Крылья юга

      Мой новый мир так отличался от прошлой жизни. Но, наблюдая за женщинами, я вспомнил такую же благородную леди, как они. Там, в далёком мире моей теперь прошлой жизни.       «Ледя», как с ухмылкой её назвала мама, была недовольна увиденным. Дама сильно привлекала внимание: беленькая, одетая во множество летящих одежд, которые успели посереть от бесконечных ветров пустыни, невысокая и сердитая. Что она тогда делала в нашем захолустье, мне было непонятно. Да и никому, в общем-то.       Я тогда не смог побороть любопытство. Но пробраться к дому, который оккупировала маленькая армия защитников леди, мне не удалось. Зато я подслушал разговор её стражи, спрятавшись за бочки с водой.       — Чёртова дура, — сквозь зубы рычал солдат. Точильный камень мерно шкрябал и без того острый клинок. — Уже две недели бродим по этой пустыне. И надо же было этому юнцу ей ляпнуть? Вы, грит, ледя, жизни не знаете. Вы, грит, даже пустынных детей ни разу не видели. Можно подумать, он сам их видел!       Солдат, сидящий напротив, усмехнулся. Кажется, ему было всё равно, куда и зачем ехать, ледя там или ещё кто.       — А ты сам-то их видел?       — Детей пустыни? Да не дай бог!       — Почему?       — Говорят, они, как бойцы против рыцаря — ничто. Да только к рыцарю в латах да в сознании они не сунутся! Усыпят или подкараулят и в самый твой уязвимый момент ударят.       Разговор для меня был странным. Описанные мужчиной действия были нормальными — так делали все в Ленгри. Да и кто в здравом уме полезет к одоспешенному рыцарю? Умалишённый?       — Разве это важно? Убить и воришка может.       — А что, нет? Опасные люди, Карт, опасные люди, понимаешь?       — Все люди опасны. Даже наша леди. Её власти хватит, чтобы любого из нас повесили. И ничего ты не сделаешь. А дети пустыни имеют свои собственные цели. И пока их цели не мы, нас они волновать не должны.       Его визави нахмурился и потряс в его сторону точильным камнем.       — Слишком ты беспечный, Карт. Не пойму только, как ты умудряешься сухим из своих передряг выходить?       А я был согласен с Картом. В Ленгри никто не боялся детей пустыни, поскольку брать с жителей Ленгри было нечего. А ледя, хоть и была, похоже, богата, но была под охраной небольшой армии. Слишком мало выгоды для риска жизнью.       Я хотел узнать больше про странную «леди» и «юнца», но солдаты начали обсуждать, что будут делать, когда вернутся в город. Потом зашла речь про «баб из порта» и спор о том, какие «бабы» лучше. Мне разговор наскучил, и я уж было собрался выбраться назад, когда тот, кого называл солдат Картом, вдруг сказал:       — Ну и долго ты там будешь торчать? Вылезай.       Я дёрнулся, но остался на месте. Теперь незаметно уйти было труднее. Странно как, это был первый раз, когда меня обнаружили. Дрался я плохо, по катакомбам лазил лучше, но гибкие и хорошо знающие город ребята Щербатого быстро меня догоняли. Только красться я и умел — ходил бесшумно, чем злил маму.       — Трусишь? Вылазь, я ничего тебе не сделаю.       — Кто там, Карт? — напряжённо спросил первый солдат.       — Кто-то из местных. Любопытствует, наверное. Угрозы нет, думаю.       Я понял, что ещё немного, и он двинется ко мне, и осторожно выглянул из своего укрытия. Карт мне улыбнулся, а другой солдат выдохнул и нахмурился.       — И чего тебе здесь надо? — нахмурился безымянный.       Ответа, как водилось, от меня не последовало. А второй поманил меня пальцем. Я выбрался из-за бочки, но ближе не подошёл.       — Как тебя зовут? — вполне дружелюбно спросил он.       — Карт, смотри! У него хвост! — выпучил глаза первый.       — И не только. Глаза тоже нечеловеческие, — заметил второй.       Рослый парень с очень светлыми волосами и голубыми внимательными глазами. Умный. Таких я боялся в городе. Такие были либо главарями одной из банд, либо их приближёнными. Вот только внешность его была столь необычна, что я просто пожирал его глазами. Настолько белых людей в Ленгри просто никогда не было, я и не знал, что такие тоже бывают. Чтобы и глаза голубые, и светлые, как вода, кожа цвета кости, и волосы, как облака, белоснежные. Сгорит. Пару часов в Ленгри, и будет розовый даже в тени.       -Ты голодный? — спросил он. И, пошарив в своей небольшой сумке, достал странный жёсткий кусок чего-то.       Кусок сильно пах незнакомым запахом и имел темно-красный цвет. Что это?       — Будешь? — протянул парень, и я сделал шаг назад.       Первый усмехнулся и сообщил второму:       — Он же пустынник. Вон даже и не знает, что ты ему даёшь.       — Твоя правда. Смотри, это едят, — парень откусил от куска, с трудом, но со вкусом зажевал. Я сделал несколько шагов к нему, убедившись, что убивать меня не собираются. В один прыжок оказался рядом с ним, схватил угощение и помчался прочь. Только увидел боковым зрением, как расширяются глаза обоих вояк от моих стремительных манёвров. Не догоните, даже не пробуйте!       Довольный собой, я примчался домой. Мамы не было, и я решил, что нет ничего плохого в еде, которую мне дали. Вкус у жесткой штуки был сильным и незнакомым, но неожиданно рот наполнился слюной. Потом, когда я поделился куском с мамой, я узнал, что это вяленое мясо.