Хрустальный глаз

Сатору сидел в засаде уже минут двадцать. Ну, или около трех часов, если считать все с самого начала, при условии, что «сидением в засаде» можно назвать планомерную слежку. Не то чтобы это было очень интересно, но он же должен убедиться в том, как все прошло, верно? Парень и девушка качались на качелях, болтали о чем-то и выглядели довольными жизнью, собой и друг другом. У самого Сатору на сердце поскребывали кошки. Не скреблись, но… поскребывали. Девушка мягко улыбнулась своему собеседнику. Годжо почувствовал укол тоски и зависти. У него из головы не выходил вчерашний суд. Жизнь, конечно, полна сюрпризов. Вот уж не ожидал он, что когда-нибудь сядет перед судом старейшин на скамью «пострадавших». Вместе с Утахиме, чей взгляд был прикован к обвиняемому, который, напротив, смотрел куда угодно, только не на нее. Утахиме и на Сатору поглядывала иногда, но по большей части эти взгляды были извиняющимися, словно во всем случившемся была ее вина. Понадобилось две недели, чтобы сторонние маги провели расследование и выяснили, что именно случилось. Теперь в голове Сатору, наконец, полностью уложилось произошедшее. Выходило так, что Наоя Зенин, младший сын главы клана, метивший занять однажды это место, решил подстраховаться и, в качестве подушки безопасности, забрать себе Утахиме вместе с ее повышающей уровень проклятой энергии техникой. Втеревшись в доверие, Наоя вскорости выяснил, что у девушки есть соулмейт, а так же кто этот соулмейт. Так что начал Зенин с того, что стал распускать о нем, Сатору, грязные сплетни, которым девушка свято верила. По его плану Годжо и Утахиме должны были встретиться, но не поладить, после чего Наоя спокойно переманил бы ее к себе, и все закончилось бы мирно. Но события развивались иначе. Отношения между соулмейтами постепенно улучшались, и Наоя начал действовать куда более агрессивно. Он нашел проклинателя, желавшего подзаработать на убийстве Сатору и выкрал из школы Утахиме, чтобы взять ее в заложники. Проклинатель проиграл, но Наоя позволил ему сбежать, придя вместе с «группой спасения». В качестве платы за «помощь» Зенин взял амулет с заточенным внутри проклятьем, влияющим на разум и еще доплатил за вторую вещицу, язык того самого проклятья, который следовало проглотить (Сатору передернуло от этой мысли, гадость то какая). Съев мерзкую штуковину, Наоя обрел контроль над проклятьем, а повесив на шею Утахиме амулет, с помощью этого проклятья взял под контроль и ее. Обычное с виду украшение медленно «срасталось» с телом хозяйки и должно было полностью скрыться внутри, чтобы уже никогда не быть разбитым. Сатору помнил, как оно липло к коже Утахиме в ту ночь, когда он ворвался в ее комнату, чтобы снять кулон. Знал бы, что время дорого, наплевал бы на любые ее крики и мнение окружающих — уничтожил бы его еще тогда, но сделанного не вернешь. Теперь под ключицами Иори остался округлый шрам, напоминание о неудавшейся дружбе или, Сатору скривился от этой мысли, о чем-то большем. Он хмуро вздохнул. Интересно, как бы развивались их отношения, если бы Наойи не было? Возможно, они тоже сидели бы сейчас на качелях вдвоем с Иори, ели вместе мороженое и все такое прочее, типичное, но до ужаса заманчивое? Впрочем, его жизнь была похоже на триллер с раннего младенчества, достанься ему любовь так просто, было бы даже странно. Утахиме смотрела на Наойю до последнего, и пока звучал приговор и пока его выводили. «Изгоняется из клана.» — на этой фразе лицо обвиняемого дрогнуло, наконец. Желая получить все, чего хотелось, он потерял все, что имел. «Придурок» — подумал Сатору, но уже без ненависти, за прошедшее время эмоции улеглись. Жаль только Утахиме и… как ему теперь к ней подступиться? Дать еще время прийти в себя? Но она и так отдалилась от него, Сатору понимал, что нужно иметь терпение, но… — Что ты делаешь? Маг вздрогнул и обернулся. Утахиме стояла совсем рядом и выглядела уже не такой пасмурной, как вчера. Сатору захлопал глазами: — А что здесь делаешь ты? Как узнала где я? Следила, ммм? Она закатила глаза, но все-таки улыбнулась. Самыми уголками губ. — Да если бы. — проворчала она, — Это ты так прячешься, да? Она на секунду выглянула из-за угла, увидела парочку, объект его наблюдения, любопытно прищурилась и повторила: — Так что же ты все-таки делаешь? Сатору и сам выглянул, убедился, что все как было, и только тогда ответил: — Ну, понимаешь… Я сильно задолжал Гето за последнее время и решил как-то это компенсировать. — О! — понятливо подняла брови Утахиме и снова выглянула из-за угла, Сатору тоже. Гето взял Секо за руку и расплылся в нежной улыбке. Годжо поморщился. Сугуру выглядел по-идиотски, хотелось верить, что на его собственном лице подобного выражения не будет никогда. — Вот уж не думала, что в качестве оплаты долга ты решишься поработать свахой. Он цыкнул, скрывая смущение за раздражением: — А ты вообще плохо меня знаешь. — Ну… да. Годжо взглянул на нее, удивленный ее печальной интонацией. Она отвернулась. До слуха донесся скрип остановившейся качели, и они одновременно с интересом высунулись из-за угла. Гето встал и подал руку Секо. Пара осталась стоять друг напротив друга, массивная фигура Сугуру закрывала обзор. Он наклонялся к девушке. — Тебе не кажется, что они?.. — едва слышно прошептала Утахиме. — Кажись, да. — с непрошибаемо серьезным выражением лица кивнул Сатору. — Видимо, нам стоит уйти. — предложила она, но они оба не сдвинулись с места, пожирая глазами Сугуру, который все наклонялся и наклонялся… Из-за спины Гето неожиданно выглянула каштановая макушка Секо. Сатору еще никогда не видел такого пугающего выражения на ее обычно спокойном лице. Она посмотрела на Сатору, затем на Утахиме, потом опять на Сатору и коротко дернула подбородком. Подобный жест читался легко во все времена. Наверное, даже доисторический человек мгновенно уловил бы посыл: «Убирайтесь!!!..» Гето начал оборачиваться. Годжо и Утахиме мгновенно нырнули назад в укрытие. Вначале Сатору почувствовал кожей, а затем уже увидел, как в воздухе зарябили черные дыры техники Сугуру, выпускавшие проклятья. — Пардон! — он ловко схватил девушку и притянул к себе, телепортируясь от греха подальше. Утахиме удивленно вскрикнула, увидев, что оказалась на совершенно другой улице, а затем выразительно взглянула на руки, обхватившие ее талию. Сатору тут же отпустил ее, примирительно подняв ладони: — Извини! Так было проще всего! — и даже почти не соврал. Иори неопределенно хмыкнула и пошла вперед, озираясь по сторонам. Сатору сунул руки в карманы и зашагал следом. — Где это мы? — Где-то в Токио! — легкомысленно пожал плечами маг. Иори укоризненно оглянулась на него, но ничего не ответила и продолжила идти, куда глаза глядят. По симпатичным улочкам спального района, мимо магазинчиков и забегаловок, читая вывески и названия улиц, пока не вскрикнула: «О! А эту я знаю! Нам туда!». Сатору и так хорошо здесь ориентировался, да и телефон легко мог бы их вывести, но хотелось понаблюдать за Иори, просто побыть с ней. Они шли еще минут двадцать, пока Утахиме не осознала, что движется не туда и остановилась в нерешительности. — Может, выпьем кофе? — Сатору поравнялся с ней. В противоположность ее напряженной позе, он вел себя максимально расслабленно. Она неопределенно кивнула. Дальше по улице нашлась кофейня, а еще дальше — свободная лавочка. Годжо развалился, заняв большую ее часть, наблюдая из-под края сползших на нос очков, как Утахиме слегка приподнимает брови, отодвигает его ногу и садиться рядом. Делает глоток, смотрит перед собой, закрывает глаза… — И все-таки, зачем ты меня искала? Она неопределенно пожала плечами: — Поговорить. — девушка замялась, подбирая слова. — О чем? — он догадывался о чем, он хотел, чтобы так и было. — Между нами столько случилось, — начала она издалека, — Все было не правильным с самого начала! Ура, этот разговор завел не он! — Что, например? — Все. — твердо сказала Иори. — И? — И я не знаю, что с этим делать — призналась она, тут же растеряв всю свою решимость. «Тонкая, как тростинка» — неожиданно подумал Сатору с нежностью: «Зато как с Зенином дралась! Даже Сугуру оценил!». Они сидели в классе после инцидента, от учебы их не отстранили, но на миссии пока что перестали отправлять, что оставляло больше времени для размышлений, ну, и для обсуждений тоже, чего уж там. Гето как раз делился, как его поразила сила, с которой хрупкая на вид девушка зарядила обидчику по морде (да еще и с применением проклятой энергии!), когда Сатору остановил его: «Тише, она идет!» «Ты узнаешь ее по шагам?» — удивленно шепнул Сугуру и только после этого Годжо понял вдруг, что да, узнает. Теперь. Он чувствовал, что связь между ними окрепла и теперь мог бы легко ей управлять, но не пользовался этим. В эти две недели она казалась… опечаленной. Или даже… Последнее слово он додумывать не стал. Сидит же она теперь рядом с ним спокойно пьет кофе. Уже не похожа на того апатичного призрака, которому только траурного платья и не доставало. «Не хочу вспоминать даже его имя!» — зло сказала Иори вчера, выходя из зала вместе со своими родителями. Ее отец кивнул Сатору, когда Годжо обернулся на эти слова. В казалось бы обыденном жесте читалось: «Спасибо, что защитил мою дочь» и что-то еще, что трудно было облечь в слова. Он и не пытался. Она и правда хочет забыть даже имя? — Так что же мы будем со всем этим делать? — требовательно спросила Утахиме, возвращая Сатору в «здесь и сейчас». — А! — он сладко потянулся, прежде чем продолжить, — Ну так, давай начнем заново! — Утахиме слегка наклонила голову в немом вопросе, Сатору улыбнулся. — Кхм! Приятно познакомится, мое имя Годжо Сатору. Я от рождения силен, умен, красив и у меня полно врагов! Сатору засмотрелся на улыбку, преобразившую лицо девушки. — Я Иори Утахиме. Отныне живу с широко открытыми глазами. Будем знакомы! Они пожали руки. Ее пальцы оказались холодными, он потер их своими, согревая, и так и не отпустил. — Кстати, как ты относишься к длительным воздушным прогулкам? — спросил Сатору, мечтательно глядя в небо. Она попробовала отнять руку, но не преуспела. — Не порть момент. — наставительно сказала Утахиме. — Хах, ничего! — он снова рассматривал ее лицо, она щурилась от солнца, глаза казались почти оранжевыми, — Таких моментов у нас с тобой будет еще много, можно и испортить парочку! Если ты согласна, конечно же. — Чтобы портил — нет. Чтобы были… Давай попробуем! — Сатору подумал, каким счастьем было бы видеть ее улыбку каждый день. Искреннюю и радостную, такую же как сейчас.