Хлор / Chlorine

      Возможно, сегодня будет лучше.       Рей сидит на диване и жует жвачку, прижав ноги к груди. Она стучит по острым коленным чашечкам. Заканчивается реклама мыла для мытья посуды, и ее заменяет новый прогноз погоды.       — Они говорят так, будто двадцать шесть градусов в новинку для мая, — фыркает Джанна, закидывая в рот сырный шарик. Ее длинные ноги вытянуты перед ней, тело обмазано кремом от загара. На ней кимоно до колена, прикрывающее неоново-оранжевое бикини. Из Таргета, конечно же.       — Это же первая неделя лета, — напоминает Рей своей соседке, сильнее натягивая рукава своей кофты на запястья. — Им нужно раскрутить все это.       — Наверное.       Две девушки смотрят прогноз погоды и половину новостных историй о волне ограблений. Джанна заканчивает есть и встает на ноги, взволнованно хлопая в ладоши.       — Я встречаюсь с Роуз на пляже через двадцать минут. Хочешь пойти? — Хоть она и спрашивает, но все так же надевает шлепанцы и берет в руки сумку с ананасовым принтом, направляясь к двери.       Рей пренебрежительно машет рукой, выдавливая улыбку.       — Увидимся позже.       Джанна улыбается в ответ — чистосердечно — и практически выпрыгивает на улицу, напяливая солнечные очки в стиле «кошачий глаз».       — Аривидерчи, детка!       Если подумать еще раз, то, возможно, сегодня будет хуже.       Рей откидывает голову на диван и слушает, как ее соседка идет по лестнице. В голове она представляет, как Роуз и Джанна встречаются с Финном и, возможно, с Кайдел, если у той получится оторваться от бойфренда этой недели. Они пойдут заниматься серфингом, Кай загорит и притворится, будто не замечает многочисленного мужского (и далеко не незначительного женского) внимания. Если мимо будет проезжать тележка для мороженого, Роуз потребует шоколадное в виде сэндвича, и Финн будет должен заплатить. Даже, возможно, Бен придет ненадолго, прежде чем его утащит за собой очередной звонок по работе.       Сердце Рей туго сжимается в груди, как резинка, натянутая до предела. Он спросит, где она, почему она не пришла, все ли с ней в порядке.       Рей знает, что тоже должна быть там. Это преимущество постоянного житья на побережье. Пляж в шаговой доступности, променад и устаревшие, однако все еще развлекательные игровые автоматы.       Ее взгляд устремляется в окно. Жаль, что лето — ее самое нелюбимое время года.       ИЮНЬ       Роуз придерживает дверцу в направление бассейна и морщит свой очаровательный нос. (Все думают, что он очаровательный, это общепризнанный факт.)       — Тебе не жарко? — спрашивает она, ковыряя торчащие нитки на серой кофте Рей. Кофта слишком большая, но Рей предпочитает, чтобы ее одежда была на несколько размеров больше. Рукава не скатываются на запястьях.       Рей пожимает плечами, обводя взглядом отель.       — Не особо.       Сегодня на улице двадцать семь градусов. Рей свято смотрит прогноз погоды, а на телефон ей приходят оповещения на случай важных новостей. Дождя, может, или, например, огненного торнадо. Как бы то ни было.       Лето полно сюрпризов, она выучила это тяжелым путем, и в течение нескольких лет Рей стала придирчивой к деталям. Погода, одежда, активности на свежем воздухе, только назови — она может справиться со всем, если заранее предупредить.       Пока что все было хорошо.       — Эй, а вон и По, — говорит она, показывая пальцем. Как и ожидалось, внимание Роуз сразу же перескакивает на него. Она вздыхает и кидается через всю беседку, визжа имя По, будто не видела его годами, а не неделями.       Рей и Джанна выбирают пустые шезлонги, и, пока ее соседка начинает нелегкую задачу намазывания крема для загара, Рей усаживается, поправляя кофту, чтобы та не закручивалась под ее ногами.       — Можешь намазать мне спину? — Джанна поднимает брови, Рей кивает и протягивает руку за лосьоном. Пока она намазывает его, ее глаза блуждают вокруг.       Отель хороший, но ничего сверхъестественного. Три этажа новенького бетона с балконами, выходящими на прохожую часть. По удалось на неделю отпроситься с работы, к большому удовольствию Финна, но так как Финн все еще живет с родителями, а они не одобряют то, что сами называют «богемным стилем жизни», По вынужден жить в отеле во время своих визитов. Ничего страшного. Или, может быть, страшно для Финна, который всегда чувствует себя виноватым из-за этого, но зато у остальных есть свободный доступ к бассейну.       Роуз несется обратно с сердечками вместо глаз, и Рей подавляет улыбку. Эта девушка буквально персонаж мультфильма, вся игривая и полная позитивной энергии. Эта ее позитивность иногда раздражает, но только в самые плохие дни Рей. Большую часть времени она просто благодарна, что в ее жизни всегда есть немного света.       Роуз стягивает одежду, показывая сексуальный купальник.       — Однажды, — начинает она, тыча пальцем в сторону Рей, — мы затащим тебя в воду, поэтому помоги мне. Тебе нужно учиться!       Рей закатывает глаза.       — Дай мне только достать свою записную книжку, чтобы добавить еще один пунктик. Сколько раз ты уже говорила мне это?       Она показывает язык и кривит лицо в ответ на протянутую бутылочку с лосьоном.       — Во-первых, ты не можешь заявлять, что никогда не хотела окунуться в Карибское море или Тихий океан. Во-вторых, никогда не давай мне крем от загара. Я оскорблена.       — Ты обгоришь, — настаивает Джанна, поджимая губы.       Роуз хмыкает и скрещивает руки на груди.       — Я не обгораю, мисс Калриссиан. Я довольно грациозно загораю.       Джанна фыркает и недоверчиво мычит, но кидает бутылочку обратно Рей, которая аккуратно усеивает точками лосьона свое лицо и ноги. В конце концов, она в шортах. Ей повезло, что ее друзья плохо отзываются только о ее кофте; они могли вести себя и хуже. Если не считать редкого едкого комментария от По, то они оставляют ее одежду без внимания.       Роуз кричит и бомбочкой запрыгивает в бассейн, огорчая трио пожилых постояльцев, которые покачиваются в своих надувных лодках с неодобрительными взглядами. Рей смеется, а Джанна и Финн наперегонки несутся к лестнице, отталкивая друг друга, чтобы успеть первым.       Приходит По, попивая Pepsi из бутылки.       — Здарова, Ниима.       — Привет, — сухо отвечает Рей.       — Не плаваешь?       Она вздыхает.       — Не сегодня, По.       — Хах, может быть, в другой раз. — Его губы угрожают скривиться в его привычной усмешке, но Финн смотрит, а По всегда ведет себя лучшим образом рядом со своим парнем.       — Слушай. — Он убирает с глаз выбившуюся прядь волос и опирается рукой о бедро. На нем ничего нет, кроме темно-зеленых пляжных шорт, которые низко сидят на бедрах, и, как и Кайдел, он в курсе о том, как влияет на находящихся рядом мужчин и женщин. Рей сдерживает еще один вздох. Невыносимый.       — Соло скоро будет здесь.       От этого ее сердце вздрагивает. Предсказуемо.       — М-м?       По глотает остатки Pepsi и смотрит на Рей краем глаза.       — Ага. Я дал ему адрес отеля, наверное, еще час назад.       — Здорово. — Она не видела Бена уже несколько дней. Им есть о чем поболтать. Будет неплохо снова увидеть его лицо. Услышать его смех, посмотреть, как он улыбается и становится воодушевленным от термодинамики или чего-нибудь еще. Она скучала по нему.       По уклончиво хмыкает.       — Ты когда-нибудь снимешь эту кофту?       — Нет. — Рей распутывает наушники и засовывает один в ухо.       По понимает намек и насмешливо отдает ей честь пустой бутылкой от газировки. Финн улыбается и машет ему, зовя присоединиться к ним. Еще одна бомбочка в бассейн. Больше неодобрительных взглядов. Начинаются игры в бассейне. Наступает хаос.       И Рей смотрит на все это со стороны.       Спустя десять минут появляется Бен. Рей осматривает периметр ограждения, всегда переживающая о нежданных сюрпризах, поэтому замечает его первая.       Глаза Бена сосредоточены на бассейне, где Роуз прыгает на Финна, По безуспешно пытается продолжить игру в «Марко Поло», а Джанна загорает на ступеньках. На Бене шорты и простая голубая футболка, его волосы взлохмачены и влажные, будто он недавно принимал душ, из-за чего Рей улыбается — только Бен станет принимать душ перед бассейном.       Она машет рукой, и он замечает ее. Их группа заняла целый ряд шезлонгов, но бассейн не очень загружен, поэтому никто не жалуется. Бен подходит к ней, избегая хихикающих детей и скользкий пол.       — Привет, солнышко. Как дела? — Он рассеянно целует ее в макушку и ставит свои сумки на шезлонг рядом с Рей. Она замечает пятна чернил на его пальцах. Проверять работы руками — так старомодно.       — Добро пожаловать, профессор Соло, — сухо отвечает она, кивая в сторону бассейна. — Бодрящая игра «Марко Поло» ждет.       Бен фыркает и берет футболку за воротник, стягивая ту через голову. Рей тут же краснеет — укоренившаяся реакция — и отводит взгляд. Бен все еще самый бледный из всех них, но спасибо настоянию Роуз и Финна — что чуть ли не доходит до травли — он определенно проводит больше времени вне офиса, чем обычно, и обзавелся небольшим загаром из-за этого.       Рей мечтала об этих загорелых бицепсах и твердом животе ночами — и этих ночей с мечтами было больше, чем без них, — но в этом она вряд ли кому-то признается.       — Бен! — счастливо пищит Роуз, и остальные хором здороваются. Отряд пожилых постояльцев выглядит так, будто находится в одном геморройном шаге от того, чтобы покинуть корабль.       — Вижу, меня не хватало. — Бен намазывает на себя благоразумное количество лосьона от загара, его руки бродят по груди и бокам. Рей скрещивает руки на груди и пытается не пялиться.       — Что ж… — Финн и По ходят вокруг друг дружки, как животные в период спаривания. Сердце Рей смягчается и превращается в кашу, когда По целует своего парня в кончик носа. Из них получилась хорошая парочка. Любящая. Счастливая.       Бен кладет большую, согретую солнцем руку поверх ее руки на колене.       Она вздрагивает, вытаскивая наушник из уха.       — М-м, чего?       — Ты уверена? — он наклоняет голову, указывая в сторону бассейна.       Ее грудь сжимается, и Рей замыкается в себе еще сильнее, как черепаха, скрывающаяся в панцире.       — Не сегодня, Бен.       Он медленно кивает.       — Хорошо. Предложение все же в силе, если что. Только для тебя.       Она знает это, и из-за этого ей хочется повизжать в подушку, как школьнице. Эксклюзивные уроки плавания с Беном. Мечты сбываются.       Но она так же чертовски большая лгунья, поэтому не может сказать, что ценит напоминание.       — Я знаю.       Немного нахмурившись, Бен легко сжимает ее пальцы.       — Что ж, думаю, мне стоит присоединиться к ним, прежде чем кто-то пострадает. — Это шутка внутри их компании, что Бен неофициально играет роль папы и без его надзора очевидно неизбежно, что кто-то из них окажется в беде.       Рей кивает.       — Иди и будь Марко Поло.       Он одаряет ее большой, совсем незастенчивой улыбкой — одной из тех его восхитительных, немного кривых — из-за чего ее сердце делает невозможные кульбиты, а затем он устремляется вперед и высоко прыгает.       Рей хлопает в ладоши, когда он приземляется в воду. Это самая большая водяная бомбочка, которая только была в этом отеле.       ИЮЛЬ       На протяжении трех недель побережье наводняли штормы и ураганы.       Дождь, день за днем. Моросящий, проливной, затопляющий. По утрам в воздухе висит туман, а днем влажность становится такой сильной, что становится опасно слишком долго находиться снаружи. Предупреждения о жаре разрывают ее телефон.       Джанна работает. Когда она дома, они смотрят фильмы. Роуз приходила несколько раз в неделю, но у нее тоже есть работа.       Бен, занятой учением курсов, длящихся целый месяц, звонит ей по Facetime каждый день, и Рей благодарна за это. Он отправляет ей мемы, ветки обсуждений с Reddit, слухи в Twitter. Иногда он просто отправляет сообщение с единственным смайликом-сердечком.       Но этого недостаточно.       Дни сливаются в один, размытые и нечеткие, нескончаемые и пролетающие слишком быстро. Рей просыпается утром, и небо на улице серое. К полудню оно становится еще темнее, а к обеду — это сплошное полотно обсидиана, то тут, то там сверкающее злобными вспышками молний. Гром разрывает душные улицы, сотрясая стены домов, и собаки вниз и вверх по улице начинают свою ежедневную перепалку.       — Когда уже это кончится?! — как-то вечером вскрикивает Джанна, стуча головой о кухонный стол. Рей аккуратно останавливает ее голову и подкладывает полотенце на стол. Ее соседка продолжает стучать.       Рей заворачивает себя в худи — на этот раз зеленую — и поднимает взгляд в потолок.       — Ну, когда этот ураган пройдет, придет другой. Патрис, вроде? Или, наверное, Петунья? — Она мотает головой и корчит лицо при виде мрачного горизонта. — Что-то на букву «п».       Джанна стонет.       Позже вечером, когда она не может уснуть, когда гремит гроза и молния сверкает в ее комнате, как кочующий прожектор, Рей проковыляет в прихожую и наденет кроссовки. Затем выйдет на улицу в ночь.       «Прочь, — отчаянно думает она. — Прежде чем сделаю что-то, что… не смогу вернуть обратно».       Она будет бежать на протяжении километров. Даже если это просто бег вокруг квартала. Порой небеса развернутся и выльют на ее голову ведра воды, и ее волосы будут свисать мокрыми плетями, обрамляя лицо, но все же Рей будет бежать. Ее кофта насквозь промокнет, а шорты прилипнут к коже, и каждый раз, когда она будет делать шаг, будет слышен громкий «шлеп» — это вода, собравшаяся между ее носками и подошвами кроссовок.       Но она все еще будет бежать.       Так лучше, чем темнота ее спальни. В том тихом, слишком теплом месте ее разум будет крутиться, извиваться и извращаться в то время, как ее глаза будут бродить по закрытому ящику. Тому самому закрытому ящику. Дождь помогает избавиться от этих мыслей, потому что становится холодно, и Рей представляет, что использует кубики льда вместо… что ж, чего-нибудь похуже. Она представляет, как прижимает их к своим рукам, к тем местам, где не так давно ослабел ее контроль.       Она будет бежать, потому что тогда у нее есть что-то, на чем можно сосредоточиться — воздух, взрывающийся в легких, горящие ноги, разрывающие землю цимбалы, грохочущие над головой. В эти моменты ее разум блаженно пуст. Нет соблазнов, нет бесконечного колодца темных мыслей.       В одну из ночей она запинается о бордюр и сдирает кожу на ладонях и коленях. Кровь повсюду. Обычно небо проясняется через день или два, Джанна и другие борются за место на пляже, все отчаянно хотят снова увидеть океан, почувствовать нагретый солнцем песок на ногах.       Рей присоединяется к ним во время этих коротких авантюр, но одевает легинсы. Теперь уже тридцать пять градусов. Никто ничего не говорит, но Бен внимательно наблюдает за ней, так, как он смотрит, когда очевидно — ему, по крайней мере, — что что-то не в порядке.       Он протягивает ей бутылку с холодным чаем и дважды бросает взгляд на злые царапины у нее на ладонях. Она натянуто улыбается и прячет руки в рукава. Они не говорят об этом, хоть Рей и чувствует его глаза у себя на лице, будто это лазеры.       Будет лучше, если они не будут знать, что она заслужила эти царапины, эти раны, эти порезы.       В конце концов, есть хуже способы причинить боль.       АВГУСТ       В предпоследний вторник месяца — для большинства людей и лета — Рей получает сообщение. Она лениво смотрит в телефон, потягивая CapriSun.       Вторник 11:23       БЕН       Время расслабиться. У меня дома. Полдень.       РЕЙ       это же через тридцать минут       БЕН       О, ты занята?       РЕЙ       …нет       БЕН       Тогда у тебя не будет отговорок, чтобы не прийти.       Рей ухмыляется, но будет ложью сказать, что она не заинтересована. Он присматривает за домой друга семьи, живя в нем, пока хозяева уехали отдыхать в Европу. Дом огромный, и да, там есть бассейн. С подогревом. Рей представляет, как Роуз с ума сойдет.       К тому же Бен — единственный, кого она знает, кому тридцать три и кто без иронии называет тусовки с друзьями «время, чтобы расслабиться».       Вторник 11:27       РЕЙ       задира       БЕН       У меня есть печенье.       РЕЙ       …скоро буду!!! ❤       К счастью, ежедневный ливень уже прошел. До его дома пятнадцать кварталов, и Рей доходит так быстро, что остается еще десять минут. Ночные пробежки действительно подтянули ее выносливость.       Она приходит и заходит без стука. Дом просторный. Минималистичный, на самом деле, что не является особым стилем жизни. Кто живет в бесцветной коробке? Рей смотрит на абстрактную картину пять на пять фунтов, на которой изображены волнистые голубые и серые линии.       Рей вздрагивает и идет дальше. Так… безэмоционально.       Бен готовит бургеры во внутреннем дворике. Запах достигает ее живота и напоминает, что Рей сегодня ничего не ела. Или вчера, если не упоминать парочку маринованных огурцов. Иногда так случается. День-два — иногда три — пройдет, и она поднимется, чтобы приговорить остатки пиццы или замороженную еду. Она сбросила пять килограмм этим летом, что довольно неплохо.       Замечая ее, Бен кладет лопатку на керамический стол. Да, керамический. Он даже выглядит так, будто его вручную покрасили. Что смехотворно, потому что по нему размазан кетчуп.       — Солнышко! Ты пришла. — Бен берет ее сумку и вешает на спинку стула.       — Ты сказал, что у тебя есть печенье, — напоминает Рей, — а я серьезно к этому отношусь.       — Иди сюда, — говорит он, смеясь, дергая ее за руку. Она добровольно идет, поддаваясь его объятиям.       Все знают, что она не любит, когда к ней прикасаются, но только Бен способен протиснуться сквозь ее защиту. Она позволяет ему обнимать себя, когда всего лишь безобидное касание пальцем от кого-то другого приводит ее в ярость.       Он даже не догадывается, что она позволит ему намного больше, чем объятие.       Бен вздыхает и кладет щеку ей на голову. Рей прислоняется ближе. Он большой, теплый, безопасный. Непохожий на ее друзей, у которых на самом деле хорошие намерения, он не донимает ее плаванием или одеждой. Они так же понимают друг друга лучше, когда наедине. Слова становятся посредственными; они знают, что делать и как это делать без слов, как парочка чтецов мыслей.       — Что за игры у тебя запланированы на сегодня? — спрашивает она, ее голос приглушен его футболкой.       — Без игр.       Она дразняще хмурится.       — Профессор Соло, тебе нужно занять детей чем-нибудь, или они станут неуправляемыми. Ты знаешь об этом.       Он не реагирует, и быстрый взгляд по внутреннему дворику все объясняет. Здесь никого больше нет.       Ее хмурость становится сильнее.       — Где все? — а затем медленней: — Ты же пригласил остальных… верно?       Бен прикусывает нижнюю губу, что может быть самым, блин, милым в мире, что она видела.       — Я подумал, что сегодня мы можем побыть вдвоем. Наедине.       — О.       — Если ты не против, — добавляет он тише. От этого у нее мурашки идут по позвоночнику, будто ее окатили холодной водой. Ее пульс бьется в горле как бабочка.       — Все в порядке! — говорит она слишком радостно. — Я просто… не знала…       — Я хотел сделать сюрприз. — Его глаза мельком обращаются к бассейну, а затем снова к ней.       Сделать сюрприз. Рей посещает неприятное чувство, что она знает, к чему все ведет.       — Бен…       — Я не настаиваю, — говорит он, тут же сдаваясь.       — Бен. — Она отклоняется, но его хватка на ее талии становится сильнее.       — Тебе не нужно ничего делать, — обещает он, смотря ей в глаза тем мучительным способом. — Но, знаешь, если тебе было бы интересно… научиться…       Ее охватывает чувство вины, но Рей подавляет его.       — Ты бы научил меня?       — Плавать? Конечно. — Бен наклоняется так, что их лбы соприкасаются. Это довольно интимно, и Рей облизывает губы. — На самом деле, я — единственный, кому бы сам же доверил научить тебя, солнышко.       Рей сглатывает, и внезапно в горле у нее вдруг становится болезненно сухо.       — Профессор Соло до самых костей.       Призрак улыбки трогает его губы.       — Это точно.       — Ты… Ты можешь… — Но она не превращает свой вопрос в слова. Она даже не верит, что позволяет этому развиваться.       — Да, — яростно говорит он, чуть ли не рычит. Рука сползает ей на затылок. — Прямо сейчас?       Она кивает, самую малость.       — Хорошо, — выдыхает он, его глаза бродят по ее лицу, будто он проверяет, что она говорит серьезно. — Хочешь подниму температуру? Я поставил на двадцать пять градусов, но знаю, что тебе становится холодно.       Проклятье. Именно тогда, когда она начала справляться с эмоциями, ему нужно было взять и признаться в чем-то таком. Он думает, что она носит кофты, потому что ей холодно. В тридцать пять градусов.       Рей аккуратно кладет ладони ему на щеки и не в первый раз думает: «Я бы поцеловала тебя сейчас».       Но вслух произносит:       — Двадцать пять нормально, Бен. Это не джакузи.       — Можем сделать джакузи. — Его голос становится ниже, а глаза мельком выхватывают ее рот.       — Я… Мы… Ладно. — Взволнованная, Рей отстраняется, и руки Бена с неохотой покидают ее талию.       До нее доходит только тогда, когда она встала у кромки бассейна. Плавать. Она согласилась плавать. Здесь, с Беном. Без отговорок, без секретов.       Дрожащий вздох доносится из ее груди. У нее все получится. Это будет… непросто, но Рей годами справлялась с этим. Легче легкого.       Просто держать его подальше от своих рук.       Рей следит за его движениями краем глаза и, когда он поворачивается к ней спиной, ставит новый мировой рекорд по раздеванию. Она стягивает шорты и снимает кофту. Под одеждой скромный купальник, потому что она всегда подготовлена, даже — нет, особенно — для того, что ей не хочется делать. Трусы с высокой талией, спортивный топ, все черное. Простое. Даже утилитарное. В конце концов, она не планировала показывать купальник.       Когда Бен поворачивается, его футболка все еще на нем, Рей уже по пояс в бассейне на мелководье. Ее руки крепко скрещены на груди, и она дрожит разок, но не от холода. Так странно снова быть в воде, вот так в открытую, после такого долгого избегания.       — Ух ты! — восклицает Бен, Рей замечает намек на панику в его голосе. — Подожди-ка…       Он спешно сбрасывает футболку и торопится к ступенькам в бассейн. Ее глаза не знают, на чем остановиться — его голая грудь прямо здесь — поэтому она щурится в глубину, будто нашла там что-то интересное. Осьминога, например, или спущенный поплавок для бассейна.       Бен подбирается к ней в воде и кладет руки на ее обнаженную талию. Его хватка твердая и горячая. Рей делает шаг назад.       — Нетерпеливая, да? — Он говорит так, будто ему не хватает дыхания, что удивляет ее — ему не нужно было бежать за ней так быстро.       Рей пожимает плечами, вода плещется вокруг них. Ее руки покалывает. Хм. Это не… неприятно.       — В следующий раз, — выдыхает он ей в ухо, его губы недалеко от ее шеи, — подожди меня. Пожалуйста, солнышко.       — Хорошо, — соглашается Рей. Сильнее всего она не хочет расстраивать его. Он делает ей одолжение, в конце концов; меньшее, что она может сделать, — следовать инструкциям.       — Эм, извини.       Он смеется, этот звук наполнен нервозностью.       — Не извиняйся. Ты просто… я поволновался за тебя на мгновение.       Она стыдливо опускает взгляд. Это нечестно. Ей нужно сказать ему правду — что она умеет плавать с пяти лет. Но ее живот скручивается от ужаса. Мысль, что кто-то узнает… мысль, что кто-то увидит… Из-за этого ей становится плохо.       — Эм, слушай, Бен…       Но он не слушает. Он медленно ведет ее по кругу, пока Рей не оказывается повернута к нему лицом. Его руки скользят по ее животу и, возможно, это просто ее воображение, но они, видно, останавливаются там. Глаза Бена темные, как посреди ночи.       — Если мы собираемся это сделать, тебе нужно быть рядом со мной, — твердо говорит он. — Я не буду рисковать.       Дрожащая улыбка появляется на ее губах.       — Я не утону, Бен.       У него в груди низко урчит, в ответ у нее ноет между ног. Господи, это возбуждающе.       — Что я сказал?       «Не буду рисковать». Точно. Рей отвлеченно кивает и бросает взгляд на воду позади себя. Если у нее получится добраться до глубины, то меньше шансов, что он увидит…       — Руки.       Все ее внимание обращается к нему. Руки Бена мягко прижимаются к ее локтям. М-м, нет. Неа. Это не входило в планы. Она не может позволить ему увидеть.       Но он настойчив.       — Как насчет того, что мы просто…       Паникуя, Рей делает шаг назад. Она все еще в полудесятке шагов от глубины, но Бен хватает ее так, будто она стоит на краю обрыва. Он тянет ее к себе, в этот раз обнимая сильнее, так, что это граничит с неудобством, и Рей чувствует бешеный стук его сердца под своим ухом.       «Я пугаю его, — думает она с ужасом. — Он боится, что со мной что-то случится, а я просто позволяю ему так думать».       Черт. Все. Она не может продолжать этот фарс. Это не только нечестно, это полный провал. Ее эмоциям нужно взять перерыв на некоторое время. Пришло время признаться.       Она выдыхает.       — Бен, мне нужно тебе кое-что сказать…       — Ты пытаешься убить меня? — требует ответа он, перебивая ее. Рей думает, что он не слышал ничего из того, что она сказала.       — Что ж, теперь, когда ты упомянул…       — Потому что ты будто на самом деле пытаешься покончить со мной, Рей. — Он смеется дрожащим голосом. — Нам нужно сделать паузу. У меня, возможно, случился сердечный приступ, но может, и нет. — Изучающий взгляд, тот, который она изо всех сил пытается избежать. — Я думаю, что серьезно переоценил свои способности, думая, что могу справиться с этим.       Рей корчит лицо.       — Послушай…       Но Бен сосредоточен на одном.       — Идем.       И он тащит ее к лестнице. Рей раздраженно замечает, что это не требует многих усилий.       Он выносит ее из бассейна, что не так уж и трудно, когда она отказывается использовать руки. Бен не замечает — он слишком сосредоточен на том, чтобы увести ее от любого типа крупного водоема.       — Вот так… — Он оборачивает ее полотенцем и оценивает слегка хмурым взглядом. — Знаешь, будет лучше, если…       — Я могу плавать, — наконец выдает она. Черт, черт, черт. Сейчас или никогда.       Он наклоняет голову, вода скапывает по сторонам его лица.       — Плавать, — несвязно повторяет она. — Я могу плавать, Бен.       — Нет, не можешь, — говорит он с тихим, ошеломленным смешком.       Рей вздыхает и скидывает полотенце. К черту. Достаточно значит достаточно. Лучше покончить с этим, пока все не стало хуже.       — Да, могу.       И потому что она идиотка и засранка, она поворачивается и прыгает в бассейн.