Страстные желания

Недолго длилось перемирие с Горташем, которое вынуждено заключили союзники во время церемонии. По крайней мере теперь, когда они направлялись в подводную тюрьму, а Горташ их предупредил о том, что обратного пути не будет, если они пришвартуются к Железному трону, можно было не рассчитывать на продолжение союза. Но спасти пленных было важнее. А самое главное – спасти отца Уилла. Между тем задача эта была не из легких. Отсчет пошел в тот самый момент, когда судно оказалось у тюремного трапа. Железный трон ждала незавидная участь – остаться погребенной под толщей воды и, если не повезет, то вместе со всеми, кто будет на ней в момент взрыва. Горташ перестраховался на такой случай и вот этот случай настал. Коридоры тюрьмы разветвлялись в разные стороны из самого центра, куда спустился отряд, покинув подводную лодку. Время было ограничено, а значит снова предстояло разделиться. Уилл, Карлах и Гейл отправились направо. Освобождая заключенных, которые завидев приближение незваных гостей, протягивали руки через решетки и молили о спасении. Освобожденные бежали на корабль, в другой ситуации следовало бы проследить за тем, чтобы они успешно добрались на лодку, но сейчас оставалось только надеяться на то, что пленным повезет. Рассчитывать на то, что помимо таймера, который отсчитывал их секунды на Железном троне, больше ничего не будет мешать осуществлению их планов было глупо. Никто и не надеялся. Поэтому, когда впереди показались сахваджины, антропоморфные существа с ящероподобными головами, с плавниками на руках и ногах, перепонками между пальцев и длинным массивным хвостом, никто не удивился. Охранники вступали в бой без раздумья, призванные охранять тюрьму от любого вторжения или побега пленников. Пока Карлах взяла на себя тех, что дежурили в коридоре, Гейл и Уилл продолжали двигаться вперед. Астарион и Лаэзель шли в противоположном, западном направлении. Возможно, вампир ворчал бы как обычно, что они тратят драгоценное время на незнакомых и никчемных существ, но где-то здесь был заперт герцог Рейвенгард, а еще одна причина заключалась в том, что времени ворчать не было. Путь мини-отряду тут же преградили стражи тюрьмы и пришлось уворачиваться от сетей сахваджинов, прорываясь вперед – к камерам. Шэдоухарт и Скайя пошли на юг. Туннель был пуст, зато впереди перед камерами, где томились несчастные пленники было по колено воды. Это значительно затрудняло перемещение, одежда и обувь намокли, став тяжелыми, бежать вперед уже не представлялось возможным, приходилось аккуратно делать шаг, чтобы быть уверенным, что нога встала на твердый пол, приходилось предпринимать физические усилия, чтобы перемещаться по затопленному коридору, который поворачивал направо, стены тоннеля тонули в темноте, а воды здесь было еще больше. Пришлось оставить Шэдоухарт возле камер сражаться с вынырнувшими из воды стражниками. Сама же Скайя мучительно медленно продвигалась по коридору дальше, ей удалось уклоняться от атак сахваджинов на пути, двигаясь дальше, не обращая внимания на их попытки остановить ее. Благо наложенный шариткой щит, защищал эльфийку от дистанционных атак. В одном из помещений, до которого добралась девушка, прикованный к койке, лежал Омелум. Тот самый иллитид, которого союзники повстречали в Подземье. Тогда первый раз в мозгу у Скайи появилась непривычная мысль, что не каждый гхайк, как их называли гитьянки, опасен и желает твоей погибели. Уже позже союзники встретили Императора. Большинство, возможно, развернулись бы и пошли назад, спасая свою жизнь, не желая, чтобы кто-то вроде иллитида стал причиной попрощаться с жизнью навсегда. Кто-то, но не Скайя. Ей потребовалось несколько яростных ударов мечом по старым, проржавевшим оковам, чтобы освободить конечности Омелума. Теперь предстояло вернуться назад тем же путем. Когда эльфийка и иллитид добрались до поворота, Шэдоухарт из последних сил сражалась сразу с тремя врагами, ее окружили и набросили на нее сеть ровно тогда, когда Скайя сделала шаг в отсек тюрьмы, где шла битва. Как раз вовремя, чтобы закрыть собой шаритку и дать ей возможность освободиться. - Омелум, помоги ей, я прикрою, - Скайя перехватила меч в руке, рубящими ударами атакуя наступающих врагов. Омелум же, ни сказав ни слова, коснулся плеча Шэдоухарт и переместился прочь, вероятно дальше по коридору. Теперь они были в безопасности. Чего нельзя было сказать о самой Скайе. Враги обступили ее со всех сторон. *** Эльфийка бежала по коридору, слыша, как сработали подрывные заряды где-то у основания конструкции. Еще немного и взрывы распространятся дальше, а само помещение наполнится водой. Если ее не разорвет, то она просто утонет. Из люка подводной лодки свешивались головы союзников, озабоченно наблюдавших пустое пространство. И вот, наконец, они увидели девушку, радостно закричали, замахали руками, будто эти жесты могли придать эльфийке ускорения. Уже почти подбежав в лестнице, Скайя увидела в нескольких метрах от себя гондийку, которая лежала на земле. Ее нога была ранена, она не могла подняться, хотя все еще пыталась ползти в сторону выхода. - Черт! – вырвалось у девушки, и она изменила траекторию. - Скайя, брось ее! – одновременно прокричали Гейл и Астарион, переглянулись удивленно и снова обратили взгляд вниз. - К черту, я иду вниз, - прокричал вампир и уже почти начал спускаться, когда его остановила девушка. - Астарион, не смей, оставайся там, лучше позаботься об этих! – и она махнула рукой в сторону не добитых сахваджинов, которые уже почти подоспели к центру тюрьмы. Сначала девушка передала гондийку наверх, затем полезла по лестнице сама. Там, наверху, ей протянули сразу две руки – одна принадлежала магу, теплая, окруженная магическим сиянием, еще не успевшим рассеяться от последнего заклинания и вторая бледная, холодная, изящная, Астариона. Девушка замерла на секунду. Именно поэтому обе этих руки, не дождавшись, ухватили девушку и вытащили на лодку. За секунду до непоправимого. Лодка вильнула, уходя от жара раздавшегося взрыва и металлических осколков и взяла курс обратно. Оказавшись на твердом полу корабля, Скайя оглянулась, пытаясь понять, все ли на месте, всем ли друзьям удалось спастись, добраться целыми, поэтому она не ожидала, что мужские руки обхватят ее и прижмут к себе. Теплые. - Гейл, что… - она не договорила, потому что рука волшебника дотронулась до ее щеки, нежно касаясь кожи, он смотрел на брюнетку с легким беспокойством, но счастливый, что она успела на корабль. - Я уже было думал, что ты не успеешь, - проговорил он тихо, продолжая обнимать девушку вокруг талии одной рукой и нежно поглаживать скулу второй, не обращая внимания на всех остальных, даже на Астариона. Вампир же сверлил их обоих взглядом красных глаз, но молчал. *** - Ну, и что между вами происходит? – Шэдоухарт подсела к Скайе на подушки, тронув ее за плечо, отрывая от размышлений. - Ты про что это? – прищурилась брюнетка. - Ты и наш волшебник… Хотелось бы мне знать, что произошло, что он так страстно тебя обнимал на глазах у всех нас, а ты даже не отбивалась? – ухмыльнулась шаритка. - Я… хм… да не то, чтобы страстно… - Да, конечно, можешь снова отрицать очевидное, только лицо Астариона можно использовать как индикатор, - девушка обернулась, проверяя не подслушивают ли их, увидела вампира на дальнем диване, читающим книгу, Гейл же недавно ушел к себе, и расслабилась. - Мммм, - Скайя не знала, что ответить. - Отличный ответ, из тебя бы получился замечательный оратор. Так что… вы с Гейлом… - Мы с Гейлом… я не знаю, - сдалась эльфийка, опустила голову, теребя край подушки. - Ладно, давай с другого конца. А вы с Астарионом… - Мы с Астарионом решили, что будет лучше остаться друзьями, - тут Скайя нашла, что ответить. - Вы? С Астарионом? Друзьями? Очень смешно, - собеседница фыркнула, снова оборачиваясь на блондина. - А что смешного? Да, мы так решили. Я предложила, он согласился, так кажется правильнее… - Крайне сомнительно, хотя не мне судить, конечно. А ты уверена, что все так, как ты описываешь? - Между нами больше ничего нет, - Скайя приподняла голову, глядя на подругу. - Кроме напряжения, которое можно пощупать. Ну, и напряжения, которое между ним и волшебником. - Они друг другу не нравятся, мягко говоря. - Не нравились они друг другу, когда познакомились, теперь это кое-что другое. Ну, да ладно. Давай поговорим о том, почему Гейл с Астарионом ведут себя словно два пса, готовые вцепиться друг другу в глотку. Ты уже придумала, как описать то, что между тобой и милашкой магом? – шаритка вскинула брови, ожидая ответ. - Я… Я не знаю, Шэдоухарт… кажется, я влюбляюсь… наверное, похоже…. - Сколько уверенности в голосе, - собеседница поцокала языком, размышляя над продолжением. – Будь осторожна. - Что? Почему? – Скайя перестала мучить подушку и откинула ее в сторону. - Не знаю, просто… Считай, что я переживаю за тебя, - серьезное лицо сменилось легкой улыбкой и девушка потянулась к эльфийке, приобнимая ее. *** Отряд разошелся по комнатам, только Скайя и Астарион остались сидеть в общем помещении. Свечи были в большинстве своем потушены, горели только те, что на стене рядом с девушкой, да еще один подсвечник на столе, рядом с вампиром. В полумраке огонь свечей создавал причудливые очертания на стенах, тени шевелились, дрожали, воск капал и стекал к основанию свечей, время будто замедлилось. - Не сомневаюсь, я прекрасен и на меня можно смотреть, любуясь будто произведением искусства, но, дорогая, ты скоро просверлишь во мне дыру своим взглядом, - вампир, не отрываясь от страницы книги, говорил тихо, но его шепот в пустом помещении был хорошо слышен даже там, где сидела эльфийка. Девушка встрепенулась, она сама не заметила, как несколько минут назад ее взгляд упал на Астариона, замер. Девушка рассматривала его локоны и скулы, опускаясь ниже, переходя к груди, которую было видно через расстегнутый ворот рубахи, затем руки, длинные тонкие пальцы, перелистывающие страницы… И тут его голос вывел ее из забытья. Скайя поднялась, поправила одежду, медленно начала двигаться к эльфу. Тот поднял на нее глаза и молча наблюдал, как брюнетка приближается. В какой-то момент во взгляде вспыхнул интерес, и мужчина отложил книгу. - Мы спасли отца Уилла… - Хорошо, что ты обратила на это внимание, мне показалось, ты была больше сосредоточена на обжиманиях с магом, - легкая полуулыбка, серьезные глаза. - Все ведь… хорошо? – она не обратила на колкость внимания. - Уилл свободен, его отец жив… Тогда почему это чувство не проходит? - Хм… ты о том чувстве, которое в обществе привыкли называть чувством вины, так? – блондин указал на место рядом с собой, предлагая Скайе присесть рядом. - Наверное… да! – она кивнула, присаживаясь. – Я вижу, что Клинок все еще переживает из-за того, что он выбрал, винит себя за то, что предпочел свою свободу, даже несмотря на то, что они с отцом живы и… наконец близки, разобравшись в их непростых отношениях. - Ты выбрала не того собеседника, чтобы обсуждать муки совести, - ухмыльнулся Астарион. – Ты сделала то, что считала правильным. Так было нужно… не Уиллу, не его отцу. Тебе. Тебя пугает то, что ты сделала что-то для себя? - Возможно… Что если передо мной снова встанет выбор и я… - Примешь эгоистичное решение? – вскинул брови блондин. – Ха, это будет замечательно! Мы все эгоисты, просто у кого-то хватает смелости признаться в этом самому себе. Ну, а если кто-то поступает вразрез со своими желаниями… я сейчас имею ввиду то, что по-настоящему важно… Такое ничем хорошим не закончится. - Ты так думаешь? - Я в этом абсолютно уверен. Ты ведь знаешь, чего ты по-настоящему хочешь, Скайя?