Дяденька Пират пожалуйста памаги! На деревню напали злые чудовища! Они убили маму! Спаси нас, пожалуйста! И подпись — Нодзико.
***
Уже собираясь отходить ко сну, Уильям вдруг услышал несколько сильных ударов о дверь, после которых та с грохотом распахнулась, явив ему того, кого он бы и при дневном свете не пожелал увидеть: — Я на сегодня закончил, Свейн. — стараясь даже не смотреть в сторону так лихо обскакавшего его на повороте выскочки, сухо бросил Торн. — Приходи завтра. — а лучше вообще никогда. — Моё дело не отнимет у вас много времени, Капитан. — шагнув за порог, тот словно нарочно выводил его из себя. — Необходимо оформить командировку в Ист Блю, для меня и моей команды. — Я кажется предельно ясно выразился, Лейтенант-Коммандер. На сегодня мой рабочий день окончен. — из последних сил сдерживаясь, Уильям почти выплюнул окончание фразы. — Если вам так неймётся, можете написать в Главный Штаб. Там ваши капризы точно рассмотрят в кратчайшие сроки… — и не сдержавшись всё же бросил полный презрительной насмешки взгляд на склонившуюся над столом фигуру, и тут же почувствовал, как его прошиб холодный пот. Свейн возвышался над ним словно штормовая волна, прожигая холодным, убийственно острым и вместе с тем тяжёлым, как океанское дно, взглядом. Таким нерадивого офицера Торн ещё никогда не видел. — Весьма дельное предложение, Капитан. — тихо ответил тот, но от чего-то каждое слово разрывалось в голове Уильяма подобно пушечному ядру. — В таком случае, возможно мне стоит добавит в своё прошение ряд замечаний касательно вашей работы? Злоупотребление властью, превышение полномочий, наплевательское отношение к жизням подчинённых, препятствие работе Офицера Флота при исполнении, сговор с целью препятствия работе Офицера Флота при исполнении, попытка саботирования работы Офицера Флота при исполнении, попытка подлога статистики работы Базы и сокрытие информации. Мне продолжать? — Это… Это всё вздор?! — молодой Капитан хотел чтобы его крик прозвучал грозного, но отчего-то из груди вырвался лишь полузадушенный хрип. — Вам никто не поверит! Нет доказательств! — Это решать следствию. Хотя, в целях обеспечения безопасности прилегающей к Базе акватории, я могу продублировать бумагу и направить одну из копий в Сайфер Пол. Думаю, им будет не менее интересно узнать о ваших махинациях с отчётностями, в попытках добиться столь желанного повышения. Умом Уильям понимал, что шанс того, что на него обратит внимание Секретная Служба не просто мал, он смехотворен. Не может у этого проходимца быть таких связей. Это просто невозможно! … Но почему… почему он тогда так спокоен?! Почему продолжает сверлить его взглядом?! А если… Нет… НЕТ!!! Это просто абсурд! Ублюдок просто пытается взять его на слабо! Шантажирует! Нарушает Устав и… — Я жду ответа, Капитан. — голос фруктовика не изменился ни на октаву. Арктически спокойный, почти равнодушный, он резал уши не хуже битого стекла. — Как именно, по вашему, мне стоит добиваться желаемого? — Вы… — отчаянно ища выход из ставшей вдруг критической ситуации, Торн задействовал последний свой козырь. — У вас будут большие проблем, Лейтенант! Шантаж, угрозы! Вы страшно рискуете, поставив всё на банальный блеф, которому, на поверку, грош цена! — Просчитанный риск — не риск. Если считает иначе — действуйте, и докажите обратное. Однако тогда вам придётся столкнуться с незавидными последствиями своих действий. Ведь как показывает моя практика — за каждое преступление закона приходится платить. Осталось лишь понять — по карману ли вам цена? Минуту Торн ничего не отвечал, иногда раскрывая рот в попытках исторгнуть очередную угрозу, но слова сами застревали в горле лишь натыкаясь на убийственно спокойного Лейтенанта, что разглядывал его с интересом мясника, примеривающегося, какой шмат пожирнее от общей туши отрезать первым. Наконец Уильям не выдержал. Быстро достав из ящика стола пустой бланк и новое автоматическое перо, он быстро начеркал нужный приказ, вновь стараясь не смотреть на замершую впереди фигуру. Когда бумага была готова и заверена его подписью и печатью, Свейн просто взял её в руки и молча вышел из кабинета, не забыв закрыть за собой дверь. Ни новых угроз, ни злорадства, ни даже косого взгляда. Лейтенант просто ушёл, оставив его наедине со своими демонами.***
Путь из Южного Моря до Восточного бриг преодолел всего за четыре с половиной месяца, в противовес прошлым шести. Сказывался опыт экипажа и отсутствие в необходимости смены транспорта, что исключало также длительное ожидание в порту. Но даже несмотря на это, время потраченное на путь казалось непозволительно долгим. Пока корабль на всех порах мчался к берегам Кокояси, я отчаянно пытался выяснить, что именно там произошло. В ходе разбирательства я задействовал все свои связи, личное влияние и знакомства, по итогу узнав лишь один, зато основополагающий факт — по результатам учинённого мной два года назад следствия, Капитан Незуми так и не был снят с должности. Официальная причина — отсутствие вразумительной доказательной базы и многочисленные предыдущие заслуги. По факту же, его прикрыли, не дав делу ход. Кто именно, долго гадать не надо — Коммодором Билич весьма влиятельный человек, к тому же Королевских Кровей, что тоже не мало важно. В любом случае, сейчас значение имел лишь Незуми. Эта мерзкая крыса, несмотря на все мои усилия, осталась у власти. Стоит ли тогда удивляться, что новая банда пиратов, прикормленная им, начала терроризировать архипелаг? Едва ли. Разве что теперь Капитан Тридцать Шестой Базы стал в разы осторожнее. За всё время что прошло с момента моего прошлого визита, из тех краёв не было ни одного донесения об чрезмерной активности бандитов, даже обычные нападения почти сошли на нет. Все источники, как один, твердят, что тот район просто тихая, никому ненужная глушь и волноваться не о чем. Налоги исправно поступают точно в срок, патрули ничего подозрительного не замечают. Идиллия, как она есть. И всё чем я могу крыть — рваное письмо маленькой девочки, неизвестно ещё правдивое-ли. Даже вслух такое произносить смешно. Так почему же я сорвался с места, едва прочёл его? Почему тут же поверил? Ответ, на самом деле, прост — можно подменить радость, разыграть любовь, симулировать счастье, притвориться напуганным или удивлённым, но вот истинное отчаяние — его подделать нельзя. Каждое слово, каждая буква в этом письме были пропитаны им. Было понятно, что автор даже не рассчитывал на то, что его послание когда-нибудь прочтут, но всё равно писал. Через силу, заставляя себя верить, надеяться… Хуже всего было осознавать, что через такое заставили пройти ребёнка. Ребёнка, чью мать, очевидно, убили на её глазах. А после… Что было после я обязательно выясню. Пока что главное — это добраться до места назначения как можно скорее. По моему приказу двигатели, после перехода из Калм Белт, не были заглушены. Это должно чуть ускорить судно, не критично, но по итогу, использовав всё оставшееся топливо, десяток часов выиграть удастся. Ветер также попутный и будет таковым ещё несколько дней. Так что по всем расчётам к Кокояси мы должны причалить не позднее чем через неделю. При условии, что не дадут о себе знать ранее скрытые переменные. … Кстати о них. Ещё раз взяв в руки письмо, что лежало на краю моего рабочего стола. Я в который раз пробежался глазами по ни чуть не изменившимся строчкам. Среди них мне не давало покоя всего одно слово — чудовища. Не люди, не пираты, не разбойники, не бандиты, не злые дяди, на худой конец. Нет, в своём письме Нодзико упоминает именно чудовищ. Просто опечатка? Игра воображения на фоне психотравмы? Или же попытка интерпретировать увиденное? А если так, то что стало прообразом? Раздавшийся тихий стук вырвал меня из вязкого болота размышлений: — Капитан. — Блейк быстро просочился в каюту и отдав честь отрапортовал. — Ветер немного переменился, некритично, но рулевой скорректировал курс. Вроде как должны выгрызть ещё немного времени. Возможно десяток другой минут. Немного, но… — Это на целый десяток больше, чем у нас было в запасе, Мичман. Много это или мало — станет ясно уже в конце, пока что мы в любом случае непозволительно опаздываем. На целых два года, если быть точным. — Я понимаю, сэр. — дозорный открыл было рот, но не произнёс ни слова, после чего, словно бы решился на что-то, и вновь заговорил. — Но вам не стоит винить себя в произошедшем. Вы сделали всё, что было в ваших силах, даже намного больше, если смотреть правде в глаза… — И этого оказалось недостаточно. История не знает сослагательных наклонений, Мичман. Факт в том, что я просчитался. Недовёл дело до конца, положившись на других, и вот итог. — Но вы не могли знать, что всё случиться именно таким образом! — горячо возразил Блейк, решительно вскинув руки. — Мы прижали этого гада к стенке тогда! Он смог выкрутиться лишь за счёт связей и только! — Ключевое слово здесь — смог. А значит не смогли мы. — аккуратно вернув письмо на место я посмотрел прямо на Блейка, что и не думал отводить взгляд. — В любом случае, я благодарен вам за поддержку, но в данном случае она излишня. Я полностью отдаю себе отчёт и могу оценивать вещи здраво, что, собственно, и делаю до сих пор. — Я просто… Эх, так точно, сэр. — Рад, что мы смогли прийти к согласию касательно этого опроса. — иронию в моём голосе различил бы даже глухой. — В таком случае я думаю, что вы можете уже покинуть мою каюту, заодно прихватив с собой и мисс Роуз. Когда я просил её дать мне немного личного пространства, то имел в виду и прилегающий коридор тоже. — в этот момент откуда-то из-за двери раздалось приглушённое шорканье и тихий звук удаляющихся шагов. — Есть, сэр. — отдав честь Блейк уже развернулся было к выходу, но тут его настиг мой вопрос, что я задал неожиданно даже для себя самого: — Кого бы вы могли принять за чудовище в детстве, мистер Блейк? — Сэр? — взгляд Мичмана явно выдавал его беспокойство о моём рассудке. — В уже знакомом вам письме девочка называет нападавших — чудовищами. — устало пояснил я. — Это может быть просто слово, но мне почему-то кажется, что здесь нечто-то иное. Я, пусть и недолго, был знаком с Нодзико. Она производила впечатление весьма умного и рассудительного ребёнка, и подобная оговорка кажется мне странной. Так кого, по вашему, она могла принять за монстров? Блейк на секунду задумался, после чего неуверенно ответил: — Даже не знаю, сэр. Если мы говорим о реально существующих разумных видах, то на ум приходят только Минки, но тогда она скорее всего написала бы — Звери. Ещё как вариант — Рыболюди. Врать не буду, сам я их не видел, но по рассказам это те ещё образины — ласты, плавники, щупальца, чешуя вместо кожи — такие даже взрослого могут до икоты довести, не то что ребёнка. Вот только ни у тех, ни у других нет общин в Ист Блю. Их вообще редко когда увидишь за пределами Гранд Лайн. — Минки и Рыболюди. — тихо повторил я. — Вполне может быть. — Сэр? — … Проверьте состояние экипажа и объявите на корабле жёлтый уровень тревоги. — вместо ответа приказал я. — Есть, сэр. Разрешите идти выполнять? — Разрешаю. Дождавшись когда дверь за Мичманом закроется, я вновь взял в руки письмо. Не для чтения, но лишь того чтобы подтвердить неожиданно вскрывшийся факта, что я открыл в своей личности прежде неизвестную черту — отказывается я близко к сердцу принимаю собственные провалы. … … … Чтож, как бы сказал сейчас Бейкер — это хороший знак.