Вторым номером

Вылизанный едва ли не до слепящего блеска холл делового комплекса Кира пересекла, разве что не пружиня при ходьбе. Заключенное соглашение, переговоры по которому тянулись не один месяц; сброшенный с плеч груз необходимости объясняться с Андреем; предвкушение наступления нового жизненного этапа… Казалось, кусочки пазла, над которым она хмурилась, щурилась и пыхтела на протяжении совершенно ужасающего своей длительностью отрезка времени, наконец начинали потихоньку собираться в единую картинку. Выпорхнув из здания бизнес-центра, девушка на мгновение остановилась, запрокинув голову. Раньше от такого мягкого весеннего солнца ее лицо, всем на умиление, вмиг усыпáло мелкими веснушками. Саму же ее это раздражало в ту пору до жути: как мухи обсидели, и не запудришь ведь толком… Черт, интересно, а сейчас вылезут, если отбросить привычку вечно забиваться в тенёк? Погодка как раз благоволила тому, чтобы пройтись до дома пешком. А, если учесть, что, заглянув на Старый Арбат, можно было зацепить по пути стаканчик кофе и булку, пропитанную чем-нибудь безбожно сладким, то… — Кира Юрьевна! — Федя, ей-богу, мне это начинает казаться подозрительным! Вы чего здесь-то до сих пор? Я была уверена, что вы уехали сразу, как меня высадили. — Ну, если безжалостно коверкать слова классика, мы в ответе за тех, кого подвозили, — усмехнулся парень, — Вас, может, подбросить: домой, или еще куда… — Федор, простите мне мою прямоту, но в чем, собственно, дело? В жизни не поверю, что в пятничный вечер у вас не нашлось занятий поинтересней, чем выжидать меня тут битый час, да и для чего… — Ну, «выжидать» — это громко сказано. Я, вон, мотоцикл заправил, прикупил кое-что по Машкиной просьбе. Можно сказать, время провел более чем продуктивно. — Так в чем же дело? Рабочий день уже закончен, Мария наверняка была бы рада вашему обществу, стоит ли терять время? — Да у них с Егоркой сегодня по плану целый марш-бросок: сперва в поликлинику, — для того и отпросилась с работы, — а потом за город: операция по налаживанию отношений с родителями, мое присутствие там пока не к месту. Внезапная прилипчивость Короткова совершенно сбивала девушку с толку. Еще там, у ЗимаЛетто, он ринулся ей на помощь с таким энтузиазмом, словно весь аж извелся от безделья. А между тем без рабочих задач курьера сегодня точно не оставили, в этом она была убеждена. Смотрел еще так сочувственно, едва ли не с жалостью… Стоп, — Воропаеву вдруг осенила отнюдь не воодушевляющая догадка. — Федь, скажите честно, вы сегодня слышали что-то, что вашим ушам не предназначалось? — Ну… Ну Кира Юрьевна, как тут не услышишь-то, если у нас стены в офисе картонные?! — вспыхнул Федор, после чего молниеносно сник, пристыженно отведя глаза, — Маша забыла кое-что на рабочем столе, попросила подняться забрать, ну я и зашел в приемную аккурат в тот момент, когда Андрей Павлович начал на вас крича… — Так, ясно, — протяжно выдохнула девушка, потирая пальцами переносицу, — Ладно, Бог с ним. И отчего только это вас впечатлило так сильно? В первый раз что ли… — Да не впечатлило, просто… — замотав головой, парень вдруг весь подобрался, — Не берите в голову, считайте, я ничего не слышал. Да и обсуждать уж точно ничего ни с кем не намерен. — А вот за это спасибо. — Так что, куда вас подкинуть? — Федя, прекращайте, правда, — доброжелательно, но твердо проговорила Кира, — Я благодарна за помощь, да и просто за человеческое участие, но никуда возить меня вы не обязаны, особенно в нерабочее время. Под влиянием совершенно беспочвенного чувства вины и сожаления, — уж тем более: я все-таки не угодившая в беду кисейная барышня. По крайней мере, отчаянно стремилась в эту роль не входить. — О, это я знаю, Кира Юрьевна, — улыбнулся Федор, обходя мотоцикл, — А еще знаю, что первая поездка на байке вам понравилась. В принципе, может, и ну их, кофе и пешие прогулки?

***

После проезда по Кутузовскому, ласково нареченному «спецтрассой смерти», лететь по Садовому кольцу было волнительно, но уже совсем не страшно. Вот только капризностью погоды Москва в этот день, похоже, решила посостязаться с Питером: безоблачное небо в мгновение ока заволокло серостью, а мягкие лучи солнца сменились крохотными ползущими по визору шлема ниточками влаги. Стоило им доехать до конца Зубовского бульвара, уже успевшая примелькаться Кире за годы поездок по маршруту дом-работа-дом картинка вдруг сменилась рядом непривычных кадров. Вместо того чтобы проехать прямо, а затем вблизи Калужской площади свернуть на Ленинский проспект, Федор отчего-то взял правее, плавно съезжая на узенький проезд, ведущий к Фрунзенской набережной. Остановив мотоцикл у парковочной разметки, парень слегка повернулся, кивком подавая ей знак спéшиться. — Что-то не так? Внезапный раскат грома, на мгновение заглушивший никогда до конца не стихающий аккомпанемент городского шума, был ей ответом. Не прошло и нескольких секунд, как дождь, — будто в той самой, уже набившей оскомину, но необычайно актуальной для сегодняшнего дня песне, — усилился стократно, зарядив по асфальту крупной дробью тяжелых капель. — Идите, не мокните, Кира Юрьевна, — бросил Федя, указывая в сторону уходящей под пролет моста пешеходной зоны, — Я догоню. Да, судя по всему, отказавшись от затеи пройтись домой пешком, она не многое потеряла.