Тело пребывает в страдании, но душа пребудет в блаженстве

В мире людей садилось солнце. Оно окрашивало горизонт в нежно-розовый цвет и делало природу похожей на диковинную картину неизвестного художника. Се Лянь часто восхищался природой — он повидал и жаркие пустыни, и бескрайние океаны, и проливные дожди, и золотые рассветы. Когда ты живёшь на свете более восьмисот лет, вроде бы должно было уже надоесть наблюдать, как встаёт и садится солнце каждый день. Но Се Ляню не надоедало. Каждый день он замечал что-то новое в том, как последние лучи исчезают за горизонтом, как раскрываются цветы по утрам, как на траве блестят капельки росы. Небесная Столица была местом бесспорно прекрасным и величественным, но в ней не было того очарования смертного мира. На Небесах всё было монументально и неизменно, в мире людей же каждый день был непохож на предыдущий. Поэтому, несмотря на то, что Се Лянь жил уже более восьми сотен лет и должен был бы проклинать Владыку за неспособность умереть, он считал это благословением. Ведь ему дано созерцать красоту природы столько, сколько он пожелает. Се Лянь сидел на крыльце того, что он решил счесть своим новым — и единственным храмом. Те, что были возведены когда-то в честь Наследного принца Сяньлэ, давно разрушили те же люди, что и построили их. Сейчас же у Се Ляня, известного как мусорный бог, не было ни одного последователя, соответственно, и храмов не было. Но Се Лянь не унывал. Он выбрал старый никому не нужный дом, в котором, как сказали жители деревни, уже давно никто не живёт, и поселился в нём сам. Дом требовал срочного ремонта — как минимум, нужно было приделать отсутствующую дверь. Пока же Се Лянь вместо двери повесил ткань, чтобы было не так промозгло ночью. Но был ещё только вечер, и поэтому Се Лянь сидел на крыльце и любовался закатом. Пожалуй, это было его любимое время. С заходом солнца люди разбредались по домам и проводили время с семьями. У Се Ляня не было семьи, поэтому он предпочитал оставаться на улице, где ему встречались лишь редкие прохожие. Се Лянь потёр глаза — он довольно долго уже не спал, с самого своего третьего вознесения. Конечно, небожителям не требовался сон в таком же количестве, что и людям, однако всё же не спать совсем не могли даже боги. Се Лянь твёрдо решил, что выспится этой ночью. Он расплёл гульку, и тёмно-каштановые волосы рассыпались по его плечам. Се Лянь уже давно не носил сложных причёсок и довольствовался тем, что собирал волосы на затылке и завязывал их белой лентой. Но в этот раз о крыльцо что-то стукнуло, и Се Лянь вспомнил, что сегодня в его волосах была ещё и заколка. На Небесах его встретили… по-разному. Линвэнь, как обычно, была бесстрастна и приветлива и ничем не выказывала своего отношения, какое бы оно у неё ни было. Генералы Наньян и Сюаньчжэнь же… ну, Фэн Синь и Му Цин не могли не посмотреть на него с усмешкой. Да и остальные небожители потешались над посмешищем трёх миров, коим и был Се Лянь. Это же надо — вознестись три раза! Некоторые даже делали ставки, сколько времени Се Лянь продержится на Небесах в этот раз. Владыка же был, как всегда, мягок и учтив. Он относился к Се Ляню с почти отеческой нежностью, и это не могло не смущать. Конечно, Цзюнь У не делал себе любимчиков — по крайней мере открыто — и старался уделять внимание каждому, но Се Лянь чувствовал какое-то особое к себе отношение и поэтому часто ощущал себя неловко рядом с ним. Вот и в этот раз Владыка пригласил Се Ляня к себе побеседовать наедине. Они разговаривали на отвлечённые темы, никак не затрагивающие сам факт вознесения Се Ляня, и пили чай. После ничего не значащей беседы Владыка сообщил, что Се Ляню придётся в скором времени отправиться на задание, а потом дал эту заколку. Она была простая и ничем не примечательная, совсем не похожая на украшения, которые Небесный Император обычно носил. Цзюнь У сказал, что ещё никто до Се Ляня не возносился аж три раза и поэтому ему хотелось бы сделать такой простой подарок. Естественно, Се Лянь не смог ему отказать и вколол шпильку в свою причёску. Владыка посетовал, что «Сяньлэ не выглядит соответственно своему статусу», но Се Лянь, зная, что это не всерьёз, лишь рассмеялся и сказал, что он уже давно не принц и ему не пристало наряжаться. Се Лянь поймал шпильку, ускакавшую вниз по ступенькам, осторожно отряхнул от пыли и положил рядом с собой. Подарок от Императора следовало и хотелось лелеять. В этот момент Се Лянь кожей ощутил чужое присутствие. По спине пробежали мурашки — он не слышал ни шагов, ни звука чужого дыхания. Это было плохое предзнаменование — раньше так появлялся только… впрочем, неважно. Он давно уже побеждён. Се Лянь услышал, что незнакомец шуршит одеждами прямо рядом с ним. Он оглянулся и увидел рослую фигуру, одетую в длинный бесформенный плащ с капюшоном, скрывающим лицо. Се Лянь машинально отодвинулся. — Кто вы? — спросил он севшим голосом. Вся эта ситуация до безумия напоминала ему… — Это не столь важно, — ответил ему собеседник глубоким, низким голосом. Се Лянь облегчённо выдохнул — не он, голос не тот. — Важно, кто вы. — Кто я? — Се Лянь поднял брови и улыбнулся. — Меня зовут Се Лянь, я мусорный бог. Во мне нет ничего особенного. — Ошибаетесь, — незнакомец взмахнул рукавами и, прибрав под себя полы плаща, опустился на крыльцо рядом с Се Лянем. — Я знаю, кто вы на самом деле. Вы Наследный принц Сяньлэ, и то, во что вы превратились… мне больно на это смотреть. Се Лянь подскочил на месте. Теперь становилось понятно, зачем этот человек скрывал своё лицо. Се Лянь не чувствовал демонической энергии, да и незнакомец не выглядел опасным, но сердце в груди начало заполошно биться. Откуда его собеседник знает про Сяньлэ? Мог ли он застать его королевство и помнить Се Ляня ещё принцем? И если так, то сколько же ему лет и как так получилось, что Се Лянь не знал о выжившем современнике? — Да кто вы такой? — вскрикнул Се Лянь. — Что вам от меня нужно? Жое выскочила из рукава, готовая атаковать в любой момент. Но незнакомец поднял руки, показывая, что безоружен. Это Се Ляня не убедило, и он отступил на шаг. — Не стоит, Ваше Высочество, — продолжил неизвестный абсолютно спокойным тоном, будто не считал, что Се Лянь способен причинить хоть какой-то вред. — Я пришёл сюда не затем, чтобы драться с вами. — Зачем же? — Се Лянь знал, что нельзя расслабляться, но диалог поддерживал. На всякий случай. — Что вы хотите? Незнакомец тяжко вздохнул. Казалось, что он думает, что разговаривает с непослушным чадом, которое никак не внимает наставлениям отца. — Я не считаю вас жалким, Ваше Высочество, — начал он всё тем же мерным тоном. Се Лянь окинул взглядом скрытую тканью фигуру и заметил, что тот совершенно расслаблен. Было непонятно, действительно ли он пришёл просто поговорить или же настолько уверен в своих силах, что способен атаковать внезапно и молниеносно. — Я считаю, что вы прошли через многое и на вашем пути было много страданий. Не то слово. Се Лянь задумался, а как много знает незнакомец о его жизни? — Я бы очень хотел избавить вас от этой ноши, — продолжил незнакомец. — Было бы это в моих силах, я бы защитил Ваше Высочество от всех тягостей, которые вам принесло Белое Бедствие. При упоминании своего главного врага, которого Се Лянь боялся, как огня, его руки едва заметно дрогнули. Жое, повинуясь немому приказу, метнулась ближе к незнакомцу и замерла всего в паре цуней от его лица. Тот же и бровью не повёл — хотя его лицо было до сих пор скрыто капюшоном, и Се Лянь не мог этого видеть. — К сожалению, я был слаб духом и телом и ничем не смог вам помочь, — незнакомец вздохнул вновь и дотронулся рукой до крыльца, приглашая Се Ляня сесть. Тот не двинулся с места, настороженно наблюдая за собеседником. В голове его проносились варианты того, кто бы это мог быть, но Се Лянь не мог вспомнить ни одного человека, кто бы мог скрываться под плащом. — Так если вы не могли помочь раньше, что изменилось сейчас? — вырвалось у Се Ляня. Незнакомец сдирал корки со старых, казалось, уже заживших ран и заставлял заново переживать весь тот ужас, что Се Лянь испытывал при встречах с Белым Бедствием. — Я хочу предложить вам шанс всё изменить, — ответил незнакомец, всё так же спокойно. — Недавно я отыскал некий артефакт, который способен мгновенно перемещать людей в пространстве. Он запустил правую руку в левый рукав и извлёк оттуда небольшую подвеску в виде пяти жемчужин на тонкой цепочке. Затем он осторожно положил её на крыльцо — туда, где раньше сидел Се Лянь. — И чем мне это поможет? — Се Лянь велел Жое спрятаться в рукав, но быть готовой в любой момент выскочить и обвиться вокруг незнакомца. Потом он присел на корточки и, не прикасаясь к подвеске, провёл над ней рукой. Демонической энергии он не почуял, но это, как и в случае с таинственным собеседником, ещё ничего не значило. — Дело в том, Ваше Высочество, что я слегка напитал этот артефакт духовными силами, — объяснил незнакомец. — И теперь, минуя слои пространства, вы также можете переместиться во времени. Се Лянь почувствовал, что у него начинает кружиться голова. Путешествия во времени? Но такое возможно только в легендах, которыми Се Лянь зачитывался в раннем детстве. Этого же не может быть… правда? — Вы хотите, чтобы я вернулся во времена Сяньлэ и уничтожил Белое Бедствие? — осторожно спросил Се Лянь. Сердце заполошно забилось — неужели у него появится шанс спасти своих людей? Свою семью? — Нет, — незнакомец покачал головой. — Белое Бедствие — серьёзный противник, и во времена Сяньлэ он уже был настолько силён, что никому не под силу с ним справиться в одиночку. — Владыка справился, — ляпнул Се Лянь. И тут же пожалел об этом, ведь незнакомец весь напрягся. — Не упоминайте его при мне, — резко сказал он, но затем вновь расслабился и продолжил говорить уже спокойно, как и прежде. — К тому же, Белое Бедствие не исчезло, а всего лишь затаилось и ждёт своего часа. — Тогда что вы от меня хотите? — совсем растерялся Се Лянь. — Я хочу, чтобы вы вернулись на две тысячи лет назад, — ответил незнакомец. — В то время, когда Белое Бедствие ещё не было демоном, а всего лишь человеком. В таком случае у вас будет хороший шанс уничтожить его и предотвратить все злодеяния, что это чудовище совершит. Ну да, осознал Се Лянь — все небожители и демоны когда-то были людьми, значит, и Белое Бедствие тоже. Просто это было так давно, а демон так скрытен, что никто и не знал, откуда он появился. — Но как я его узнаю? — усомнился Се Лянь. — И как я должен буду его убить? Ведь если это было столько лет назад, то разве его смерть не повлечёт за собой такие последствия, что я могу вернуться в совершенно другой мир? — Вы, как всегда, проницательны, Ваше Высочество, — прокомментировал незнакомец, и у Се Ляня появилось стойкое ощущение, что они когда-то были очень близко знакомы. — Разумеется, смерть Белого Бедствия изменит очень многое. Но разве вы не хотите спасти тысячи людей? Се Лянь промолчал. Хотел, конечно — демон когда-то принёс столько несчастий, что его убийство виделось Се Ляню единственным выходом. И если даже Владыка не сумел уничтожить этого демона, то предложение незнакомца начинало казаться всё более заманчивым. Но было кое-что ещё… — Хорошо, допустим, — Се Лянь неуверенно присел рядом с незнакомцем, однако благоразумно решил не трогать подвеску. — Что нужно будет сделать? — Всё очень просто, — ответил незнакомец. — Вашему Высочеству следует всего лишь надеть подвеску и послать в неё немного духовных сил. Тогда вас мгновенно перенесёт на две тысячи лет назад, туда, где жил тот, кто впоследствии станет Белым Бедствием. Затем жемчужины начнут из белых становиться серыми. Когда последняя жемчужина изменит свой цвет, вы вернётесь обратно в момент времени, который покинули. Смею надеяться, уже в совершенно другой мир. Пока всё выглядело не так сложно, подумал Се Лянь и задумчиво уставился на подвеску. — Но есть кое-что ещё, — незнакомец очевидно не хотел об этом говорить, но, видимо, сказать это было необходимо. — Ваше лицо ни в коем случае не должны увидеть. Если это случится, кто знает, что произойдёт со всем миром. Се Лянь медленно перевёл взгляд на скрытое капюшоном лицо собеседника. Может ли быть так, что… что этот человек перенёсся вперёд во времени и поэтому вынужден хранить свою личность в тайне? — Поэтому… Незнакомец вновь потянулся в левый рукав и достал оттуда маску. Маску, что была так знакома Се Ляню и вызывала гнев и леденящий ужас — одна её половина плакала, а вторая смеялась. На миг Се Ляню показалось, что перед ним и сидит Белое Бедствие. Но потом он сообразил, что Безликий Бай не стал бы проделывать столько работы, чтобы помочь Се Ляню убить самого себя. Даже если это ловушка. Этот демон был неуравновешенным и поехавшим, он просто не смог бы столько времени сохранять спокойствие. — Откуда у вас это? — голос Се Ляня дрожал от едва сдерживаемых эмоций. — Кто вы всё-таки такой?! — Это неважно, — повторил незнакомец. — К сожалению, у меня нет другой маски. Но вам придётся её надеть, если вы всё же захотите воспользоваться моим предложением и попробовать изменить судьбу Сяньлэ и вашу. — Вы… вы хотите сделать из меня Безликого Бая, — вдруг сказал Се Лянь. — Белое Бедствие достойно лишь смерти, но… но не человек, которым оно когда-то было. Если я надену эту маску и убью человека, который ещё не совершил всех этих злодеяний, чем я буду лучше самого Белого Бедствия? Я и стану им в его глазах… Его начало трясти. Незнакомец хочет, чтобы Се Лянь совершил убийство! Этому не бывать! Се Лянь не убийца, он не будет, не будет отнимать чужие жизни! Он не превратится в эту мерзкую тварь! — Считайте, как хотите, — отозвался незнакомец и поднялся, отряхивая плащ. — Ведь это не я пострадал из-за Безликого Бая, хотя он и мне принёс неприятности. Это выбор, который должны сделать исключительно Ваше Высочество. Се Лянь мельком даже удивился. Он-то думал, что незнакомец будет его уговаривать или даже заставлять, что припугнёт количеством жертв Белого Бедствия… Но он дал Се Ляню выбор, что было крайне неожиданно. Се Лянь кипел от праведного гнева — он не уподобится Безликому Баю! И пока эти мысли крутились в его голове, солнце окончательно село за горизонт, а незнакомец испарился, будто его и не было.

***

Стояла тихая, лунная ночь. Се Лянь сидел на крыльце и всё никак не решался зайти в дом. В самом деле, он был настолько обветшалый, что годен был лишь как место для ночёвки — Се Ляню не привыкать, он и не в таких местах спал. Однако сегодня о сне не могло быть и речи после короткой встречи, которую Се Лянь ещё долго не забудет. Таинственный человек в плаще, всколыхнувшиеся воспоминания о Безликом Бае и… маска. Эта пугающая маска, которая так и покоилась на крыльце рядом с подвеской с пятью жемчужинами и заколкой, которую Се Ляню подарил Цзюнь У. У Се Ляня тряслись руки, когда он осторожно взял маску в ладони и повертел её. Он всё ещё хорошо помнил, как Безликий Бай надел её на его лицо и ласковым голосом предлагал перейти на свою сторону. Убить новую императорскую семью и отомстить за своё павшее королевство. Тогда Се Лянь отказался. Сколько бы человек он ни убил, дал ли бы он волю ненависти и отомстил — всё это не имело значения. Се Лянь до смерти боялся запачкать руки кровью невиновных, что было бы неизбежно. Но ещё одной причиной отказа, на первый взгляд даже самому Се Ляню неочевидной, стало то, что все эти смерти не вернули бы ему родителей. Не возродили бы Сяньлэ. Се Лянь не хотел превращаться в мерзкую тварь, уничтожающую всё на своём пути, несущую горе и смерть повсюду, куда ступает её нога. Но… Если бы Безликий Бай тогда предложил ему убить нового императора взамен на возрождение Сяньлэ и родителей, Се Лянь… Ох, как Се Ляню хотелось думать, что он отказался бы. Что не повёлся бы на сладкие речи Белого Бедствия, что остался бы чист и не стал бы таким же. Ему очень хотелось так считать. Но правда была в том, что… Что, скорее всего, он бы согласился. Не сразу, конечно, но через некоторое время. Потому что Се Лянь был в таком отчаянии, что готов был бы на всё, лишь бы вернуть королевство и свою семью. Лишь бы вернуться к прежней жизни. Проблема была лишь в том, что даже самый могущественный демон не обладает способностью воскрешать умерших. Но таинственный незнакомец дал Се Ляню такую возможность. Се Лянь чувствовал, как сердце бешено бьётся. Он понимал, что это его единственный шанс. Конечно, он уже больше восьми сотен лет живёт на свете такой жизнью и будет жить дальше, ничего не случится. Он может просто оставить всё это на крыльце и сделать вид, что никогда не виделся с незнакомцем в капюшоне. Вот только убедить себя в этом оказалось очень сложно. Потому что Се Лянь не представлял, как он будет жить, оставив позади возможность спасти своих родителей и свой народ. В конце концов, когда-то он был Наследным принцем Сяньлэ. А принцы никогда не бросают своих людей и всегда защищают их, чего бы им это ни стоило. Ради Сяньлэ Се Лянь бы позволил ещё сотню, нет, тысячу раз пронзить себя мечом. Отец говорил Се Ляню, что быть императором — значит принимать тяжёлые решения. Се Лянь усилием воли заставил свои руки прекратить дрожать и крепче сжал в пальцах маску. На лицо она села, как влитая, будто на него и сделана. Внутри что-то лопнуло, какая-то натянутая струна, но Се Лянь вынудил себя не обращать на это внимания. Ради Сяньлэ, ради своей семьи он готов на что угодно, лишь бы вернуть их. Он готов даже сам стать Белым Бедствием. Запятнать руки кровью одного ради спасения тысячи. От этой мысли Се Ляня тошнило, но ему придётся быть сильным. Как учил отец. Се Лянь глубоко вздохнул и собрал волосы в свою обычную гульку, заколов её шпилькой, подаренной Цзюнь У. Се Лянь безмерно уважал Владыку и поэтому взял его подарок с собой, как талисман. Затем он застегнул сзади на шее подвеску и увидел, как пять белых жемчужин слегка засветились. У Се Ляня было мало духовной энергии, и все её остатки он направил в подвеску, которая тут же нагрелась. Затем он потерял сознание.