Реванш

Нагиса никогда не казался Карме простым как три копейки. Это только потом стало понятно, что все вокруг так считали. Возможно, сумасшедшие чуют друг друга. На уровне первобытных инстинктов. Как собаки. И только расколоть Шиоту все никак не получалось. В него будто вплавилась эта мордашка добродушного простачка. И только от взгляда его иногда внутренности становились как обесточенные. Жалко, что не у Акабанэ, а вечно у кого-то другого. То у бессовестных прихвостней Асано, то у сильно хитрых преподавателей физкультуры. Карме локти хотелось кусать от того, что не ему досталось право лицезреть чудовище, которое дремлет внутри Нагисы. Зато сейчас кровь стыла в жилах, а сердце заходилось как сумасшедшее от одного вида ледяных глаз. Вот то, чьего пробуждения он ждал. Пробуждения равного соперника и настоящего сумасшествия. Не этих дешевых ужимок парней, все облизывавших дула пистолетов. Нагиса вряд ли представляет себе, какого монстра носит в собственной голове. Ладони от ликующего восторга подрагивают. Карма готов клясться, что вся жизнь проносится перед глазами от совершенно безумного и самого отстраненного взгляда напротив. И в этот момент он чувствует себя живее, чем когда-либо. Шиота готов драться насмерть — он это ощущает кожей. Воздух наэлектризован как перед грозой. Нагиса не нападает первый. Он будет оценивать обстановку и ловить Карму на ошибках, которые тот допускает в силу своей горячности. Акабанэ плевать, чем это кончится. Он хочет почувствовать эту схватку каждой клеткой своего тела, поэтому, не успев ощутить землю под ногами, срывается с места в замахе. Нагиса ловкий. Он его удары обходит как вода или воздух. Он быстрый и почти бесшумный. Чувство собственной неповоротливости сдавливает глотку и заставляет собраться. Карма чужое проскальзывающее запястье намертво захватывает. Перекидывает парня через себя. Тот даже не теряет равновесия. Но злится, похоже, потому что переходит к активным действиям. У Акабанэ закипает кровь от желания свою жизнь подвесить на ниточке и отдать в руки Нагисы нож. Как будто нет ничего ярче этого ощущения. Это игра в русскую рулетку. Никто не знает, когда у Шиоты сорвет крышу и он перестанет быть просто учеником класса убийц. Станет настоящим чудовищем. Карма надеется этот момент поймать собственными руками. Как сейчас, например, когда Шиота прикладывается ему локтем под ребра. Наверняка, до полного перевоплощения осталось всего ничего. Карма заламывает сопернику руку едва ли на мгновение, как он высвобождается. Это начинает даже надоедать. На языке отдает кровью, а запястья горят. Все тело сковано напряжением, которое замедляет движения. Нагису будто ничего не берет. Ни иссякающие ресурсы легких, ни дискомфорт от нанесённых травм. Карма сплевывает кровь в короткое мгновение и грубо идет на таран. Вся эта изящная изворотливость начинает раздражать до скрежета зубов. Шиота едва успевает закрыть грудную клетку руками, чтобы Акабанэ не вышиб из него дух. Соперник шипит и теряет равновесие. Карма ловит этот момент растерянности, чтобы нанести еще один удар. Когда Шиота справляется с собой и бьет в лицо, на Карму накатывает новая волна. Это разрывающая злоба, дико намешанная с восторгом. Нагиса слишком сильно уступает ему физически. Карма даже с места не двигается от силы его удара. Акабанэ так увлекся соревнованием с тем чудовищем, что сидит внутри хрупкого мальчишки, что забыл о самом хрупком мальчишке. Бьет наотмашь так, что соперник отступает на шаг назад. Карма дерется грубо. Буквально припечатывает Шиоту к земле тяжелыми ударами ботинка по хребту. Бушует и кипит от раздражения. Чувствует страх парня, пригвозжённого к сырой поверхности. Нагиса хрипит, рычит и захлебывается дыханием, когда пытается вывернутся из железной хватки. Акабанэ этого слишком мало. Слишком мало от монстра, запертого в ледяных глазах. Шиота уделал матерого бандита, едва мило ему улыбнувшись. Карма хочет плюнуть парню в лицо, чтобы разозлить. Чтобы он наконец показал, на что способен. Поднимает его изможденное лицо с земли за волосы и не успевает даже подумать о чем-нибудь, как Шиота применяет свое единственное оружие. Карму будто отбрасывает назад. В ушах шумит и гудит. Нагиса будто только это в бою умеет. Он бесит до страшного, но заставляет снова почувствовать на языке кровь и потерять почву под ногами. Шиота выхватывает нож и бросается на соперника в попытке поймать свой единственный шанс на реванш. Карме не хватает концентрации отразить атаку, поэтому парень делает захват, валит его на спину и прижимает шею намертво. Вот и все. Акабанэ бьётся как рыба, выброшенная на берег. Кислорода быстро перестает хватать. Все тело пробирает зудящая судорога от беспомощности. Нагиса — удав. Он не отпустит. Карме остается нащупать нож где-то в листве или отдать нож Нагисе. Акабанэ сдается чудовищу. Нагиса совсем не такой как Карма. Он ловкий, слабый в какой-то мере, а самое главное, он делает ставку только на одну свою сущность. На монстра, живущего внутри него. С ним нельзя выйти на поединок один-на-один и драться на равных. Нагиса объективно слабее. Но почему-то именно он сидит на бедрах Кармы и мертвой хваткой держит его за горло. Карму это заставляет дрожать. От бешенства. От восторга. От невыброшенного адреналина. Нагиса завораживает и так невыносимо раздражает. Карма хочет реванша.