Второй шанс

Слезы снова выступили на глазах юной девушки, она обхватила ладонями лицо Ливия и прикоснулась своими губами к его. Нежно, трепетно. После открыла глаза и прошептала: — Спасибо… — Прошу, больше не делай так. Ты вкладываешь в этот поцелуй гораздо меньше, чем ожидаю от него я… Но не могу не признать — это лучшее, что я чувствовал за последнюю неделю, не считая твоего признания о том, что ты собиралась сделать тем вечером… Сидя сбоку, Ливий приобнял Эву так, что она легла головой на его плечо. Пока эти двое ворковали о жизни, Амен решил поступить так, как поступал всю свою жизнь: разработать тактику и двигаться по ней к заданной цели. Только вот раньше целью были продвижение по карьерной лестнице к должности Верховного Эпистата, планы по поимке шезму… Сейчас же его целью была хрупкая девчушка, которая даже не понимает, куда ввязалась. С этими мыслями он пошел к себе, чтобы снова прочитать оставшиеся свитки. Амен хотел найти самые ранние записи Эвы о нем. Хотел понять, чем же смог зацепить эту Неферут. Пока все подчиненные были заняты, выполняя его наказы — Эпистат достал из скрытого ящика непрочитанные пергаменты и начал искать хоть что-нибудь, что могло бы ему помочь. … Сегодня мне снова снился он. Такой величественный, сильный. Каждый раз глядя на его руки, я представляю два варианта. Первый, как они без труда смогут свернуть мне шею… Второй же, более приятный. Как они могли бы гладить меня, прикасаться там, где никто ни разу не смел… Ооооо, это же просто пытка. Что он делал в библиотеке. Не знаю, кого он и как хотел этим наказать, но думаю, что это наказание я бы с радостью получила. Его дыхание на шее и практически прикосновение губами к уху впервые вызвали столь сильные эмоции. От возбуждения я готова была прямо там вцепиться в него. Не знаю, как вообще устояла. Мне так не хватает человека, с кем можно было бы обсудить свое нездоровое влечение к эпистату. Даже странно, что больше меня в нем привлекает? Необыкновенная внешность, будто сам бог Ра его спустил на землю, его строгость и властность или то, как он меняется, находясь рядом со мной… … Дия, вот чертовка! Прервала сон на самом интересном месте… обжигающие поцелуи просто сводили с ума. А это был всего лишь сон. Что же будет, если он поцелует меня наяву? Глупая, о чем ты думаешь! Какие поцелуи? Он прибить тебя может одной рукой, даже не оборачиваясь. И, все же, интересно было бы посмотреть на него страстного… такому мужчине, возможно, я бы покорилась. Слегка… … Дия сегодня рассказала о своих похождениях. зачем мне это вообще нужно было знать? Хотя одна деталь не выходит из головы. Она рассказала, как ее возлюбленный целовал ее там. Говорит, что это лучшее, что она чувствовала в жизни. Не знаю… мне, конечно, сложно судить, но кажется, что так, как рассказывает она — не бывает. Хах, интересно, а ОН умеет ТАК делать? Было бы интересно узнать… … Сегодня Эпистат прижал меня к столу, навис надо мной, схватил за шею и поднял руку к подбородку. О, Исфет… Но страшно было не то, что одно движение его руки и мое безжизненное тело могло бы уже валяться на полу. Страшно, что в этот момент я только и могла, что рассматривать его, будто фарфоровое, лицо. Глаза, в которых не страшно даже утонуть; скулы, о которые можно изрезать душу; губы, которые заберут остатки разума, если прикоснутся ко мне. Анубис, дай мне сил сопротивляться этому влечению. Так нельзя, рядом с ним я теряю голову, отключается инстинкт самосохранения, остается лишь желание быть в его власти… всегда… … Сегодня я получила свой первый оргазм — эта фраза заставила Амена сжать исписанный свиток. Он отвернулся к окну, сделал глубокий вдох. Затем выдох. И продолжил читать — Это было превосходно. Жаль только, что во сне. Зато с моим эпистатом… — снова оторвался от написанного. Покачал головой и улыбнулся. — видимо постоянные рассказы Дии и прикосновения Амена сыграли злую шутку надо мной. Я даже не знала, что моя фантазия сможет разыграться так сильно. Он целовал меня везде, лицо, грудь, живот, ноги… и даже там… картина действительно была прекрасной. Его хитрый взгляд на меня и сильные руки, сжимающие ногу, с одной стороны, талию с другой. Как после такого смотреть в глаза ему и не заливаться краской? Он еще, как специально, зовет после заката к себе домой для наказания. Ох, я бы его наказала… — Ах ты, моя проказница. Вот значит, чего краской заливалась каждый раз, как подходил к тебе. И что же мне с тобой делать. Открыл душу — ты не поверила. Ну или сомневаешься еще, верить ли мне. Но одно точно ясно, ни к кому такого не испытывала. Ни один мужчина не будоражил твои мысли, как этот чертов эпистат, — рассуждал вслух блондин, а последняя фраза особенно повеселила его. — Ну что ж, моя Неферут. Ты будешь моей женщиной. С этими мыслями Амен направился к Лекарю. Отворив дверь он увидел, что Эва лежала на боку, отвернувшись к стене и тихонько сопела. Ливий сидел и спал рядом, оперевшись спиной на изголовье кровати. Его рука лежала в ложбинке между плечом и шеей, пальцы слегка дотрагивались до ключицы. Этак картина в миг зажгла ярость в глазах, но он сделал глубокий вздох и, прокашлявшись, чтобы разбудить их, сказал абсолютно холодным тоном: — Эва, нам нужно еще кое-что обсудить. Ливий, не оставишь нас? Девушка открыла глаза, потянулась немного и томно произнесла — Зачем? я ему доверяю, как себе. Он может остаться — Эвваа, — его голос был также холоден, но в глазах бушевала буря, — разве мы с тобой не обсудили все ранее? — На самом деле, нет. Ты лишь рассказал часть со своей стороны. Но я не уверена, что верю тебе… — Пожалуй, пойду, вздремну в другом месте, — сказал Ливий, поцеловал тыльную сторону ладони Эвы и вышел. — Чего ты хочешь, Эвтида? — Тот же вопрос, Господин Эпистат… сегодня утром вы воспользовались моим помутненным сознанием. Но больше я не позволю никому играть со мной. Амен слегка прищурил глаза и направился к постели Эвы. С каждым его шагом, девушка все больше опускалась на кровать, а после и вовсе начала вдавливаться в подушку, когда охотник навис над ней, поставив с двух сторон руки: — Запомни одну вещь, моя непокорная. Ты будешь моей. Я осознал, где был не прав и утром тебе все это сказал. Больше я не отступлю ни на шаг. От этих слов по телу пробежали мурашки, которые не остались незамеченными эпистатом. После прочтения свитков и разговора с девушкой, Амен вернул себе былую уверенность. Он знал, что не может и не потеряет больше ее. Наклонившись к ее уху, Амен прошептал: — Тебе нужно немного времени, чтобы восстановиться, а сейчас, — он прошел в миллиметрах от ее кожи вдоль скулы к губам, — Засыпай, ты мне нужна бодрой и веселой… После этих слов блондин развернулся и направился к двери. — У двери будут дежурить охотники. Если тебе что-то будет нужно — говори, они сделают. — А что же, Господин Эпистат снова потерял интерес к непокорной? — Что ты, господин Эпистат еще вернется. Очень скоро — надеюсь, ты будешь скучать, — улыбнулся и вышел, закрыв дверь. Сердце девушки отдавало бешеный ритм. Что же такое. Снова. Он снова пленил ее внимание. Так нельзя! Ему хватило пары минут, чтобы Эвтида поняла, что с Ливием такого она не чувствовала… и вряд-ли когда-то почувствует. Но нужны ли ей эти эмоциональные качели — вопрос, на который никто не знал ответ, даже она сама. Захотела встать, чтобы пройтись по хижине и, возможно, выйти на улицу но не смогла, ноги еще не совсем окрепли после происшествия. Посидев немного на кровати, Эва подумала, что было бы действительно разумно немного поспать. Она совершенно устала от мыслей о двух, дорогих ее сердцу, мужчинах, поэтому легла и закрыла глаза. Солнце слишком ярко светило, даже в тени Эвтида закрывала глаза. Чья-то тень закрыла ее от палящих лучей. Слегка приоткрыв веки, она увидела своего блондина. Он принес графин и три чашки. Сел рядом и начал разливать в них жидкость, похожу на вино. -А почему их три? — удивилась девушка. — Милая моя, ты что, совершенно обо мне забыла? — Эва повернула голову и с другой стороны увидела Ливия с подносом фруктов. — Угощайся. Все трое подняли чашки и осушили их. После эпистат взял гроздь винограда и, оторвав одну, поднес ее к лицу девушки, проведя по кубам, аккуратно протолкнул в рот. — Очень вкусный виноград. — Я ездил за ним в соседнее поселение. Это лучшее, что я смог найти. Для тебя. Все, что происходило никак не могло увязаться в голове и неферут задала мужчинам логичный вопрос: — Вы больше не ссоритесь? — Ну, ты ведь не хочешь нас терять, поэтому мы решили быть рядом вдвоем, — ответил Амен, притягивая ее к себе и напористо целуя в губы. Легкий стон вырвался из легких Эвы. Отстранившись, блондин выглядел очень довольным. Далее к ней наклонился Ливий и стал прокладывать дорожку из поцелуев от уха вниз по шее, прямо к ключице. Девушка только и могла, что слегка постанывать от этих прикосновений. Оба мужчины смотрели на нее с восхищением и вожделением одновременно. Их ласки стали более пикантными, они спустились с двух сторон к груди и стали нежно посасывать уже итак затвердевшие соски, одной рукой сжимая округлую нежную грудь, а второй помогая освободить их возлюбленную от ненужных одежд. Поцелуи плавно стали перемещаться ниже. Снова отстранились, заставив Эву захныкать от прерванного наслаждения. — Зачем вы остановились? — Невозможно не разглядывать тебя, прекрасная неферут, — произнесли практически одновременно. — Продолжайте, пожалуйста, — прошептала она. Амен спустился вниз, встал на колени между ее ногами, взял одну и начал целовать от лодыжки вверх, к колену. Приостановился. Ливий в это время принялся снова ласкать грудь. Прикусывать сосок и сразу же облизывать его, даря этим ошеломительные и противоречивые ощущения. Амен же протянул последующую дорожку из поцелуев по внутренней стороне бедра прямо к ее нижним губам. Провел по ним языком, чем вызвал дрожь и громкий стон… Он стал углубляться в своих ласках, зацепил языком клитор, отчего девушка невольно сжала ноги. Ливий стал целовать шею, оставив грудь ласкать только руками, пальцами проводя по твердым вершинкам сосков. Амен не останавливался. Он чередовал ласки языком от медленных и размашистых, к быстрым и сильным, опустился чуть ниже и вошел языком в нее, слизывая все соки возбуждения. Стоны становились все громче, Эва металась из стороны в сторону, не понимая, как вообще можно вытерпеть это наслаждение. Открыв глаза, она не обнаружила Ливия. — Где он? Амен приподнялся, дав тем самым успокоить дыхание возбужденной до предела, девушке. — Не знаю, я был немного занят, — облизнувшись, сказал охотник. — Наверное, ты поняла, что меня тебе будет достаточно, — сказал он с ухмылкой и продолжил. Получив новую порцию ласк, Эва уже не могла думать ни о чем, кроме как об Амене и его языке между своих ног. Она почувствовала, как его палец вошел в нее. Сначала медленно и аккуратно, но с каждым движением языка, стал двигаться все быстрее. Задыхаясь, Эва лишь стонала «Ещё», «пожалуйста, еще». После Амен добавил еще один палец, двигая с осторожностью, сгибая немного и надавливая на точки, которых девушка даже не догадывалась. Она сама параллельно стала ласкать свою грудь, подобно тому, как делал Ливий и все также просила Амена не останавливаться… В это время в Дом, где спала девушка, зашел Амен, чтобы проверить ее и убедиться, что он не перегнул палку днем. Услышав стон, мужчина подбежал и аккуратно прислонил ладонь ко лбу, проверить, есть ли жар. Его не было. Но постанывания продолжились. Сквозь сон он услышал, как Эва шептала его имя и просила не останавливаться, просила еще… Блондин оглядел ее и увидел сведенные вместе ноги и легкую испарину в ложбинке между ключиц. О, этой самодовольной улыбке не было равных. Он понимал, что девушка еще не совсем отошла от событий того дня и поэтому он не может даже думать о близости с ней. Но, с другой стороны, понимание, что происходит в ее сне отзывались искрами по всему телу. Охотникам за дверью приказал, как подадут ужин — принести его в дом, сам же лег на соседнюю кровать, чтобы быть в непосредственной близости к ней во время пробуждения… Когда Эва проснулась, первое, что пришло в голову — это порицание за ее испорченность. Как могла представлять это с двумя мужчинами… Второе — это окончательно убедилась, что она любит Ливия. но как друга, брата. Хоть судьба и забрала Исмана, на его место пришел Ливий… только сейчас она осознала, что они были даже внешне чем-то похожи, а характеры, так точно один в один. Далее Эва поняла, что все, что она пыталась похоронить в душе, в отношении эпистата — никуда не делось. Но! Как можно это признать перед ним, не потеряв при этом своего достоинства? И решение было столь же быстрым, сколь и глупым. Игнорирование. Она решила, что будет снова делать вид, что он ничего для нее не значит. Эпистат позволил ей поиграть немного в эту игру. Сейчас он, как хищник, лишь наблюдал за своей добычей. Ведь истинно знал, что добыча жаждет, чтобы ее поймали. Этим же вечером, оставшись наедине с Ливием, Эва призналась ему в своих истинных чувствах. Она очень боялась потерять друга, но понимала, что это лучший вариант для них обоих. — Милая моя госпожа. Я это понял с момента, как эпистат появился с тобой на руках на моем пороге. Я смирился с этим. Как я и говорил, ты не потеряешь меня. Я слишком большой эгоист, чтобы позволить ему забрать тебя у меня, — легкая улыбка, которой он одарил девушку, выдавала лукавство в голосе, но Эва понимала, что лучше сейчас все сказать как есть, чем тянуть дальше. Спустя несколько дней, Эвтида уже смогла потихоньку ходить и попросила вернуть ее в свою хижину. Девушка сходила спокойно в купальню, надела красивое платье. Хоть на теле еще виднелись гематомы и ссадины, она знала — это знак, что она борец, сильная не только духом, но и телом. И больше не стыдилась этого. Вспомнив о своей сумке со свитками, Эва стала все обыскивать, но нигде их не нашла. Легкая волна паники стала подкатывать к горлу. Решила пойти к Ливию, возможно, сумку принесли к нему и забыли отдать. Но лекарь понятия не имел о чем речь. Сказал только, что эпистат ходил на берег в ту ночь и заметал следы. Эта новость совершенно не обрадовала девушку. Куда этот заносчивый шкаф мог деть ее вещи? Она постучала в дверь, но никто не ответил. Постучала громче — снова тишина. Эва попробовала открыть дверь, и та поддалась. Солнце уже начинало садиться, окрашивая все стены в оранжевый оттенок. Девушка успела отметить для себя, что мягкие простыни на кровати блондина прекрасно бы смотрелись, будь они такого нежного оранжевого оттенка… Пройдя пару шагов внутрь, Эва увидела, что ее сумка стоит возле ножки стола. Она нервно сглотнула и подошла ближе. Открыв ее, поняла, что внутри нет ни одного свитка. Только пролитые чернила и каламус. Встав, Эва посмотрела на стол эпистата… и ее, будто облили холодной водой… куча папирусов и почти все её. — И кто же тебе разрешал рыться у меня в доме? — Амен невозмутимо стоял в проеме между купальней и комнатой, облокотившись плечом о стену. — Что?! Да как ты вообще смеешь, — Эва схватила несколько папирусов и начала тыкать ими в лицо охотника. — Ты их читал? Как ты смел, это мое, ты не имел права! — девушка замахнулась, чтобы дать ему пощечину, но эпистат успел схватить ту за запястье. — Я тебе уже говорил, что ты не смеешь меня бить. Чтобы я к тебе ни чувствовал, этого я не позволю, — строго произнес Эпистат. — Это было до того, как я узнала, что ты рылся в моей голове! Много успел прочитать? Интересно было? — Знаешь, достаточно — Амен притянул девушку за талию ближе к себе. — Я ждал, когда же ты придешь… — Я пришла не за этим, я искала свое, не думала, что вором окажется Сам Верховный! — Ну что же, один-один. У нас ничья. Мои то штаны до сих пор где-то у тебя в хижине… Эва хотела продолжить язвить но обратила внимание, как с мокрых волос капли стекают по шее вниз на грудь и направляются к каменному торсу… Сцены из сна стали проноситься перед глазами, становилось очень душно, она облизала пересохшие губы, вернув взгляд Амену в глаза. — Что тебе снилось, когда ты была еще в хижине лекаря? — откуда ты… — Просто ответь на вопрос — Ты, — почти шёпотом произнесла девушка. — И что я там делал? Эва молчала, заливаясь краской… — Может я делал так? — поцеловал слегка в губы, — или так? — провел языком по шее и начал слегка покусывать ее. — Или может вот так? — развернул девушку, прижал к стенке и провел рукой от талии к груди, цепляя пальцем через ткань набухший сосок. С губ девушки сорвался стон… — Если ты не готова, я не буду тебя торопить… Возможно, тебе нужно еще время… — Амен, во сне ты был занят более интересным делом, чем разговоры, — не удержалась от язвы Эвтида. — Нетерпеливая, — зарычал блондин, подхватил непокорную на руки и аккуратно положил на кровать. Нависая над ней, стал покрывать поцелуями каждый сантиметр тела. Эва извивалась под Эпистатом, будто змея, все тело желало его, между ног было невыносимо влажно, но Амен тянул, он медленно целовал, ласкал ее грудь, играл с сосками, покусывал их, зализывал, всасывал в себя. Добравшись до ее половых губ, он сначала аккуратно прикасался к ним своими губами, после, постепенно, увеличивал напор и стал языком проникать между ними. Набухший от возбуждения клитор принимал ласки и отзывался пульсацией по всему телу, стоны эхом отражались от стен. Поселение еще не ложилось спать, но это совершенно не заботило отдавшихся страсти. На секунду остановившись, Амен сказал: — Если вдруг будет больно или неприятно, — сразу же скажи мне. — О боги, ты все успел прочесть там? — сказала Эва хриплым от возбуждения голосом. Ничего не ответив, Амен продолжил. Он облизал палец и аккуратно попробовал протолкнуть его внутрь, там было очень влажно, жарко и невероятно тесно. Блондин аккуратно двигал им, параллельно доставляя удовольствие языком. Вспомнив сон, Эва начала массировать свою грудь, цепляя пальцами соски. Амен ускорился, слизывая языком всю, доступную ему смазку, добавил второй палец, сгибая их и массируя внутреннюю точку возбуждения… спустя несколько минут, наслаждение достигло пика и разлилось эйфорией по всему телу, крики наполнили пустоту, ноги задрожали, внутри все сжалось так сильно, что блондин не мог высунуть пальцы. Эва жадно хватала воздух, пытаясь прийти в себя. Амен лег на бок, подперев голову рукой, и с упоением наблюдал за любимой. Слегка отдышавшись, Эва повернулась к нему и спросила: — А как же ты? — Не беспокойся, это потом, пока что ты не готова принимать меня. Сейчас я хотел доставить тебе то удовольствие, которого ты так жаждала. — Подлец, ты все знаешь теперь обо мне… — Совершенно нет. Я буду тебя узнавать и дальше, с каждым днем все больше. Для этого у нас с тобой будет вся жизнь. Свой второй шанс я уже не упущу…