Mayobarbara

            Космос. Небольшой космический корабль плавно летел в сторону населённой планеты. В иллюминаторе корабля уже виднелись очертания прекрасной голубой планеты, разбавленной зелёными пятнами лесов и коричневыми полосами гор. Чем больше и ярче становились её очертания, тем сильнее охватывало волнение молодую девушку, завороженно смотрящую на такое знакомое небесное тело. Земля.             «Земля», — вторила в мыслях девушка, — «Как же давно я была здесь…будто целую вечность назад.… Десять лет уже прошло, а ты по-прежнему озаряешь меня своим насыщенным сиянием…но сейчас от тебя не возносятся ввысь дымящие костры с полей брани. Больше никакого удушливого мрака». В зелёных глазах расплескалась затаённая грусть.             Корабль заходил на посадку, снижаясь по терминалу. Руки дрожали, а пальцы нервно сжимали лямки дорожной сумки. Щемящее чувство сдавило грудь взволнованной пассажирки.             Яркий солнечный свет полностью заливал Эдо. На удивление тёплый мартовский ветерок шелестел листвой и разносил по городу приятный аромат сливы.             «Начало ранней весны….». — В голове пролетали давние образы мимолётного счастья, во время которых случались забавные и не очень моменты. Вечные споры Такасуги и Сакаты, пьяные драки серебряноволосого самурая с Миядзаки, безнадёжные попытки Зуры разнять их, громкий смех Сакамото. «Интересно живы ли ещё эти придурки?», — мысленно вопрошала она у вселенной. Вселенная молчала. Впрочем, как и всегда…             Сделав первый шаг, вновь ступила на землю. Давно забытые ощущения со скоростью света пронзали тело девушки, позволяя вспомнить тот самый момент, когда последний раз стояла на Земле, как вместе с Тацумой молча смотрели на отдаляющуюся от них родную страну, отрываясь всё дальше и дальше от планеты. Прочь от бессмысленной войны, вслед за своими мечтами.             «Прости, Сакамото.…Оказалось, мои мечты всегда вели меня длинной и тернистой дорогой обратно домой…на Землю», — печальная улыбка прервала внутренние терзания незнакомки.             В воздухе с надеждой повис вопрос:             — Смогу ли я вернуться к мирной жизни?             Ласковое дуновение ветра слегка растрепало золотистые волосы молодой девушки, принеся за собой тёмно-розовые лепестки с неподалёку растущих деревьев.             Печаль сменилась уверенностью, озарив прекрасное лицо девушки счастьем и давно забытой искренней улыбкой.             — Да. Однозначно получится.                                                                                                                               ***             Утро в Эдо начиналось с первыми лучами восходящего солнца, знаменующими начало нового дня. Началом рабочего дня. Район Кабуки не был исключением. Важные клерки в деловых костюмах спешили на электричку, дабы добраться до своих, несомненно, богатых офисов компании, торговцы спешно открывали свои лавки и магазины, распахивали двери для всех желающих закусочные и кафе. Никто не оставался не у дел. Как говорится: «Хочешь есть — умей вертеться». Вот и приходится работать.             Так и началось очередное утро для Огаты Рэн, молодой девушки лет двадцати пяти, что проворно выставляла горшки с цветами около входа в цветочную лавку, вывеска которой гласила «Лес Хедоро». Большинство жителей района ужаснулись бы сией картине. Спросите почему? Ответ вы найдёте в названии лавки, именованной в честь самого хозяина этого, безусловно, прекрасного места. Хедоро. Двухметровый жуткий зеленокожий дакини с острыми зубами, внушительными рогами и красными зрачками. Весьма устрашающий вид, который совсем никак не сглаживал цветок, что рос у того на голове. Вышеупомянутый также вышел из глубин помещения, принося с собой новый товар. За радостной беседой работа спорилась, вдвоём они управились гораздо быстрее.             Данная картина весьма пугала и наводила жуть на случайных прохожих. Ужасный монстр и мило улыбающаяся ему девушка. «Возможно она у него в заложниках», — думали некоторые из них. Но глядя на уже казавшуюся издали милой, а вблизи жуткую улыбку златовласой работницы, естественно, подойти и спросить они не решались. Другие же в страхе убегали подальше от той улицы, зарекаясь больше никогда в жизни там не появляться, опасаясь остаться в таинственном цветочном магазине навеки вечные…. Наивным прохожим было невдомёк, что зелёное чудище имело поистине добрый характер и было милым в душе, а девушка с жуткой улыбкой видела эту самую душу, игнорируя устрашающий вид дакини.              Хозяин лавки зашёл внутрь, чтобы спустя пару минут вновь вернуться на улицу, держа в руках горшок с одиноко растущим цветочком с розовыми лепестками.             — Какой красиииивый, — с сердечками в глазах протянула Рэн, — И кому же достанется эта прелесть, Хедоро-сан?             На что дакини радостно оскалился улыбнулся, с любовью смотря на цветущее растение.             — Ты как всегда проницательна, Рэн-сан. Это подарок для наших соседей в честь знакомства.             — Ты прав. Нам очень важно наладить хорошие отношения с теми, рядом с кем мы живём. Иди и поприветствуй их, я сама полью цветы и присмотрю за магазином. Можешь положиться на меня, Хедоро-сан! — воскликнула Огата.             Зеленокожий гигант смущённо зарделся и, утвердительно кивнув головой, направился к соседям.             Мурча себе под нос жизнерадостный мотивчик, Рэн принялась за поливку выставленного на улицу товара. Невооружённым глазом было заметно как девушке нравилась её работа. Огата всегда тяготела к природе, а в особенности к растениям, она очень любила цветы. Побывав в космосе и облетев множество планет, Рэн довелось узреть невиданное разнообразие диковинных цветов, что в свою очередь ещё сильнее укрепило эту любовь.             «Как же я рада, что вернулась обратно. Никаких войн и прочей резни, в которых пришлось прозябать всё это время. Так тихо и спокойно», — мысленно размышляла золотоволосая девушка. Хоть ей всё ещё было непривычно ходить без оружия, но она вовсе не жалела, что решилась вернуться домой, оставив позади постоянные махинации Тацумы и их «неожиданные» грязные последствия, которые приходилось разгребать ей и её напарнику по несчастью, для которого подобные заварушки были за счастье. Доволи дерьмовая работёнка была у Рэн: нечестные сделки, устранение недовольных и препятствующих бизнесу Сакамото. Для этого он и нанял увязавшуюся за ним в далёкий космос знаменитую убийцу времён Джоишиши. Но те времена закончились, тяга к битвам угасла в душе наёмницы. Ей больше не хотелось никакого насилия и бойни, пропало желание проливать чужую кровь и жить в постоянном напряжении. Осталось лишь желание вести мирную и спокойную жизнь. Девушка не жалела, что оставила прибыльный бизнес позади.             «Пошёл ты к чёрту, Тацума!», — с усмешкой подытожила поток своих мыслей золотоволосая.             Огата Рэн больше ни о чём не жалела.                                                                                                                                     ***             Несмотря на раннее утро, в Йородзуе никто не спал и тем более не ссорился как обычно. Садахару был не в счёт: огромный белый пёс мирно спал возле стола, забавно выдувая из носа пузырь. На фоне звуков чихания и сморкания в бумажные платочки, негромко работал телевизор. Шинпачи очередной раз высморкался и в своей заунывной манере досадно изрёк:             — В этом году поветрие ещё хуже, чем в прошлом. В городе каждый болеет насморком. Что происходит?             — Ещё не настала пора кедровой пыльцы. Слышал это из-за инопланетной травы, кошмар… — Гинтоки снова чихнул, имитируя очередную «похожую» на чих фразу.             Шимура раздражённо начал спорить с самураем о неправильности его «похожей» фразы. На что Саката спокойно подытожил:             — Даже ведьма с первого этажа в постели и магазин закрыт.             — Отосе-сан больна? Та Отосе-сан? Что спокойно съедает на завтрак пыльцу. Ты про эту Отосе-сан? — подросток шокировано уставился на начальника, представляя истинный облик хозяйки бара этажом ниже.             — Знаю, что ты хочешь сказать. Поветрие в этом году ужасное, — лениво отозвался серебряноволосый самурай.             Рыжеволосая ято молча слушала размышления товарищей, ворочая головой то в сторону Гинтоки, то обратно к Шин-тяну.             Шимура успокоился, сделав замечательный и разумный в их ситуации вывод:             — Тогда нам не стоит выходить на улицу.             — А, у нас кончились платки. Шинпачи сходи, купи, — вдруг отозвалась Кагура, держа в руках пустую коробку от салфеток.             Только успокоившийся подросток вновь раздражённо взвился:             — Эй! Не слышала, что я сказал?             — Просто сходи и купи. Это можно поручить только тебе умнику, — в тон мужчине лениво продолжала гнуть свою линию девочка-подросток.             — Что ты сказала, дура? Катись на свою родину! — уже истерично орал Шинпачи.             Гин-сан снова чихнул, продолжая усердно копаться в шуфлядках своего рабочего стола, пытаясь найти нечто известное одному лишь ему. Затем точно подметил:             — А, начинаю понимать, что между домом и улицей разницы нет. Откуда только эта пыльца берется? Может цветущее дерево под носом…но не думаю, что есть такое в квартале Кабуки.             Но подростки совсем не слушали рассуждения своего начальника, они продолжали ругаться между собой и уже начали драться, грозясь превратить дом в руины. В итоге рыжеволосая, сильно разозлившись, швырнула оппонента так, что бедный и избитый Шинпачи-кун проломил телом окно, без движения перегнувшись через раму. Только щепки полетели во все стороны.             Саката нашёл наконец, что искал: искомый рулон туалетной бумаги идеально подошёл для того, чтобы её кусочками хорошенько заткнуть ноздри. Следом молодой самурай подошёл к разломанному окну и поинтересовался, жив ли Пацуан. В ответ лишь послышались стоны вышеупомянутого. Но внезапно вниманием кучерявого самурая завладело нечто за пределами окна. Это было высоченное дерево, чья громадная крона торчала из дома-башни.             — Аре? Не может быть… Аре? — пришлось несколько раз протереть глаза, но реальность никак не изменилась.             Тишину разрезал звук дверного звонка. Гинтоки лениво повернулся в сторону входной двери, но так и не успел ничего сказать по данному поводу, как его прервала Кагура-чан:             — Шинпачи, это клиент. Открой дверь.             — Ты на что нужна! Чего раскомандовалась? — воскликнул внезапно вскочивший Шимура.             Рыжеволосая девочка повернулась в сторону взбешённых очков и нагло повторила:             — Открой дверь. Только такой умник как ты на это способен.             — Бесит! Эта сучка бесит меня больше всех! — торчащая из головы деревяшка ничуть не портила образ Пацуана.             Ято расслабленно расселась на диване и начала нести откровенную чушь по словам всё ещё злой подставки под очки.             Подростку, как единственному адекватному человеку в доме, пришлось включить свойственный ему режим воспитанного человека и идти встречать гостя.             — Почему вечно я? — с обидой пробубнил он, раскрывая сёдзи.             Первым, что предстало перед взором местного дворецкого, был необычный цветок, растущий на голове зеленокожего аманто, затем опуская глаза ниже, он увидел больше рога, красные глаза и в принципе сам устрашающий вид…чудовища, держащего в руках горшок с розовым цветком. С лиц подошедших самурая и ято скатились капельки пота.             — Здравствуйте, приятно познакомиться. Я по соседству живу. Меня зовут Хедоро. «Хе» как треск. «До» как злой. «Ро» как маска Робина. Я Хедоро.             Йородзуя застыла в ужасе, Шин-тян казалось свалится в обморок от увиденного. Меж тем жуткий сосед зашёл в дом, вынуждая Шимуру сдвинуться вглубь дома.             — Я пришёл, чтобы поприветствовать вас. Я работаю в цветочном магазине и принёс в подарок этот цветок, — слегка поклонился и протянул его в руки до смерти перепуганного очкарика, — Возможно, я вас побеспокою, но впредь постараюсь проявлять уважение. Что же, спасибо за внимание.             Двухметровый аманто снова поклонился и вышел из дома Йородзуи. Сёдзи закрылись. Очки дёргано повернулись к Кагуре и Гин-сану и во весь голос завопили: «Жууууууть!».             — Вот это ужас-то! Что это было? Мой сосед Хедоро ужасен! — ведомый догадкой Гинтоки вернулся к дыре в окне, — Эй! Этот лес Хедоро?             Шин-тян также не верящим взглядом уставился на дерево за окном, его знатно трясло:             — Чёрт возьми, что это? Она цветёт как сумасшедшая! Так вот почему весь Эдо болеет! Неудивительно, что все ушли оттуда. Похоже, он прибьёт нас, если возникнут проблемы.             — Оя, оя, заехал кое-кто слишком наглый…             — Но он работает в цветочном магазине, — возразила хранившая до этого молчание Кагура.             — Не мели чушь! Как не посмотри, его лицо подтверждает его намерение захватить Землю. Он продаёт цветы днём, а ночью работает над захватом мира. Он хочет захватить Землю, после того как обезвредит всех своей пыльцой.             Шимура медленно развернулся к цветку, мирно стоявшему в горшке на столе. Осознание неизбежности и обречённости с головой накрыли его:              — Он принёс нам цветок…аре?             Йородзуя, обгоняя друг друга, побежали прочь из дома, Садахару продолжал игнорировать вопли хозяев и дальше смотрел свои собачьи сновидения.             Входные сёдзи в очередной раз за утро раскрылись, явив домочадцам лик ушастой воровки в медицинской маске. В руках она держала объявление, которое спустя пять секунд швырнула в дом, предпочитая не отвечать на странные вопли нахлебников из мастеров на все руки. Ушла.             Валяющийся на полу Пацуан раскрыл его и вновь истерично заорал.             — Гин-сан! Объявление…нам нужно его передать Хедоро! — казалось его глазные яблоки вывалятся наружу от ужаса.                                                                                                                                     ***             Спустя некоторое время. Цветочный магазин «Лес Хедоро».             — Хедоро-сан, ты вернулся! — радостно воскликнула Рэн, — Как тебе наши соседи?             Зеленокожий гигант мило улыбнулся и принялся делиться впечатлениями.             — Мне показались они весьма забавными. Впрочем, беседа наша была весьма непродолжительна, по-моему, они были чем-то очень заняты и имели слегка нездоровый вид. Надеюсь их здоровье скоро придёт в норму, — в голосе зазвучало неподдельное беспокойство.             Девушка, упершись руками о стойку с кассовым аппаратом, внимательно слушала добродушного хозяина магазина. «Сто процентов это из-за пыльцы твоего экзотического дерева, Хедоро-сан», — мысленно ухмыльнулась цветочница.             — Ты, как и всегда, добр ко всем, Хедоро-сан, — тихо произнесла золотоволосая, но в глазах её, напротив, плясали радостные огоньки. Весь её вид кричал о нетерпении поделиться отличной новостью.             Дакини, заинтересованно глянув на Рэн, начал бегло осматривать выставленный на улицу товар — никаких изменений. Глаза хозяина цветочной лавки дважды повторили свой путь…и снова ничего. Ничего не изменилось с тех пор, как он ушёл приветствовать соседей. Огата продолжала неотрывно следить за реакцией Хедоро, она совсем не моргала…и, кажется, её начинало трясти от предвкушения. Дакини, наконец, сдался в попытках понять ход мыслей своей работницы.             — Что-то случилось в моё отсутствие, Рэн-сан? — по-прежнему вежливо поинтересовался тот.             Изящные кисти девушки, что ещё недавно служили ей опорой, активно постукивали по кассовому аппарату, выбивая одной ей известную дробь. Не затягивая больше интригу, золотоволосая на выдохе выпалила:             — У нас были покупатели! Они купили несколько саженцев китайской розы и японской камелии. Им настолько понравились наши цветы, что они обещали заходить почаще. Мы условились о скорейшем заключении договора об организации регулярных закупок в нашем магазине!             У хозяина лавки перехватило дыхание. Шок смешался с радостью.             — Кто они? — с волнением спросил взбудораженный новостью дакини.             — Какие-то важные шишки, из знати. Сказали, что завтра пришлют своих представителей для заключения официального договора, а их главный садовник осмотрит образцы растений и подтвердит качество, — как бы между делом, монотонно ответила молодая сотрудница.             Сердце Хедоро забилось в два, а то и в три раза быстрее, а затем ухнуло вниз. Он понимал, что когда важные персоны узреют его лик, то не видать им удачных переговоров… убегут, лишь завидев издалека его силуэт. Мрачные мысли заполонили голову здоровяка. Только блеснувший свет во тьме тут же погас рухнувшей надеждой.             Огата почуяла неладное, заметив хмурый вид хозяина магазина. Подойдя к начальнику-аманто, положила свою ладонь тому на предплечье. Простой жест поддержки позволил отвлечься угрюмому дакини от своих унылых дум.             — Можешь не беспокоиться о встрече, Хедоро-сан, я всё устрою как надо. Тебе нужно лишь присутствовать на встрече, слушать важных господ и мило улыбаться, а в конце поставить подпись. Говорить буду я, — успокоила начальника Рэн.             Девушка излучала небывалую уверенность и непоколебимость, ничто не могло разрушить её убеждённость в успешном исходе. Хедоро выдохнул. Искренне улыбнулся подчинённой.             — Спасибо, Рэн-сан.             Мужчина был рад, что знаком с такой представительницей человеческой расы. На таких людей всегда можно было положиться в трудную минуту, они одним своим видом вселяли веру в торжество справедливости и надежду…нет, скорее уверенность в завтрашнем дне. Хедоро отлично знал цену таким качествам. Он был безмерно счастлив.              — И на нашей улице будет праздник, — философски бросила Огата, возвращаясь к работе.                                                                                                                               ***             В то же время. Около хостклуба, рядом с цветочной лавкой «Лес Хедоро».             — Жууууть, — в унисон протянула троица из Йородзуи, наблюдая как смущённый Хедоро скрывается в недрах магазина.             Их временное укрытие в виде стоящего рекламного щитка, слабо выполняло свою функцию: торчащие сверху головы были тому подтверждением. Однако данное упущение не мешало им вполголоса переговариваться, а вернее спорить о том, кто отнесёт объявление хозяину магазина. Если они думали, что их бурное сражение в «камень-ножницы-бумага» было тайным, то они глубоко заблуждались.             Шумная возня и недовольные вскрики мастеров на все руки не остались без внимания возившейся с саженцами цветов Рэн: жутко милая улыбка больше не могла перекрыть зарождающееся раздражение молодой девушки. После очередных противных на слух и не имеющих логики восклицаний кучерявого самурая, на лице золотоволосой стали проступать желваки, всё сильнее выделяющиеся на каждом последующем тупом высказывании Сакаты. Огата была готова взорваться и размазать об стенку хостклуба «для нищих» обладателя подозрительно знакомого голоса, лениво растягивающего гласные. Скосив глаза в сторону разворачивающейся драмы, Рэн окончательно убедилась в своих догадках: недовольный крикун оказался старым знакомым со времён войны Джоишиши. Гинтоки. Саката Гинтоки — ленивый серебряноволосый самурай, постоянно выдающий пошлые и извращённые шуточки в её сторону. Идиот, который самым наглым образом приватизировал последние средства девушки, пока она отлёживалась с ранением.                                                                                                                               ***             «Украл. Мои. Последние. Деньги. УКРАЛ И СПУСТИЛ В БОРДЕЛЕ!!! Ублюдок-Саката!», — мысленно рычала Рэн. Хоть они и были не так долго знакомы на войне, и прошло уже десять лет, золотоволосая цветочница ничего не забыла. Расквитаться с хитрым кучерявым ублюдком не вышло, как назло самурай слишком хорошо прятался от уже выздоровевшей бунтарки. За неимением других вариантов, отсутствия средств к существованию и желания участвовать в бессмысленной войне, девушка последовала за Сакамото в космос. Огата ничего не забыла.             Хедоро, находящийся в помещении, узрел стремительные метаморфозы на красивом лице сотрудницы и решил выяснить в порядке ли та. Вовремя. Ещё несколько секунд и кровопролитие было бы не остановить. Рэн неловко посмотрела на хозяина лавки и хотела уже по привычке ответить, что всё в порядке, как речь дакини оборвалась на полуслове:             — Рэн-сан, всё хоро…             Внезапно споткнувшийся Паччи-мальчик метнул картонку с объявлением прямо в лицо Хедоро. Воцарилось гнетущее молчание. Ни единого звука. Совсем рядом бесшумно пролетело перекати-поле…             Йородзуя застыла в ужасе. Нет, не просто в ужасе, а в УЖАСЕ. Лица Гинтоки и Пацуана с которым теперь точно покончено настолько побелели от осознания тщетности надежды на своё выживание, что могли сравниться с представителями расы Ято. Хотя Шимура стал даже белее Кагуры-чан.             «Прощай, Пацуан, мы тебя никогда не забудем», — равнодушно промелькнуло в мыслях рыжеволосой ято, лениво смотрящей на поглощенного мыслями о неминуемой смерти серебряноволосого самурая.             Неловкая пауза затянулась.             Глаза Огаты подозрительно сверкнули. «Теперь же звёзды совпали идеально, кучерявый ублюдок», — хищно улыбнулась бывшая убийца. Настало время для небольшой и сладкой мести.             Как по щелчку пальцев все звуки вновь заполнили пространство: запели птицы, зашелестели листья на саженцах, стоящих около Рэн… лёгкое дуновение ветра, разносящее вредоносную пыльцу по всему району.             — Какой ужас! Ты в порядке, Хедоро-сан? — стремительно накинув обеспокоенный вид, работница магазинчика подскочила к жертве чудовищного недоразумения, пытаясь вытереть кровь с лица дакини.             Да, всё верно, именно пыталась. С её ростом было весьма и весьма проблематично дотянуться до лица двухметрового, а возможно и выше, зеленокожего аманто. Хозяин цветочного магазинчика, аккуратно забрав из рук мельтешащей и подпрыгивающей подчинённой салфетку, стёр капли крови со своего ужасного пострадавшего лица.             — Не ожидал нашей скорой встречи, Йородзуя-сан, — смущённо произнёс Хедоро-сан, будто минуту назад не произошло локального апокалипсиса, — Вы, наверное, по делу? Пройдёмте в дом, — не дожидаясь ответной реакции застывших статуй нежданных гостей, скрылся внутри магазина.             Молодая цветочница засуетилась рядом с ожившими мастерами на все руки, приглашая их поскорее зайти в дом, пока Хедоро-сан не начал переживать:             — Прошу вас, проходите — не стесняйтесь. Хедоро-сан очень не любит ждать, не стоит беспокоить его по таким мелочам.             Жутко милая и услужливая улыбка Огаты не предвещала ничего хорошего. Троица напряглась. Сакату передёрнуло.             — Оя, оя. Нет таких вещей в мире, к-которых бы Гин-сан с-стеснялся, — сквозь напускную браваду в голосе проскальзывала нервозность.             От мыслей о неизбежном конце Шинпачи даже колко не ответил на очередную очевидную ложь самурая, на деревянных ногах следуя за симпатичной незнакомкой внутрь цветочной лавки.                                                                                                                               ***             Вжииих-вжуух. Вжииих-вжуух. Кухонный топорик в руках дакини задорно скользил по точильному камню. Мастера на все руки неотрывно следили за движением этого ОЧЕВИДНО холодного оружия в руках этого ОЧЕВИДНО хладнокровного убийцы-захватчика.             Наблюдая за Гинтоки, золотоволосая сделала окончательный для себя вывод: молодой мужчина не узнал её. «Ну что за кретин». Тем было лучше для спектакля-мести.             — Ооо, Хедоро-сан, ты так любезен: угостить обедом наших соседей! — в умильном тоне пропела Рэн.             Устроившаяся на подушках Йородзуя дружно сглотнула от страха, что не осталось не замеченным коварной помощницей аманто.             — Пустяки. Как радушный хозяин я должен показать всю мощь гостеприимства моей расы.             «Обед приготовят из нас!!!», — захлёбываясь ужасом, лица «счастливых» гостей сравнялись по цвету с мелом. Зрелище дрожащей троицы радовало глаз золотоволосой цветочницы. Ладно, детишек ей было немного жаль… но видеть, как бесящий Саката едва не задыхается от поглотившего его кошмарного примитивного чувства, было усладой для очей Огаты.             Сервируя традиционный низкий столик, девушка продолжала мило заливаться соловьём:             — Вы не представляете как вам повезло! Вам выпала честь вкусить коронное блюдо Хедоро-сана! Ууу, счастливчики!             Хозяин лавки, смутившись, стал рассказывать о вариантах приготовления данного блюда у себя на родине. Йородзуя вдохнула и забыла выдохнуть, впрочем дакини по-прежнему не замечал очевидного.             — Помню как я впервые попробовала этот шедевр кулинарии… — продолжая рекламировать кулинарные способности шефа, Рэн удовлетворённо подмечала усугубляющуюся панику на лице кучерявого самурая.             «О, дааа. Да тебя уже всего трясёт, Гинтоки-кун». Маниакальный блеск в зелёных глазах мог бы легко выдать милую лицедейку. Но эффект наконец был достигнут в полной мере: ублюдок Саката уже готов сбежать из логова зеленокожего чудовища и его сообщницы, сверкая пятками.             В отчаянной попытке изменить свою участь самурай резко вскочил и с кличем бросился в сторону зеленокожего палача аманто. Казалось бы решительные действия должны были окупиться.… Как бы не так! Посреди комнаты атакующий был остановлен самим Хедоро и его топориком.             Брызги крови на стенах и потолке, словно хаотичные мазки пьяного художника, нарекшего их великим искусством. Огромная лужа вишнёвого сиропа на полу, разлившаяся будто закатное море у берега….             Доподлинно не было известно в чьём же воображении заиграли новые яркие краски, изобразившие дикую и кровавую картину достойную фильма от Тарантино, но одно было ясно — всё ложь! Не было никаких алых и бордовых рек, не было хладного трупа, ещё недавно фантазирующего на тему «Где достать деньги на следующий выпуск «Джампа»…. Ничего из этого не было! Как бы вам не хотелось! НИ-ЧЕ-ГО! Совершенно.             Как бы сильно не желала Огата отомстить кучерявому идиоту, девушка не хотела возвращаться к привычкам из прошлой жизни. Никакой крови и кишок наглых идиотов.             — Аккуратнее, Саката-сан. Следуют проявлять должное внимание к окружающему миру. Ты мог наступить на него, — мягко упрекнул самурая дакини, подняв с деревянного пола небольшого жучка, которого чуть не постигла незавидная участь.             Сие стало последней каплей для только возродившегося из пепла мужественного порыва Гинтоки: инстинкт самосохранения победил. Серебряноволосый, напрочь забыв про своих подчинённых, с максимальной скоростью рванул прочь из помещения, думая, что там выход из адского цветочного магазина, почему-то скрылся вглубь дома.             Хозяин дома успел лишь вдогонку крикнуть:             — Куда же вы, Саката-сан?             — А как же обед? — в притворном испуге воскликнула девушка.             Впрочем, подростки долго не думая, с визгом умчались следом за своим нерадивым боссом.             Недоумение на лице Хедоро сменилось тревогой.             — О, нет! Я должен догнать их и выяснить в чём дело! — отправился за гостями.             Стало тихо и пусто. Смотрящая вслед Рэн так и осталась стоять в подносом в руках, однако девушку это ни капли не беспокоило.             — О, да, обязательно выясни, Хедоро-сан. А я закончу приготовление наивкуснейшего блюда, — тактично умыла руки помощница аманто.             Лёгкая ухмылка на лице Огаты стала уж совсем гаденькой… вернее сказать превратилась в широкий оскал. «Просто бесподобно! Хедоро отлично отыграл. Спектакль удался!», — с чувством выполненного долга молодая девушка от души рассмеялась. Она не боялась быть застигнутой врасплох. Всё равно никто не услышит, ведь вопли Йородзуи и топот Хедоро доносились уже с верхних этажей.             Отсмеявшись, под аккомпанемент приглушённого шума разборок коварная девушка направилась к электрической плитке. Напевая популярный весёлый мотивчик, Рэн продолжила наспех брошенную готовку.             А они там пусть сами разбираются…