***
— Кадзуха, ты можешь идти. А Скарамучча пусть останется. Я хочу с ним поговорить. Наедине. — сказала Яэ Мико. Её тон не требовал возражений. — Я буду ждать тебя у входа. — сказал напоследок Кадзуха. — До свидания. — и вышел из машины. — Говори быстрее чего хотела. — Что между вами? — Тебя это е... волновать не должно. — Скарамучча совсем забыл, что здесь есть и Эи, которая не вмешивалась в разговор. — Ты ошибаешься. Ещё как должно. Ты мой сын, я должна всё о тебе знать. Скарамучча фыркнул: — А если я не хочу? — Придется захотеть, пока я не установила в твоей комнате камеру. Ну почему всё заканчивается какой-то угрозой? Почему он не может хранить секреты? — Между нами ничего нет. Я просто сходил с ним в кино, только и всего. — Если между вами что-то будет, мне нужны подробности! Скарамучча тупо на нее уставился. Какие к черту подробности? — Я хочу написать новый роман. — восторженно объявила розоволосая. Вот оно что. — Обойдешься. Тебе не мерзко об этом спрашивать? — Вовсе нет. — Яэ Мико мило улыбнулась. «Сумасшедшая» — подумал Скарамучча. Он дёрнул ручку двери. Она не поддалась. — Открой. — Когда мы уже поедем? — вдруг подала голос Эи. — Сейчас-сейчас. — Яэ Мико быстро нажала на кнопку, открывающую все двери. Это была необходимая мера, чтобы Скарамучча не сбежал раньше времени. — Скарамучча, — Яэ задержала его своим стальным голосом, — знай, что я всё о тебе знаю и слежу за тобой. По всему университету, включая общежитие, у меня есть глаза и уши. Так что не смей от меня что-то скрывать. Скарамучча быстро вышел из машины. Он терпеть не мог общество Яэ Мико.***
— Всё в порядке? — спросил Кадзуха, когда они зашли в здание общежития. — Думаю вряд-ли тебе будет интересно. Давай просто разойдёмся по комнатам. Кадзуха схватил Скарамуччу за руку и развернул к себе. И сразу подумал, что в коридоре выяснять отношения — не лучшая идея. — Я спрашиваю не просто из интереса, а потому что волнуюсь за тебя. Пожалуйста, скажи. Может я могу чем-то помочь? — Кадзуха мысленно ударил себя по лбу. Вот зачем он сейчас давит на него? — Всем ты хочешь помочь. — Скарамучча закатил глаза. Он уже хотел выдернуть ладонь и уйти, но вспомнил слова Аякса: «Отношения строятся на доверии и откровенности. Понимаешь?» Он понимал, но и одновременно нет. Неужели Кадзуха действительно спрашивает не для того, чтобы поиздеваться? Ему действительно важно состояние Скарамуччи? Он даже Аяксу не рассказывал многие моменты из своей жизни. Например про сложные отношения со своими родителями. А Кадзуха? — Хорошо, но не здесь. Может он станет исключением? Они зашли в комнату Скары. Неловкое молчание длилось на протяжении минуты. — Что ты хочешь знать? — О чем вы говорили, пока меня не было? — Кадзуха прекрасно понимал, что о таком спрашивать не тактично, но интерес взял верх. — Она хотела узнать, что между нами. Я сказал что ничего. И ничего говори ей о нас, ладно? Я вообще не хочу, чтобы она что-то об этом знала. — Я понял. Кадзуха всё-таки решился задать вопрос. — Что же всё-таки случилось? Почему у вас такие натянутые отношения? Скарамучча уставился на него и думал, говорить или нет. С чего бы ему откровенничать? Он вполне может сейчас выгнать Кадзуху из своей комнаты. Но не мог. Он ощущал поддержку со стороны этого человека. Этому парню не было всё равно на него. И именно внимание и хорошее отношение Кадзухи Скарамучче очень нравились. Говорят, что ночью люди более откровенные? — Я родился не вовремя, по крайней мере мне всю жизнь так говорила Яэ Мико. Она с моей мамой познакомилась, когда им обеим было 21 и с этого дня моя жизнь превратилась в кошмар. — Скарамучча не стал говорить, что и до этого его жизнь была не сахар. Кадзухе и этого достаточно. Они лежали на кровати. Скарамучча рассказывал смотря в потолок, тем временем Кадзуха смотрел на него и внимательно слушал. Прошло полтора часа с начала разговора и выговорившись, вдруг по лицу Скарамуччи покатились слёзы. Он даже не заметил этого. Кадзуха слушал, не перебивая и увидев слезы, аккуратно ловил их пальцами, смахивая. — Что же это такое? — Скарамучча сел на кровать и нервно начал смахивать свои слезы. Но они продолжали литься. Кадзуха тоже сел и обхватил обе щеки Скарамуччи, продолжая убирать ручей из слез. Скарамучча ненавидел моменты своей слабости, но с Кадзухой хотелось быть таким. Скарамучча хотел надеяться, что Кадзуха не будет над ним смеяться и говорить какие-то колкости. Но было так обидно выглядеть жалко. Кадзуха вдруг прикоснулся губами к щекам темноволосого и поцелуями убирал кристаллики слез. Скарамучча не ожидал такого действия. Кадзуха обхватил талию Скарамуччи, крепко обнимая его, а тот не двигался. Он просто продолжал плакать, не понимая из-за чего. — Такое бывает после очень стрессовых ситуаций, ничего страшного. — как будто прочитав мысли брюнета, сказал ему Кадзуха. В комнате было очень тихо и темно. Слышался только плачь Скарамуччи. Он медленно оттолкнул Кадзуху. — Не надо меня жалеть. — Я тебя не жалею. — Ага, тебе просто смешно из-за моего жалкого состояния. Это шутка какая-то? Я никогда не поверю, что кто-то может поддерживать меня и любить. Надо мной всю жизнь издевались, даже самые близкие мне люди. — говоря всё это Скарамучча перешёл на истерический крик и резко стёр все стёкшие слезы. Кадзуха не стал говорить о любви к нему, так как посчитал, что это не тот момент для признания. Вместо этого он произнес: — Знаешь я тебя действительно уважаю. Пережив всё это ты продолжаешь идти дальше и я хочу тебя хоть как-то поддержать. Мои действия — не жалость. Кадзуха взял Скарамуччу за руку и протянул к своим губам крепко целуя. — Зачем я тебе сдался… — прошептал Скарамучча. — Что тебе с этого? — Ты — лучшее что вообще было в моей жизни и я хочу сделать тебя счастливым. Мне хочется о тебе заботиться и помогать, чем смогу. Скарамучча хотел ему верить, но столько пережитого опыта дало о себе знать. Он опять оттолкнул Кадзуху и проговорил: — Я... я хочу побыть один. Кадзуха грустно вздохнул, но всё понимал. Он ушел не проронив ни слова. Скарамучча лёг обратно в кровать, лицо было влажным и надо бы умыться. Он, промыв свое лицо в раковине, посмотрел в зеркало. Опухшее лицо, грустные глаза, обкусанные губы. Как же жалко он выглядит. Он ударил дурацкое стекло кулаком, а потом упал на колени и разрыдался. В ванной комнате было слышен истерический плачь. Когда этот кошмар закончится? Когда мама обратит на него внимание? Когда Яэ Мико отъебется от него и оставит в покое? Когда это случится? Кто этому поспособствует? Он. Только он. Но он чувствовал себя бессильным по сравнению с розоволосой женщиной. Ни разу он не мог сказать ей что-то в ответ. Не мог, потому что боялся, что его жизнь может стать хуже. Боялся, что его родная мать от него отвернется. Она уже это сделала, но Скарамучча до последнего верил, что она может его полюбить как родного сына, а не просто какую-то куклу, которую можно просто выкинуть. Он лёг в кровать. Слезы уже не лились, но беспощадные всхлипы продолжались. Заплаканный Скарамучча уснул, не видя снов.***
— И что это было? — Эи посмотрела на Яэ. — Да ничего. Просто он перегибает палку. — По-моему это ты перегибала палку, Яэ Мико. Разве он не может хранить секреты? — Ох, милая, конечно может. Просто мне любопытно. — Твоя любопытность до добра не доведет. Завтра извинись перед ним. — Что? — Я сказала, чтобы ты извинилась перед ним. Я и так заставила его страдать и очень хочу, чтобы ты этого не делала. Я много лет не вмешивалась в ваши отношения, потому что думала, что всё в порядке. А сейчас я слышу это? И давно ты угрожаешь ему подобным образом? — Милая, успокойся. Я извинюсь перед ним, не переживай. — Отвечай на вопрос. Яэ Мико уже не помнит когда в последний раз слышала такой величественный тон у Эи и немного замялась. — Я ему не угрожала, просто крайняя мера. — Я не допущу такого. К этому времени они подъехали к их дому. — Сегодня я буду спать отдельно. — Но Эи... — Я всё сказала. Эи очень устала после работы, но она не могла допустить такой выходки. Да, она любит Яэ Мико, но такое отношение к своему сыну она не позволит. 0:26 Эи устроилась в кресле в гостиной и читала один из романов Яэ Мико. Было поздно для звонков, но она всё-таки взяла телефон. Шли гудки. Эи уже хотела бросить трубку, как в телефоне послышалось сонное: — Алло? — Скарамучча, это я. — Мама? — его голос был очень удивлённым. — Почему ты так поздно звонишь? Что-то случилось? Скарамучча не верил, что его мама могла позвонить просто так. — Нет, ничего не случилось. Я хотела извиниться перед тобой. Он помолчал пару секунд. — За что? — За сегодняшнюю ситуацию. Извини, что допустила подобное отношение от Яэ Мико. И как давно у вас такое? — Мама, думаю тебе стоит спросить об этом у этой... у Яэ Мико самой. — Вот как. Хорошо. Я бы хотела поговорить с тобой завтра. У тебя найдется свободное время для меня? — Да! То есть да, конечно. Эи улыбнулась. — Ну хорошо. Я тебе позвоню. Спокойной ночи. — Ага, и тебе. Разговор на этом завершился. Эи должна с ним поговорить. Она поняла, что в последний раз разговаривала с ним, не считая приветствий, когда он пошел в среднюю школу.