среди картин

тишина в огромной картинной галерее такая, что слышно собственное дыхание. ходьба откликается громким эхом в пустом одиночестве среди безжизненных произведений искусства. хочется просто сесть и несколько часов рассматривать одну картину, наплевав на людей вокруг и смену дня и ночи, зависнув взглядом бездонных глаз в одну точку, словно смотришь сквозь, а мысли твои совершенно не здесь – где-то далеко за пределами мира – и заполнены одним человеком. на коленях скетчбук, карандаш легко набрасывает линии, вырисовывая не глядя узнаваемый и тревожащий сердце силуэт. каждая страница заполнена этим юношей, даже если на первый взгляд кажется, что это не так. его влияние все равно присутствует тенью на всех набросках: будь то вещь, что напоминает о нем, или что-то, что ему нравится. длинные пальцы нежно, едва касаясь бумаги, проводят по нарисованному человеку – и почти моментально, словно обжегшись, он отдергивает руку, скидывая скетчбук куда-то на другой край скамейки. не знаешь, куда деть руки. мысли становятся резкими, неправильными и вызывают только отвращение к себе. ничего, казалось бы, не произошло, а собственные чувства кажутся чересчур непотребственными. будто ты не такой как другие люди: тебе запрещено чувствовать, ты не заслуживаешь. у тебя нет позволения рисовать даже его силуэт, а так хочется запечатлеть и в тайне от всех хранить бесчисленные портреты, далеко, там, где никто не обнаружит ни картины, ни его противоречивые чувства. голос нашептывает: "ты поступаешь неправильно, ты ужасен", усиливая неконтролируемую панику, накатывающую как волна. из мира своих скомканных мыслей его возвращает далекое эхо неизвестных шагов. от неожиданности янь чжэнмин резко вскакивает и, забыв про все вещи, быстрым шагом направляется в следующий зал, сбегая от нахлынувших чувств. замученный жизнью карандаш отлетает неясно куда, а почти законченный скетчбук, полный позорных доказательств собственных эмоций, падает на пол. пустая сумка забыта на скамейке. но лишь до тех пор, пока чьи-то холодные руки бережно не поднимут брошенный блокнот и не заберут оставленную сумку. сбежав, янь чжэнмин останавливается напротив стены, которую, кажется, целиком занимает большая картина. рассматривать ее можно, наверное, целый день, погрузившись в омут своего сознания. янь чжэнмину нравится делать наброски картин, тем самым сохранив их в памяти; добавлять свои детали и мысли в эти скетчи. так и сейчас, абстрагировавшись от реальности, руки непроизвольно тянутся к сумке и ее содержимому. попытки достать пустоту обрушиваются резким осознанием вместе с паникой. "где мои вещи? я их потерял?! как же так?!" янь чжэнмин неверяще крутит головой из стороны в сторону, оглядывает зал кругом. надо возвращаться обратно. он смотрит куда угодно, но не прямо перед собой. - старший брат, куда ты уходишь? я принес твои вещи, - на плече чэн цяня висит белая вместительная сумка-почтальонка, а в руке упавший скетчбук с наклейками от младшей сестры. несчастный карандаш так и не был найден. янь чжэнмин испуганно замирает, медную монетку встретить он явно не ожидал. младший брат - то, что заполняет всю его голову. именно от него янь чжэнмин стал часто уходить прогуляться в музеи и картинные галереи. - что ты здесь делаешь?.. - забрав свои вещи, задает он встречный вопрос. во взгляде чжэнмина отчетливо мелькает проблеск страха, как будто то, чего он избегал больше всего, все-таки пугающе неожиданно произошло. - я искал тебя. старший брат, что с тобой?.. ты сам не свой в последнее время. ты все чаще и чаще отсутствуешь, когда я дома. ты меня избегаешь? лицо янь чжэнмина принимает нервное выражение, по которому каждый мог бы понять все его мысли. несмотря на это он все еще пытается придумать варианты отмазок, чтобы скрыть истинного себя. руки сами лезут в сумку, как будто там есть план спасения собственной гордости или недоступный никому другому домик. в конечном итоге это не могло продолжаться так долго, времени оттягивания ответа неловкими переглядываниями больше не было. янь чжэнмин издает странный нервный смешок и понимает, что ничего уже не поделаешь. просто выпрямляется, стоя напротив сяо цяня, скрепив руки за спиной в замок и опустив голову вниз, в попытке избежать взгляда, не открывая рта, он стоит, покорно готовый принять свою судьбу. рассматривать пол долго не приходится. чэн цянь подходит еще ближе к янь чжэнмину, слишком близко, и, подняв его за подбородок, как будто это что-то естественное и ни капли не должно смущать, говорит невинное: - старший брат? лицо этого самого старшего брата моментально вспыхивает, а внешне он выглядит еще более нервным, чем был до этого. от его показного высокомерия не остается ни следа. он поднимает руки, чтобы разорвать физический контакт, но чэн цянь, опередив его, кладет свои холодные ладони на чужие щеки. чжэнмин вновь зависает, словно не может понять, где он и что происходит. - старший брат, успокойся. все в порядке. у тебя на лице написано такое, что кажется, что ты живешь уже больше ста лет на этой планете, и сейчас за секунду пережил все эмоции разом. я, если что, не камень. - ты... - с трудом вырвавшееся слово после целого эмоционального переворота было прервано прохладным мимолетным поцелуем в губы. за это короткое мгновение никто даже не осознает произошедшее, но все слова, что янь чжэнмин собирался выдавить из себя, вновь испарились вместе с пониманием происходящего. предпочитая действия вместо слов, чэн цянь протягивает свои руки, соединяя их с ладонями неловко дернувшегося чжэнмина и переплетая их пальцы. наконец-то осмелевшись взглянуть на своего сяо цяня, янь чжэнмину становится ясно - он все знает, понимает, принимает и готов отдавать в ответ. между этими двумя давно выстроилось молчаливое взаимопонимание, несмотря на раздутые из ничего конфликты старшего брата. кто же знал, что чэн цянь, более далекий от понятия любви, в конечном итоге смог найти причину и следствие перемен настроения и поведения старшего брате. нелепо уставившись друг на друга со сплетенными руками, янь чжэнмин в немом жесте наклоняет голову набок, как бы спрашивая "ты точно искренен, или?..", и в подтверждение своим действиям и чувствам, чэн цянь снова наклоняется, целуя янь чжэнмина: все так же неумело, но чтобы дать понять, что случившееся действительно реальность. время словно останавливается для этих двоих, чтобы они могли молча стоять, глядя бесконечно в глаза своей любви, но, к сожалению, так только кажется. - старший брат, пойдем домой, скоро картинная галерея закрывается, - шепчет чэн цянь, уводя янь чжэнмина в сторону выхода. - сяо цянь, ты... сходишь со мной сюда завтра? - янь чжэнмин все еще помнит, как хорошо в его фантазии выглядит его медная монетка на фоне этих картин, а чэн цянь теперь знает о его желании. согласно хмыкнув в ответ, чэн цянь, как бы между прочим, начинает: - твой скетчбук... - янь чжэнмин моментально пылает, становясь похожим на свеклу, вспыльчиво прерывая все дальнейшие слова. - забудь! ты ничего не видел! ты сегодня более болтливый, чем обычно! даже после того, как много произошло в отношениях между этими двумя сегодня, остается еще очень много невысказанных слов и необходимых обсуждений. требуется раскрыть таившиеся глубоко в сердце страсти и нежности, такие нужные им обоим, приступить к высказыванию трепетно хранившихся чувств, сокрытых в скетчбуке. на одной из его страничек элегантным почерком, еле заметно, карандашом, будто автор хотел сохранить эту тайну, написано: "полон зал картин, но самый красивый среди этого искусства ты".