Твои Воспоминания - Мой Дом (Your Memories Are My Home)

Итэру было 39, Яэ — 556. Яэ плакала. Не всхлипывала и не издавала громких звуков. Ее эмоции были от отчаяния. Несколько слезинок скатилось по ее лицу, упав и намочив ее простыни. Ее обычно проницательные и хитрые глаза блестели от влаги. Она лежала на кровати, ей нужно было отдохнуть после долгого и трудного дня. Человек, который крепко обнимал ее сзади был ее возлюбленным и мужем. Он крепко спал, спокойный и невозмутимый. Яэ вытерла слезы, шмыгая носом и сдерживая лишние капли печали, которые грозили пролиться. Она никогда никому не позволила бы увидеть себя в таком состоянии. Даже ее собственному мужу. — Мико, как твой архонт и друг, я обеспокоена твоими отношениями с путешественником. — О-о-о, интересно. Из-за чего архонт, любящий десерты, мог быть таким взволнованным? — Мико. Я говорю серьезно, на этот раз мне нужно, чтобы ты меня выслушала, — тона в голосе Эй было достаточно, чтобы Мико дернулась. Она закрыла глаза и поднесла чашку чая ко рту. Архонт воспринял это как знак продолжить. — Я уже обсуждала этот же вопрос в частном порядке. Мико, ты знаешь об эрозии почти столько же, сколько и я. Ты из всех людей… наверняка знаешь, что приходит, когда находишься в таких близких отношениях со смертным… — ее взгляд был полон жалости к кицунэ. Яэ помнила, каким горьким стал чай на вкус. Она отталкивала реальность так далеко, как только могла. Однако мысли об этом все больше и больше преследовали ее. Он, казалось, тоже был обеспокоен, просто не так сильно, как она. Иронично, что Яэ обычно была оптимисткой, когда дело касалось проблем. Итэр, с другой стороны, был бы тем, кто уверял ее, что с ним все в порядке, словно упрямый дурак. Их роли, казалось, поменялись. Она была жадной. Яэ была счастлива и полна жизни. Она была так окружена любовью и радостью, что забыла о бесконечном отчаянии, которое охватит ее в самом конце их путешествия. Мысль о детях приходила ей и ему в голову бесчисленное количество раз. Итэру не нравилась идея иметь детей. Не из-за того, что он этого не хотел. Больше всего на свете он хотел бы стать отцом и создать семью с Яэ. Он просто знал, что ей была бы ненавистна идея иметь семью без него. Она была кицунэ. Они жили тысячу лет. Но Яэ была Гудзи храма Наруками. Ей была дарована гораздо, гораздо более долгая жизнь, чем обычной кицунэ. Бессмертие. Если бы у них были дети, то они были бы наполовину кицунэ, наполовину людьми. Но даже так они бы не помнили его. Их собственного отца. Даже к тому времени, когда им исполнилось бы по 50 лет. Он был прав. Губы Яэ приподнимались при мысли о том, что каждый день она просыпалась от того, что по ее дому бегают дети. Она представляла, как они были бы похожи на ее мужа и как они вели бы себя точно так же, как она. Хитрые, озорные маленькие лисички. Но его с ней не было. Он не смог бы растить их. Любить их. Она не могла представить себе жизнь в мире без него. Путешественник пошевелился в постели, и Яэ поспешно вытерла слезы руками, не желая, чтобы ее видели в таком жалком состоянии. Она молилась всем архонтам, что он все еще спал. Эта надежда рухнула, когда она почувствовала, как его руки обхватили ее за талию, притягивая ближе. Яэ не смотрела в его сторону, но его голос был сонным и уставшим. — Мико… почему ты не спишь…? — сонно произнес он. Яэ не могла притвориться спящей. Он бы узнал. — Я удивлена, что ты можешь определить, когда я не сплю. Откуда? — Мико… — Ах, может быть, ты смотришь, как я сплю, и может ты… — Тебя что-то беспокоит. Я знаю, потому что каждый раз, когда ты спишь, ты прижимаешься ко мне, — Яэ ничего не могла с собой поделать. — На самом деле меня кое-что беспокоит. Уверяю тебя, ты ничего не сможешь исправить. Тебе не нужно беспокоиться об этом, — прошептала она. После этого стало ужасно тихо. На несколько мгновений Итэр, казалось, погрузился в раздумья, как будто размышляя, что заставило Яэ плакать. Хотя он не мог сказать ей об этом. Он знал о ее гордости. — Мико, ты, как никто другой, должна знать, что можешь рассказать мне все, — он нежно поцеловал ее в затылок, заставив ее уши дернуться от этой нежности. Возможно, он не мог понять ее боль, но она доверяла ему. — Я просто думала о… будущем. — О, думаю, я понимаю, что ты имеешь в виду. — Его хватка усилилась. — В основном о… тебе. Итэр точно знал, что ее беспокоит. Но он хотел дать ей высказаться. — Ты тоже меня бросишь, — в горле у Яэ пересохло, и она почувствовала, как снова наворачиваются слезы. — Каждый человек — нет, каждый смертный, которого я когда-либо встречала, уходил. Время шло так быстро, что я потеряла счет тому, сколько хороших друзей покинуло меня. Я уже была готова к худшему, когда узнала, что ты тоже смертный. Но… я была так счастлива, я… я просто… Итэр развернул ее, и теперь она лежала лицом к нему. Ее глаза блестели от непролитых слез. Ее руки дрожали. Он никогда не видел ее такой. Он обнял ее, много раз целуя в макушку, поглаживая ее спину руками, шепча ей на ушко только самые нежные слова. Она тихо плакала в его объятиях. Он оторвал свою голову от ее и посмотрел в ее фиолетовые глаза. Он вытер ее слезы и взял ее щеки в свои теплые ладони. Итэр улыбнулся ей. — Мико… — Вся твоя жизнь. В мгновение ока — она заканчивается. — Мико, пожалуйста, помолчи. Послушай меня, — он говорил ободряюще и спокойно. Что-то, что бесконечно смущало Яэ. — Ты права. Моя жизнь закончится для тебя в мгновение ока. Но именно поэтому, когда бы мы ни проводили время вместе, я обязательно сохраню воспоминания о нас двоих и запечатлею их в твоей душе. Так что независимо от того, сколько времени пройдет после того, как я исчезну, я всегда буду в твоих воспоминаниях, и ты будешь улыбаться тому, что мы делали вместе. Когда тебе грустно или когда ты будешь скучать по мне, ты подумаешь об этих прекрасных воспоминаниях и улыбнешься. Она смотрела на него с такой уязвимостью, что это не только разбило сердце Итэра, но и застало его врасплох. Он почувствовал внезапную потребность подарить ей всю свою любовь, которая у него была. Но он знал, что Яэ нужно пространство и время. — Я люблю тебя и ты это знаешь, — он наклонился, чтобы запечатлеть быстрый целомудренный поцелуй на ее губах. — Теперь ты чувствуешь себя лучше? — спросил ее муж, все еще обнимая ее. — Я… спасибо тебе, дорогой, — Яэ потеряла дар речи. Впервые она была не в состоянии сказать ему что-либо еще. Его слова чуть не заставили ее снова разрыдаться. Она была в его объятиях. Но независимо от того, сколько раз она повторяла это в своей голове, жестокая реальность побеждала. У нее было всего несколько любовников, и все они давно исчезли. С Итэром случилось бы то же самое. Она была одинока на протяжении веков, после смерти ее матери, Кицунэ Сайгу, и ухода Эй. В течение этого времени заводить какие-либо отношения было бессмысленно. Яэ в конечном итоге переживет всех без исключения. То же самое произойдет всего через несколько десятилетий. Она ненавидела любовь. Потому что не могла контролировать то, в кого влюбится. Но она так и не усвоила свой урок. — Я уже говорил это и буду повторять так долго, как позволит моя жизнь. Я люблю тебя. — Он в последний раз поцеловал ее в макушку и закрыл глаза, не подозревая о неуверенности, которая наполнила Яэ. Погруженная в свои мысли, она безутешно улыбалась. Ее глаза все еще были опущены. Ей все еще так много хотелось ему сказать. В его тепле Яэ пролила последнюю слезу, обняла его за спину и позволила усталости овладеть остальным телом. — Я тоже тебя люблю. Но она знала, что его не будет рядом, когда колеса времени продолжат свой ход.