин сглотнула, думая, что ничего в жизни притягательней не видела. От него пахло силой - злой и манящей, и под ложечкой засосало. Она оторвала взгляд от его рта, поднимаясь выше, и их взгляды вновь встретились. Но то, что он произнес после, заставило ее щеки вспыхнуть, как горящий факел, - Расскажи, красавица... Она разомкнула уста и впервые за долгое время испытала перед кем-то стыд в том, что ей не хватало одной очень важной вещи. Курама склонил голову набок, вглядываясь в глубину ее рта, и ржал челюсть. - И они твердят о том, что человечны. Карин показалось, что в его фразе мелькнуло сочувствие. Она закрыла рот, опуская глаза вниз и готовясь к тому, что с ней мог сделать этот монстр. В конце концов, если он зацепил самого Саске, то ей даже отбиваться не выпадет возможности, чтоб попытаться выжить. Тут остается одна попытка и в любом случае для Карин она закончится неминуемой гибелью. Загорелая кисть опустилась на ее щеку, и она зажмурилась, позволяя ему подцепить подбородок. Ее губ коснулся горячий язык, и она, приросшая к земле, изумленно распахнула глаза. Он обнял ее, и осторожно проскользнул в рот, углубляя поцелуй. Шум в ушах пропал. Ее сердце билось теперь так скоро совсем по другой причине, и первый поцелуй, который станет для нее последним, был украден ее Смертью. Она опустила руки на плечи парня, не зная как дышать. Сейчас. Сейчас или уже никогда. Маленькая ведьма прикусила зубами язык Курамы, шерудивший у нее во рту, и парень застонал, отрываясь от нее в явном недоумении. Его кровь осталась на ее губах, и Карин уставилась на него, ожидая хотя бы малейшей тени призрака изменения в его лице. Он раздосадовано выдохнул, чем снова обескуражил ее. - Что же ты наделала... Она скользнула языком по нижней губе, слизывая капли крови, и от неожиданности прижала ладонь к устам. Рот ее раскрылся, и она коснулась кончиком языка фаланги среднего пальца. - Т-ты...А! - Карин взвизгнула, услышав свой голос, и прикусила губу. Ее сердце остановится. По любому из вариантов, данных ей за последние десять минут. Черт побери. Черт побери! Курама нахмурился, смотря недовольно в ответ, и взгляд его расфокусировался, стирая черты Карин перед собой. И теперь она сидела спиной к его безвольному телу, пуская тихонько слезы. Он подарил ей язык, а она усыпила его. Подписала себе Смертный приговор его кровью. Саске появился через пару часов, застав ее разбитой. Он опустился рядом с ней, совершенно не ожидая увидеть ее вновь живой. Рыжеволосая заговорила первой. - Я вернула тебе долг, Саске, - четко произнесла она, застав его врасплох. Голос больше не звучал в его голове. Конечно, он не отшатнулся в испуге, но в случае младшего Учихи даже едва вздернутая бровь - уже верх эмоциональности, - Но, видимо, мне придется быть тебе снова должной, - скупо улыбнувшись, она разжала ладонь, являя его взору такую же рану, как его собственная. - Что с твоим языком? - ради справки уточнил парень. - Это он сделал, - кивнул на блондина, ответила маленькая ведьма. Он взял ладонь девушки в свою, осматривая рану, и раздраженно оттолкнул ее в сторону. - Я забираю его. - Саске, он не сможет Не спать вечно. Может случиться так, что он отключиться даже на минуты две-три, если ты его переутомишь слишком сильно. У тебя максимум дня три-четыре, дольше зелье не действует, придется варить новое. - Плевать, - фыркнул брюнет, - Я выжму из него максимум и за такой короткий срок. - Но, Саске... - Карин, - перебил Учиха, строго глядя на девушку сверху-вниз, - Ты слишком много болтаешь. Она усмехнулась и, кинув последний взгляд на блондина, промолвила: - Попытайся спасти нас.