Метод-2. Одиночное плавание

- Ты меня радуешь. Анализы в норме, насколько это может быть в твоём случае. Но ты сам должен понимать, что любое перенапряжение может привести к срыву. - Бергич распаковал пачку сигарет и протянул ее Родиону, - Физически ты здоров. Остальное, - он развел руками, - Бомба замедленного действия. - Я понял тебя. Выписываешь, значит? - прищурился Меглин. - Понял он, - вздохнул врач, - Что с Есеней решил? Меглин бросил на собеседника быстрый взгляд, ухмыльнулся, - Она меня и на том свете достанет. - А ты возражаешь? - Нет. - после долгого молчания ответил Родион. - Признай, в конце концов, что ты тоже человек, и испытываешь чувства! - хлопнул ладонью по столу Бергич. - Ну, признал. И дальше что? Сколько ты мне в этот раз времени дашь? - Человек смертен, но это было бы еще полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен.* - Вадим Михайлович встал, и, заложив за спину руки, встал посреди кабинета, - Только высшие силы знают сколько нам отмерено. - Ты мне ещё про кирпич напомни. - Напомню, если понадобится. Ответь сам себе - готов ли ты прожить остаток своих дней без нее? Родион молчал. Зная его характер, молчал и Бергич, давая возможность все обдумать. В дверь постучали. - Входите, - отозвался Вадим Михайлович. Стеклов меньше всего ожидал встретиться с Родионом именно сейчас, после бессонной ночи. - Ты... Ты не представляешь себе, что я хочу с тобой сделать... - прошипел Андрей - Я тоже рад тебя видеть. - Меглин присел на подоконник, - Отчего же, представляю. - Она - моя дочь! А ты... - Маньяк, убийца, психопат? - Я не могу тебя убить только потому, что она... - Стеклов запнулся. Родион потер лоб и тяжело вздохнул. Их с Андреем связывало прошлое, и он был одним из тех немногих, кто его понимал, но явно не в этом случае. Андрей Сергеевич повернулся к Бергичу, - Как она? - Лучше. Ещё спит. Мне бы доложили. - Передай, - Стеклов протянул сумку, - Тут одежда. Никаких посторонних предметов. - Хорошо. Я могу вас оставить? - Вадим Михайлович вопросительно посмотрел на мужчин. - Да, я только пару слов скажу, у меня дела. - Стеклов не отводил взгляда от Родиона. - У тебя только одна задача - сделать так, чтобы Есения не пожалела о своем выборе. - сказал Андрей, когда они остались вдвоем. Родион хотел съязвить, но сдержался, - Я тебя услышал. Что нового? Стеклов, уловив изменившееся направления беседы, нервно вздёрнул подбородок. - Бергич тебя отпускает? - Можно и так сказать. - Хорошо. Есене звонил этот ваш неизвестный. Что планируешь делать? - Подождем следующего сеанса связи. - Меглин в любом состоянии оставался следователем, Андрей это понимал. Неуловимого манипулятора надо вычислить, и сделать это может только Родион. - Мг..., - буркнул Стеклов, - Я поехал, Есене привет передай. Утром Есения не могла открыть глаза. В голове словно стучали сотни молоточков. Она с трудом перевернулась на живот, вжавшись лбом в прохладную подушку. Провела рукой по кровати, - Черт, куда делась фляжка? - Кофе лучше выпей. - Не поняла?! Открыв глаза и с трудом сфокусировав зрение, Есеня увидела Бергича. Как ужаленная, подскочив на кровати, откинула с лица запутанные волосы и огляделась. - Родион... - Скоро придет. - Почему вы мне не сказали? - в голосе Есении зазвенели слезы. - Что бы ты сделала, если б узнала? Примчалась бы сюда, под ногами мешалась, лезла куда не просят! - усмехнулся врач. Есения замолчала. - Давай ты приведешь себя в порядок, и мы поговорим. - Вадим Михайлович помог Есене подняться, придержав за локоть. Он показал на дверь, - Там душевая. Вот сумка, там вещи твои, папа привёз. - Папа?! Он ... Он тоже знал? Знал и молчал?! - Есеня! - неодобрительно нахмурился Вадим Михайлович, - Здесь ты слушаешься меня, а я сказал - в душ! Стеклова бросила на психиатра выразительный взгляд, но решила подчиниться. После душа в голове посветлело. Переодевшись и мысленно поблагодарив отца за заботу, Есеня вернулась в палату. Бергич стоял, глядя в окно, - Ну что, полегчало? - спросил он, не оборачиваясь. - Полегчало. У вас карандаша нет? - Нельзя здесь карандаши пациентам. А ты пока - мой пациент! - Вадим Михайлович присел на подоконник, - Ну, что молчишь? Спрашивай! Ей так много хотелось узнать, но взглянув в усталые глаза, она поняла, что все это уже не важно. Главное, что Родион жив, с остальным она справится. Ее по-настоящему волновал только один вопрос, но задать его она не решалась. Бергич молчал. Есеня подняла на него глаза, - Вадим Михайлович, а он... Да нет, ничего. - смутилась девушка. - Есень, - по-доброму усмехнулся Бергич, положив руку ей на плечо, - А сама-то ты, как думаешь? Знаешь, каких трудов мне стоило удержать его здесь? Во-от. Не знаешь. - Нет, ну правда, кто я для него? Ещё одна девочка, которая на начальника запала? - вспомнила она слова Саши, - И сердце я не нашла... - Ох, дурная! - врач рассмеялся, - Тебе слова красивые нужны? Есеня покраснела и опустила голову. - Ничего. Все наладится. Пойду я, а кофе все же выпей. За Бергичем закрылась дверь. Есения отхлебнула остывший кофе, пытаясь разобраться в событиях прошлой ночи. Сюрреализм происходящего не укладывался в голове. Тем более, что она так и не видела Родиона. А ночная встреча могла быть очередным приступом галлюцинации, тогда и Бергич вполне объясним. Санитар открыл дверь палаты, впустив Меглина, ключ повернулся в замке. Какое-то время он не двигался с места, глядя на Есению. Попытался улыбнуться, но губы не слушались. Она не выдержала первой; в один миг, словно перелетев тесную палату, оказалась в его руках. Как же прав оказался Бергич, когда говорил, что слова не нужны. Все стало ясно в один миг, от одного взгляда. И уже потом – его руки на ее плечах, спине, бедрах, так, что все тело пылало. Когда он осыпает короткими обжигающими поцелуями, не в силах сдержать хриплое дыхание. Когда подкашиваются колени, но она не падает, а продолжает плыть куда-то, все равно куда, только с ним! Последняя связная мысль, мелькнувшая в голове Родиона – Бергич сделал невозможное! Он никогда не чувствовал себя настолько ЖИВЫМ. Она словно создана для него, и, черт побери, он встанет против всего мира, только бы не потерять ее снова. Последние ростки сомнений испарились, когда он подхватил ее, почти потерявшую связь с реальностью, и, глядя в затуманенные глаза, опустил на узкую кровать. Какие могут быть сомнения, когда два сердца стучат в унисон и… И очень хорошо, что дверь заперта! О Бергиче можно еще пару часов не волноваться.