Count On You

      Лёгкими пушистыми хлопьями, словно белоснежными перышками, с небес спускался снег.       Он покрывал землю объемным одеялом зимы. Воздух наполнился ароматом свежести, даже дыхание стало легким и приятным.       Белые хлопья летели, танцуя в воздухе, словно маленькие феи, оживая каждое мгновение. Шаг в снежном покрове был нежным и звонким.       Белые пёрышки мягко прикасались к лицу, растопив на губах легкую улыбку. Волшебный зимний пейзаж, созданный пушистыми хлопьями, радовал душу.       Белоснежные пёрышки позволяли забыть о заботах, на время погружая в иллюзорную реальность. Снег — это нежность и красота, которая окружает и проникает в каждую клеточку тела, наполняя его теплом и спокойствием.       Разбитые лучи солнца преломлялись в этих маленьких, но волшебных кристаллах, создавая игру света и тени на земле. Это волшебное зрелище.       Дети, укутанные в яркие зимние курточки и перчатки, с нетерпением выбежали на свежий снег, радостно бегая во дворе. Маленькие ножки оставляли отпечатки на белом полотне, которые, словно магические следы, исчезали через несколько секунд, моля детвору оставить свою отметину ещё раз.       — Дети, осторожнее! — крикнул воспитатель, выходя самым последним, он вывел детей немножко погулять. На улице ведь такой прекрасный снег, скоро новый год.       Некоторые дети предпочли построить собственного снеговика. Маленькие ручки с легкостью формировали тело белоснежного друга, украшая его камешками вместо глаз и переносицы, а морковкой, которую не съели утром в качестве носа. Малыши с таким увлечением его создавали, что в душе становилось тепло.       Другие ребятишки решили провести эпическую битву в снежки. Несколько рядов отделяли их от соперников — это была настоящая война, но без определенного победителя.       — Ким Чавон! — слепил снежок альфа и кинул в омегу, которого позвал.       — Чон Тэвон! — возмутился тот самый омежка и кинул снежок в ответ.       Так получилось, что Чавон не попал в мальчика, а вот Тэвон наоборот — попал, и был этому очень счастлив. Они всегда соревновались. Будь то это игры с мячом, какие-то задания, которые давали учителя, или что-то ещё.       В этой группе деткам по пять лет.        Воспитатели с улыбками на лицах наблюдали за этим зрелищем, оставаясь в стороне, чтобы дети могли почувствовать свободу и самостоятельность. Иногда это полезно.       Передняя часть садика словно наряжена в стихии белоснежной красоты. Обрамляющие ее нежными белыми деревьями создавали волшебный зимний пейзаж, где каждая ветка стала полотном для чудесных арок и завес из выпавшего снега.       Равномерный слой снега, прилепившийся к веткам, словно нежная паутина, украшает деревья, превращая их в магический лес из сказок. Эти арки и завесы, словно окутанные в сказочные одеяния, приглашают всех окунуться в своё волшебство.       Красочные куртки и шапки детей, а также крики и смех наполнили это пространство.       Родители постепенно приходили забирать своих детей. Ушла практически вся группа. Осталось только двое детишек. Их всегда забирали последними. Родители постоянно задерживались, вот и сейчас так происходит.       Сейчас альфа и омега сидят и рисуют за столиком. Каждый рисует то, что хотел бы на новый год.       Материальные подарки — это хорошо, они радуют глаз, но каждому хотелось бы иметь полную семью. Как у других. Когда в садик тебя приводит отец с папой. Когда старшие группы не говорят тебе, что ты не такой.       Сейчас в двери забегают два родителя за своими бусинками.       — Мистер Чон, мистер Ким, мы уже вас заждались, — улыбнулся преподаватель Пак.       Дети услышали, что за ними пришли, сразу встали со своих стульчиков и побежали к родителям.       — Папочка! — крикнул Тэвон.       — Отец! — побежал навстречу взрослому Чавон.       Чон Чонгук, омега двадцати девяти лет. Учился на рекламного менеджера.       — Да, мой маленький, — подхватил ребенка на руки омега. — Пошли одеваться, — направились к столику, где был нарисован альфа, папа и малыш.       Тэвон стал на пол, сразу взял свой рисунок и повернул его к папе.       — Я нарисовал письмо Санте, — дал листочек в руки родителя мальчик.       На листочке цветными карандашами было нарисовано одновременно то, что Чонгук мог дать и не мог дать своему сыну. Он нарисовал мягкую игрушку в виде обезьяны, вроде как горилла, но это он ещё уточнит. А ещё отец.       Чонгук сел на корточки и обнял своего Тэвочку.       Он единственный, кто остался с ним, он благодаря ему чувствует себя живым. Шесть лет назад, до рождения Тэвона, у Чона был жених, но тот не хотел иметь детей. Поил омегу противозачаточными. Но так получилось, что Чон перестал их принимать, это было намеренно.       Омега забеременел, а когда новость дошла до новоиспеченного отца, то тот просто взял и ушел. Чонгук не врал сыну, что именно произошло, а наоборот, для его ещё детского понимания аккуратно и легко объяснил. Больше Тэвон не задавал вопросов на этот счёт.       Он тогда так уверенно сказал: «Папоська, я ведь альфа. Я буду тибя засисять. Я тибя не блошу».       А что сделал Чонгук? Он просто взял и расплакался. Он гладил сына по волосам и шептал, что он — его сокровище.       — Тэвон, давай собирать карандашики и пойдем домой, — Чонгук встал, аккуратно сложил рисунок и улыбнулся.       Сегодня был тяжёлый день. Омега отправлял везде, где только мог, своё резюме. Бегал на несколько собеседований. И пока всё безуспешно. Да, он подрабатывал в кафе, но его мечта — работать по специальности. Он заочно закончил университет, ведь был с маленьким Тэвоном. Стажа работы нет. Везде нужен стаж.       Мальчик быстро собрал свои карандаши с рюкзаком и побежал к шкафчику. Чонгук направился за ним. Он помог сыну переодеть вещи. Когда липучки на ботиночках были застегнуты, а из-под шарфика торчал один носик, Тэвон подбежал к воспитателю, обнял его и сказал:       — До свидания! — Тэвон вернулся назад и взял папу за руку       — До свидания, спасибо вам, — сказал уже Чонгук, преподаватель улыбнулся.       — Пока-пока! — помахал он, а после семья Чон вышла.       Отец, который пришел за Чавоном наблюдал за всей картиной до этого, но и одновременно собирая вещи своего ребенка.       — До свидания, мистер Ким Тэхён, — попрощался первым преподаватель.       — Вам тоже всего хорошего, — улыбнулся он, взяв сына за руку, и переложив рюкзак в другую.       Ким Тэхён, альфа тридцати лет.       Он стал отцом прекрасного маленького Чавона, но судьба не щадила его. Через всего два дня после рождения ребенка, его папа неожиданно скончался в родильной палате. Это был удар, который потряс тщательно спланированное будущее.       Изначально планировались самостоятельные роды, но на последнем месяце беременности произошел резкий поворот. Врачи экстренно решили провести кесарево сечение. Серьёзное состояние олигогидрамниос, когда околоплодные воды снижены до опасного уровня, представляло угрозу как для мальчика, так и для его папы.       Тэхён стал единственным опорным столбом для Чавона. Он справлялся с воспитанием малыша, несмотря на все сложности, которые возникли.       На начальном этапе, когда здоровье новорожденного было очень хрупким, Чавону пришлось провести некоторое время в инкубаторе. Но Тэхён не оставался покояться на лаврах — он активно искал новую квартиру, чтобы создать для сына такое же новое, безопасное место для жизни.       Всё вокруг напоминало ему о потерянном женихе, у них спустя месяц должна была быть свадьба, но он был настолько сильным, что не позволял этим мыслям овладеть им.       Чонгук и его сын вошли в свою квартиру после того, как пришли с садика. Им было холодно и они аж спешили закрыть дверь, чтобы сохранить тепло внутри.       В то время пока омега запускал сына во внутрь он услышал странный звук — капли воды, которые с каждой секундной становились всё чаще, а после и вовсе стало слышно резкий поток воды.       — Блин! — Чонгук поспешил в ванную комнату, чтобы проверить, что там происходит, и обнаружил, что трубу прорвало от давления и теперь течет вода.       Следом за папой забежал и Тэвон. Дверь так и осталась открытой.       — Тэвон, не лезь, вода холодная. Вдруг заболеешь, — сказал Чон, пытаясь перекрыть воду, но у него это не получалось.