Возрождение Июль

Не то чтобы Мэрил много общалась с Вэшем. Наоборот даже, иногда их взаимосвязь обрывалась на привет-пока в коридоре, а длинные разговоры были чаще всего ни о чём, просто, чтобы расслабиться после трудового дня. Совсем недавно нестало великого города Июля, а светлый лик пятой луны теперь уродовал огромный шрам. Мэрил убежала, увязавшись за Ураганом, который после встречи с братом выглядел совсем уж плохо, замучанно и истощенно. Он похоронил Найвза под обломками Июля. Мэрил чувствовала себя не лучше, складывая цветы под могильный крест Роберто. Им обоим стоило отдохнуть. Они ушли в глубь пустынь, и обосновались в небольшой деревушке, где спокойно жили обычные работяги, и сами влились в эту размеренную атмосферу. Вэш часто помогал местным, нашел себе подработку, чтобы совсем уж не подохнуть, а Мэрил заканчивала написание статьи, в которой объявила Вэша Урагана мертвым. Местным он представился Эриксом Саверемом, добродушным одноруким простофилей, который, тем не менее, спокойно помогал переносить тяжёлые грузы и неплохо справлялся с тем, чтобы удивлять малышню точными попаданиями по железным банкам консерв. То была не жизнь, а почти мечта. Вэш, то есть, Эрикс, иногда, сонно покачиваясь в кресле на веранде, конечно, невзначай бормотал, что скучает. По Вульфвуду, потому что странный похоронщик, работавший на его брата, впал ему в душу своей отличностью от самого Саверема, по Найвзу, потому что он не мог не скучать по своему брату, как бы не старался этого отрицать, и, наверное в шутку, о ценнике на поимку или убийство на листе его розыска. — Шестьдесят миллиардов даблбаксов – больно жирно для такого дурачка, как я. — Говорил он иногда, криво усмехаясь, и Мэрил улыбалась в ответ, отмахиваясь, но никак не могла не замечать, как чужие глаза угасали, печально и наигранно щурясь. Стоит упомянуть, что его воспоминания восстановились далеко не полностью, и из полутора веков жизни он помнил, дай бог, первые и последние лет двадцать пять, и часто путал имена и события. Ему простительно, на деле. Они надеялись, что рано или поздно всё вспомнится. А потом началось что-то совершенно странное. Первое, что заметила Мэрил – плотный запах электричества, сырого металла, и озона, исходящий от Вэша, который она чувствовала каждый раз, как он проходил мимо. Он и сам не знал, почему это происходит, и успокоил её тем, что, скорее всего, это из-за смены погоды магнитное поле чутка меняется, и это действует и на станции тоже. Потом ему, станции, индепенденту, чаще стало хотеться спать, и учитывая, что ему по его природе такого вообще хотеться не должно, это было странно. Страйф начала чаще замечать, что полосы на коже Саверема начали появляться чаще, и как будто совершенно спонтанно, и примерно с этого времени она начала замечать, как на самом деле этим обеспокоен Вэш. Он еще раз уверил её в том, что не знает, что происходит, и это было правдой. Было правдой. Однажды он почувствовал присутствие другой станции совсем-совсем рядом. Буквально внутри него. И вот тогда он действительно напугался. — Я не... Я не знаю, скорее всего, это из-за... Помнишь, ты говорила, что тогда сделал Найвз со всеми остальными станциями? Он дал им кучу энергии, из-за чего они начали избавляться от ее остатков, беременея, и, — Он замирает, отводя взгляд, и его губы дрожат, а глаза распахнуты в ужасе, когда он продолжает. — Возможно, выстрел из пушки, что пробила луну, был лишь внешним выбросом. — Господи. — Шепчет Мэрил, уставившись на своего друга. — Погоди, Вэш, ты же мужчина, так ведь? Как ты... Саверем мотает головой. — Деление станций на мужчин и женщин... Только условное. Мы почти одинаковые, и разные у нас только телосложение и некоторые черты. Знаешь, как будто мы... Перцы. Или имбирь. Проходит мучительно долгая минута, прежде чем Мэрил снова подает голос, беря ладонь вэша в свои. — Погоди, погоди... Это же ужасно, это... Он же твой брат, как он... — Скорее всего, он не знал. А если знал, то хотел отыграться на мне, или надеялся, что выброса из пушки будет достаточно. — Он жмурится, сдавливая чужие ладони. — Мне самому жутко. И... И самое страшное, что я не знаю, как от этого теперь избавиться. Мэрил... Она заключает его в крепкие объятья. Им обоим все еще страшно. Спустя месяц к ним присоединяется внезапно нашедшийся Каратель, который все то время пока не был рядом с ними, размышлял обо всем что можно. Он кажется, и вовсе свой жизненный путь переосмыслил, и не собирался уходить хотя бы ближайшие лет десять, если верить его рассказам. Он как будто стал немного взрослее. Это приятно удивляло. Но занозой быть он не переставал. — Вэш, ты че то это, подраспустился. Не бреешься вон, зарос весь, патлы по самые плечи. Пузо пивное отрастил. Не знал, что станции так умеют. — Хмыкает он на следующий день после своего прибытия. Вэш долго, мертвецки тихо смотрит на него. А затем смеётся. Надрывно, и сначала будто даже действительно весело, а потом будто задыхаясь, выпуская весь тот страх, что скопился тяжким комом под лёгкими. Николас растерянно бегает по нему взглядом, а Вэш, успокоившись, мотает головой. Когда он рассказывает, что произошло, Вульвуд надолго уходит гулять среди барханов. Курить и молиться. Дальше всё идёт как будто более размеренно, возвращаясь к тому, как это было, как только они сюда переехали. Теперь они уже втроем препирались насчет всего, что происходило, а обсуждать всё на свете стало будто бы легче. Долгие вечера заполнились гомоном трёх людей и трекотом червей. Приближалось неизбежное. Одним утром Вэш проснулся о того, что собственный свет слепил глаза даже сквозь веки. Он не мог пошевелиться, но и боли не чувствовал, и единственное, что отличало его от обычной станции сейчас – бешено колотящееся в груди сердце. Из-под кожи начали выбиваться перья, будто без них тошно не было, и бережно трепетали на трясущихся руках. Вокруг пахло так, будто что-то загорелось, и это стало невыносимым почти сразу, и пересилив себя, он выходит вон из дома, благо, спал Вэш почти напротив выхода. Ему приходится держаться за стены, чтобы не упасть на обессиливших ногах. Он ничего не слышит. Тело проходит сильная, яркая резь, будто его кости и плоть расходятся в стороны, что было правдой, а зрение и вовсе теряется. Ему кажется, что он задыхается, как будто умирает, и дальше его ждет не свет, а лишь непроглядная, поглощающая тьма. Кровь капает на землю, разбиваясь о песок, а после впитывается в него, оставляя бордовую лужу. Он слышит, как его пытается окликнуть нашедший его Вульфвуд, видимо, проснувшийся от резкого запаха и шума чужих шагов, но ответить ему Вэш не может. Он даже лица его не видит. Он обессиленно падает на песок, но умудряется сесть, прижавшись спиной к стене дома. Теперь он почти весь в перьях, светится, как керосиновая лампа, и весь его торс, от шеи до живота, окровавлены, словно после бойни. Ему кажется, что проходят часы, а не минуты, как напрягается все его тело, провоцируя очередной выброс энергии. Страх пронзает его вновь, и только чужая, такая же напряженная, теплая рука на плече не дает сойти с ума окончательно. Он пытается высмотреть лицо напротив, но видит лишь невнятные пятна, которые все равно выглядят отчаянно растерянно. Спустя недолгое время все окончено. Вульфвуд осторожно тянет к нему руки, забирая дитя станции из хтонического кровавого фарша, и после этого Вэш ничего не помнит.

***

Спустя месяц Июль выглядит так, будто вчера ей исполнилось четыре. Станции растут уж очень быстро, думает Вэш, смотря за тем, как девочка копается в песке, кажется, говоря сама с собой. Его всё еще прошибало на дрожь, когда она смотрела на него своими светло-голубыми глазами, и улыбалась, выглядя при этом совершенно точно так же, как его брат, когда он был таким же маленьким. Но внутри она была ровно точно такой же, как сам Вэш. Это было видно даже по тому, как она общалась с Мэрил, кажется, уже смирившейся с тем, что происходит, как тянулась к ней в объятия. Вульфвуда она почему-то опасалась, и то ли дело в том, как грозно он выглядел после долгих скитаний без смысла по пустыне, то ли в том, как он добро бурчал, стоило ей подойти близко. Детей он любил, но его слишком впечатлил вид вскрытого, словно банка консерв, Вэша. Скоро всё наладится. Даже не смотря на то, что Найвз снова объявился в поле зрения. Всё будет хорошо.