***
В школьном коридоре царила привычная суета и ажиотаж. Шум голосов учеников наполнял пространство, а их беготня из кабинета в кабинет создавала кашу из фигурных приматов. Как всегда, группки учащихся собирались вокруг и вскрикивали восторженно или возмущенно, делая акценты на различных темах. Одна группа учеников, сидя на лавочках в отдаленном уголке, обсуждала домашнюю работу. Горячие споры и выкрики прозвучали в воздухе, изредка раздались смешки и утешительные слова. Параллельно с этим, другая группа подростков восторженно планировала предстоящий осенний балл — грандиозное мероприятие, о котором говорили в школьном радио всего несколько минут назад. Атмосфера была настолько напряженной и энергичной, что можно было почувствовать мощный заряд энтузиазма, молодости и надежды, который пронизывал каждого. Я, среди всей этой школьной суеты, со смесью нетерпения и волнения, маневрировал по переполненному коридору. Мое сердце уже сжималось от предвкушения, когда я наконец приблизился к моему излюбленному кабинету. Там, на стенах, уже ждала меня целая галерея графиков и формул — постоянные спутники моей жизни. Собираясь было уже переступить порог кабинета математики, плечом сталкиваюсь с кем-то. Высокий парень, даже выше меня. Он отскакивает от меня и оборачивается, теперь можно разглядеть его лицо. Парень улыбается и кивает в знак извинения. — Извини, милашка! — брюнет первым прошмыгнул в кабинет, а я стоял на месте как-то тело, на которое не действовала никакая сила. Вспомнив, что я человек, даже не парализованный, сдвинулся с места и задумчиво медленно дошел до своей парты у окна. Она была близко к доске, а вокруг сидели спокойные ребята, которые хлопот не доставляли. Наверное сегодня просто не мой день. Прозвенел звонок, а девчонка, что обычно сидит рядом со мной не пришла, видать заболела. Учитель Ким о чем-то переговаривается с директором за приоткрытой дверью и судя по озабоченному голосу второго — что-то важное. Ученики тихо переговариваются и шуршат страницами учебника, повторяя домашний материал. Я всегда стремился избежать впечатления самодовольного заучки, но при добросовестном выполнении учебных заданий можно и немного расслабиться. Взглянув вниз, я решил окинуть взглядом футбольное поле школьного двора. Со второго этажа можно было разглядеть некоторых учеников, которые с удовольствием наслаждались игрой в футбол. Я различил Бомгю под номером двадцать три, одетого в красную форму, и Ёнджуна, который был семнадцатым в этой же красной форме. Мы вместе посещаем дополнительные занятия по физике с первым. Он кажется умным парнем. Шаги учителя обрывают мои мысли и я возвращаюсь в привычную обстановку. — Доброе утро класс, начнем урок на более приятной ноте, нежели с ненавистных вам логарифм. — начинает учитель Ким. — В нашей семье пополнение, выйди в центр, — мужчина смотрит на задние парты и я с трудом заставляю себя не оборачиваться. Стул позади меня со скрипом отодвигается и высокий брюнет в несколько шагов в припрыжку оказывается лицом к ученикам. Красивый. Я редко встречаю парней красивых в таком плане. Он***
Школьная библиотека — это место, где я находил истинное удовольствие в проведении своего обеденного перерыва. Здесь я мог спрятаться от шума и суеты школьных коридоров, окунуться в мир книг и заняться дополнительными заданиями. Ведь скоро наступит конец семестра, и никто не отменял тесты. Я не хочу рисковать своим рейтингом. В самом центре библиотеки находился удобный стол, окруженный уютными стульями. Здесь я мог разложить свои учебники и тетради, а также приступить к решению сложных математических задач или повторению главных тем. Благодаря тишине и покою, которые царили тут, я мог полностью сфокусироваться на своих учебных заданиях и не отвлекаться на сторонние мысли. В специальном уголке были выставлены компьютеры с доступом в Интернет, которые отлично помогали мне при выполнении исследовательских работ или поиску дополнительной информации. Библиотека стала для меня настоящим убежищем от суеты и шума, местом, где я мог насладиться тишиной и одновременно повышать свои учебные достижения. Здесь я чувствовал себя комфортно и уверенно, зная, что могу сконцентрироваться на своих задачах и набраться новых знаний. — Усердным взором сердца и ума Во тьме тебя ищу, лишенный зренья. И кажется великолепной тьма, Когда в нее ты входишь светлой тенью. Я вздрогнул. Обычно тут редко появляется кто-то из учеников в это время, ведь все толпятся в столовой, чтобы успеть ухватить обед получше. А когда Чхве Субин стал обычным учеником? За этот месяц он изрядно успел помотать мои нервы и засесть в голове, засоряя своей персоной все мысли. — Это определенно судьба, Кай. — Субин бесцеремонно усаживается прямо на стол, а его длинные ноги практически касаются пола, будь он милой девчонкой, которая свесила бы свои тонкие ножки в аккуратных туфельках и болтала бы ими в сторону… Было бы уже не то. Он ерошит мои каштановые уложенные волосы своей пятерней, и между нами возникает некая электрическая искра. Ямочки на его лице делают его просто невероятно обворожительным. Но я не могу позволить себе поддаться этому притягательному влиянию — я знаю, что в таком случае проиграю. Проиграю своим приоритетам, графикам, нормам общества, семье и, самое главное, проиграю самому себе. Чхве Субин — парень просто сумасшедше интересный. И, блин, я не могу смотреть на него также. Он всего лишь взбалмошный новенький, который любит цитировать Шекспира и царапать моё окаменевшее сердце. — Ты следишь за мной? — Никак нет, наоборот, я сам очень приятно удивляюсь, когда вижу тебя поблизости. Он ластится ближе и выхватывает мой учебник. — Готовишься к тестам? — Ага, тебе тоже не помешало бы, а то пропустил много. Он лишь загадочно улыбается и качает головой, мол, за него не нужно переживать. Я впервые оказался вторым в рейтинге.***
Обстановка дома такая же звеняще тихая, как всегда, и режет уши. Я сижу за обеденным столом рядом с младшей сестрой, которая без энтузиазма ковыряет овощи в своей тарелке. Самому тоже и кусок в горло не лезет. Родители переговариваются о желаниях на Рождество — мама предлагает съездить к бабушке в деревню, а отец, наоборот, хочет привести старушку к нам. Я же не перестаю думать о дурацком рейтинге. Второй. Звучит как приговор. Чхве Субин обошел меня всего на пару баллов, но как же досадно. Он врал о не знании математики. Написал на высший балл. К чему была вся эта клоунада? — Кай, а ты почему такой грустный? — мама разрешила сестре не есть овощи, на что несчастная Бахи с облегчением выдохнула и убежала в свою комнату. А сейчас, наконец-то посмотрела и на меня. — Чхве Субин — дурак. — так по детски выдаю я. Женщина смеется и качает головой. Я неоднократно жаловался на странного прогульщика-новенького, который оставался безнаказанным за все свои выходки. Родители лишь говорили, что все дети разные и к каждому просто нужно найти подход. А если я не хочу находить подход к Чхве Субину? — И что же он сделал на этот раз, заслужив такое прозвище от тебя? — Я второй. — Да, знаю, в группу родителей скидывают результаты тестов. — кивает мама. — Ты молодец, хорошо постарался. Она смеется мне в лицо. Все эти годы они постепенно источали из меня детство, создавая робота вместо ребенка. Лицемеры. Лицемеры, которые поначалу осуждали мои недочеты в учебных заданиях, а когда я стал неукротимым гением, они поняли, что опоздали. Я превратился в дьявольскую машину, не требующую ни указаний, ни программы для работы. Они научили меня всему этому. — Это бред, мама. — Подружись с этим парнем, я думаю, такие одаренные дети должны держаться вместе. Только вот из нас двоих одаренный лишь Субин, а я выдрессированный пес. А дружить с Чхве не хочется. Все что угодно, но не дружба. Решив не продолжать бессмысленный диалог с матерью, я вежливо поблагодарил за вкусный завтрак, хотя я его не съел даже наполовину. Затем направился в прихожую, чтобы надеть свою куртку и отправиться в школу. Там все так же шумно и скучно, хотя в последние месяцы мотивация вставать утром и бежать на уроке не решение дурацких уравнений и логарифм. — Чхве Субин! — первым уроком была излюбленная новеньким литература, которую он ни разу не пропустил, одаривая учительницу и класс своими блестящими познаниями о прочитанном. Он впитывал страницы, как губка, сопереживал героям и мог бы играть в театре со своим артистизмом. Вот и сейчас Субин сгорбился над очередным сборником стихов, строки которого тихонечко нашёптывал себе под нос: — Мой нежный ангел голубой, моё желанное виденье. — Твой, твой. Мое сердце уже не то, что было несколько недель назад в библиотеке, не два месяца назад, когда я впервые встретил Субина. Прошел через все стадии принятия. Его темные омуты такие манящие, что хочется кричать, но школьная обстановка сдерживала от безумных порывов. Люди ведь любят и чувство это так неописуемо. Когда наши глаза соединились, я испытал странное смешение радости и тревоги. В этот миг многое прояснилось. Я понял, что любовь, о которой я всегда мечтал, нашла меня в тебе. Ты не Чан Вонён из параллельного, за которой мальчишки ложились штабелями, не Юна из студсовета, которая вдобавок состоит в команде чирлидерш. Ты — Чхве Субин, странный новенький, помешанный на сентиментальных романах, прогуливающий уроки и пишущий тесты на сотню. Сердце, которое раньше билось спокойно, теперь ритмично перебивалось, словно дикими ударами намекая на огромное счастье, которое так близко. В порыве эмоций я хватаю удивленного Субина за руку и шагаю с ним прочь из кабинета. Преодолевая бесконечный школьный коридор, плевать на звонок на урок, мне сейчас важно только одно. Мы ничего не говорим, слова становятся излишними. Наши руки соединены не только физически, но и эмоционально. Нам не нужны слова, чтобы понять друг друга, взгляды и жесты сказывают больше любого высказывания. В мужском туалете тихо, нарушает это спокойствие лишь соприкосновения наших губ. Субин быстро сообразил, что происходит, и взял инициативу на себя, обхватив мою талию своими большими ладонями. Мы оба парни, но сейчас так плевать, ведь лучше этого фанатика Шекспира меня не понимал еще никто. Его язык без приглашения вторгается в мой рот, сплетаясь с моим. Ощущение страсти и запретного, которое витало в воздухе, заставляло мое сердце биться сильнее. Всё остальное исчезало, остаётся только та непередаваемая сила, которая возникает в двух сливающихся душах. Волны удовольствия и энергии нарастали, погружая нас обоих в мир безграничной страсти и желания. Было ли это правильно или неправильно, запрещено или дозволено — мы больше не задавались этими вопросами. В этот момент мы были свободны, сливаясь в одно целое, с непреодолимым желанием остаться вместе навсегда. Воздуха к сожалению не хватит на целую вечность, как бы досадно это не было, поэтому приходится отстраниться друг от друга. — Если ты подумаешь, что это был минутный порыв и я пожалею, то нет, я думал предостаточно, чтобы предложить тебе встречаться, если ты конечно захочешь. — тараторю я с явной отдышкой, а Субин бессовестно смотрит на мои покрасневшие влажные губы. — До кончины губы милой Я хотел бы целовать… — Если ты не прекратишь вставлять эти стишки вместо четких ответов, то я брошу тебя заранее, дурак!