Рекомендую читать под
Poets of the Fall: Angel. Ставьте на повтор
Стоило ему нажать кнопку, как станок пришел в действие: сквозь стекло было видно, как резервуар снизу заполняется чем-то невероятно ярким и горячим. Скорее всего это был заранее раскалённый металл. Аято с трепетом наблюдал за тем, как вязкая жидкость расползается по всему резервуару, после чего заливается в форму. Вынув сигарету из губ, он выдохнул еще одно едкое облако. Доктор же нажал на несколько кнопок. Форма резко начала переворачиваться на другую сторону, после чего Второй надавил на рычажок, и оставшийся раскаленный металл вылился в небольшой клапан снизу, после чего резервуар вновь стал пустым. — Так-с, — нажав на еще несколько кнопок, Доктор улыбнулся. — Теперь, придется подождать где-то около получаса, — легко улыбнувшись вновь, Доктор сделал очередную затяжку, после чего выдохнул дым, даже не вынимая сигарету изо рта. — Ты как, Аято? Камисато слегка повел головой в сторону Дотторе, и уже собирался что-то ответить, как тут кто-то распахнул дверь с такой силой, что та едва не слетела с петель. — Дот, мать твою, ты здесь? — со стороны двери послышался чей-то скрипучий низкий мужской голос, после чего в помещение вошел мужчина. — Доктор, блять! — раздался крик на всю фабрику, после чего нарушитель спокойствия соблаговолил подойти поближе. — Твою мать, ты здесь, — мужчина, казалось, облегченно выдохнул. Дотторе, стоило ему лишь увидеть этого человека, скривил губы в какой-то непонятной эмоции. Он вроде и был рад его видеть, но на лице чувствовалось и легкое отвращение. Второй в считанные секунды нажал на кнопку и его визор вернулся на прежнее место. — Что тебе нужно, Егор? — Аято слышал, как в голосе его коллеги появляются стальные нотки. — Я вроде бы уже говорил тебе, что сделаю заказ, как только смогу найти время, — решительно подходя все ближе и ближе, Доктор смотрел ему прямо в лицо. — Есть что сказать в ответ? — Ха-ха-ха, блять, ты серьёзно? — медленными шагами мужчина вышел из тени. — Дот, ты не рад меня видеть? — говорившим оказался седовласый мужчина, достаточно молодой на вид. Его единственный красный глаз уже вселял в Аято мысль: "Да сколько вас, красноглазых, в Снежной?", но мужчина придержал этот вопрос при себе. — Ты не шути так, — мужчина поднял одну руку вверх, после чего протянул ее Доктору. — Ну, мудила. Только скажи, что не рад меня видеть, — правый глаз мужчины скрывала черная повязка, из-за чего он казался слегка грознее, чем обычный человек. Дотторе, казалось, смирился со своей участью, после чего со вздохом протянул руку этому человеку в ответ. На всю фабрику раздался низкий мужской смех, после чего Доктор и Егор обменялись рукопожатиями. — О, новые лица! — улыбаясь еще шире, мужчина слегка потряс плечами. — Здарова, мать твою! — улыбаясь во все зубы, Егор протянул руку в сторону Аято. — О, куришь! — казалось, мужчина обрадовался еще больше. — Наш человек. Бляяяяяяяяяяяя! — закатив глаза, Егор мечтательно улыбнулся. — Ну и, из какой ебени-матери тебя сюда занесло? — улыбаясь еще шире, Егор слегка поиграл глазом. — Сразу вижу, что ты, мать твою, иностранец! Камисато вздрогнул. Такого потока ругательных слов он не слышал даже от самых мерзопакостных людей в Инадзуме. Да даже он сам таких слов старался не говорить! Будь то приступ ярости, или еще что-то, но Аято держал себя в руках. А этот, между прочим, достаточно достойно одетый человек, разбрасывается ругательствами направо и налево. — Я Камисато Аято, — Восьмой напустил на свое лицо улыбку. — Бывший глава клана Камисато в Инадзуме, а ныне Восьмой Предвестник Фатуи, — протянув руку в ответ, Аято только сейчас заметил, что одежда этого Егора была слишком странной: хотя он и был одет в роскошное черное пальто c красной строчкой по краю, серый жилет и белую рубашку со строгим черным галстуком, одного рукава у пальто не было вообще. Вместо этого ее венчал громадных размеров металлический наплечник. Брюки его были улучшены добавлением нескольких кожаных ремней и подсумков, а сапоги украшены металлическими пластинами. Услышав его слова, Егор рассмеялся еще сильнее. Его алый глаза слегка поплыл, словно от безумия, но после он с большим азартом пожал Аято руку. — Егор Меньшов! — улыбаясь во все зубы, мужчина сделал легкий поклон. — Я, это, Капитан Полиции Снежной в общем-то, — Егор улыбался еще шире. — Слушай, а че ты блин такой вежливый? — после своего вопроса, мужчина рассмеялся еще сильнее. — Бля, да чего я спрашиваю? Ты же инадзумец. Вы там все мните себя хер пойми кем! Эти слова, пускай и немного, но задели Аято. Значит, так о них думают в других регионах? Нет, ну в целом, это было оправдано. Все-таки, нормальная страна не станет вдруг закрытой к торговле и дипломатии, после чего вообще сокроет себя за гребаным туманом. — У вас нет Глаза Бога, — единственная деталь, за которую пока что в образе мужчина смог зацепиться взгляд Восьмого. — Ну, то есть, я понимаю, что, вероятно, вы сражаетесь клинком, но как вы деретесь без Глаза Бога? — Камисато смотрел на Капитана Полиции с еще большим непонимаением. Услышав такой вопрос, Меньшов не сдержался: он буквально заржал, ввергая все помещение в эхо. Нельзя было сказать, смеется он от души или просто прикидывается, но факт был один: его явно забавляла эта ситуация. — Бляяяяяяяя! — вновь пустив ругательство, Меньшов посмотрел Аято в глаза. — Ты чего, блин, шутишь так что ли? — когда он увидел в глазах Аято отрицательный ответ, то слегка разочарованно вздохнул. — Ну ебш-твою! Ну почему вам все придется объяснять! — находу расстегнув какой-то подсумок, капитан полиции вытащил из него огнестрельное оружие. — Этим я блять сражаюсь! Хотя, скорее стреляю, разнося мудакам головы! — гордости в его голосе было хоть отбавляй. — Ну, типа, бум-бум, и мозги мудня уже где-то на ёлке! — заливаясь смехом, Капитан слегка отошел в сторону. Камисато, казалось, смотрел в пониманием, после чего в мгновение ока выбил револьвер из руки Меньшова, хватая рукой в воздухе. Он слегка улыбался, осматривая оружие более тщательно, чем обычно. Черный, с красными вставками. Барабан был фигурно изрисован красными линиями. Увеличенный ствол, с добавленными слоями внизу и алыми чертами по горизонтали в центре, украшенная рукоять. После же, Аято присмотрелся. На револьвере была гравировка, судя по всему, на каэнрианском языке. Он не смог разобрать символы, вместо этого поудобнее устроив его в своей руке. — Ты это, будь по осторожней, чувак, — сбавив ругательства, Меньшов смотрел на Аято с легкой хитринкой. — А то, ну, ебанешь со всей дури, да так блять ебанешь, что мое ебало встретится со стенкой, ну, за гребаные пять секунд! — разводя руками в стороны, Егор улыбался шире. — Ты же, видать, вообще не ебешь как им пользоваться, да? — пригладив седые волосы, Меньшов слегка дернул плечом. Аято же, улыбнувшись, сдвинул курок и револьвера, после чего, с блаженной улыбкой направляя оружие куда-то в стену, нажал на спусковой крючок. По всему помещению прогремел выстрел, а в стекле появилась лишняя дыра. И Дотторе, и Меньшов, оба смотрели на него с удивлением. — Говоря вашим языком, — самодовольно улыбаясь Егору, Камисато вздернул подбородок, вскинув руку с оружием в воздух. — Я очень даже "ебу" как использовать револьвер, — пригладив свои синие волосы, Восьмой вновь отщелкнул курок. — И это, — еще раз улыбнувшись, Камисато слегка прищурился, приблизив палец к куртку. — Замечательно, — вновь щелкнув на курок, Аято сделал еще один выстрел. Очередная пуля пробила стекло.Конец Музыкального фрагмента
=== Доктор, казалось, находился в легком понимании ситуации. А вот Меньшов напротив, смотрел на него с непониманием. В его взгляде чувствовалось страшное удивление. Он считал Камисато аборигеном с клинком, а в итоге, в итоге тот с такой легкостью стрелял из огнестрела. — Бля, чувак, ты где научился ебашить с этой хери? — в своей привычной манере, Егор выражал удивление. — Ну, типа, я невъебически удивлен твоим навыком палить из пушки, — слегка поправив повязку на глазу, Капитан улыбнулся шире. — Но это ахуенно! — в его голосе послышалось нехилое уважение к Аято. Камисато же отвел взгляд, с легкой грустью всматриваясь в свое отражение на хромированном револьвере. Отчего-то ему показалось, что глаза его стали еще тусклее, чем были даже после проклятья Глаза Бога. — Я знаю об этом оружии, — голос Камисато стал совсем тихим. — Знаю, потому что я использовал его, — вновь понизив голос еще сильнее, Аято, сдавленно выдохнув, все же решился сказать. — Оно использовалось в войне против отделения Ватацуми и установлениями правительства Сангономии, — Камисато снова затих, а после продолжил. — В то время я был одним из фронтовых офицеров, хах, — сжав руку, Аято слегка нахмурился. — Док, дай закурить, пожалуйста. Дотторе слегка кивнул, легким движением руки вынимая сигарету из своей руки, после чего щелкнул зажигалкой, подпаливая ее. — Спасибо, — схватив фильтр губами, Аято сделал затяжку. Глаза его вновь почти закатились от удовольствия, после чего мужчина выдохнул дым изо рта. — В общем, командование отдало приказ штурмовать побережье, — Аято уставился вверх, делая очередную затяжку. — Тогда я, наивный и глупый, подумал, что поступаю во благо, — Восьмой сделал третью затяжку. Это уже входило в привычку. — Думал, что все речи Сегун Райдэн и впрямь истина. Что наш враг поступает с людьми жестоко, — Аято вновь прикурил, отдаваясь этому гребаному чувству безысходности того дня. — Но, знаете, когда я увидел тех людей, хах, я понял, что самые большие ублюдки — это мы, — Аято поднял голову вверх, вспоминая тот день более отчётливо. ===Несколько лет назад.
17 мая 569 года ПКК.
Ясиори. Линия фронта с Сангономией
Время: 10:15
Камисато сидел в палатке командиров, сжимая в руках карту. Все шло гладко: его войска успешно пробили очередную линию фронта, и повстанцы несли сильные потери на фронте. Для него они не имели значения: это были лишь цифры в отчетах или рапортах, которые при этом еще и сильно занижали, чтобы не выставить перед сегун дураками. — Генерал Камисато! — внезапно, в его палатку вбежал молодой парнишка девятнадцати лет в серой военной форме. Его светлые, подобные солнечному свету волосы, очень сильно контрастировали с дождливым серым окружением в округе. — Наши войска пробивают линию обороны врага! — отрапортовал молодой солдат, после чего стал ожидать указов главнокомандующего. Камисато кивнул, поправив фуражку на голове. Он посмотрел на свою военную форму. На груди блестела пара медалей, на плечах были закреплены погоны, на которых красовалась одна большая звезда. — Принято, — что-то записав ручкой на листке бумаги, Аято с задумчивым взглядом вновь обратился к картам. — Прикажите нашим бойцам сменить траекторию. Мы ударим врага по диагонали, — коварная улыбка осветила губы генерала. — Приступайте, Лейтенант! Солдат тут же отдал честь, после чего вышел из командирского укрытия. Аято вновь обратился к картам, что-то вычерчивая и перечеркивая карандашом. Внезапно в штабе раздался треск. Противный такой, с металлическими нотками. — Чертовы телефоны, — устало вздохнув, Аято потянулся пальцами к красному устройству с трубкой на нем. — Генерал Камисато слушает, — подняв трубку, Аято прислонил ее к уху. — Да, все идет гладко, — в трубке раздался чей-то голос, отчего Аято нахмурился еще сильнее. — Вас понял. Сделаем в лучшем виде, — сжав зубы, Аято выдавил из себя последние слова. — Конец связи, — скинув трубку на место, Камисато поднялся со стула. — Ну, пора идти, — проверив револьвер на наличие патронов, Аято вышел из палатки. Он шел все дальше и дальше, постепенно продвигаясь к линии фронта. Он видел результаты своих приказов: все поле боя было усеяно десятками, нет, сотнями трупов, чья кровь уже давно смешалась с дождем и грязью. Их лица, застывшие в гримасах боли и ужаса, уже давно были втоптаны в грязь бесчисленными ботинками солдат. Он вспоминал, с какой гордостью принимал на себя роль генерала: с какой честью он хвастался своей фуражкой товарищам, рассказывая о том, как быстро покончит с нарушителями спокойствия Инадзумы. Но вот шли года, сейчас ему уже не двадцать лет, а война все еще шла. Камисато сжимал зубы при каждом следующем шаге. Его ярость разгоралась с каждой секундой все больше и больше. Он ведь знал всех этих людей. В отличии от противника, они не были только цифрами. Он знал их всех поименно, и видеть их сейчас, затоптанных и вбитых в грязь, это было для него слишком. — Генерал! — к нему подбежал все тот же лейтенант, после чего, быстро отдав честь, с азартом посмотрел Камисато в глаза. — Какая следующая часть плана? Аято вздохнул, медленно поднимая руку с оружием. Револьвер в его руке сиял черным хромом, из-за чего казался еще более устрашающим оружием, чем был. — Готэй Кисараги, — направляя оружия прямо в лицо улыбающемуся Лейтенанту, Аято с холодом заговорил. — Именем Сегуна Райдэн, по статье девять, о перебежчиках и предателях, вам вынесен приговор, — Аято нажал на курок. Раздался выстрел. — Смертная казнь. Тело Лейтенанта покатилось вниз, пока не смешалось с массой грязи. Он даже не успел понять, что его убили. Упав с все такой же блаженной улыбкой, лейтенант Кисараги стал еще одним из тысяч трупов, которые были положены за годы этой треклятой войны. === А потом, потом они получили приказ о свертывании боевых действий. Чиновники Сангономии заплатили Наруками достаточно денег, чтобы те от них отстали. Покидая это место, Аято помнил лишь об одном: о сотнях удивленных или испуганных лиц, которых он принес в жертву. Которых принесла в жертву его страна. Камисато вышел к обрыву. Смотря под ноги, Мужчина грустно улыбался. — Вот и конец, — приложив руку к сердцу, Аято что есть силы сжал кусок ткани, а после вырвал все медали с мундира. — Я не хочу носить награды, полученные за то, что я принес стольких людей в жертву, — Аято разжал руку, позволив военным медалям упасть в воду, где их поглотило бы бесконечное море. — Прощайте, друзья, — подняв руку к голове, Генерал отдал честь, после чего, сорвав с головы фуражку, скинул ее в то же самое море. Война закончилась. === — Бля, чувак, — как только Меньшов получил способность говорить, то тут же подошел к Аято. — Я ведь тоже воевал, — подняв руку в наплечнике, он продемонстрировал Аято то, отчего мужчина пришел в шок. Это был не просто наплечник, это была целая металлическая рука. — Взрыв фонтейнского танка, — слегка покачав протезом, Меньшов перестал улыбаться. — Я отдал этой ебучей стране свою жизнь, а блядское правительство выставило меня, как пушечное мясо! — Егор, что есть силы сжав руку, швырнул метательный нож во все тоже многострадальное стекло. Камисато смотрел на него с пониманием. Теперь он ясно видел: они похожи. Два забытых солдата, которые принесли в жертву все, что у них было. А получили только пулю в спину от своей страны. Они были забыты, отложены на полочку, похоронены где-то в истории. — Аято, — вдруг, его окликнул Дотторе. — Все готово, — улыбаясь еще шире, Доктор открыл кейс, что держал в руках. — Это мой подарок тебе, в знак нашей дружбы. Восьмой смотрел, не отрывая взгляда. Внутри кейса лежали два белых револьвера, гравированных каэнрийской надписью, и украшенные рисунками сакуры. Это было настолько красиво, что Аято просто перенял кейс из рук Доктора, любуясь полученным оружием. — Я назвал их "Мгновения Весны", подходит, да? — грустно улыбаясь, Доктор закурил. — Там еще пачка сигарет и зажигалка в одной секции, — выдохнув дым, Предвестник улыбнулся. — Надеюсь, это тебе поможет. Камисато лишь кивнул, после чего, пожав руку Егору и Дотторе, вышел из фабрики, направляясь домой. === Мико смотрела расфокусированным взглядом в книгу. Буква за буквой, слово за словом, но смысл абзаца ускользал от ее мозга. Виной всему было несвойственное кицунэ волнение. Конечно, разумом она понимала, что Аято справится в Фатуи. Было не столь уж и много вещей, с которыми Камисато не смог бы справиться, и Фатуи явно не относились к этому "не", но... Разум и сердце не одно и то же. Поняв, что ей нужен перерыв, она открыла окно и выглянула наружу. Закат уже прошел и даже алой полосы у земли не осталось. В свете фонарей снежинки блестели. За облаками не было видно звёзд, но те наверняка были тусклыми. «Почти картина "Зимняя ночь"», — улыбнулась Мико, высовывая руку на улицу. Как и ожидалось, снег был холодным, немного отрезвляя голову. Тем не менее, спустя несколько минут окно пришлось закрыть. Изящная птица в хитром механизме пропела нежную мелодию восемь раз. Рабочий день закончился два часа назад, а Яэ и не заметила. — Пора идти домой, — вздохнула она. === Уже на улице она позволила себе вспомнить ситуацию утром. Правительство брало с издательства деньги сверх налогов и из-за этого могло пострадать большинство сотрудников. Но интерес для Мико предоставляло не это, а то на что должны были пойти эти деньги. Конечно было сложно оценить объем суммы сверх, но несколько миллионов моры там точно было. «Снежная, в отличии от Инадзумы, пытается показать гражданам, что все хорошо и волноваться не о чем. Конечно, это частично является ложью. Хотя по сравнению с прошлым веком все стало сильно лучше. Службы правопорядка, структуры для обеспечения комфортной жизни и десятки других отраслей претерпели огромные изменения за последнии десятки лет», — её взгляд упал на вывеску какого-то кафе. «Чай и сбитень, пряники и караваи здесь!» — гласила та. Мико решила зайти и хотя бы посмотреть на заведение изнутри, может быть взять что-нибудь на ужин. — Здравствуйте, сударыня, — милая девчушка подхватила Яэ за локоть, ведя к двухместному столику. Такому приему удивился бы даже вечно спокойный Панталоне, не то что жалкая Камисато. И, как это всегда бывает, вспомнишь лучик и вот солнце. Точнее Девятый собственной персоной. «Конечно, он вряд ли знает о всех проектах, на которые его люди собирали деньги, но можно попробовать рискнуть», — решила Мико и села за стол к предвестнику. Тот такой наглости не удивился, лишь спросил: — Чем обязан такому визиту в мою скромную обитель? — и продолжил есть расстегай. — Мне стало интересно узнать, для чего скромное государственное издательство обирают до последний нитки, — максимально честно ответила она. — И... «Обитель»?.. Это ваше кафе? — Про деньги от издательства ничего не знаю и знать не хочу, не моя территория. А кафе и вправду моё. Секунду, — он поднял ладонь, прося немного остановится. — Дашенька, подойди и возьми заказ у гостьи. О, и сделай ей скидку в десять процентов. Девчушка — «Сколько ей лет? Двенадцать-четырнадцать?» — дала Мико меню, остановившись у правого плеча той. Блюд было не столь уж и много, но присутствовали и пряники, и караваи, и сбитень, обещанные на вывеске. Когда же заказ был сделан и Дашенька принесла чашку чая, Мико немного расслабилась. — Тяжёлый день? — участливо спросил Панталоне. — Да. — Как там Восьмой? — Аято? Не знаю, с ним я виделась только утром, и то мельком. — Ах, точно. Извиняюсь за глупый вопрос. — Ничего страшного, с каждым так может случиться. — Что правда то правда, — Девятый улыбнулся. «Пора прекращать этот бесмесленый разговор», — поняла Мико и решила спросить напрямик: — Что собираются делать Фатуи с учётом последних новостей на Востоке? — О, какой интересный вопрос, — Панталоне приоткрыл левый глаз. — На сегодняшнем совещании было решено отправить Восьмого туда для разбирательства и наведения порядка. По информации, полученной от разведчиков, для него это будет не впервые. «Верно, — подумала Яэ, — Аято уже приходилось подавлять восстания, диктуя волю правительства народу», — тем не менее, собеседнику она сказала лишь: — Но ведь ситуация в Инадзуме другая, — выдохнув, кицунэ продолжила. — Ваша пропаганда работает пусть и странным образом, но работает, — отхлебнув из чашки, женщина продолжила. — Поэтому, нет смысла устраивать военное подавление, больший эффект будет от мирных переговоров. Панталоне в ответ на это улыбнулся, слегка покривив губами, после чего отпил из своей чашки -По сути Снежная и Инадзума схожи, — слегка покривлявшись, Девятый в конце-концов сбавил градус юмора, становясь серьёзным. — А в Инадзуме она не работала? Насколько мне известно, там в нее было сильно больше сил вложено и оно давало плоды, — вновь отпив чай из чашки, Панталоне с еще большей серьезностью посмотрел на Яэ. — Восьмой сможет устроить те переговоры, которые посчитает нужными, результат будет один и то же. Дашенька, наблюдающая за их разговором, явно хотела вставить что-то своё. И она вставила: — Сударыня, господин Панталоне, почему вы сравниваете Снежную и Инадзуму? — девчушка выглядела напуганной своей смелостью, но ее взгляд... — Потому что они схожи, но различны. ...был острее стали. — Вы бы ещё Ли Юэ вспомнили, — яд в голосе был почти ощутимым. Видимо она решила идти до конца. — Мин Цзиньлинь, следи за словами, — тон Девятого изменился, став более грозным. — Зачем? — То, что я взял тебя зайцем и дал работу в своем кафе, не означает того, что я со спокойной душой тебя сейчас же не выкину на улицу. Даже письмо моего брата не спасет тебя от этой участи, если ты не прекратишь истерить. — Вы!.. — девушка выбежала в соседнюю комнату, громко хлопнув дверью. — Так и знал, что не нужно было сегодня вызывать ее на работу. Просидела бы в своей комнате ещё один лишний день, зато не пыталась бы опозорить меня перед гостями, — прошипел Панталоне. — Приношу извинения, Камисато Яэ, за этот инцидент. Больше такого не повторится. — Ей ничего не будет за это? — Максимум лишу ее десерта на сегодня-завтра, не беспокойтесь. — Тогда не нужно извиняться, я все понимаю. И ох... Уже девять. Могу я попросить упаковать немного еды на ваш вкус с собой? Не думаю, что Аято озаботиться ужином для себя. — Конечно, — предвестник поднялся из-за стола, идя на кухню. Мико посмотрела на несколько тарелок и пару кружек и решила помочь. Если Девятый и удивился, когда она зашла следом за ним, то не подал вида. Спустя несколько минут тарелки блестели чистотой, а в контейнере лежали пирожки и пара кусочков пирога. — До следующей встречи, Камисато Яэ. — До свидания, Господин Предвестник, — и она ушла, ни разу не обернувшись. === Аято шел по уже достаточно темным улицам Снежной. В голову нахлынула ностальгия, словно он вновь перенесся на пару дней назад. Он, тени города, темный переулок. И тридцать чертовых бандитских душ, которых он забрал в ту ночь. Его клинок тогда был целиком испещрен кровью, а глаза пылали безумием. Глаз Бога еще кое-как слушался его приказов. Тогда он пришел к Дотторе, весь в крови и ссадинах. Он принял его предложение, а после. А что после-то? «Моя жизнь переменилась, — приложив ладонь к голове, Камисато шел вперед, сбавляя шаг все медленнее и медленнее. — Я убил тридцать человек в один день, — прогоняя это воспоминание раз за разом, Аято тут же встрепенулся. — Но я ведь и раньше убивал, даже больше людей, чем сейчас! — гнев его мыслях закипал все больше и больше. — Тогда почему именно сейчас я ощущаю себя так плохо!» — в очередной раз содрогнувшись от легкой боли, Аято оперся плечом о стену какого-то дома. — Потому что ИМЕННО СЕЙЧАС ты понял, что такое БОЛЬ, —в сознании Аято раздался чей-то громогласный голос, после чего мужчина не выдержал: ноги его подкосились, а затем Восьмой Предвестник Фатуи упал на заснеженную мостовую у одного из домов. «Помереть здесь? — плывущим взглядом смотря на кейс, Аято улыбнулся. Улыбка эта вышла крайне кривой и слабой. — Интересно, что подумает по этому поводу Яэ? — скосив свой взгляд на Глаз Порчи на поясе, Аято улыбнулся слегка шире. — Ками, только получил силу, а уже умираю, — прокашлявшись, Аято посмотрел вверх. — Небо сегодня красивое...» Рука мужчины упала, и лишь в отдалении послышался женский крик, после чего к его телу подбежала розоволосая женщина в белом пальто, пытаясь привести мужчину в чувство. === Аято вздрогнул, стоило ему открыть глаза. — Какого, — он удивился еще сильнее, стоило ему понять, что свои мысли он буквально произносит вслух. — Где я? Осматриваясь, он понял, что находится не в Тейвате: вокруг все было усеяно мириадами звезд. Выглядело это настолько красиво, что у мужчины не нашлось других слов, чтобы выразить свои чувства касаемо этого места. — Ты в звёздном пространстве, —послышался откуда-то со стороны громогласный монотонный голос. Обернувшись, Аято увидел мужскую фигуру: он стоял в тени, поэтому было трудно понять, кем он является. — Кто ты такой? — Аято, не слабо испугавшись, впервые за жизнь, попытался призвать свое оружие, но после, поняв, что печати нет, испугался еще сильнее. Его глаза начали лихорадочно метаться из стороны в сторону. Фигура издала неопределенный звук, после чего эхом послышались шаги. Аято вздрогнул еще сильнее, приготовившись к битве. Выставив руки в боевую стойку, мужчина решительно ждал нападения. Из тени вышел молодой на вид седовласый босой мужчина, одетый в дорогое черное пальто с золотой вышивкой и такого же цвета брюки. Под пальто мужчина носил черную жилетку и белую рубашку, словно бравый аристократ из книг прошлого. — Ты здесь, — вновь послышался громогласный голос. На закрытых доселе глазах мужчина носил круглые золотистые очки с прозрачными линзами. — Потому у что ты мне понадобился, Камисато Аято, — взмахнув рукой с какой-то белой книгой, мужчина открыл глаза. Золотой свет озарил все вокруг, буквально озаряя светом звезды. ===Продолжение следует....
Вместо титров:
Skillet: Dont Wake me