red thread on your wrist

Утром Джисон встает привычно позже Минхо. Сынмин свои угрозы не исполняет, и в кровати удается проваляться минут на двадцать больше, чем было запланировано изначально. Не то чтобы это особо помогает скрасить практически полное отсутствие сна ночью. Джисон приводит себя в максимальный порядок, на какой способен, и спускается вниз. Из гостиной раздается шум и гам, кучу звонких голосов, орущих наперебой, и Хан на секунду замирает посреди лестницы, морщась от приступа головной боли. И видит Минхо. Старший стоит к нему полубоком, прислонившись к дверному косяку, и что-то листает в телефоне. На нем помятый спортивный костюм, челка топорщится в разные стороны, а между бровей залегла складка. Минхо выглядит таким уставшим, что Джисону хочется силой затащить его в постель и принудительно удерживать там суток трое не меньше. А еще Минхо выглядит как-то уныло. Он поникший, почти болезненно бледный и будто бы из последних сил собравший себя в кучу. Ли замечает его почти сразу, поднимает голову, растягивает губы в ласковой улыбке и смотрит глазами-полумесяцами. Джисон смотрит и впервые видит, как неумело Минхо притворяется. Как этого раньше можно было не замечать? Сколько раз старший говорил ему, что все в порядке, на самом деле выглядя так? Червячок в сердце, до этого грызший его с чувством обиды, переобувается в воздухе и начинает транслировать чувство вины. Джисон бегло здоровается со всеми, успевает перехватить какой-то злаковый снек и выпить половину чашки кофе перед тем, как за ними приезжают из агентства. Минхо юркает в машину первым, волоча за руку доедающего батончик Хенджина. Феликс мнется у двери, явно желая присоединиться. Джисон намек понимает и со вздохом садится в машину с младшими. Сынмин что-то говорит о том, что надо бы потом и дома отпраздновать их днерожденческий марафон. Джисону кажется, что это какой-то пир во время чумы, но он одобрительно угукает, считая, что для поддержания беседы этого достаточно. Ким переключается на общение с менеджером. В целом он взял на себя всю коммуникацию с агентством. Минхо каким-то загадочным образом самоустранился, дистанцировавшись от своих обязанностей старшего и по-тихому делегировав их Сынмину. Джисон слушает свое расписание не особо вникая, – все равно его приведут когда надо куда надо, – но пытается придать своему лицу осознанный вид, чтобы младший не ругался. Они выходят из машины, и лис-менеджер с таким доброжелательным лицом, что впору притворяться маньяком под личиной продавца мороженного, отводит его в сторону. Откуда-то рядом возникает Феликс. Их опрыскивают каким-то дурнопахнущим дезодорантом, аргументируя это их безопасностью при работе с лисьим персоналом. Феликс в восторге, впрочем, как и от любого другого окололисьего движа, а Джисону даже немного обидно. Юнджун говорил, что он вкусно пахнет. Возможно, и Минхо так кажется? Приятно ли старшему ощущать его запах почти круглые сутки или наоборот тяжело? Или он уже привык? Впрочем, сегодня от Джисона будет нести только какими-то стандартизированными духами, никак особо для лисьего обоняния не выделяющимися, поэтому думать об этом не к месту. На удивление приятный рабочий хаос помогает вернуть себе контроль над жизнью на несколько жалких часов. Джисон почти сразу начинает шутить со стаффом, по-детски радуется украшенной комнате и разбирает глупые подарки с таким восторгом, будто не в состоянии купить себе все это на сдачу с доставки еды. Он находит в одной из коробок маленького плюшевого лисенка, и уже хочет спрятать его в карман ярко-синей худи, подобранной для него костюмерами, чтобы потом подарить Минхо, но почему-то передумывает. Джисон бы с большей радостью провел привычный лайв, но даже такая импровизированная камерная трансляция ощущается как глоток свежего воздуха. Он правда любит свою работу. Джисон заканчивает быстро. Он слышит голос Феликса из соседней студии – там настраивают свет. Значит, закончат они не скоро. Менеджер отпускает его на все четыре стороны, – в лисьем филиале JYPE все какие-то более расслабленные что ли, – и Джисон, предварительно вернув костюм и выданные в пользование аксессуары, бесцельно ходит по зданию. Планировка относительно стандартная, и ноги сами приносят его в небольшой кафетерий. Корпоративная карточка для покупки обедов работает и тут, и Джисон с довольной улыбкой забирает два холодных кофе и пончик. Минхо любит после танцевальных тренировок перекусить чем-то сладким. Это не очень соответствует его диете, но Джисону все равно. Он знает, что старший терпеть диеты не может, и хоть в этой борьбе Хан ему подсобит. И пусть Минхо всегда долго ломается, уповая на то, что не хочет подводить работающего с ним диетолога, сладость всегда все же съедает. Джисон в полной мере осознает, что он делает, только тогда, когда благодарит какого-то молодого лиса в форменной рубашке за то, что тот показал, где занятый Минхо и Хенджином зал для репетиций. Компетентность безымянного сотрудника ставится под сомнение, когда Джисон подходит к нужному помещению почти вплотную, но не слышит ничего, чтобы намекало на то, что тут что-то снимают. Он почти выворачивает из-за угла, когда вдруг выхватывает взглядом две знакомые фигуры, сидящие на полу в открытом хореозале. Джисон неосознанно юркает обратно за угол, еле заметно выглядывая из своего укрытия. Они его не заметили. Конечно, от него ведь не пахнет. Почему-то показываться пока не хочется. Минхо с Хенджином смотрят какое-то видео на телефоне. Старший сосредоточено хмурится, а Хенджин его полная расслабленная противоположность. – Надо переснять, – Минхо поднимается на ноги и одергивает толстовку. Хенджин отвечает протяжным стоном, полным боли и страдания. – Да ну, хватит, – Хван откровенно канючит. – Это просто лайтовое видео, а не дэнс практика для заглавного трека. Я устал. Минхо поджимает губы и смотрит так убийственно, что даже Джисону на мгновение становится страшно. – Мы будем переснимать это столько раз, сколько потребуется, чтобы я остался доволен, – Ли не говорит, он вбивает каждое отдельное слово молотком. – Я отвечаю за танцы, и я хочу это переснять. Минхо никогда так не говорит. Минхо в принципе никогда не призывает к субординации, он всегда предлагает и аргументирует, а не безапелляционно заявляет. – Да, хен, – Хенджин так редко обращается к Минхо подобным образом, что, видимо, смену атмосферы ощутил даже он. Минхо отходит, чтобы настроить музыку, а Хенджин пытается привести свои волосы в достаточный порядок, чтобы видеть хоть что-то. Звучат знакомые биты, и Джисон завороженно наблюдает за почти забытой хореографией. Он еще никогда не видел, чтобы Минхо танцевал так. Старший, несомненно, справляется на отлично. Его движения четкие и додержанные, все тело работает как одно целое от головы до кончиков когтей, голубые глаза смотрят так, будто он и вправду сейчас кого-то съест. Минхо непревзойденный танцор, но сейчас он какой-то чужой. Неправильный. Далекий. Джисон даже ощущает какую-то тоску по привычной хореографии. Хенджин переходит в переднюю линию, пока Минхо отпрыгивает правее. С укромного места Джисона эта часть зала просматривается плохо, и он подается слегка вперед. Не стоило. Джисон всего на секунду отражается в зеркале, но Минхо успевает его заметить. Их глаза случайно встречаются, и старший замирает. Хенджин с гулким стуком налетает на Минхо, почти повалив и обоих на пол. – Черт, Минхо, если хочешь снять прямо идеально, будь добр, не лажай, – Хван недовольно косится на старшего, потирая ушибленное плечо. Минхо только молчит в ответ. Он смотрит на Джисона, и в карей радужке его глаз пустота. Прятаться дальше бессмысленно, и Хан выходит из своего импровизированного укрытия, примирительно подняв стаканчики с кофе над головой. – Извините, что помешал, – улыбка получается скорее айдольская, чем настоящая. – Я подумал, что вам нужно взбодриться. Хенджин с радостным визгом налетает на кофе, и Джисон решает дипломатично умолчать, что напитки он брал для себя и Минхо. Старший с легкой благодарной улыбкой берет в руки пончик и, даже не поломавшись перед этим для приличия, съедает его целиком. Кофе он невзначай пододвигает к Джисону. – Джисон, тебе нужно выкрасть этот нейтрализатор запахов и использовать его дома, – от усталости Хенджина не остается ни следа. – С тобой гораздо приятнее общаться, когда не надо терпеть эту газовую атаку. Хан беззлобно закатывает глаза. – А мне вот говорили, что я вкусно пахну, – слова вырываются раньше, что он успевает подумать. Минхо слегка щурится и как-то слишком внимательно рассматривает свои кроссовки. Хенджин заливисто смеется: – Уверен, этот лис за спиной прятал табличку с надписью «сарказм». Небольшой перерыв заканчивается так быстро, что Джисон даже не успевает это в полной мере осознать. Они вроде бы только что втроем сидели на полу в дальнем углу зала, но вот уже Минхо и Хенджин возятся с музыкой и обсуждают, как сделать второй переход более плавным. – А можно я тут посижу, пока вы не закончите? – Джисон и сам не уверен, что это хорошая идея, но все же решается спросить. – У меня больше нет расписания. Минхо, чьи глаза снова голубые, открывает было рот, чтобы что-то сказать, но Хенджин его опережает: – Конечно, подвинься чуть правее и не будешь попадать в кадр. Минхо поджимает губы, прячет глаза за челкой и уходит на стартовую позицию. Ни Минхо, ни Хенджин больше серьезно не сбиваются. Вероятно, какие-то помарки есть, но Джисон хореографию не то чтобы хорошо знает, поэтому их не видит. Минхо танцует все так же четко и как по учебнику, но как-то скованно. Джисон не понимает, оттого ли это, что Ли просто устал, – Хенджин при этом с куда меньшей выносливостью носится по площадке со скоростью детской игрушки-пропеллера, – или есть другая причина. Он на секунду ловит взгляд старшего, и в голубых глазах такая отрешенность, что становится не по себе. Они заканчивают снимать спустя три дубля, когда Минхо под страдальческий стон Хенджина говорит, что он хочет отставить одну из первых попыток.

🦊🦊🦊

По дороге домой они почему-то едут не так, как Джисон привык. Не то чтобы у него было отменное чувство направления, но запомнить, что они по такому вычурному мосту не проезжали, он в состоянии. – У нас есть еще что-то дальше в расписании? – Сынмин, сидящий рядом, реагирует на вопрос таким взглядом, будто Джисон спросил, круглая ли Земля. – Ты хоть иногда слушаешь, что тебе говорят другие люди? – Ким звучит так, будто обращается к ребенку. – Мы едем играть в автоматы. Минхо заприметил тут аркадный центр. Джисон не уверен, что именно в этом предложении он расслышал неверно, но Минхо и играть в аркады как-то в свете последних событий не сочетается. – Типа в игры для детей? – Хан предпринимает последнюю попытку разобраться в происходящем. – Ага, для бродячих, – не очень остроумно шутит в ответ Чонин. Дорога длится еще минут десять, и все это время Джисон пытается переварить происходящее. Их высаживают на парковке какого-то небольшого торгового центра, и отпускают в свободное плаванье. Джисон все еще с трудом осознает, насколько большой объем свободы готов им предоставить местный менеджмент. Они с Сынмином практически сразу остаются на парковке в гордом одиночестве: стафф уезжает, а остальные мемберы торопливо куда-то убегают, с предвкушением в голосе переговариваясь между собой. И если Хенджин, Феликс и Чонин в принципе известная своей любовью к разному активному времяпрепровождению троица, то Минхо обычно такого откровенного рвения не проявлял. Да, старшему нравилось дурачиться, но как правило он хотя бы дожидался Джисона. Сынмин ведет его по залитым противным белым светом коридорам, и Джисон просто покорно плетется следом. Настроения во что-то играть нет совсем. Зал с автоматами совсем крошечный. Игр в целом около десятка, и большую часть из них Джисон не узнает. Сынмин вручает ему не пойми откуда взявшиеся жетончики и испаряется также, как до этого другие мемберы. Джисону хочется просто развернуться и уйти, спрятаться в уютную темноту салона машины и побыть немного наедине с собой. Но вот незадача, никакая машина его внизу не ждет. Откуда-то сбоку раздается звонкое ойканье Хенджина, сопровождающееся заливистым смехом Минхо. Тело Джисона реагирует на автомате, поворачиваясь на звук. Ли стоит у потирающего ушибленное предплечье Хенджина и смеется так сильно, что почти складывается пополам. Джисон давно не видел старшего настолько беззаботно счастливым. И то, что этот момент разделяет с ним Хван, даже как-то по-детски обидно. Джисон находит единственный знакомый ему автомат, – по захвату мягких игрушек, – и пытается разобраться с управлением, параллельно поглядывая на других. Сынмин что-то показывает Феликсу, Ли слушает его с благоговейным восторгом, Йенни нигде нет, – возможно, он опять нашел себе караоке, – а Хенджин с Минхо продолжают играть в очень забавную, судя по их реакции, игру. Сейчас очередь Минхо, он засовывает руку в какое-то отверстие, смотрит на экран с таким сосредоточением, то почти высовывает язык, и внезапно дергает предплечьем на себя. Оттуда, где раньше была рука Минхо, раздается глухой стук. Ли явно доволен, он показывает Хенджину язык, на что младший только театрально закатывает глаза. Джисон отворачивается. Он не хочет всматриваться, чтобы ненароком не заметить, что Минхо на самом деле притворяется, и в тоже время почему-то боится, что старший сейчас абсолютно искренен. Автомат хоть и знакомый и до банального элементарный, но у Джисона все равно ничего не получается. Не успевает он закинуть жетончик, как начинается какой-то жутко быстрый отсчет времени, а грустная музыка, сообщающая ему об очередном проигрыше, звучит раньше, чем он успевает нацелиться на игрушку. Сегодня все в мире определенно сговорилось против него. Джисон уже готов закинуть в автомат один из трех оставшихся жетонов, когда его руку мягко перехватывают чьи-то пальцы. – Сынмин разве не сказал тебе, что это лисьи автоматы, и без соответствующих рефлексов тебе тут ловить нечего? – в голосе Минхо легкая расслабленная улыбка. Тело откликается на прикосновение неожиданными зажимами, и Джисон, продолжая сверлить взглядом джойстик, кисло отвечает куда-то себе под нос: – Нет, не сказал. Тихий смех Минхо щекочет ухо. – Ну, или ты опять его не слушал. Хан только дергает плечом в неопределенном жесте, на что Минхо еле различимо хмыкает. – Какую игрушку хочешь? – Минхо обнимает со спины и опускает подбородок на его плечо, а сердце Джисона пропускает удар. – Вон ту, – он тычет пальцем в первую попавшуюся пару заостренных ушей, торчащую из груды игрушек. Минхо удовлетворенно мычит и, закинув жетон, накрывает руки Джисона, все это время лежащие на контролерах, своими. Ладони у Минхо всегда ледяные, – он часто греет их в руках Джисона, – но почему-то сейчас ощущаются теплее грелки. Что-то в голове у Джисона дает сбой, и он резко подается назад, плотнее прижимаясь спиной к старшему. Минхо только беззлобно цокает языком: – Не мешай, собьюсь же. Игра начинается так же быстро, как и раньше, но в этот раз проходит куда успешнее. Минхо ловко управляет механической лапой, направляя ладонь Джисона в нужном направлении. Хан еще не успевает толком расслабиться, чтобы не мешать старшему, как Минхо уже подцепляет выбранную игрушку. Автомат играет победную мелодию, когда маленький черный котик падает в нужное окошко. Минхо быстро наклоняется, вылавливая пальцами небольшой брелок, и с торжественным выражением лица крутит его на пальце. – Какой у тебя хороший хен, да, Джисон-и? Минхо так искренне счастлив, что похож на стоваттную лампочку, и Джисон даже отпускает на мгновенье все свои волнения, улыбаясь в ответ. – Ты крут, хен! Где ты так научился? – вопрос формируется сам собой, скорее риторический чем с глубоким интересом, но Джисон вдруг начинает переживать, что заденет что-то слишком личное. Но Минхо в ответ только беззаботно посмеивается. – Я всегда был хорош в автоматах, – он пожимает плечами и перехватывает брелок пальцами, прекращая экзекуцию бедного котенка. – Держи, это был твой жетон, ты его честно выиграл. Джисон на секунду замирает, смотря на протянутую ему игрушку. Чем они черт подери занимаются? Если он все правильно понял, – а надежда, что все-таки нет никак не хочет умирать, – Минхо сейчас абсолютно сознательно рискует жизнью ради него. И пусть то, что он делает это за спиной Джисона и без его на то согласия, очень обидно, но Джисон не может не отметить, что о его комфорте хен печется настолько, насколько это возможно в сложившихся обстоятельствах. Да, Джисон, вроде как, тоже в зоне риска, но если судить по изученной им статистике, у Минхо ситуация в разы хуже. Почему-то Джисон уверен, что Минхо об этом осведомлен. Минхо явно в принципе все о Ритуале знает, просто притворяется дурачком. И Сынмин все знает тоже. Другие, возможно, нет. Хенджин уж точно, он бы уже давно не сдержался и закатил истерику. Минхо знает правила и знает, что понятное дело никакая они не истинная пара. Но это знание будто бы ему никак дальше жить и не мешает. Наоборот, хен в последнее время какой-то необычно жизнерадостный и беззаботный. Дурачится, занимается исключительно приятными делами и избегает любой ответственности, которую может без потерь переложить на других. Просто живет в свое удовольствие. В голове внезапно всплывает картина довольно жующего пончик Минхо. Ни разу не успокоившего свою совесть попытками отказаться, не отдавшего половину Джисону, потому что «не голоден», и без капли вины в глазах. Да, это хорошо, что у хена здоровые отношения с едой. Но Минхо так не делает. Минхо строг к себе, своей форме, своему здоровью и пищевым привычками. Минхо умеет отказывать себе в минутной радости ради достижения цели. Минхо всегда думает о последствиях. И сейчас бы он подумал тоже. Просто он считает, что их не будет. Потому что не будет никакой сцены, никакого камбэка и никаких танцев. Минхо живет на полную катушку, устроив Чонину марафон уроков по самоконтролю, потому что он собирается умереть. Джисона передергивает, и рука, до этого тянувшаяся за брелоком, промахивается. Минхо только удивленно смотрит в ответ. Джисон ловит себя на том, что мыслит на удивление ясно. Он выдавливает улыбку, – опять айдольскую, отточенную годами, а не искреннюю домашнюю, – и надеется, что Минхо не будет достаточно внимателен, чтобы заметить заминку. Со второй попытки таки берет игрушку и сует ее в карман. – Может, выйдем подышать? У меня что-то голова разболелась, – Минхо кидает на него обеспокоенный взгляд, и Джисон, испугавшись излишнего внимания со стороны хена, поспешно добавляет. – Ничего критичного, тут просто душно и шумно. Минхо согласно мычит и, взяв Хана за руку, тянет в сторону выхода. Снова противные белые коридоры, в первый раз казавшиеся куда более длинными. Нужно было срочно поговорить с Минхо. Это то, что Джисон понял сразу. Признаться, что он все знает, и, самое главное, выбить из Минхо эту ужасную идею сдаваться на старте. Напомнить хену, что он никогда таким не был. Убедить, что вместе они смогут что-то придумать. Вывести Минхо в уединенное место, как и ожидалось, проблемы не составило. Но вот что делать дальше? Коридоры заканчиваются раньше, чем Джисон успевает придумать хоть зачатки плана. Минхо выводит их на небольшую зону отдыха, оборудованную перед торговым центром, и с довольным вздохом приземляется на скамейку, подставляя лицо солнцу. Джисона клинит настолько, что он почти порывается спросить, использовал ли старший сегодня солнцезащиту, или наплевательское отношение к коже еще один симптом его новообнаруженных суицидальных наклонностей. Плана в голове все еще нет, менталка не знает, нужно ли сейчас раскричаться и швырнуть в хена чем-то тяжелым или упасть на колени перед Минхо и долго рыдать, поэтому Джисон просто выдает очередной рандомный бред: – Повесь рядом с тем милым котиком-инвалидом. Минхо недоуменно смотрит на протянутый ему брелок. – О чем ты? Джисон молча садится рядом и берет Минхо за руку. Старший почти завороженно наблюдает за тем, как Джисон кладет черного котенка на его раскрытую ладонь и по одному загибает пальцы, образовывая мягкий кулак. Почти медитативно. – Я видел брелок у тебя в машине, – Джисон продолжает мягко поглаживать костяшки пальцев Ли, явно слегка забывшись. – Ты, наверное, уже не помнишь, но мы его как-то тоже выиграли в автоматах. Минхо со свистом втягивает в легкие воздух, которого хватает только на то, чтобы еле слышно уточнить: – Ты выиграл. Джисон только мычит в ответ. Сейчас самое время. Джисон чувствует себя на удивление спокойно, Минхо вроде перестал паясничать. Они смогут спокойно поговорить и придумать план, как из этого всего дерьма выбраться. Вместе. – Эй, палочки Твикс, мы домой уже хотим! Хенджин как всегда слишком громкий. Джисон резко отпускает ладонь Минхо, пытаясь спрятать руку в карман, но цепляется ногтем о застежку и шипит от боли. Ли медленно моргает, все так же сидя с вытянутой вперед рукой, в которой зажата игрушка. Хенджин атмосферу читать не умеет от слова совсем. Он за пару длинных шагов оказывается над Джисоном и, схватив того подмышки, пытается утащить в сторону выхода на парковку. – Пошли-пошли, я хочу есть, – Хван слегка кряхтит под его весом, потому что Джисон не принимает никаких попыток двигаться самому. – А еще Сынмин разрешил сегодня устроить небольшую тихую вечеринку. Небольшая тихая вечеринка на языке Хенджина означает пьянку. Джисон еле заметно морщится. Еще одно принудительное веселье. – А меня кто-то спросить собирался вообще? – Минхо снова бодр и весел, он тычет Джисона в бок, заставляя встать на ноги и идти самостоятельно. – Я вообще-то старший. Хенджин только закатывает глаза. Все действительно уже собрались на парковке. Стаффа, правда, нигде не видно, но Сынмин отвечает на вопросительный взгляд Джисона, красноречиво покрутив у его носа телефоном с открытым приложением для вызова такси. К удивлению Джисона, стоит только первой из двух заказанных машин появиться у въезда на парковку, Минхо хватает его за руку и тянет навстречу автомобилю. – Мы с Джисон-и поедем на этом, а вы все поместитесь во второе. Джисон успевает только краем уха услышать недовольный стон Чонина, когда Минхо, громко хлопнув дверью, говорит водителю, что это все и можно ехать. Джисон не знает, как далеко они от дома, но спрашивать не хочет. Минхо хоть и выглядит так, будто готов болтать с утра до ночи, но почему-то Хану кажется, что мыслями старший не здесь. – Ты был в моей машине? – задорный голос Минхо слишком сильно контрастирует с неожиданным вопросом и внимательным взглядом карих глаз. Джисон слегка склоняет голову к плечу. – Да, с Чани-хеном. Минхо по-детски куксится и дует губы. – Не помню, чтобы я давал ему разрешение. Джисон уже хочет ответить что-то несерьезное, по типу того, что Чан хороший водитель. Чисто для поддержания разговора. Но Минхо вдруг поворачивается к нему всем телом и смотрит почти что требовательно. – Ты бы не хотел научиться водить? – в голосе старшего столько напряжения, что впору вешать табличку «не влезай убьет». – Я бы мог оплатить тебе курсы. В качестве подарка на День рождения. Джисон правда пытается не отшатнуться, хотя Минхо начинает давить не только ментально, но уже и физически, будто бы неосознанно наклоняясь все ближе. – Эээ, не знаю, хен, – Джисон коротко пожимает плечами и запускает руку в волосы. – Может быть позже. Когда-нибудь позже, да. И подарки мне не нужны, спасибо. Минхо только рвано выдыхает и откидывается на спинку сидения. – Позже, – бормочет он себе под нос, обращаясь явно не к Джисону. То, что с Минхо что-то не так, уже не просто очевидно, это горит красными неоновыми буквами у него на лбу. Поэтому Джисон уже даже не удивляется, когда старший вновь переключается на шумный режим, жалуясь на всю улицу, что Ким Сынмин отменил оплату за их такси и пришлось платить самому. Они заходят домой, и Минхо, потрепав Хана по волосам, почти сразу скрывается в гостиной со словами, что обещал что-то сделать для Йенни. Джисон молча поднимается наверх, также молча переодевается и наблюдает из окна, как остальные вразнобой вылезают из второго такси. Сегодня вечером он поговорит с Минхо. Обязательно.