Пограничная зона

«Это всё ужасно нечестно и крайне несправедливо!» — подумал Кёджуро, устроившись с банкой пива на диване и невидящим взором уставившись в телевизор. Там шёл один из марвеловских фильмов, но сюжет проходил совершенно мимо — Кёджуро даже довольно быстро забыл, какой именно фильм включил. Ему не давало покоя то, как у его соседа по квартире Тенгена бурлила личная жизнь: за несколько лет их знакомства и недели без свиданий не проходило, а уж сколько девушек и парней сменилось у него за всю жизнь, едва ли возможно пересчитать. Порой он мог крутить с двумя людьми сразу, в то время как Кёджуро был одинок как пёрст всю свою сознательную жизнь — если не считать, конечно, интрижки с Аказой, которая так ничем и не закончилась. У них даже секса не было, о чём Кёджуро по сей день жалел: Аказа, может, и был человеком отстойным, но о том, как он хорош в постели, молва ходила по всему кампусу. С тех пор прошла уже куча времени. Кёджуро, заступив на свою первую работу после универа, быстро подружился и съехался с таким же новичком, как он. Так и начались его наблюдения за чередой пассий Тенгена. Некоторые задерживались на несколько месяцев, это даже считалось успехом, с кем-то у него был перепихон на пару раз. Но Кёджуро ни разу не осуждал его за это. Вернее будет сказать, он завидовал такому разнообразию в личной жизни. И хотя на их дружбу интрижки Тенгена совсем не влияли, на душевное равновесие Кёджуро в последнее время — увы, да. Этим вечером Тенген как раз отправился на второе свидание с парнем, с которым познакомился в кофейне пару недель назад. Услышав эту вовсе не удивительную новость, Кёджуро лишь безмолвно задался вопросом, преисполненным отчаяния: неужели он был настолько непривлекательным, что даже отношений не заслуживал? Вроде общается с людьми немало, дружелюбный и приветливый, но никогда, вот ни разу не было такого, чтобы кто-то подошёл и предложил потусить вместе. Ну, знаете, не по-дружески потусить. А вот у Тенгена подобных историй пруд пруди. Что за несправедливость? Конечно, Кёджуро не высказался, это не проблема Тенгена, что он слишком обаятельный (отрицал бы это только слепой). Кёджуро такой парень точно не по зубам, поэтому он не пытался даже думать в сторону Тенгена. А найти свободного не гетеро парня, знаете ли, не так-то просто. Кёджуро поставил опустошённую банку пива к парочке других таких же на столике. Кино было в самом разгаре, но в голове клубился туман. Он нажал на пульте кнопку выключения и устало лёг, подгребя под себя диванную подушку. Не в его стиле так расклеиваться, но что есть, то есть. В его возрасте полагается уже если не постоянными отношениями обзавестись, то хотя бы не быть девственником. Но Кёджуро, видимо, просто обречён на жизнь в гордом одиночестве. Рано или поздно Тенген найдёт того или ту самую, съедется с ним или с ней, а Кёджуро останется брошен позади. Заведёт разве что кошку, чтобы не скопытиться окончательно от вселенской тоски. Он не заметил, как провалился в сон, сморённый тягостными мыслями, но даже в бессознательном его продолжили преследовать депрессивные картинки будущей жизни. Ему виделось, как друзья один за другим обзаводятся семьями и бросают его, непутёвого девственника, одного. Абсолютно бредовые и сюрреалистичные мысли изрешетили тревогой всё тело, и проснулся он резко, с сильно колотящимся сердцем и головной болью. Прямо напротив оказалось обеспокоенное лицо Тенгена: он сидел на корточках у дивана, склонив слегка голову набок. — Привет. Ты выглядишь неважно, всё в порядке? — в голосе Тенгена явственно обозначилось дружеское участие. Он помог Кёджуро сесть ровно и устроился рядом, всё ещё будучи в уличной одежде. Он выглядел сногсшибательно, будто только что намарафетился перед свиданием, а не вернулся с него. — Да-да, просто вырубился. — Немудрено, ты выпил столько пива. Точно всё в порядке? Это не похоже на тебя, — Тенген погладил взъерошенные колкие волосы в утешающем жесте, намекая, что ему можно довериться. И не будь у Кёджуро в крови столько алкоголя, он бы ни за что не поддался, но теперь рядом материализовался добрый слушатель, и после хаотичных, жутко реалистичных кошмаров, язык сам собой расплёлся горькой исповедью: — Нет, нифига. Я задолбался наблюдать, как процветает твоя личная жизнь, в то время как я даже не ебался ни разу. Я просто хочу узнать, каково это — любить того-то. Знаешь, во всех смыслах любить, — Кёджуро всхлипнул и эмоционально всплеснул руками. — Оу… ого, — опешил Тенген, — прости, я не знал… — Да не извиняйся, это мой загоны, — он отмахнулся и потряс головой, отгоняя сонно-пьяный морок, — ты не виноват, не бери в голову. Ты прости, что вывалил это. — Да нет, ничего. Просто не ожидал, что это настолько тебя тревожит. Я думал, что тебе как раз нравится быть одному. Ждёшь того самого или типа того. — Да кому же это понравится?! — Ну уж лучше, чем так распыляться, как я, — Тенген хмыкнул. — Может, судьба просто выжидает лучший момент, чтобы подкинуть тебе самое лучшее, а у меня каждый раз всё по пизде. Сколько ни пытаюсь, всё мимо. — Я не думал об этом так, — признался Кёджуро, — я тоже думал, что тебе нравится, ну… — Блядовать? — подсказал Тенген. — Нет! Нет, я не это… — Не переживай, — Тенген усмехнулся, — меня это не обижает. Это действительно может быть весело, но я хотел бы уже остепениться, что ли. Кёджуро вздохнул и понурил плечи. Сердце вроде бы успокоилось после внезапного пробуждения, но хмель ещё не выветрился до конца, мысли блуждали. То, что от Тенгена ненавязчиво пахло дорогими духами, а его рука покоилась на плечах Кёджуро, ситуации не помогало. — Если хочешь, мы можем заняться сексом, — вдруг предложил Тенген. — Что? Ты это серьёзно? — Кёджуро вскинул голову и столкнулся со вполне серьёзным взглядом. — Нет, послушай, ты же только что со свидания, вдруг у тебя сложится всё, я не могу так… — Не парься, он криповый до жути, мы больше не увидимся. Думаешь, я бы вернулся так рано, если бы что-то намечалось? — он улыбнулся, рука снова нырнула в соломенную гриву, пальцы утешающе помассировали кожу головы. — Так хочешь? — А ты… — Кёджуро стушевался и покраснел, — ты имеешь в виду, ну… сзади? Тенген еле сдержал смешок, но лицо всё-таки искривила хитрая ухмылка: — Только если ты захочешь. Могу просто отсосать. Кёджуро съёжился от нахлынувшего на него жара волнения: чего-чего, а такого он этим вечером точно не ожидал. Вроде же намечалось беспробудное самокопание в компании пива да фильмов? Но он правда хотел принять предложение. Тенген бы не предлагал, если бы ему тоже не хотелось, верно? Кёджуро сглотнул. — У тебя такая борьба на лице, — смягчился Тенген, — не волнуйся. Просто секс по дружбе, это нормально. Ну, и хотя бы то, что ты девственник, перестанет тебя тревожить — одни плюсы. Иди умойся и приходи ко мне. Если захочешь, конечно. Тенген похлопал его по плечу и ушёл в свою спальню, оставив Кёджуро в смешанных чувствах. Что это вообще было? Понятно, что Тенген предлагал серьёзно, понятно, что он не планирует как-то обидеть или что-то плохое сделать с ним, но предложение было озвучено столь неожиданно, что здорово выбило из колеи. Кровь в жилах закипела от волнения, что вот-вот произойдёт нечто потрясающее в его жизни, но мозг пытался навязчиво напомнить, что так поступать неправильно. Обоснований, почему же это неправильно, Кёджуро так и не придумал, поэтому решил довериться хмельной крови, ударившей в голову и пах. Он быстро сбегал в ванную, чтобы привести себя в минимальный порядок, но когда уже вот-вот собирался войти к Тенгену, снова засомневался. Рука зависла над ручкой приоткрытой двери, сердце билось в ушах, даже глаза заслезились. Было откровенно страшно. И, видимо, его чувства были настолько активными, что просочились в комнату и достигли её обитателя. Дверь отворилась, и за ней стоял Тенген и мягко улыбался. Он был уже в домашней футболке и шортах, смотрелся очень уютно в полумраке комнаты — горел только ночник слева от кровати. Даже обняться теперь было бы просто прекрасным утешением. Тенген быстро считал настроение Кёджуро и, взяв его за руку, пригласил внутрь. — Не волнуйся, мы остановимся в любой момент, если тебе будет неприятно, окей? Ложись давай на кровать. Кёджуро умирал со стыда. Это было всё крайне неловко, они будто по щелчку пальцев стали незнакомцами. Еле-еле свинцовыми шагами он пересёк небольшую комнату и приземлился на кровать. Под лукавым взглядом Тенгена смиренно забрался с ногами и сел у изголовья. Тенген тут же присоединился и устроился рядом так, чтобы они соприкасались бёдрами и плечами. Он не торопился начать и просто взял вспотевшую от волнения ладонь Кёджуро в свою. — Тебе не о чем беспокоиться, — утешил его Тенген и другой рукой убрал с лица непослушную прядь, — хочешь я тебя поцелую? У Кёджуро слишком пересохло во рту, чтобы отвечать, и он кивнул. Взгляд Тенгена посерьёзнел, глаза подёрнулись дымкой. Он бережно погладил пылающую щёку Кёджуро, другой рукой всё ещё сжимая его ладонь. Приближался волнующе медленно, распаляя и возбуждая их обоих, пока их дыхания не смешались, а губы, наконец, не соприкоснулись. Кёджуро был совсем неопытен в поцелуях. Даже когда он ещё пытался в отношения, целовался он не очень, смирился с этим и просто поддавался ласкам партнёра. Так выходило и в этот раз, Тенген быстро взял на себя инициативу, настойчиво, но ласково, заботливо. В том, как он целовал, не было раздражения, была только нежность, которую он дарил безусловно, и на эту нежность сам собой находился такой же ответ. Губы Тенгена были мягкими, горячими и влажными, он пускал в ход язык, облизывался и облизывал, проникал меж зубов и обласкивал рот Кёджуро внутри, сплетаясь с его языком. Сердце истерично делало кульбит за кульбитом, а пах налился возбуждением позорно быстро. Ноги автоматически сдвинулись в безуспешной попытке затормозить процесс. Пожалуйста, пожалуйста, успокойся, мысленно твердил про себя Кёджуро, но это было бесполезно: Тенген уже пустил в ход руки. Они действовали также трепетно. Не отрываясь от поцелуя, Тенген проскользнул ладонями под футболку Кёджуро, огладил его бока, грудь, сжал соски — аж дыхание сбилось — и продолжил исследовать тело дальше. Кёджуро сходил с ума от ощущений, но не в силах был оторваться от поцелуев, отстраниться от ласк, лишь изредка ловил свежую порцию воздуха, и тут же стремился обратно, к желанным губам. Быстро забылись все тревоги, происходившее стало казаться нормальным, естественным, долгожданным. Тело само ластилось, мялось пластилином, отзывалось мурашками-дрожью-румянцем на хаотичные касания. Это увлекало. — Подожди секунду. Тенген мазнул губами по щеке Кёджуро и отстранился. Его глаза потемнели, он был возбужден не меньше, но хотел убедиться в том, что всё идёт как надо — это отразилось на его лице, но тут же сменилось пониманием. Слишком очевидно Кёджуро качнулся вслед исчезнувшей тактильности с жаждой большего. Тенген улыбнулся и погладил его по щеке. — Давай-ка снимем её, — Тенген поддел чужую футболку пальцами и помог её стянуть. Свою тоже снял. Кёджуро не раз видел Тенгена без одежды, тот не очень любил одеваться сразу после душа и мог ходить какое-то время голышом по квартире, но теперь… Его внезапно захлестнуло желание сделать кое-что, и не обдумывая ни секунды больше, Кёджуро припал губами в груди Тенгена и поцеловал. Это было неожиданностью для них обоих, но, не встретив сопротивления, лишь услышав удивленный вздох, Кёджуро продолжил целовать и местами зализывать кожу. Облизал левый сосок, подул на него, прикусил немного и оттянул. Проделал то же с правым. Оказывается, дарение ласки возбуждает не меньше, чем получение, и Кёджуро увлёкся. — Воу, я думал, сегодня причитается только с меня, но я не против, — пробормотал Тенген, когда Кёджуро подмял его под себя и продолжил дорожку поцелуев всё ниже. Но, едва он добрался до края шорт, остановился в смятении. Он уже видел, что кроется под ними, но сейчас всё было иначе, член был явно эрегирован. Кёджуро сглотнул и потянул было резинку шорт вниз, но инициатива быстро ускользнула от него, и вот уже Тенген оказался сверху. Он быстро считал секундную заминку и вернул себе ведущую роль без доли раздражения или укора. Смешливо заметил: «Нет уж, с этого места продолжу я», и повторил за Кёджуро дорожку поцелуев, но уже по чужой груди и животу. У Кёджуро были веснушки, и он их ненавидел. Он хотел ровную, чистую, светлую кожу, как у Тенгена, но получил оливковый оттенок с россыпью веснушек. Особенно сильно досталось его груди и плечам. Он дико стеснялся этого, поэтому вполне понял бы, если б Тенген бегло пропустил эти «грязные» участки кожи, но им вдруг овладело безумие — иначе не назвать, — губы порхали по веснушкам, словно пересчитывая. Кёджуро наблюдал заворожённо из-под опущенных ресниц, как Тенген самозабвенно выцеловывал его кожу мелкими бархатистыми прикосновениями, будто вовсе не торопился продолжить. — Ч-что ты делаешь… — Кёджуро выдавил из себя смущённо. —Мне очень нравятся твои веснушки, — признался тот, и кончики ушей предательски вспыхнули. Сердце дрогнуло, глаза неприятно кольнуло. Чтобы отвлечься, он принялся перебирать шелковистые серебристые волосы Тенгена, восхищаясь их красотой. Тенген всегда был красив, но с каждым годом как будто становился только лучше. Он не гнушался ухаживать за собой, 90% баночек с уходовыми средствами в ванной принадлежали ему. Кёджуро тоже пытался следовать хорошему примеру, но его густые непослушные волосы не мог смягчить ни один кондиционер, а веснушки не выводила ни одна сыворотка — их как будто становилось только больше. В конечном итоге он просто смирился с тем, что так и останется несуразным, неловким и ни капли не симпатичным. Тенген прервал непрошенные мысли мягким прикосновением к чужому возбуждению. Его пальцы деликатно сжимали и перебирали член и яички сквозь ткань, и это чувствовалось совершенно не так, как когда Кёджуро ласкал себя сам. Было жарче, приятнее, тело отзывалось на каждое движение. В нетерпении он заёрзал бёдрами и чуть приподнял их просяще. — Больше не стесняешься? — Это всё ещё немного странно, — уклончиво заметил Кёджуро и прикусил губу, наблюдая, как Тенген поддевает пальцами резинку его шорт и снимает вместе с исподним. Твёрдый, полностью эрегированный член выскользнул из белья и качнулся рядом с лицом Тенгена. Картина была завораживающая и вместе с тем пугающая. Что они творили? Испортит ли это их дружбу, повлияет ли как-то на неё? — Тенген, ты… уверен? — Кёджуро ужасно хотел продолжения, его член изнывал по касаниям больших горячих ладоней, но. — Вполне, а ты? — Я не хочу, чтобы наша дружба пострадала, — признался он и сглотнул. На конце предательски выступила капелька предэякулята, противореча его словам. — Я считаю, у нас вполне дружеское времяпрепровождение, я лишь помогаю тебе с маленькой проблемкой, разве нет? — Тенген подмигнул и погладил его по бедру. — Меня ничего не смущает, правда. Всё будет хорошо. Кёджуро согласно кивнул и попытался успокоиться. Тенген устроился у него между ног и бегло потёр собственное возбуждение — его член явно изнывал по ласке. Но внимание быстро вернулось к обнажённому Кёджуро. Взгляд Тенгена смягчился, когда они посмотрели друг на друга. — Не знаю, говорил ли это тебе кто-нибудь, но ты красивый, Кёджуро. Мне жаль, что ты переживаешь об отсутствии отношений, ведь это не такая уж важная вещь, честно говоря. Но надеюсь, ты скоро найдёшь своего человека, ты это заслуживаешь. Одной рукой он подхватил яички, раскрытой ладонью другой руки растёр естественную смазку на головке и обхватил ствол. Кёджуро, не успев сообразить, что ответить, глубоко задышал, во все глаза смотря на то, что творилось у него между ног. Можно было подумать, что Тенген с таким опытом в постели потерял всякую деликатность и интерес к сексу, но это было не так. Набравшись опыта, он направил его в нужное русло, и безусловно знал, как довести партнёра до прекрасного. Он ловко действовал руками, то ускорялся, то замедлялся, пробовал разные техники с яичками и членом, чтобы найти наиболее подходящую. Кёджуро одно это размазывало, но когда Тенген без доли сомнения в выражении лица припал губами в головке и поцеловал её, он задрожал. Дыхание совершенно сбилось, в пальцах комкались простыни, щёки безбожно горели. Тенген, напротив, был совершенно спокоен, уравновешен. Облизав чувствительную головку, он насадился глубже, с изысканным старанием обсасывая пульсирующий орган. — Тенген, Тенген, это… агх… так хорошо, так… — бормотал себе под нос Кёджуро, жмурясь от удовольствия и срываясь на стоны, — пожалуйста, быстрее… И Тенген послушался. Коленки сводило от того, как правильно он скользил по мокрому от слюны и смазки члену, который вбивался в заднюю стенку горла. Это было слишком. Это и на десятую долю не было сравнимо с дрочкой в одиночестве, выигрывало однозначно и обозначало новую точку невозврата в удовольствии — Кёджуро же захочет повторения, захочет большего. Это сводило с ума. — Тенген, я сейчас… я кончу… — взмолился он срывающимся голосом, рассчитывая, что Тенген выпустит член из жаркого плена его рта, но тот в прежнем ритме продолжил доводить его до безумия, заглатывая до самого основания. Кёджуро, как мог, старался задержать оргазм, но тело свело приятной судорогой, пальцы на ногах поджались, полные бёдра непроизвольно стиснули голову Тенгена, и он закончил в него. То, как судорожно сжималось горло при глотании, было так хорошо, что выжало всего до капли. Сердце мчалось рысью, а тело замерло в послеоргазменном оцепенении. Взглядом Кёджуро следил, как Тенген осторожно соскальзывает с ослабшего члена, подбирает пальцами с губ сперму и облизывает. — Зачем ты… — севшим голосом проговорил Кёджуро. — Ты достоин только лучшего, запомни это. Приятно же было, а? Кёджуро кивнул. Силы его покидали после столь яркого всплеска, но он хотел тоже хоть как порадовать того, кто сделал его вечер в миллион раз лучше. — Давай я тебе тоже… — он потянулся к Тенгену и неловко ухватился за шорты в попытке их снять. Пальцы дрожали и совсем не слушались. Тенген перехватил его ладони, сплёлся пальцами и навис над ним. На губах ещё блестело белёсое семя, и Кёджуро потянулся его сцеловать, невольно вовлекая их в глубокий, долгий поцелуй. На языке появился солоноватый привкус. Не отрываясь от поцелуев, Кёджуро забрался руками под резинку шорт — белья под ними не оказалось — и, размазав итак обильно растёкшееся всюду предсемя, начал дрочить. Он даже не пытался повторить выкрутасы, которые раньше ему показывал Тенген, действовал быстро и несколько грубо, зная, как долго тот терпел зудящую боль в паху, а то, с каким облегчением Тенген, разорвав поцелуй, упёрся лбом в его плечо и застонал, лишь подтвердило догадки. Чтобы довести Тенгена, понадобилось не так уж много времени, его член был уже готовенький к ласкам: горячий, влажный, кровь пульсировала в набухших венках. Буквально в последний момент Кёджуро выправил орган наружу, и, едва прохладный воздух комнаты мазнул по нему, Тенген кончил на живот Кёджуро, в исступлении прикусив его плечо. — Ай! — вскрикнул он от неожиданности, но ловко поймал в свои объятия бессильно упавшего Тенгена. На его румяном лице блестели капельки пота, глаза были закрыты, пока он пытался отдышаться. — Никогда не замечал, какие у тебя длинные ресницы, — восхитился Кёджуро. — Ага… Чистой рукой он погладил Тенгена по волосам и пробормотал: — Спасибо тебе, правда. Тенген только улыбнулся, собрался с силами и сел. Они оба были в полнейшем беспорядке: красные, потные, взъерошенные, в сперме, слюне и смазке. Тенген, оглядев ситуацию, достал из ящика салфетки и вытер их животы. Он отчего-то молчал, а на лице сложилось странное, нечитаемое выражение. Кёджуро забеспокоился, сел к изголовью и прикрылся уголком одеяла. — Я что-то сделал не так? Тенген покачал головой: — Нееет, ты был прекрасен. Даже не скажешь, что твой первый раз. Я просто без сил, — он усмехнулся, а Кёджуро зарделся. Можно было бы это и не припоминать. — Мне уйти к себе? — он осторожно уточнил. — Можешь остаться на ночь здесь, чтобы не было одиноко, — предложил Тенген и достал из шкафа чистые трусы, надел их и сел рядом. — Но что-то явно не так, — настаивал Кёджуро, — ты какой-то странный. Не могу понять. Он нахмурился, изучая лицо напротив. Тенген откинулся назад, пока не стукнулся затылком о стену, и тяжело вздохнул, принимая поражение. Из-под полуопущенных ресниц он смотрел в стену перед собой. — Я немного не договаривал тебе и благополучно забыл об этом, увлёкшись нашей маленькой игрой. Но теперь вдруг вспомнил и понял, что поступаю паршиво. — Ты о чём? — Кёджуро напрягся. Тенген пожал плечами и улыбнулся, но в этой улыбке не было ни грамма беззаботности, лишь бремя, которое затаилось в его сердце. — Ты мне нравишься, Кёджуро. Давно уже. Ты спросил, не повлияет ли секс на нашу дружбу, и ответ нет, если ты не захочешь, чтобы повлияло. Но ты знаешь, как я живу. Я и не надеюсь, что тебе понравится кто-то вроде меня. Так что мы друзья, да? Мир? — он перевёл печальный взгляд на Кёджуро и протянул мизинчик. — Ты… что? Тенген поник, опустил руку. — Прости, что не сказал раньше. Я должен был предупредить до секса. Кёджуро растерялся. — Я… не уверен в том, что к тебе чувствую. — Это нормально, я ничего от тебя не жду, — заверил он, — я не хотел это так рассказывать. — Но почему ты не сказал раньше? — Не знаю… боялся? — Но… почему? — Ты хороший, Кёджуро. Слишком хороший для меня, — Тенген не удержался и пробежался пальцами по его щеке. — Я очень рад быть твоим другом. Мне этого достаточно. Я страшно устал, может, пойдём спать? — Спать? Всё было так хорошо, а теперь я ничего не понимаю! — воскликнул Кёджуро. Нашарил на кровати свою одежду и быстро оделся. После встал среди комнаты на полпути к выходу и беспомощно взглянул на Тенгена. Выглядел он паршиво, точно загнанный в угол кролик, смотрел пристыжённо и смиренно. — Ты же мог давно сказать, а не заставлять меня мучиться? Ты хороший парень, но я даже не мог представить, что… Ты зачем так поступил? — он чуть не плакал. — Прости меня, прошу. Я всё испортил. Я не хотел, чтобы так получилось, — он встал с кровати и подошёл. — Как мне загладить свою вину? Кёджуро в отчаянии окинул взглядом Тенгена, на котором было только бельё. Невозможно было злиться, когда он такой большой, мускулистый, пахнущий сексом и стыдом, казался таким беззащитным. — Ты очень красивый, — сказал Кёджуро. — Ты умный, добрый, вежливый, трудолюбивый. Хорошо готовишь и соблюдаешь чистоту. Ты много зарабатываешь. Как ты можешь говорить, что это я слишком хороший для тебя? — Я просто знаю, дурачок. Это так. Кёджуро покачал головой, обречённо вздохнул и раскинул в стороны руки: — Обними меня. Глаза Тенгена зажглись надеждой, и он тут же прижал Кёджуро к себе. Его объятия всегда были самым надёжным убежищем на свете, даже если мир вокруг рушился. Кёджуро прижался щекой к груди и прислушался к учащённому ритму чужого сердца. Вчера они были просто друзьями. Сегодня они оступились и оказались в пограничной зоне. Кто они теперь друг для друга? Кёджуро не знал. Он не знал, сможет ли когда-нибудь ответить на чувства Тенгена с тем же пылом, с каким тот их переживал. Но потерять его было бы страшной глупостью. Ещё много времени пройдёт, прежде чем произошедшее уложится в логику их жизни. Обнимая Тенгена, Кёджуро лишь надеялся, что судьба не разведёт их пути столь идиотским способом.