Позволь откусить от тебя кусочек.

- ...и всё же, это было чертовски хорошее решение! Сун Джинву тошнит. Он ничего не может с собой поделать. Его тошнит, и он прижимает руку ко рту, в попытке удержать то, что в его желудке – желчь ли это, непереваренные остатки пищи или еще что-то, что-то, о чем он не хочет знать совершенно точно. С того момента, как у него появилась Система, Джинву ни разу не чувствовал себя настолько паршиво. - Эй, ты в порядке? Встать можешь? Его слегка хлопают по щекам. Это унизительно. В стороне громадная монструозная тварь истончается завихрениями золотых узоров… нет, не узоров. Это что угодно, но не узоры. Джинву может поклясться, что способен различить знакомые ему иероглифы родного языка, английские буквы и что-то еще, сильно напоминающее арабскую вязь. Всё это скопление символов парит в воздухе, переливаясь. …это не он сделал. Сун Джинву морщится, когда его вновь шлепают по щеке. Полыхнув лазурью в глубине зрачков, молодой мужчина вскидывает взгляд. Человек, присевший перед ним, довольно улыбается. - Ну вот, уже прогресс. Это даже звучит издевательски… - Мне не стоило вмешиваться, признаю. У тебя всё было под контролем, - чужак вздыхает, нарочито горько, после чего трёт кончик своего носа с какой-то шаловливой улыбкой, которую ожидаешь увидеть скорее от задумавшего каверзу ребенка, чем от мужчины его лет. – Но что я мог поделать? Я был голоден. Тонкий палец, мгновение назад слегка постукивающий по чуть вздёрнутому кончику носа, теперь скользит по губам. Шаловливая улыбка человека приобретает несколько зловещие черты. - Я был очень голоден. Ворох золотых букв и символов плавно двигается в его сторону. Джинву, сглотнувший вязкую слюну, настороженно наблюдает за перемещениями этого странного скопления. Отчего-то вдоль его хребта бежит табун мурашек размером с откормленных мадагаскарских тараканов. …он очень давно не испытывал страха. Золотистые образования оплетают тонкую руку на манер причудливого браслета. Постепенно, символ за символом, они впитываются в почти что белую кожу. На лице чужака плавно проявляется блаженное выражение. - Как хорошо… Если бы ты только знал, как это приятно, - он почти что урчит, прикрывая глаза, и Сун Джинву чудится, будто бы цвет его слегка впалых щек становится лучше. – Истории этого мира потрясающие! Темные глаза смотрят на Охотника, и Джинву невольно замирает. Это нечто инстинктивное, нечто подсознательное. Не двигайся, замри – и угроза пройдет мимо тебя. Застынь – и хищник тебя не заметит. - Правда, они слегка диковаты… Сун Джинву понятия не имеет, почему он видит в этом человеке – а человеке ли?.. – хищника. И тем более, Охотник не знает, что внутри него настаивает на том, чтобы он не попадался тому на глаза. …особенно с учетом того, что беспокоиться об этом уже поздновато. Ведь мужчина, вызывающий у него подсознательное желание застыть без единого движения, смотрит прямо ему в глаза. - Но я не вижу в этом какой-то проблемы, - доверительно сообщает его оппонент, и он действительно выглядит гораздо здоровее, чем был еще пару минут назад. – Это всего лишь означает, что эти Истории появились спонтанно. Мужчина склоняет голову к плечу. Джинву еле сдерживает желание передёрнуть плечами от того, как он на него смотрит. - В отличие от тебя. Чужак щурится. В темном мареве его глаз мерцает россыпь тусклых звезд, и Охотник заставляет себя не отводить взгляд в сторону. - Твоя История уникальна… Но она только начала обретать форму. Это всё – всего лишь пролог. Чужие пальцы касаются его подбородка, стирая влагу, оставшуюся после рвотного позыва. Они пугающе теплые. …для того, кто кажется воскресшим из мёртвых. - Мне придётся немного подождать, верно? Его шелестящий голос звучит немного… разочарованно? Предвкушающе? Сун Джинву прослеживает взглядом, как двигается вверх и вниз чужой кадык. Мужчина перед ним сглатывает. - Чёрт, это будет невообразимо мучительно… Он улыбается, и Охотник может поклясться, что он видит это. Видит через очертания человеческого тела нечто иное: нечто массивное, совершенно чужеродное этому миру. - …ждать, когда можно будет откусить от тебя кусочек побольше.