Путь человека.

Истощающая чума пришла к Альдекальдо в начале марта 2000, причём началось всё максимально невинно, один из рабочих, занимающихся разбором завалов пожаловался на небольшое недомогание и обратился в медпункт. По симптоматике всё походило на обычную простуду, но на следующее утро пациент демонстрировал все признаки Истощающей чумы: высокая температура, обильное потоотделение и быстрая потеря массы тела, он буквально усыхал на глазах. Купировать возникшую панику удалось только с помощью силы, пятьдесят приехавших со мной воинов, работая кулаками и дубинками разогнали начавшуюся собираться толпу и отправили всех по палаткам. Люди поначалу роптали, но вскоре поняли, зачем это было нужно. Так как отгородиться от проблемы уже было нельзя, я решил рискнуть и начать исследование болезни, и пусть мои знания в микробиологии и вирусологии были не так хороши, но никого лучше среди Альдекальдо сейчас просто не было. Первым моим приказом было вынести на отдельный пустырь медпункт для заражённых чумой людей, рядом была размещена большая палатка, куда тут же установили всё исправное медицинское оборудование, которое было найдено на руинах Лос-Анджелеса. Вторым приказом было отправиться в найденный мной ранее бункер для хранения радиоактивных материалов правительства США и привести оттуда все средства индивидуальной защиты, заодно захватив парочку ящиков с урановыми таблетками, чтобы не ездить за ними несколько раз. Не дожидаясь пока экспедиция вернётся обратно, я, нацепив на себя комплект радиохимической защиты приступил к исследованию заражённых тканей и тела пациента. С исследованием тела возникла небольшая проблема, ведь родственники погибшего хотели его похоронить, и не желали слушать никаких увещеваний о том, что, исследовав его тело можно попробовать создать вакцину и спасти тысячи жизней. Пришлось вновь поступать жестоко, и силовым путём заставить родственников отступить. Вскрытие и сбор анализов показал, что основной причиной смерти пациентов является ненормальное ускорение всех обменных процессов в организме, что и приводит к истощению. Дополнительно, вскрытие показало, что в основном болезнь поражает печень и сердце, в меньшей степени почки и лёгкие. Так как все эти органы задействованы в циркуляции крови, первые анализы, взятые из кровеносной системы и костного мозга. Однако, ничего путного рассмотреть с имеющимся оборудованием не удалось, а потому пришлось проверять анализы с помощью химических маркеров, которые хоть и были просрочены, но какой-то результат ещё давали. Пока я исследовал первого пациента, симптомы заболевания продемонстрировали ещё с десяток человек, которых тут же изолировали и начали проводить расследование, с кем с момента возможного заражения они контактировали, чтобы изолировать и потенциальных переносчиков болезней. Получив ещё несколько трупов в своё распоряжение, я начал набирать статистику и кое-какой прогресс уже наметился. У всех пациентов был повышен уровень тироксина и трийодтиронина в крови, гормонов, что отвечают за обмен веществ, а значит следующим органом для изучения стали щитовидные железы трупов. Увы, но тут меня ждал тупик, никаких аномалий при исследовании желёз найти мне не удалось, если не считать того, что все они были на удивление здоровыми, можно сказать пребывали в идеальном состоянии. Пока я занимался своими исследованиями, с остальными Альдекальдо я почти никак не контактировал, только забирал еду, оставленную мне и прочим пациентам на «нейтральной полосе» и изредка перекрикивался со своими подчинёнными, слушая последние новости и отдавая приказы. И, пожалуй, из всех неудобств, которые я испытывал, была необходимость постоянно находиться в громоздком и тяжёлом костюме, что не только осложняло движение, но и делало меня достаточно неуклюжим. С каждым днём пациентов становилось всё больше, особенно сильно заражению были подвержены старики и дети, болезнь скашивала их почти мгновенно, но останавливаться было нельзя, даже если не удастся создать вакцину, мои исследования могут кому-то помочь. Вслед за щитовидными железами я даже исследовал мозги пациентов, но снова оказался в тупике, так как никаких последствий болезни найти мне не удалось. Размышляя о причинах столь опасного и быстропротекающего заболевания, я никак не мог отделаться от мысли, что что-то упускаю. Мои попытки понять причину заболевания и уход за пациентами отнимали много времени, но так ни к чему и не привёл, даже в заборах крови у ещё живых пациентов, не было ни малейшего намёка на причину болезни. Трупы после исследования я самостоятельно стаскивал в заранее выкопанные ямы, которые после заполнения сначала обрабатывались с помощью огнемётов, а потом засыпали бульдозерами. Такое «варварское» отношение к усопшим злило людей, но Мигель и прочие лидеры семей, находившихся в лагере, понимали причины моих приказов и не препятствовали их исполнению. Через две недели вернулась экспедиция, привезя защитные костюмы с замкнутой системой дыхания и у меня появились кое-какие помощники, большинство из которых хотели хоть как-то облегчить страдания умирающих. Как это не печально, но не соблюдая меры осторожности, через несколько дней половина помощников оказались на месте пациентов. Находящиеся в отчаяние люди не знали, что делать и единственным лучиком света в накрывших лагерь тучах безысходности, как и весь мир, стал молодой парень Дикон, который, несмотря на все прогнозы, выжил после острой фазы заболевания. Всё что от него осталось – это обтянутый кожей скелет, но он дышал, глотательный рефлекс работал как надо, а сердце размеренно билось в груди. Жаль только то, что взятые у него анализы не дали ровным счётом ничего. Дни сменялись неделями, а я был всё так же далёк от создания лекарства. Были попытки временно приостановить работу щитовидной железы, пациентов накачивали всеми имеющимися видами противовирусных и противобактериальных препаратов, но всё без толку. И если я неплохо справлялся с видом постоянно умирающих людей, то вот те, кто занимался уходом за больными понемногу сходили с ума, особенно если умирал кто-то из их близких. Матери, наплевав на собственную безопасность, срывали с себя защитные костюмы и прижимались к мёртвым детям, другие пускали себе пули в голову, иногда не снимая костюмов, безвозвратно их портя. Находясь во всё том же тупике, я решил, что чтобы недавно заражённые не умирали понапрасну, брать анализы и у них, не слушая их возражений. И на третий день случился прорыв! Анализ крови одной из заразившихся женщин, которая сейчас находилась на грани жизни и смерти, дал интересную реакцию. Её кровь, в которую был помещён маркер для выявления тироксина, до этого показывавшая нормальное его содержание, внезапно начал бурно реагировать, буквально за несколько минут содержание гормона из нормального, стало зашкаливающим. Из этого у меня родилась теория, что некие микроорганизмы накапливают в себе данный гормон, а потом одномоментно умирая, высвобождают весь накопленный запас, резко увеличивая его содержание в крови, что и становится причиной смерти. В данную теорию как раз вписывается повышенная опасность данной болезни для детей и стариков: у первых обмен веществ и так достаточно быстрый и ещё большее его ускорение становится летальным, а у вторых, по причине общей изношенности организма. Поняв причину и ход заболевания, я стал думать, что мне теперь с этим делать. Первой идеей было начать вырезать щитовидную железу у всех не заразившихся, что с одной стороны полностью предотвратит риск заражения, но с другой доставит кучу проблем в будущем, то есть как экстренную меру такую операцию проводить можно, но только у недавно заразившихся. Вторым вариантом было временно заблокировать выделение необходимых болезни гормонов, но для этого, пока, не было никаких возможностей. Третий путь был в введении в кровеносную систему жертвы вещества, которое или уничтожит переносчика болезни, или нивелирует действия тироксина на организм, но тут опять вставал вопрос, как это провернуть. Имеющаяся в моём разуме база знаний пасовала перед этим и ничего путного, кроме создания импланта для фильтрации крови или введения нанитов не выдавала. Так что единственное, что мне оставалось – это заказать местные учебники по медицине у Джимми, а конкретно по эндокринологии. Торговец, или как он сам просил себя называть – «фиксер», пообещал сделать всё возможное, чтобы помочь мне в моей работе. Постепенно в карантинной зоне скапливалось всё больше и больше людей, большинство из них достаточно быстро умирали, совсем малый процент выживал. Чтобы хоть как-то занять себя, я, немного доработал аппарат для диализа, чтобы хоть как-то повысить шансы выжить у пациентов, и, как ни странно, фильтрация крови немного помогла, во всяком случае смертность после прохождения данной процедуры была намного меньше, чем без неё. Ещё одним способом, увеличивающим шанс пережить болезнь стала установка капельницы с концентратом для внутривенного питания. Хоть немного выросший шанс пережить Истощающую чуму воодушевил людей, а Джимми, узнав о моих успехах, пообещал привезти мне столько аппаратов для диализа – сколько найдёт, часть из них я мог оставить себе, остальные уходили на перепродажу. Плюс, через того же Джимми, я смог реализовать схему собранного мной аппарата, который хоть немного повышал шансы на выживание, немного заработав на этом. Жалкие сто тысяч эдди. Появление способа хоть немного повысить шансы на выживание своих родных и близких, при условии нехватки аппаратов для диализа, привело к росту количества конфликтов внутри клана, а учитывая тот факт, что предложенные мной методы не давали стопроцентной гарантии выздоровления – это ещё сильнее накаляло ситуацию. Апогеем стал момент, когда в мою палатку, где я спал после работы, ворвалась женщина, которая ухаживала за больными. В защитном костюме, с целой бутылкой крови. Очнувшись от того, что на меня лилось что-то густое, я мгновенно понял ситуацию, вероятность заражение – 98,7%. Застывшая с триумфом на лице женщина, даже не поняла, как я отправил её в нокаут. Над ней я поработаю позже. Нельзя было терять времени. Волоча за собой бессознательное тело, я через пару минут оказался в лаборатории, где, уже не заморачиваясь с одеванием защитного костюма принялся за работу. Первое что я сделал, после того как отмылся от крови, - это начала сводить все свои записи и исследования в одну тетрадь, чтобы мои труды, в случае чего не пропали даром. Затем, уже под утро, я вышел на пустырь и попросил позвать людей из оцепления Мигеля и прочих лидеров. Они появились на месте через несколько минут - Ангел! – прокричал мне Мигель, стоящий в пятидесяти метрах от меня, - Что-то случилось, раз ты позвала меня в такую рань?! - Да, - максимально подавляя эмоции ответил я, - пару часов назад на меня вылили примерно два литра заражённой крови, думаю ты понимаешь, что это значит. - Maldita sea! Para que los demonios me atormenten! – начал ругаться мужчина сходу поняв ситуацию, - Ты как себя чувствуешь? Может тебя… - Уже не важно, - оборвал его речь я, - завтра – послезавтра я вынесу тетрадь со всеми своими записями, как с ними поступать – решайте сами, а я пока продолжу работу, может что-то ещё удастся выяснить. Сказав всё что хотел, я развернулся и пошёл обратно в лабораторию, где меня ждала работа и месть. - Чуть не забыла, - повернувшись вполоборота, сказал я, - если услышите крики и мольбы о помощи, не обращайте внимание. Больше ничего не слушая, я вернулся в палатку заменяющую мне лабораторию. Аккуратно избавив заразившую меня женщину от всего лишнего, я аккуратно разложил хирургические инструменты, зафиксировал её, по-быстрому набросал линии надрезов, и впервые за долгое время полностью расслабился, отпустив свою ауру. Держать свою силу вечно под контролем было для меня привычно, но какое же это неземное удовольствие – перестать себя ежесекундно контролировать. Эффект появился сразу, пациентка даже без сознания начал дёргаться и тихо стонать. Пора привести её в чувства. Ватка, смоченная американским аналогом нашатыря, быстро вернула ей сознание. - Доброе утро, дорогая моя, - тихо и спокойно произнёс я, - вижу, ты немного удивлена своим положением. - Отродье, тварь, демон, - бешено вращая глазами, затараторила женщина. - Вполне возможно, - не стал отрицать очевидного я, - подобных мне по-разному называли в мировых культурах, но мы здесь не для этого. Видишь ли, ты совершила очень плохой поступок – поставила под угрозу мою жизнь, а как это ни странно, жить я люблю, ведь вокруг ещё столько интересного. Так вот, за свои действия, ты понесёшь наказание, - проведя пальцем вдоль намеченных линий надрезов так, чтобы она их заметила, спокойно проговорил я, - а заодно послужишь подопытной для наблюдения за ходом протекания болезни, которой ты меня заразила. - Сгинь! Исчезни! – билась в истерике пациентка. - Да, я тебя прекрасно понимаю, - погладив её по голове и слегка растрепав слипшиеся от пота волосы, - вивисекция – это больно и много где запрещено, но позволяет так много узнать в кратчайшие сроки, а времени у нас осталось совсем немного. Так что приступим. Связки она сорвала в первые два часа препарирования, после чего только хрипела. Интерлюдия №1 Через три дня из палатки где находилась лаборатория и от которой веяло противоестественной жутью, вышел один человек, он тащил за собой кровоточащий кусок мяса. Найдя где-то две доски и сколотив их вместе, девушка разместила свою ношу на импровизированном кресте, после чего спокойно вернулась туда, откуда вышла. Любопытные, но осторожные Альдкальдо, стоящие в оцеплении, решили посмотреть, что такое Ангел решило распять. Обладатель бинокля, который первым решил утолить своё любопытство, спустя секунду, еле успев сорвать с себя противогаз, он начал блевать на сухую землю. Его товарищи, решившие узнать, на что так среагировал их друг, взяли его бинокль и сами решили посмотреть. Спустя несколько мгновений, любопытные присоединились к опустошению желудков и было отчего. Висящее на кресте тело выглядело, как будто побывало в руках самого безумного маньяка: снятая кожа, ампутированные ноги, вскрытые грудная и брюшная полость, черепная коробка несла на себе следы вскрытия. Всё это было до ужаса противоестественно, мерзко и противно, но не это было самое страшное. Самым страшным был тот факт, что этот кусок мяса был всё ещё жив, абсолютно безумные глаза хаотично вращались, обнажённое сердце билось, а лёгкие исправно наполнялись воздухом. Весть о бесчеловечном памятнике быстро разошлась по лагерю, кто-то из Альдекальдо пребывал в ужасе от факта того, что сотворивший подобное монстр так долго жил среди них, кто-то, отнёсся к данному факту сдержанно, понимая и принимая причины, которые побудили так много сделавшей для клана девушки, совершить нечто подобное. Но были и те, кто был в восторге, эта немногочисленная группа видела в подобном акте возмездие и справедливость, воздаяние за преступление, за намеренное убийство той, кого они считали своим лидером и духовным наставником. Будь на дворе другие времена, более цивилизованные и наполненные меньшим количеством смертей, распятие «грешницы» повлияло бы на людей сильнее, но совсем скоро всё оказалось забыто, слишком о многом нужно было думать людям. Конец интерлюдии. Вивисекция над недавно заразившимся человеком дала ответы на многие вопросы, и теперь, у меня не оставалось сомнений ни только о ходе развития болезни, но и о её возбудителе. По всем собранным мной данным – Истощающая чума, с вероятностью до 95%, является биологическим оружием с бактериальной основой. А зная первопричину болезни, с ней намного проще бороться, так что через несколько часов после окончания исследований, я передал Мигелю и остальным обновлённые инструкции по борьбе с распространением болезни. Поможет это или нет, покажет время, которого, возможно у меня уже почти не осталось. Закончив с описанием своих наблюдений, я продолжил работать над улучшением имеющихся средств защиты и аппаратов для увеличения шансов на выживание, ожидая появления у себя первых симптомов финальной стадии болезни. Попутно я помогал в уходе за больными и занимался прочей полезной работой, чтобы как можно меньше думать о грядущем. Небольшая слабость и температура, которые, однако, не заставили меня слечь, совпали с попаданием в карантинную зону Бетти и Кармен, ещё через пару часов к ним присоединился их младший брат Джон. Выглядели они плохо, особенно младший мальчик, всех их била лихорадка, а сознание было спутанным. Выполнив все известные мне процедуры для увеличения их шансов на выживание, оставалось только ждать, как справятся их организмы. В один из вечеров, сидя у кровати Бетти чтобы успеть поменять ей капельницу, я смотрел на её исхудавшее лицо. Было немного грустно, что тех, кого я спас и рассматривал как будущих учениц, а также тех, в ком начали проявляться личности моих предыдущих учениц и верных спутниц, заберёт болезнь. Болезнь, которую можно было бы легко исцелить, будь у меня достаточно ресурсов и возможностей. Перебирая в голове варианты развития событий, у меня внезапно возникла глупая и наивная мысль, а точнее в памяти всплыла сцена из давным-давно прочитанной книги, где главный герой, наделённый невероятно силой, напоил своих умирающих соратников своей кровью, чтобы спасти их. Посмеявшись над наивностью автора, заодно прикинув возможность создать препарат, способный и выполнять функции крови, и быть высокоэффективным стимулятором, я хотел было уже уйти к себе, но что-то меня останавливало. Интуиция буквально вопила о том, что стоит попробовать, ведь мне от этого ничего не будет. Решив не противиться порыву, особенно при условии того, что осталось мне может не так уж и долго, я сделал это. - Бог машина в мудрости своей Не дай искажающей болезни забрать слуг твоих, Яви милость свою и даруй исцеление слабой плоти, Дабы слуги твои вновь восстали и продолжили нести твою волю. Аккуратно надрезав запястье ножом, я приложил его к губам Бетти, чтобы моя кровь попала ей в рот. Находящаяся без сознания девушка рефлекторно сглотнула. Решив продолжить эксперимент, я таким же образом напоил своей кровью и Кармен, и Джона, периодически обновляя надрез, который слишком быстро затягивался. Ещё один проект, который требовал исследования – моя аномальная способность к регенерации, увы, но похожее данный проект так и останется без изучения. Оставив Морганов в общей палате, я вернулся в лабораторию и продолжил свои попытки придумать хоть что-то, что увеличит шанс выживания заразившихся. Появилась даже мысль, что стоило связаться с БиоТехникой, которая наверняка была бы крайне заинтересована в моих познаниях, да и лаборатория была бы получше, а сбежать я бы всегда успел. Но поздно думать о не свершившемся, надо за оставшееся время успеть как можно больше. Интерлюдия №2 Среди миазмов болезни и страдания, там, где несчастные люди умирали один за другим, ничего нового не происходило. Ещё несколько дней назад полные жизни и надежд мужчины и женщины, юноши и девушки, мальчики и девочки, - быстро сгорали в огне лихорадки. Те немногие, кто, рискуя своей жизнью, пытался хоть как-то облегчить страдания умирающих сейчас спали, слишком утомительно было целый день провести в тяжёлом костюме, дыша исключительно сжатым воздухом, слишком сложно было сгибать пальцы в толстых перчатках. Утром они вынесут умерших за ночь и продолжат свою работу, стараясь сделать хоть что-то для умирающих. В этом же месте лежало три человека, две девушки и мальчик. И если последний ещё час назад сделал свой последний вздох, то с девушками происходило что-то странное. Их тела, совсем незаметно, совсем по чуть-чуть искажались, черты лиц понемногу менялись, мышцы высыхали, и даже цвет волос понемногу менялся. Но самое странное происходило внутри этих девушек, там, на клеточном уровне, что-то эфемерное, но бесконечно слабое, как могло боролось с заразой. Впрочем, всё это было бесполезно, слишком слабо было то, что старалось остановить болезнь. И потому, с разницей несколько секунд девушки перестали дышать. Их души отделились от тел, но в оставшиеся пустые оболочки ворвалось что-то иное, яркое, пылающее, сильное, древнее. Используя как маяк в ночи содержащуюся в мёртвых телах чужую кровь, души так непохожие на человеческие, но остающиеся ими, ворвались в пустые оболочки. И если ранее две инородные души с миром связывали лишь тонкие нити, через которые понемногу просачивались их воспоминания к тем, с кем они были связаны, то теперь, используя эту связь, души смогли пронестись через Великое Ничто и вновь оказаться в материальном мире. Новые обладатели покинутых предыдущими владельцами тел сначала чуть попривыкли к новым вместилищам, а потом начали приводить их в порядок. Используя все имеющиеся внутренние ресурсы организма, что ещё не были сожжены болезнью, древние души исправляли всё что могли, и пусть процесс этот может занять несколько месяцев, но это было не так важно, главное было исправить нанесённый ущерб и привести вместилище к оптимальным параметрам, остальное неважно. Конец Интерлюдии №2 Лёгкое недомогание, которое преследовало меня несколько дней, в итоге так ни к чему и не привело, однажды утром я просто проснулся без раздражающих меня симптомов. Немного поразмышляв над сложившейся ситуацией, я всё же повысил приоритет исследования собственного организма, который был слишком живуч. Так как Истощающая чума, как выяснилось опытным путём, мне не страшна, я, однако всё же продолжил заниматься помощи заразившимся и работой над вакциной, пусть существенного успеха мне добиться так и не удалось. Моё выздоровление вызвало сдержанный интерес со стороны здоровых членов клана, но до конца эпидемии меня всё равно отказывались выпускать их карантинной зоны. Таким образом, мои дни оказались наполнены исключительно работой и единственное, что вызывало интерес – это наблюдение за Бетти и Кармен Морганами, которые с одной стороны и умирать не собирались, а с другой всё никак не приходили в сознание. Их промежуточное состояние было весьма занимательным, но так как никаких симптомов Истощающей чумы они не демонстрировали, я перевёл их в палатку с выздоравливающими. Недели текли неспешно, я дорабатывал чертежи аппаратов для фильтрации крови и состав фильтров для масок, в которых теперь поголовно ходили все работающие вне лагеря Альдекальдо. Единственным значимым изменением в моей жизни стало то, что в лаборатории теперь стоял пузатый телевизор с несколькими каналами, по которым крутили новости, что хоть немного отвлекало меня от повседневной рутины. По-настоящему значимых новостей было немного: на околоземной орбите начали возводить коммерческую станцию L-5, Австралия зачем-то решила провести Олимпийские игры, а из-за продолжающейся засухи в США местами начали возникать пожары, грозящие летом перерасти в настоящие огненные бури. Больше меня заинтересовало известие о том, что на рынке появились первые протезы конечностей, созданные на основе искусственных мышечных волокон, их конструкция ещё требовала доработки, но имеющиеся образцы уже были лучше гидравлических протезов. Однако самая важная новость пришла из Германии, где учёные всё-таки создали вакцину от Истощающей чумы и готовы были распространить её по всему миру за совсем небольшую плату. Новость о том, что совсем скоро у всех будет возможность получить вакцину – подняла дух людей на небывалый уровень, я же, решил подсуетиться и связался с Джимми, чтобы уточнить, есть ли у него выход на поставщиков и сколько будет стоить доза. Фиксер не подвёл, тут же сказав, что вакцина у него будет в ближайшие несколько дней, а персонально для меня цена будет немного снижена, при условии оптовой закупки. Таким образом, под конце мая у меня в распоряжении оказалось примерно три сотни доз волшебной сыворотки, которые тут же были применены к членам моей «семьи», от которой после всех событий осталось 112 человек, большинство из умерших были дети и подростки, взрослые перенесли эту напасть проще. Закончив с вакцинацией своей «семьи» остальные дозы препарата, я использовал для помощи уже заразившимся и тем, кому он ещё мог помочь. Небольшой приступ альтруизма добавил мне очков репутации в глазах многих, но всё же не смог полностью нивелировать ту расправу над женщиной, желавшей меня убить, путём заражения чумой. Так что моя «семья» и все, кто поддерживал моё решение, немного отдалились от остальных Альдекальдо, не сильно, но заметно. Однако, несмотря на общественное порицание, каким-то образом численность моих последователей даже немного выросла, достигнув 167 человек, большинство из которых не имели семей и были одиночками, впрочем, это не мешало им создавать ячейки общества уже внутри моей «семьи». Постепенно, с распространением вакцины, жизнь возвращалась в привычную колею, люди начали активней работать, по восстановленным районам города начали гулять прохожие, а трупы на улицах и в заброшенных домах становились всё более и более редким явлением. Вернувшись в свою мастерскую и соорудив там примитивные огнемёты, мне удалось заключить контракт с городом на «утилизацию биологических отходов», а если говорить по-простому, то группа из нескольких десятков воинов очищали районы от трупов, а позже закапывали их в братских могилах за чертой городской застройки, предварительно обработав из огнемётов. Очков репутации данный контракт моей группе не принёс, зато у нас появились кое-какие дополнительные деньги и неплохая возможность в изучении руин с последующим их разграблением. Жизнь текла своим чередом, я доделал модуль дистанционного управления для башни «Брэдли», заканчивал последние тесты «наручей техника», по сути длинных перчаток в которые были встроены множество полезных для работы устройств от сварки до мультиметра. Единственное что меня удивляло, так это состояние сестёр Морган, они хоть и не демонстрировали следов Истощающей Чумы, но и в себя приходить не спешили, что сильно влияло на последнего их младшего брата – Роберта. Мальчишка места себе не находил от беспокойства за последних оставшихся в живых родственницах, еле отойдя от смерти брата и лучшего друга. В середине июня произошли сразу несколько вещей: во-первых, весь северо-запад США в буквальном смысле пылал, неистовые огненные вихри сжигали всё на своём пути: посевы, фермы, города. Всё это привело к очередной волне беженцев, которая заполонила как пустоши, так и пригороды ещё сохранившихся больших городов. А во-вторых из комы вышли Элизабет и Кармен, обе девушки были крайне слабы и плохо понимали где они находятся, однако сам факт того, что они пришли в сознание, уже был хорошей новостью. В один из вечеров, закончив все работы и просто прогуливаясь по тому участку лагеря что занимала моя «семья», я подошёл к медицинским палаткам. Из той, где лежали Морганы, выскочил самый младший из них, Роберт, и побежал куда-то, подпрыгивая на бегу. А вот я, ненадолго остановившись у той же палатки услышал то, чего никак не ожидал услышать в этом мире. - (низкий готик) Сестра, ты понимаешь, что происходит? – судя по голосу, вопрос задала Элизабет. - (низкий готик) Нет, последнее что осталось я помню – это космический бой, шли отчёты о критических повреждениях моего корабля, а потом я очнулась здесь, - этот голос принадлежал уже Кармен. - (низкий готик) Ты погибла в том бою, - сказала Элизабет, - я это точно помню, потом учитель забрал твоё тело на Терру и посадил в одном зале с собой. - (низкий готик) Понятно, но нам всё равно нужно собрать как можно больше информации об окружающем мире, прежде чем что-то предпринимать. Как я понимаю, ты тоже погибла? - (низкий готик) Да, намного позже тебя, несовершенство имплантов и возможный саботаж, моя деградация была слишком стремительной, но я уже не могла что-то с этим сделать. - (низкий готик) Выдвину предположение, что это как-то связано с Учителем, он же рассказывал нам о своём перерождении и о других вселенных, - выдвинула предположение Кармен, хотя нет – это была Доминика. - (низкий готик) Вероятность подобного велика, более 99%, но требуется собрать больше данных, не помешает также узнать уровень местных технологий и составить план, - подтвердила выводы сестры Алиссия. - (низкий готик) И надо что-то делать с нашими телами, они… - задумавшись Доминика пыталась правильно подобрать слова, - такие слабые и несовершенные. Сколько тебе понадобится времени для создания стимуляторов? - (низкий готик) Не знаю, - немного удручённо ответила Алиссия, - без чёткого понимания уровня развития технологий мне сложно что-то прогнозировать, может пару месяцев, а может десятки лет. - (низкий готик) Ладно, с этим мы в принципе разобрались, - подвела итог Доминика, - теперь надо решить, что делать с воспоминаниями предыдущих владелец тел? Они слишком расплывчаты и нечётки, слишком фрагментированы, хорошо ещё что местный диалект готика похож на общепринятый. - (низкий готик) Предлагаю отыгрывать роль потерявших память, с учётом того, что по всем признакам данные тела совсем недавно перенесли тяжёлую болезнь и пролежали несколько месяцев в коме, частичная амнезия будет принята за последствие болезни, - предложила план действий Алиссия. - (низкий готик) Поддерживаю, тем более, судя по услышанным нами разговорами и сведениями от младшего брата этих тел, мы являемся частью достаточно большой группы людей, за нами ухаживали, а значит отношение к нам будет как минимум хорошее, но из-за этого придётся изображать из себя кого-то другого. - (низкий готик) Мы справимся, - твёрдо сказала Алиссия, - со временем, но справимся. Слушая диалог своих учениц, на этот раз настоящих, меня разрывало от восторга. Рациональная часть сознания уже строила планы на будущее и корректировала имеющиеся, а вот чувственная разрывалась от противоречий. С одной стороны, мне было жаль молодых девушек, что умерли от болезни, от которой я не смог никак их защитить, а с другой, осознание того, что рядом со мной окажутся те, кому я могу по-настоящему доверять и не сомневаться в их преданности – вызывало эйфорию. Хоть с кем-то я смогу быть самим собой, не скрываясь за уже приросшей маской себя настоящего. Решив не медлить, я откинул тканевую дверь в сторону и вошёл внутрь. Укрытые лёгкими одеялами тела моих учениц были истощены, но было сразу видно, что они намного в лучшем состоянии, чем даже неделю назад. Моё появление заставило из вздрогнуть, но с появившейся у них паникой от возможного разоблачения они достаточно быстро справились, изобразив на лицах что-то непонятное, сразу видно, что с биологическими телами они не взаимодействовали слишком долго. - С пробуждением вас, рада, что вы наконец очнулись и готовы к разговору, - сходу произнёс я, наблюдая за их реакцией. - Сьюзан? – немного помедлив выдавила из себя Алиссия, - Что-то произошло, отчего ты оказалась здесь так внезапно. - Нападение или ещё что? – в след за сестрой спросила Доминика. - Нет, просто решила проверить ваше состояние, всё же вы были в коме пару месяцев и всякое могло произойти. - Всё хорошо, - успокоившись сказала Алиссия, - небольшая слабость, лёгкое истощение организма, частичная атрофия мышц, ничего непоправимого, несколько месяцев гимнастики и обильного питания и мы вернёмся в норму. - Понятно, - с лёгким прищуром сказал я, переводя взгляд с одной ученицы на другую, - вот только где ты успела набраться таких слов, Элизабет? И почему впервые за последний год назвала меня по имени? - Ну я… - замешкалась Алиссия, пытаясь придумать, что именно мне ответить, в то время как Доминика незаметно тянулась к бутылке воды на столе. - Вся с вами ясно, - наигранно разочарованным тоном произнёс фразу я, - частичная амнезия и внезапные озарения. - Да, мне всё ещё сложно связно мыслить после комы, - начала отвечать Алиссия, параллельно начав активно жестикулировать руками, чтобы отвлечь моё внимание, пока Доминика готовилась к атаке. - (низкий готик) За импровизацию – хвалю, исполнение подкачало, - расплываясь в улыбке отчитал я учениц, - и да, Доминика, эта бутылка не стеклянная, а из плотного пластика, так что как оружие она не годится. Смотреть как вытягиваются лица у двух девушек – было забавно. Я буквально слышал, как скрипят шестерёнки в их головах, пытаясь осознать объективную реальность. Прошла минута, или чуть меньше, но в итоге. - (низкий готик) Учитель! – первая с кровати вскочила Доминика и бросилась меня обнимать, - Учитель! Как, когда… - начала обнимать меня ученица. Спустя секунду к ней присоединилась и Алиссия, которая так же повисла у меня на шее, отчего стоять на ногах стало сложно, но я держался. Переждав поток бессвязных вопросов, который лился из них, я опустил их обратно на кровати, всё же они были ещё слишком истощены чтобы нормально стоять. - (низкий готик) Во-первых, хочу сказать, что рад вас видеть пусть и в других телах, - присаживаясь на имеющийся в палатке стул, начал говорить я, - Во-вторых, да, вы переродились в другом мире. - (низкий готик) Но как? – излишне эмоционально спросила Алиссия, - В том смысле, ведь мы же не обладали вашей особенностью, Учитель. - (низкий готик) В данном механизме нам ещё только предстоит разобраться, - пожал плечами я, - может это последствия нашей длительной совместной жизни, может что-то ещё, о чём мы не догадываемся. Главное, что сейчас мы снова вместе и… Всё станет намного проще… - (низкий готик) Что-то не так, Учитель? – спросила обеспокоенным голосом Алиссия. - (низкий готик) Многое, очень многое, - посмотрев на своих учениц, даже в новых телах, имеющих сходство с собой прежними, ещё до возвышения. Потратив несколько мгновений на систематизацию имеющейся у меня информации, я начал свой рассказ. О последних днях, прожитых мною в Империуме, о том, что там произошло. Слушая историю о нашем совместном творении, которое со временем извратилось и пало в пучину безумия. На лицах учениц я видел первозданную ярость, когда мною рассказывалось о гражданской войне, восстании машин и прочем. Они хотели незамедлительно отправится туда, в прошлый мир, для одной единственной цели – совершить справедливое возмездие над теми, кто всё это допустил. Им было неважно как, важно было одно, добраться до жалких оболочек тех, кто разрушил всё что мы строили долгие тысячи лет и заставить заплатить. После рассказа о своих последних воспоминаниях, я начал свой рассказ о том мире в котором мы оказались, переплетая как исторические события, так и свою личную историю. Было забавно наблюдать, как пылает от гнева Доминика и строит планы по устранению Алиссия, когда я рассказал о том, как мою работу украл высокопоставленный учёный. Свой рассказ я закончил текущей ситуации как о мире, так и о том обществе, в котором мы сейчас оказались. - (низкий готик) Значит, всё снова придётся начинать практически с нуля, - подвела итог моему монологу Алиссия, - почти без ресурсов, с горсткой последователей, но в этот раз без совершенных тел. - (низкий готик) Главное, - возразила Доминика, - что у нас есть наши знания, а всё остальное мы добудем. - (низкий готик) По поводу знаний, - сказал я максимально серьёзным тоном, - их временно придётся скрывать. Сейчас вокруг нас слишком много могущественных личностей, что могут избавиться от нас по мановению руки, или, что ещё хуже, поймать и заставить работать на них, возвышая и обогащая себя и свою хозяев. - (низкий готик) Значит, придётся скрываться, - рефлекторно кивнула Доминика, принимая мою позицию, - всё ясно, копим ресурсы, чтобы иметь получить независимость. - (низкий готик) Как-то так, а сейчас вам надо постепенно адаптироваться к новому миру, - сказал я, вставая с табурета, - учитесь общаться на новом языке, привыкайте к обществу и восстанавливаетесь, у нас впереди ещё много работы. И да, не отталкиваете от себя Роберта, всё же с точки зрения генетики – он ваш ближайший родственник, да и в целом талантливый ребёнок. - Мы поняли, Учитель, - мягко улыбнувшись ответила мне Алиссия, - о мальчике мы позаботимся. - Я сделаю из него настоящего бойца! – горячо заверила меня Доминика. С появлением моих прежних учениц дела стали постепенно улучшаться, многие проекты, которые я раньше приходилось тащить исключительно в одиночку, теперь можно было поручить кому-то ещё. То же написание кода для новых приборов, что Алиссия, что Доминика быстро вникли в суть нового для себя языка программирования и пока восстанавливались освободили меня от важной, но отнимающей много времени задачи. Ближе к августу, когда девушки немного восстановились и уже могли самостоятельно не только передвигаться по лагерю, но и принимать участие в работах, они тут же принялись компенсировать вынужденное бездействие. Алиссия, помимо выполнения обязанностей предыдущей владелицы тела, оккупировала мою лабораторию, где я изучал Истощающую чуму. Быстро пролистав мои заметки, проведя пару тестов и испытаний, она за неделю не только детально описала способ воздействия и заражения данной бактерией, но и предложила четыре способа создания вакцины, один из которых был вполне реализуем с имеющейся материальной базой. Слушая выводы ученицы, я осознавал, как мне повезло, что она вновь оказалась рядом со мной, а с другой жалел, что она не смогла проявить себя раньше. Доминика же, получив от врачей, мнению которых она не доверяла, и от сестры, которой она верила на сто процентов, разрешение на активную физическую деятельность, тут же приступила к тренировкам, нарабатывая себе форму. Пока её упражнения по большей части были направлены на восстановление организма, но что-то подсказывает мне, что как только она достаточно окрепнет – тренировки под её руководством ждут всех, кто оказался под моей рукой. В свободное от тренировок время Доминика проводила за автоматическим верстаком, мастеря что-то для себя, восстанавливая навыки и рефлексы, и за обслуживанием имеющегося у меня оружия, доводя его состояние до идеала. Пока я наблюдал за восстановление учениц, жизнь вокруг окончательно вошла в мирное русло. Кое-как оправившись от последствий пандемии кочевники и то что осталось от жителей города продолжили разбирать завалы. Из-за того, что болезнь не разбирала кого убивать, а кого пощадить, потери понесли и жители сохранившихся городских районов, и корпоранты, и местные силы правопорядка, а потому для обеспечения правопорядка на территории города повсеместно привлекали любые адекватные силы. Так что теперь, те Альдекальдо, что ранее занимались исключительно охраной нашего лагеря, теперь разъезжали по всей территории Лос-Анджелеса, с очень широкими полномочиями. Не отстали от нас и Ходес, что решили не упускать дополнительный заработок и организовали парочку отрядов самообороны. Также с территории пустошей, окончательно убедившись в безопасности города, начали прибывать люди. Кто-то из них хотел просто жить и работать в восстанавливающемся городе, кто-то искал здесь временный заработок, но были и те, кто хотел половить рыбку в мутной воде. Изгои, бандиты и прочие антисоциальные элементы постепенно заполняли окраины, где возводили свои временные базы и укрытия, чтобы потом постепенно расползтись. Кого-то их них обнаруживали быстро и без затей убивали, кого-то ловили на месте преступления и показательно казнили, благо новые законы Лос-Анджелеса позволяли такое, а кто-то сливался с обычными жителями и вёл свою деятельность тайно. Я же продолжал заниматься улучшением своей жизни. Работая в мастерской Альдекальдо, в которую не брезговали обратиться даже люди извне, и выполняя заказы Джимми, я постепенно приобретал всё больше и больше так необходимых мне вещей. Новенький электромотор занял своё место в недрах моего грузовика, сделав меня полностью независимым от жидкого топлива, так как питание мотору обеспечивали четыре ядерных ячейки, которых должно было хватить лет на сорок езды. Дополнительно я модернизировал мастерскую, немного увеличив её площадь, из-за чего края кузова теперь немного торчали из-за кабины, навесил несколько слоёв дополнительной брони, чтобы шальная пуля не повредила ценное оборудование и даже установил кое-какое внешнее вооружение. В скрытых пилонах ждали своего часа четыре пулемёта «Корд», заказанных через Джимми, управление орудийными точками осуществлялось двумя способами: или с помощью специальной консоли внутри мастерской, или с помощью разделённого на четыре части экрана и нейрообруча. Последний способ ещё требовал доработки, так как одновременно управлять четырьмя орудиями и вести машину у меня получалось достаточно плохо, и если бы не дух машины, вселённый в грузовик, о чём-то подобном я мог только мечтать ближайшие несколько лет. Не забыл я и про прицепы, также дополнительно укрепив их бронёй. Первый из них представлял из себя грузовой контейнер, в котором хранились вещи на продажу и запас расходных материалов, а второй так и остался цистерной с топливом, в котором хранился запас горючего моей группы. Прошли модернизацию и некоторые другие машины «семьи», получив не только электрические двигатели, но и управляемые изнутри орудийные башни. Таким образом я получил внушительную военную мощь у себя за спиной, которая в случае чего, могла на равных противостоять даже некоторым силовым подразделениям корпораций, пока те не задействуют танки. Не был обойдён вниманием и «Брэдли» который так и остался в моём полном распоряжении, единственное, для него пришлось делать отдельный прицеп, так как возить его за собой своим ходом было слишком затратно. Немного было изменено и штатное вооружение семьи, стремясь к унификации и единообразию, мной была закуплена партия штурмовых винтовок от Armateck-Luccessi, неплохие машинки по соотношению цена/качество, которые планировали использовать для вооружения армии того что осталось от США, но тендер выиграл намного более худший образец. Воспользовавшись моментом, ушлые торгаши, которые в отличие от высоких чинов смогли рассмотреть потенциал этой винтовки, скупили всю нереализованную партию по заниженной цене. Таким образом, заменив разномастный арсенал, состоящий из стволов самого разного калибра и страны производства, удалось не только упростить обслуживание штатного оружия, но и перестать страдать от необходимости закупать огромную номенклатуру патронов. Таким образом, каждый член моей «семьи» теперь не только выглядел одинаково, в кожаных пыльниках, под которыми скрывалась панцирная броня, но был одинаково вооружён, что немного подняло цены на наши услуги охраны. Всё же люди подсознательно охотней доверяют свою жизнь чему-то похожему на армию с единым снаряжением, а не толпе оборванцев с пёстрым разнообразием во всём. Осталось только доработать шлемы, в которых уже были установлены миниатюрные рации и имелись крепления для противогазов, и полный аналог пустынных рейнджеров будет готов. Месяц за месяцем Лос-Анджелес всё больше начинал походить на одну большую стройку, где на месте руин появлялись новые дома, открывались магазины, а в порт, который очищали и углубляли с помощью специально нанятых кораблей, начали заходить как контейнеровозы, так и пассажирские суда, везущие в своих недрах новых жителей города, ищущих в возрождающемся городе шанс на новую жизнь. Жизнь понемногу налаживалась, но до полного её восстановления было ещё далеко. Под конец 2000 года, когда в городе все начали готовиться к празднику, первому за последние несколько лет, а я с удовлетворением подводил итоги года. Несмотря на не самое лучшее начало, связанное с потерями от Истощающей чумы, вторая половина года прошла на удивление хорошо. Избавившись от необходимости лично контролировать несколько направлений в одиночку, у меня появилось намного больше времени не только на личные проекты, которые с получением доступа к мировому рынку стали намного быстрее реализовываться, но и на укрепления позиций культа Бога Машины. С помощью имеющихся ресурсов, я создал небольшую передвижную часовню, со всеми необходимыми атрибутами, оснастил членов культа необходимым инвентарём, в виде курилен, полноценных молитвенников и емкостей со священными жидкостями. Со временем на машинах моей «семьи» к художественной росписи характерной для Альдекальдо, стали добавляться рисунки характерные для Культа Механикус: наполовину аугментированные черепа и бронзовые окантовки в виде шестерней. Не осталась без внимания и одежда членов группы, кто-то добавлял нашивки на свою одежду, кто-то наносил символику культа на бляхи ремней, пуговицы и портсигары, а самые отчаянные делали себе татуировки, как со священными символами, так и текстами. Эффект от такого увлечения был малозаметен, но он всё же был. У всех искренне верующих, совсем немного, но реже ломались машины, оружие реже клинило, а инструменты медленней изнашивались, большинство за пределами укрепляющегося культа всё сваливали на лучшее обслуживание и навыки наших техников, но посвящённые не уставали благодарить духов машин, что помогают им. Основной причиной моего успеха было то, что восстановившиеся после болезни ученицы начали активно помогать мне в моих начинаниях: Доминика взяла на себя всё что связано с вооружёнными силами, гоняя на тренировочных площадках всех подряд, не ведая жалости, а Алиссия занялась медициной, фармакологией и всем что связанно с химией. Ученицы, намного лучше меня разбирающиеся в своих областях, навели в них порядок и иногда выдавали такие результаты, что посторонние люди слабо верили в слухи о них. Так Доминика так гоняла воинов «семьи», что они с ностальгией вспоминали времена, когда военной подготовкой занимался я, с другой стороны, роптать никто и не думал, не только из-за моего авторитета, но и из-за эффективности тренировок, которые были видны сразу. Алиссия же, в достаточно мягкой манере перестроила всю химическую отрасль клана, где-то внеся изменение в рецептуру, где-то использовав ранее неизвестный метод очистки, а где-то и вовсе создав что-то уникальное. Так у членов клана стали появляться простенькие стимуляторы, увеличивающие на короткий срок силу и выносливость, а фиксер Джимми начал распространять среди элит города новый наркотик «Эйфорию», хотя само по себе данное вещество наркотиком не являлось, просто препарат стимулировал работу желёз, отвечающих за выработку эндорфина, серотонина и дофамина. Никаких побочных эффектов, никакого привыкания, кроме психологического, просто маленькие таблеточки счастья, помогающие немного расслабиться после тяжёлого дня. Полученные от оказания услуг и продажи товаров деньги шли на две вещи, покупку расходных материалов и улучшение транспортного парка «семьи», ну и на помощь клану, в виде своеобразного налога. Единственное, что меня удручало, так это увеличивающийся разрыв между моими людьми и остальными Альдекальдо. Зависть к лучшему снаряжению, лучшим машинам, неприятие непонятного для них верования, отвращение к символике и обрядам, всё это понемногу строило стену между нами. Мои последователи, относились к этому спокойно, особо не обращая внимания на косые взгляды и шепотки за спиной, с одной стороны из-за гордости и чёткого понимания своей роли в мире, а с другой, потому что по-настоящему становились одной семьёй. Парни и девушки, мужчины и женщины, все они, проводя друг с другом много времени постепенно стали сближаться, образовывая устойчивые пары, а там где пары, там и дети. Так что у меня в итоге появился ещё один проект для реализации, а именно приспособления для транспортировки младенцев, которые обеспечат им максимальный комфорт в дороге, в которую мы рано или поздно отправимся. Сидя на крыше грузовика и любуясь на праздничный город, я улыбался, ведь всё в будущем будет хорошо. Если мои расчёты не врут.