«За затемненными окнами машины дома быстро сменялись одни за другим, но все они были одинаковыми. Белые стены, темно-алые крыши с дымоходами, аккуратные ухоженные сады, лай домашних собак, шипение пушистых кошек и шум ветра создавали необычную атмосферу спокойствия и умиротворения. Каждый человек выглядел по-необычному счастливым, будто у них не было никаких проблем, будь то душевные или физические. Натянутые до ушей улыбки выглядели одновременно жутко, но так. хорошо. Сейчас мир выглядел таким необычно-спокойным. Никаких проблем, никакой войны и никаких травм.
В ярко-желтой машине такси сидела девочка Мэй, наблюдая за происходящим на улице. Транспорт наконец-то подъехал к дому Мэй и неспеша остановился с легким скрипом колёс. Такой же счастливый водитель вышел первым и открыл заднюю дверцу, чтобы девочка могла выйти. Мэй улыбнулась ему в ответ и глянула на свой дом, пока водитель доставал её вещи из багажника. Со стороны дом выглядел таким же одинаковым, но по атмосфере.. Он был самым уютным и полным воспоминаний.
В небе пролетела стая птиц и Мэй подняла голову, чтобы провести и взглядом и… замерла. Над домом весело худшее, что только могло быть. Огромнейший зелёный череп с змеёй вместо языка, светящийся кислотно-зелёным цветом. Могло даже показаться, что змея издавала шипение и приближалась. Медленно, но уверено. Небо и искреннее солнце спряталось за темными, как ночь, тучами. Молния разрезала небо и на месте попадания образовалась трещина. Мэй развернулась на каблуках в другую сторону. Каждый человек впритык смотрел на девочку, а улыбки растягивалось до ужаса неестественно. Кровь появлялась на их лицах, будто кончики губ разрезали кожу. Даже у животных. Первые капли дождя упали на землю и на людей вокруг, от чего их лица начали плавится и тяжелые капли падали на землю. Девочка сделала первая шаг назад, за ним втором, а вскоре бросилась в дом, в поисках укрытия и спокойствия.
Дома было темно и алые пятна, до ужаса напоминающие кровь, заполняли собой коридоры и комнаты. Мэй двинулась вперед, а её шаги сопровождались громким эхом.
— Мам? Пап?
Голос ударился об стены и на них появились новые трещины, которые неспеша распространялись по всему дому. Девочка зашла в первую же комнату и замерла. Крик ужаса застыл комком в горле. Тела. Тела её родителей безжизненно лежали на полу. Глаза их были стеклянными и такими пустыми. Кровь медленно растекалась по полу, конечности были неестественно вывихнуты, будто кости под ними были какой-то странной и до дрожи в голосе ужасной головоломкой.
Мэй бросилась к родителем, но в ту же секунду по полу распространились трещины, куски земли проваливались в бездну и опора для ног пропала, открыв просторную дорогу во мрак. Девочка начала падать, вытянув руку вперед, пытаясь схватиться за тела родителей. Темнота медленно поглощала её юное тело. И не было в ней конца.»
Мэй проснулась в женской спальне башни Гриффиндора. Девочка сорвалась с места, вытянув руку вперед и сжав ладонь в кулак, схватив лишь воздух. Лицо было покрыто холодными капельками пота, которые стекали по бледной коже. Глаза были на мокром месте и в шаге от того, чтобы выпустить наружу боль в солёных слезах. Это был лишь сон. Лишь глупый страшный сон, который никогда не воплотиться в реальность. Девочка оглянулась по сторонам. Её соседки мирно спали в своих кроватях, даже Лили. Это говорило о том, что время было ранним даже для Эванс. Вот только сон как рукой сняло, поэтому было принято решение встать.
На скорую руку переодевшись и завязав кудряшки в хвостик, Мэй на носочках вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь. В коридоре никого. Все ещё спали мирным сном. Сколько сейчас вообще времени? Это был очень хороший вопрос, на которого не было ответа. Мэй спустилась по каменным ступенькам вниз в гостиную факультета. Также никого. Огонь весело потрескивал в камине, остатки перьев и пергамента были убраны. В гостиной стояла идеальная чистота.
От скуки девочка направилась по другой лестнице вверх, которая вела в спальни мужской части факультета. Пройдя мимо нескольких дверей, Мэй открыла одну из них, которая вела в спальню мародёров. Каждый из них ещё мирно спал. Джеймс раскинул ноги и руки в разные стороны, что-то бубня про квиддич во сне. Его одеяло валялось на полу. Сириус лежал спиной вверх, уткнувшись лицом в подушку. Римус спал «солдатиком». Его лицо сейчас выглядело таким умиротворенным и спокойным. Питер свернулся калачиком и мирно посапывал. Мэй про себя улыбнулась. Хотелось бы ей сейчас спать точно также, видя лишь прекрасные сны. Но теперь уж точно не сегодня. Потом она пожалеет что не попыталась уснуть, но это будет потом, поэтому волноваться не стоит.
Со скрипом прикрыв дверь, Мэй решила для себя то, что она прямо сейчас направится в Большой зал. Завтрак уже должен был начаться, не может же быть настолько рано. Так ведь?
Выйдя через выход в портрете, девочка неспеша направилась вниз. Время от времени попадались полусонные студенты, такие же ранние пташки, которые направлялись туда же, куда и сама девочка.
Уже в зале было не так много студентов, но они всё-таки были. Вот только меньше всего их было за столом Гриффиндора. Среди учеников попадались знакомые лица. Пару знакомых из Пуффендуя, студенты со Слизерина, которые ранее были жертвами шалостей шайки мародёров и ребята из Когтеврана, которые на прошлых курсах активно помогали девочке с учебой. Ну и конечно же каждое второе лицо за столом Гриффиндора было выучено на память. Сев за одно из многих свободных мест, Мэй схватила первую попавшуюся гренку и стала медленно жевать, вспоминая о сне.
Для девочки главным страхом всегда была смерть родителей, не удивительно что в кошмарах всегда появлялись их трупы. Мэй ранее поклялась себе, что она попытается уберечь от смерти родных, но где-то глубоко в душе она понимала, что она неизбежна. Но ведь можно было бы оттянуть время до вечного прощания, правда же? Ведь многим студентам пришлось повзрослеть слишком рано. Мэй часто приходилось наблюдать за студентами, которые впадали в истерику, прочитав пару строчек на куске пергамента. Но что если ей тоже придется ощутить тоже самое? Когда боль и отчаяние заполняет всю душу, а мрак медленно заглатывает каждого человека.
Мэй понимала что, после окончания Хогвартса, каждому из студентов придется покинуть эти безопасные стены и выйти в мир, который поглотил хаос и война. Но сейчас у неё всё ещё было время на шалости и беззаботную жизнь. Поэтому не стоит забивать себе голову подобными мыслями. Уж точно не сейчас. Не сегодня. Не через месяц, либо два.
Через время Большой Зал всё больше заполнялся проснувшимися студентами, шум которых вытеснил мрачные мысли. Каждый из них обсуждал планы на сегодняшний день. Теперь отвлечься от раздумий было намного легче. Скоро зашла и Лили в компании Марлин, которые обсуждали предстоящие уроки. Заметив Мэй, девочки поздоровались и ушли на место чуть дальше. Ещё через время появились Фрэнк и Алиса. Издалека девочка заметила Северуса, идущего к столу Слизерина. Мимо прошли Ирис и Вуд, пожелав доброго утра и удачи на уроках.
А вскоре Мэй издалека заметила Мародёров. Знаменитый Поттер, с лохматой макушкой и перекошенными очками, не потрудившийся даже надеть мантию. Сириус, который даже не потрудился завязать галстук, поэтому он просто свисал с плеч. Но помятую мантию надел, уже спасибо. Римус и Питер выглядели намного аккуратнее своих друзей.
— С добрым утром, — первым поздоровался Джеймс, плюхнувшись на свободное место рядом с подругой. Напротив них сели Сириус и Питер. Римус сел по другую сторону от Джеймса. — Чего тебя так рано подняло?
— С чего ты взял? — девочка приподняла бровь в вопросительном жесте. — То, что я встала раньше вас, ещё ничего не означает.
Поттер лишь пожал плечами и, схватив первое, что попалось под руку, принялся завтракать.
Через пару минут в зал влетела стая сов, что говорило о прибытии почты. Совы бросали письма, газеты и посылки прямо в тарелки студентов, поэтому рассчитывай лишь на своё везение — либо ты поймаешь, либо готовь новый завтрак. Серая сова с белыми пятнами бросила Мэй небольшой конвертик. Открыв его, девочка достала оттуда кусочек пергамента:
«Дорогая Мэй
Как ты там? Как учеба? У нас с твоим отцом всё отлично, начинаем подготовку к Рождеству. На работе всё прекрасно, поэтому не стоит волноваться.
Как тебе идея приехать к нам на каникулы? Ты давно не праздновала с нами новогодние праздники и мы уже соскучились. Жду ответ в скором времени.
С любовью
Мама»
Мэй закусила нижнюю губу. Последний раз девочка праздновала с семьей когда она была на первом курсе. Начиная со второго, она всё время находилась в Хогвартсе. Теперь она обязательно поедет домой.
— Хахие нофости? — спросил Сириус с набитым ртом. Проглотив, тот продолжил, глядя на первую страницу газеты в руках Люпина. — Опять пожиратели бушуют?
— Да, — просто сказал Римус, хмурясь. — Вот послушайте:
«За последние дни последователи Того-Кого-Нельзя-Называть убили 10 волшебников и 2 семьи маглов. По сей день 16 волшебников считаются пропавшими безвести, как и 8 маглов, которые могли стать жертвами пожирателей…»
— Ничего нового, — пробурчал Блэк и сразу же перевёл тему: — Пойдемте, а то опоздаем.
Никто не стал сопротивляться. Каждый член шайки понимал, насколько Блэку тяжело слышать подобные вещи. Почти вся его семья поддерживала действия Темного Лорда, но при этом официально не были его сторонниками. Но было ужасно каждый день слушать о жестоких убийствах и пытках. Слышать как родители во всём поддерживают темного волшебника. А Регулус? Он становился всё более похожим на своих родителей и теперь говорит, что хочет стать пожирателем. Ссоры участились и последние дни братья совсем не контактировали.
Первым за Сириусом вырвался Джеймс, что-то говоря ему, бурно жестикулируя руками.
* * *
Под бормотание профессора Бинса было удобно делать две вещи — говорить и спать. Да и вообще заниматься чем-угодно, но только не слушать лекцию под постоянно полусонный голос профессора. Казалось, что Бинса слушают только двое людей от всего класса: Римус и Лили. Джеймс и Сириус играли в «морской бой» — игру, которую им показал Питер. Сам Петтигрю пытался вслушаться в скучную и унылую речь профессора, но глаза то и дело слипались. Наконец-то юноша сдался и отложил пергамент с пером, положив голову на парту.
Сама Мэй тихонько вырисовывала что-то в блокноте с чистыми белыми листами, который ей в прошлом году подарили родители. В какой-то степени девочку затянуло рисование. Первые рисунки были кривоватыми, но опыт приходит со временем.
Сам блокнот был хорошей вещью. Здесь были не только рисунки, но и почти что вся жизнь девочки с первого курса. Огромное количество колдографий, небольших записей, вкладышей по типу обрывков писем и рисунки. На большей части фотографий были изображены мародёры и семья девочки. На оставшейся части были и другие: с Лили, Алисой, Ирис или Марлин. А с недавнего времени появились колдографии с Оскаром. В блокноте-дневнике были и приписки от Джеймса или Сириуса, которые решили неудачно пошутить. Сначала Мэй обижалась на подобные мелочи, но сейчас это вспоминается лишь в сопровождении яркого смеха.
В это же время между другими мародёрами завязался разговор.
— Куда вы собираетесь поехать на каникулы? — первым начал Поттер. — Я решил что останусь в Хогвартсе. Родители поедут куда-то к дальним родственникам. Меня тоже пригласили, но я не поеду. Какой смысл праздновать что-то с людьми, которых ты видишь раз в год в лучшем случае?
— Ну да, в этом есть доля правды, — поддержал Сириус. — Я тоже остаюсь. Мне хватает летних каникул.
— Пожалуй, я тоже останусь, — Римус присоединился к разговору, отложив конспекты в сторону. — За вами же должен кто-то следить, иначе вы разберете по кирпичикам весь Хогвартс.
— Если кирпичики останутся, то это только в лучшем случае, — Мэй захлопнула блокнот и повернулась к друзьям. — А я решила что поеду к родителям. Уже не помню когда последний раз была на зимних каникулах дома… А ты, Питер?
— Я тоже поеду к матери, — Питер поднял голову с парты и посмотрел на подругу. — Она говорила что к нам должна приехать её сестра с дочерью. Будет интересно познакомиться.
Через секунду прозвучал звонок, который оповещал всех студентов и учителей о окончании урока. Класс тут же заполнился шелестом пергамента, голосами студентов и облегченными вздохами. Закинув все вещи в сумку и перекинув её через плечо, Мэй вышла из класса вслед за Мародёрами.
Следующим уроком был Уход за Магическими Существами. Много студентов любили этот урок из-за профессора Кеттлберна — забавный мужчина с седыми волосами. Его одежда была потрепанной и казалась намного старше своего носителя. Пару мест пропалены от огня, дырки закрывали случайные кусочки ткани разных цветов и форм. Пару царапин по телу, перевязанный бинтом глаз и механическая рука, которая больше напоминала клешню краба.
Вот только на улице начался сильный снегопад и за некоторое время землю покрывал белый, блестящий под солнцем, снег. Уроки всегда были интереснее, когда они проводились на свежем воздухе, но видимо сегодня им такое не светит.
К началу урока студенты с Гриффиндора и Пуффендуя собрались рядом с нужным классом. Осторожно профессор вышел из комнаты, надежно закрыв дверь, чем привлек заинтересованные взгляды учеников. В руках он держал что-то вроде деревянной коробки, а в глазах цвета плитки молочного шоколада блестели фейерверки. Мужчина оглянув каждого студента и открыл коробку.
— Мне нужно чтобы вы сложили прямо сюда все свои украшения и другие вещи, которые привлекательно блистают своими драгоценностями. И да, мисс Коллинз, штучные блестяшки тоже считаются, — девочка из Пуффендуя с рыжими волосами, завязанными в два хвостика, положила заколку в виде бабочки в коробку. Выражение её лица полностью отражало её грусть и легкое недовольство. — Ничего не подумайте, это не ограбление! Просто ради вашей же безопасности. Коробку я надежно буду хранить у себя, а пока вы можете проходить.
Заинтересованные студенты прошли в класс и сразу же послышалось несколько восторженных вскриков со стороны студентов, которые по большей части слышались именно от маглорожденных волшебников. От этого не сдержалась и Мэй. В классе, кроме них и профессора, также был другой студент из 7 курса, который на руках держал малыша-Нюхлера.
— Эгей, вам он нравится, да? — профессор выбежал в середину класса. — Я не про парня если что. хотя он тоже довольно симпатичный, что скажете?
Со стороны студентов послышались смешки, а сам парень виновато улыбнулся. «Помощник что-ли?» подумала про себя Мэй, усаживаясь за одну переднюю парту с Питером, начав разглядывать зверька на руках у студента. Черная шерсть нюхлера была длинной и очень мягкой на вид. С одного взгляда хотелось подбежать и погладить его, запустив пальцы в пушистый покров существа. С другой стороны девочка отметила когти, от чего желание подойти к нему уходило на второй план.
Когда все сели на свои места и затихли, Кеттлберн начал лекцию.
— Я думаю каждому знаком этот зверь, по крайней мере тем, кто живет в семье волшебников либо же читал книги, — профессор начал расхаживать по классу, пока его коричневый плащ развивался, размахивая искусственной рукой на месте обычной. Мэй подметила что обычную железную руку-клешню он заменил на обычную деревянную. — Нюхлер это милый на вид зверек, который обожает всё блестящее, поэтому свои вещи лучше держать от него подальше. Именно поэтому я попросил вас убрать всё в ту коробку! По большей части он обитает в...
— Простите, ээ.. профессор, — дверь со скрипом открылась и на пороге оказалась девушка с 7 курса. Никто не ожидал её прихода, поэтому несколько учеников вздрогнули. — Могу я забрать Метьюса на зельеварение? У нас проходит один важный тест и.
— Я понимаю, мисс Питерсон! — профессор улыбнулся и подошел к парню, беря у него Нюхлера. — Всё-таки 7 курс самый важный и все эти. серьезные штуки. Сам прошел через это.
Метьюс попрощался и покинул кабинет вслед за девушкой.
— Ммм… мне бы не помешал человек который держал бы этот комочек меха и воровства, — пробормотал Кеттлберн. Мужчина по очереди осмотрел каждого студента и наконец-то сказал: — Например… мисс Флетчер? Не могли бы вы мне помочь? Важно чтобы студенты могли видеть зверька, а с моей привычкой бегать по классу этого не выйдет. Понимаете, да?
Мэй кивнула и встала со своего места. Подойдя к профессору, она с опаской взяла маленькое существо на руки.
— Ты не бойся, — мужчина одобряюще улыбнулся. — Он не укусит и уж точно не отгрызет тебе руку. Хотя точно я сказать не могу.
Профессор помахал искусственной рукой и продолжил урок. Маленький нюхлер скрутился комочком на руках у девочки, разглядывая студентов в классе. Тоже самое делала и Мэй. Лили старательно записывала речь профессора, Римус делал тоже самое. Алиса положила голову на парту, но не перестала слушать Кеттллберна. Марлин подперла голову рукой и глазами следила за мужчиной. Питер пристально наблюдал за зверьком на руках у девочки. Джеймс наблюдал за рыжеволосой однокурсницей. Сириус шептался с девочкой из Пуффендуя, которая сидела за соседней партой.
Мэй перевела взгляд на окно. На улице шел снегопад. Огромные снежинки летели по воздуху, будто устраивали гонку «кто первый долетит до земли». Давно знакомая студентам Гремучая Ива стряхивала с себя снег, опасно размахивая ветками. Незаметно Мэй окунулась в воспоминания.
»…7-летняя девочка, с кудрявыми хвостика, с самого утра подбежала к окну дома, вглядываясь на улицу.
— Пап, смотри! Снег уже пошел! — маленькая Мэй коснулась ладошками стекла окна и уткнулась в него носом. — Мы ведь пойдем туда?
— Конечно, милая, — высокий молодой мужчина, мистер Флетчер, подошел к дочери и присел на корточки. — Вот только сначала нужно позавтракать? Помнишь что твоя мама устроила нам, когда мы вышли на улицу не взявши даже корочки хлеба?
— Мама окунула тебя с головой в снег, — Мэй хихикнула. — Я помню.
— А что смешного, Мэй-Мэй? — отец сложил руки на груди и с наигранной строгостью взглянул на дочь. — Твой папа тогда заболел и не смог защищать маму на работе от злых волшебников.
Прежде чем Мэй успела что-то сказать, послышался голос матери с кухни:
— Феликс, Мэй! Идите на кухню, пока вы не убежали на улицу…»
— мисс Флетчер?
Голос профессора вывел девочку из воспоминаний. Мэй вздрогнула, чуть не выпустив нюхлера из рук. От этого зверек резко проснулся. Девочка оглянула кабинет и отметила то, что студенты уже собирали вещи в сумки, что говорило о окончании занятия.
— Простите, профессор, — пробормотала девочка.
— Ничего страшного, — Кеттлберн ободряюще улыбнулся и похлопал ученицу по щеке. — Вы могли бы стоять тут сколько угодно, но вот только Вам нужно спешить на следующий урок. Если мне не изменяет память, то это. трансфигурация? Минерва очень требовательная, это я запомнил на всю свою жизнь. А теперь пожалуйста верните мне нюхлера.
Мэй лишь кивнула и отдала существо профессору. Подойдя к своей парте, девочка небрежно закинула вещи в сумку и выбежала из класса. Мародёры уже успели уйти и девочка решила что они уже направились к Макгонагалл. Опоздать к ней на урок никому не хотелось.
* * *
Гостиная Гриффиндора была одним из самых комфортных мест в Хогвартсе по мнению Мэй. Потрескивание огня в камине, мягкие кресла, шум голос и громкий смех создавали атмосферу уюта. Здесь было также хорошо, как и у себя дома. Было так приятно забраться в удобное кресло перед камином и слушать шум алого пламени, пока делаешь очередное задание по зельеварению. Кстати о зельеварении, нужно было бы помочь Питеру с его заданием. Вот только юноша ушел куда-то вместе с Джеймсом и Сириусом.
Девочка оглянула гостиную. Лили сидела на другом конце комнаты, обложившись книгами и конспектами. Алиса перешептывалась с какой-то незнакомой девочкой из 3 курса. Фрэнк сидел в компании Энтони и Джимми, обсуждая последний матч «Слизерин — Пуффендуй». Не так далеко сидел Вуд, капитан команды, который сгорбился над каким-то куском пергамента. Рядом сидела Ирис и что-то показывала ему. Два второкурсника, которых девочка раньше видела в Запретном лесу с Хагридом, играли в магические шахматы. Девочка со светлыми косичками, с этого же курса, сидела и наблюдала за игрой. Кажется, её звали Розария?
Всё было бы хорошо, вот только девочка вспомнила про письмо родителей. Схватив пергамент, перо и чернила, девочка принялась писать, пожевывая кончик пёрышка.
«Привет, мам, пап.
У меня всё хорошо, учеба идет своим ходом. Иногда бывает сложно, но это норма. Хотя некоторые учителя ведут себя так, будто СОВ мы сдаем в этом году. Хотя бы та же Макгонагалл!
Я обязательно приеду к вам приеду на каникулы! Я действительно давно не приезжала, из-за этого немного стыдно… В любом случае, ждите меня.
Ваша Мэй»
Перечитав письмо несколько раз, Мэй наконец-то сложила его несколько раз пополам и, прихватив с собой зимнюю мантию, которая лежала рядышком, направилась к выходу.
На ходу надевая мантию, чтобы освободить руки, девочка вышла в коридор и быстрым шагом направилась к совятне. Топот ног отзывался тихим эхо по длинных полупустых коридорах. Уже начинало темнеть и замок медленно погружался во тьму, которая убаюкивала жителей школы. Редко попадались студенты, которые спешили назад в гостиные.
Морозные воздух сбивал с ног. С каждой зимой Мэй постоянно задавалась вопросом «почему они не могут сделать совятню прямо в замке?». С одной стороны это глупо, но с другой зимний ветер всё больше действовал на нервы. Закутавшись в мантию посильнее, Мэй направилась дальше. Снегопад медленно усиливался, укрывая землю белым холодным пледом.
Через время Мэй наконец-то дошла до нужной башни и поставила первую ногу на ступеньку, покрытую небольшим слоем снега. Скользко. Положив письмо в карман мантии, чтобы освободить руки, девочка взялась за единственное каменное перило, медленно поднимаясь.
— Осторожно, здесь скользко, — сказал кто-то, когда девочка почти добралась.
— А я будто не вижу, гений, — огрызнулась Мэй. — По-твоему я просто так держусь за это подобие перил? — став ровно на ноги, девочка обернулась. -Ой…
— Да… мне стоило сначала подумать. — перед ней стоял Оскар, который смущенно и слегка виновато улыбнулся девочке.
— Я… слишком поспешила со словами, — Мэй опустила взгляд. — Прости.
— Нет, всё хорошо! — Оскар запахал руками. — Правда, я не обижен.
— Спасибо, — Мэй подняла голову, а чувство вины медленно покинуло её. — Ты кому-то отправлял письмо?
— Да, сёстрам, — юноша подошел к краю и уперся руками об перила, смотря на небо. — Думаю вернуться домой на каникулы. Я уже соскучился за эти пару месяцев. А ты, Мэй?
— Я? — девочка достала письмо и помахала им. — Я пишу матери. Думаю наконец-то създить домой к родителям… уже не помню когда последний раз праздновала с ними.
— Это правильно, — Оскар опустил голову и посмотрел на девочку, улыбаясь. — И всё равно будь аккуратнее, мало чего.
— И ты.
После этих слов Оскар ушел. Помедлив девочка крикнула ему вслед:
— Эй, Оскар! Удачи тебе, прогуляемся после каникул?
— А? — юноша обернулся. — Обязательно, Мэй.
После этих слов девочка помахала на прощание и зашла в старую совятню.
