Не то, что кажется

— Так-так-так, ваше ло-ордство. Кажется, вы решили поиграть в войну? Союзник не нужен? — Темный маг развалясь, занял трон, глумливая улыбка, под стать издевательскому тону, блуждала по его золотому чешуйчатому лицу. Лорд ЛеГум нахмурился и побурел. Бравый воин, он не привык сносить оскорбления, о чем, кстати, уже никому не могли поведать его обидчики, но вот магия — это его пугало. Он попытался взять себя в руки. — Что за вздор! Мы с королем Морисом союзники! Более того, я хотел с ним породниться, выдав своего единственного сына за его дочь! — Прелестную дочь! Очаровательную! Красавицу! Умницу! — захлебываясь от преувеличенного восторга прокричал маг, вскакивая с кресла, — Однако, — тут его голос понизился, приобретя глубину и мягкую вкрадчивость, тощий чешуйчатый палец с черным когтем указал прямо на ЛеГума. — Строптивицу, каких поиска-ать, — янтарные глаза чудовища внимательно следили за лордом. — Брак — дело решенное. — Как знать, как знать, душа женщины — потемки, дорогуша! — пропел маг, вихляющим шагом прогуливаясь по комнате, — О! — он резко остановился, картинно подняв палец вверх: — Но! У принцессы доброе сердце — и почти нет армии. И перед лицом угрозы она пожертвует всем ради того, чтобы защитить своё королевство, даже, — мерзкий золотой палец снова нацелился на ЛеГума. — Выйдет замуж за того, кто сможет ее защитить от огров. — Кто дал вам право…? — красный от злости и досады лорд попробовал было опровергнуть обвинение. — Магия, дорогуша! Вот истинная власть. И сила, — многозначительно добавил маг. — Моя армия уже должна достигнуть деревень Мориса и разбить огров, — лорд ЛеГум понял, что дальше скрывать очевидное нет смысла, — а Гастон женится на Белль. — Как знать, как знать, дорогуша, — снова пропел Темный маг. — Взгляни. Он протянул ладонь, на которой лежала небольшая хрустальная сфера. ЛеГум подошел поближе, подслеповато щурясь. Сквозь белый клубящийся туман внутри шара виднелись всадники — его войско, которое быстрым галопом пересекало бескрайнюю… равнину? — Ой, заблудились! — с глумливой улыбкой протянул маг, возвел очи горе и в притворном ужасе закрыл рот свободной рукой. Подержав гримасу пару секунд для полного эффекта, он снова растянул лицо в улыбке. — Вот досада! — Как? — Магия, — взвинченный взмах рукой добавил веса слову. — И, если хочешь, чтобы твоя доблестная армия, нагулявшись, все-таки вернулась к тебе, — придется за нее заплатить. — Сколько тебе нужно? — Золото мне не интересно, — отмахнувшись, протараторил маг и добавил вкрадчивым тоном: — Я пряду золото. Но! У тебя есть кое-что, точнее, кое-кто, — он многозначительно посмотрел на внезапно побледневшего лорда. — Нет, ты не можешь… — Т-тт-тт-ттц. А? Я? Не могу? — Пощади, — прошептал лорд, тяжело опершись о спинку трона. — Он мой наследник, единственный. — Раньше надо было думать, дорогуша! — оскалил черные зубы маг, — Ладно, он будет жить и даже с тобой, если передумает жениться на принцессе. На конкретной принцессе. Так сделка? — Сделка. — Уииии-яяяя-аааа! Сделка! — Темный маг с бурной радостью захлопал в ладоши, потом взмахнул рукой и исчез, оставив осевшего на троне лорда ЛеГума держаться за голову. *** В комнате принцессы только еле тлеющий камин давал мягкий полукруг света, остальные предметы смутными силуэтами угадывались в темноте. Но Румпельштильцхен не нуждался в свечах, магическое зрение несравнимо с человеческим, да и в этой комнате он бывал уже не раз. Он легкими, еле слышными шагами подошел к кровати, отодвинул полог, за которым спала Белль. Красавица. Его принцесса. Почти его. Маг в предвкушении улыбнулся. Сейчас он разбудит ее, расскажет, что нападение на деревни — дело рук папаши ее несостоявшегося женишка, а он, Румпель, перед ней не виноват, хотя обязательно все исправит! И она, наконец, уйдет с ним по доброй воле. И с согласия отца, как и желала. Пусть это согласие было получено не совсем честным путем. Он печально улыбнулся. Когда хочешь удержать того, кого любишь, все средства хороши — этот урок от одного смазливого капитана он запомнил накрепко. Румпельштильцхен резко встал и мягкими кошачьими шагами подошел к камину. Его первая жена, помнится, говорила… Он скривился. Много чего. Что-то было правдой, многое — ее разочарованием во всей своей жизни, не только в нем. Но фраза о том, что его никто не полюбит… Он резко развернулся и неслышно заметался по комнате. Его Белль. Его. Любит. Крекс… Он замер, прислушиваясь. Белль спала. Маг посмотрел под ноги, потом присел, присмотрелся: он раздавил осколок волшебного зеркала. Того самого, что Белль сегодня разбила, решив, что это он, Румпельштильцхен, развязал настоящую войну. Маг провел рукой над зеркалом. Осколки со всей комнаты поднялись в воздух и начали собираться вместе, подлетать к опустевшей рамке, складываться в зеркальное полотно. Когда последний осколок встал на место, зеркало на миг вспыхнуло ярким светом. Румпельштильцхен встал, держа зеркало в руке, и заглянул в него. Даже в практически темной комнате он ясно видел свое отражение. Чудовище. Разве кто-нибудь, когда-нибудь сможет полюбить чудовище? Белль смогла. Но что, если она не поверит? Решит, что только он виноват в нападении огров? Сам же сегодня утром брякнул «кто-то немного пострадает для достоверности». Как теперь может надеяться?.. Он… Маг убрал зеркало за пазуху. Он больше не беспомощный прядильщик. И умеет бороться, за то, что принадлежит ему. Отблески огня затухающего камина отразились в янтарных глазах Темного… *** Белль спала, обняв руками подушку, на ее щеке застыли дорожки от слез. Маг присел на кровать, наклонился к девушке и отвел темный локон от виска, на миг задержался пальцами на нежной щеке. Девушка еле слышно вздохнула. Он быстро убрал руку и замер. Но Белль лишь неразборчиво что-то пробормотала, не просыпаясь. В другой руке Темного появилась небольшая бобина для ниток на подставке. Он поставил ее на столик у кровати, затем снова нежно коснулся кончиками пальцев виска девушки, а потом пошевелил пальцами, будто прядя, вытянул тонкую серебряную нить из виска Белль, и наладил конец нити на деревянную катушку, легко раскручивая её на подставке. Катушка бесшумно завертелась, тонкая нить зазмеилась между ловкими пальцами, навиваясь плотными рядами, от катушки начало исходить серебристое сияние. Оно немного поколебалось, наливаясь светом, и вскоре на поверхности появилось изображение лица Румпельштильцхена. Во сне Белль думала о нем. Сосредоточенно глядя то на спящую девушку, то во всплывающие из её памяти картины, маг начал прясть воспоминания. Их первая встреча. Каким угрюмым он ей тогда показался. И немного печальным. Книжная лавка, которая за одну ночь возникла в их крошечном городке, хотя выглядела так, словно стояла на этом месте всегда. Он протягивает ей книгу и робко заглядывает в глаза. Теперь они на холме. Ветер треплет его непослушные кучерявые волосы, он щурится от солнца и улыбается ее смеху. Тонкие плети ивняка укрывают их от внезапного дождя. Она убирает с его глаз мокрую прядь, он целует ее ладонь, не отводя от нее взгляда. Первый поцелуй. Каким потрясенным он выглядит! На миг его лицо преобразилось, будто проклятье стало спадать, но нет, показалось. Они в его замке. Кто бы знал, что из всей обстановки ей запали в память только каминный зал и библиотека! Книги, книги, книги, она перебирает пальчиками корешки книг на самой верхней полке. Вдруг, неловко покачнувшись, падает вниз, прямо в его объятья… Сколько счастливых мгновений, о которых она больше никогда не вспомнит! Серебряная нить становилась все тоньше, последние моменты их любви ускользали из памяти Белль. Румпельштильцхен закрепил остаток нити на бобине, провел над ней ладонью, и моточек воспоминаний исчез. Мужчина обернулся к девушке. «Ты снова полюбишь меня. Я забрал твою память обо мне, но не смог, не захотел вырывать любовь из твоего сердца. Оно узнает меня. И мы опять будем вместе, и создадим новые воспоминания,» — он наклонился и нежно поцеловал ее в уголок губ. Тихий вздох, трепетание ресниц — Белль проснулась, открыла глаза, но в комнате уже никого кроме нее не было. *** — Сир, Анволия пала! — Мы пропали… — Отец, он поможет нам, я уверена, он уже в пути, — Белль вцепилась в руку отца, то ли пытаясь передать ему уверенность, которой было немного, то ли ища поддержки. Она изо всех сил старалась не смотреть на Гастона, понимая, что все уже решено. Их шанс спастись — в его армии, а значит, она скоро станет его женой. Мадам Гастон. — Нет, Белль, слишком поздно… — Что? Кто? Он не мог пройти сквозь запертые двери! — Я получил ваше послание, — послышался ехидный голос. На троне короля Мориса развалясь и лучезарно улыбаясь сидел Тёмный маг. Румпельштильцхен. — И мой ответ: да. Я помогу. Но — не бесплатно, — Маг легко поднялся с трона, небрежно отмахнулся от меча Гастона, и крадущимся шагом начал обходить присутствующих. «Как кот, играющий с мышью,» — промелькнуло в голове Белль. — Мы заплатим золотом. — Мне нужно кое-что поинтереснее. Я хочу — ее. Взгляды Темного и красавицы встретились. И, это странно, но у Белль возникло чувство, будто все происходящее — какой-то спектакль и сейчас пришло время ее реплики. Глаза мага казались смутно знакомыми, чересчур серьезными, что так не вязалось с его шутовскими манерами и развязной улыбкой. Он выжидающе смотрел на нее, словно от ее ответа зависела не только судьба маленького королевства, — Белль прекрасно понимала, что для Тёмного это просто предмет сделки — но и чего-то другого, важного для него самого. — Девушка помолвлена со мной! — Гастон закрыл Белль рукой и оттеснил в сторону от Тёмного. Но девушка и маг по-прежнему не отводили друг от друга взгляда. — Отец, я пойду с ним, — Белль, будто со стороны, услышала свой исполненный решимости голос. Увидела быструю торжествующую улыбку, что промелькнула на лице мага и, казалось, зажгла свет в его глазах. — Не на время, навсегда. — Я уйду с тобой. Навсегда. Мои родные, мое королевство… — Они будут спасены. — Значит, сделка. Отец, придворные, Гастон, крики, уговоры, прежняя жизнь — всё осталось позади. Главное — они будут жить. Пусть и без нее. Ценой ее свободы. И, готовая принять все, что уготовила ей судьба, Красавица ушла вместе с Чудовищем.