Нет имени и смысла

Двери автобуса с шумом столкнулись друг с другом и громко тарахтя, общественный транспорт за спиной продолжил свой маршрут, оставляя Чимина стоять с рюкзаком на одном плече, на Богом забытом участке дороги неподалеку от места назначения. Устало выдохнув, он поправил спадающую с плеча лямку его потрепанного рюкзака, который он сам увидел впервые за долгое время и двинулся вперед, думая о том, что впереди его ждут довольно непростые деньки. Вышагивая по не облагороженному асфальтом участку дороги, Пак размышлял о том, что ему сейчас необходимо выполнить свой план минимум на этот день, а именно: Первое: найти место, где ему можно остаться на ночь Второе: найти место, где он может перекусить И третье: найти место, где он может напиться до потери памяти, стирая воспоминания неприятным сгустком, скопившиеся у него на подкорке сознания. Вот и всё, пожалуй. Такой незамысловатый список крутился в его голове, учитывая что его недавно выпустили, неудивительно что в его планы не входит постричь газон на заднем дворе своего дома и замутить невероятное барбекю пригласив всех соседей для дружелюбной непринужденной болтовни. Натянув свою пожелтевшую, когда-то белую, повидавшую эту жизнь кепку на глаза, он продолжил свой путь сверля землю под ногами, будто сможет найти на пыльном участке дороги своё утешение. Вскоре перед ним начал открываться вид на небольшой городок, теперь это его новая обитель или же временное пристанище, Чимин еще сам до конца не знал как его занесло в эту глушь, но ему больше не было места в родном городе, где люди, которых он знал предали его, а люди которые знали его и были ему как семья, смотрели на него с презрением и непониманием. Первое на что пал его взгляд, это небольшие дома, расположенные неподалёку друг от друга, маленькие, но в то же время уютные. У некоторых из них были соломенные крыши, выдержанные в старых традициях корейских деревушек. Обшарпанные магазинчики со звенящими колокольчиками над входом, аккуратно высаженные цветы по периметру, этот городок был самым провинциальным местом, которое можно было найти на всей территории Кореи, чтобы спрятаться от любопытных глаз. Но кажется Чимин не учел один немаловажный фактор: в провинциальных городках излишне любопытные жители. Они сразу заметили чужеземца и не стесняясь прожигали его своими нечитаемыми взглядами. Чувство отчужденности и ощущение того, что он здесь «белая ворона» накрыло липким слоем. Вжавши голову в плечи, Чимин ускорил шаг по направлению небольшому зданию с вывеской «Ёгван». Буквально за несколько минут, преодолев широкими шагами расстояние от любопытных глаз до крыши необходимого здания, Чимин наконец скрылся за дверьми, оставляя в головах жителей немые вопросы: «Кто этот парень?» и «Что он здесь забыл?». За стеклом у так называемого «ресепшена» на входе его неприветливо встретила внимательная пара глаз пожилой женщины. Явно удивившись, она изогнула брови и засуетилась при виде нового, нежданного гостя. P.S. явно это место не пользовалось широким спросом. Подойдя к стойке, Пак неуверенно произнес: ― Добрый день. Эм… мне…мне нужна комната на ночь, самая простая, без излишеств―фраза, произнесенная на одном лишь выдохе, забрала из легких весь кислород, да так, что к горлу подбирался мерзкий зудящий комок кашля, наровящийся вырваться наружу. Всё еще недоверчиво изучая незнакомца, женщина смотрела неотрывно, пытаясь рассмотреть лицо за потрепанной кепкой, но парнишка отчаянно скрывал свои глаза, склоняя козырёк ниже к подбородку. Недовольно хмыкнув, нервно постукивая пальцами по стойке, она озвучила цену: ― Двадцать пять тысяч вон ― и криво улыбнулась, изображая попытку быть услужливой, все еще пытаясь разглядеть лицо Чимина. Пак достал мятые купюры из своих старых растянутых, местами протёртых джинс и положил на стойку, нетерпеливо топчась на месте. Как назло, старуха считала все скрупулёзно и медленно, будто специально заставляя Чимина чувствовать себя не в своей тарелке. В области солнечного сплетения неприятным комком накапливалась тревога, она подступала к горлу тошнотным комом, мешающим дышать, хотелось забрать деньги и выбежать на улицу чтобы не испытывать на себе этот взгляд, но стойко выдержав Пак услышал заветное «по коридору направо, 8 номер» и развернувшись на пятках торопливо поспешил скрыться чтобы просто упасть от усталости прямо на пол свего пристанища. Комната оказалась на вид более чем скромной: матрас на полу, застеленный покрывалом, небольшой столик рядом с раздвигающейся дверью ведущей на общую территорию Ёгвана, на столике красовалась одинокая белая чашка и чайник, рядом с кроватью был небольшой шкаф в котором можно было оставить свои пожитки, на этом детали интерьера заканчивались. Эта комната не была похожа на уютное гнездышко, в котором можно укрыться от проливного дождя, прячась под теплым пледом, но от этого временного жилья ничего такого и не требовалось. Пак устало сбросил рюкзак со своего плеча и рухнул на жесткий матрас чувствуя спиной каждую неровность пола в этой комнате. Он сбросил кепку куда-то в сторону и просто глубоко дышал, как будто заполняя легкие запахом долгожданной свободы. ― Все равно лучше, чем в тюрьме― прикрыв глаза он мгновенно провалился в беспокойный сон. *** Его постоянно преследовал один и тот же повторяющийся кошмар. Снова и снова он просыпался в холодном поту. Огонь, всепоглощающий, неукротимый сжирал все на своем пути, его шрамы изуродовавшие кисти рук фантомно покалывали и заставляли испытывать боль, после чего Пак просыпался в холодном поту и больше не мог сомкнуть глаз. Резко дёрнувшись, вновь вырванный из кошмара, Чимин задыхался от чувства безысходности, что накрыло его в ускользающем сне. Не сразу разобрав, где он находится, Пак в панике бегал глазами по каждому углу комнаты, пытаясь привести в норму затуманенное сознание. Глубокие вдохи и выдохи помогли ему не растерять остатки самообладания и вспомнить, что он сейчас в новом и пока в не родном месте, хотя, что греха таить, дом, где он рос, язык тоже не поворачивался назвать родным. Судя по сумраку, что окутал комнату, в городишке уже наступил вечер. Чимин не имел понятия сколько времени проспал и после нескольких минут изучения потолка, решил, что если ему повезёт и удача будет на его стороне, то нужно приступить ко второму пункту своего списка на день, тем более что желудок вопил о нарастающем чувстве голода, болезненно сокращаясь. Пак поднялся с жесткого матраса, подобрал с пола брошенную кепку и быстрым шагом устремился на выход, скрываясь от любопытных глаз на ресепшене, в поисках места, где можно перекусить, а может сразу найти место, где можно осушить пару тройку бутылок соджу. Волоча свои ноги неторопливо в направлении в никуда, Чимин обнаружил на своем пути бар, из которого доносилась негромкая музыка. Приняв решение что напиться сейчас в приоритете, он толкнул дверь и зашел внутрь, с удивлением обнаружив что в баре довольно людно. Все было как в кино в замедленной съемке. Чимин неспеша шел в направлении к барной стойке и десятки любопытных пар глаз провожали его ровно до того момента, как он приземлился на стул, после чего все вновь отвернулись и продолжили заниматься своими делами, а именно, продолжили играть в конгинори. Мужички подбрасывали в воздух камешки ловко подхватывая новые со стола, это продолжалось до тех пор, пока ловкость рук и удача не покидала одного из них, после чего проигравший опрокидывал стакан соджу с громким гортанным рыком под одобрительные возгласы товарищей и игра вновь продолжалась. Чимин едва слышно из-под козырька своей кепки озвучил заказ местному бармену и в ожидании сплёл пальцы рук в замок, внимательно изучая каждый шрам на кистях что неприятными воспоминаниями отзывались в его голове, отчего пришлось закрыть глаза погружаясь в пучину мрачных мыслей. Ему недолго пришлось находиться в трансе, стакан соджу возник перед его носом, Пак не моргая выпил его и попросил повторить. Раз за разом Чимин вливал в себя горючую жидкость чтобы хоть немного дать своему телу расслабиться. После нескольких стаканов его неслабо накрыло, он наконец почувствовал, как до этого момента болезненно были напряжены его мышцы, будто не давая ему ни на секунду ослабить хватку, расслабиться, ощутить чувство легкости и свободы. Напившись почти до неподъемного состояния, Чимин небрежно бросил купюры на стойку бармену, поклонился и неровным ходом направился в сторону так называемого «дома». По дороге Чимин пытался не думать ни о чём, но получалось от слова не очень. Долгих семь лет он не был на свободе. Семь лет бесконечных мыслей и страха. Семь лет осознания, однообразия и внутреннего беспокойства. Он поднял голову к небу и выдохнул. Небо над его головой казалось бесконечно необъятным, звезды россыпью освещали каждый уголок этого черного полотна. Это было так странно, снова видеть ночное небо, это было так странно стоять посреди незнакомой улицы незнакомого города. Все это было странно, вот-вот должно стать легче и, кажется, что жизнь должна наладиться. Но заслуживает ли он спокойную счастливую жизнь? Заслуживал ли он то, что пережил? Он приехал в этот захолустный городок чтобы начать всё с чистого листа. Начать жить по-новому и переписать историю своей жизни, если это представится возможным. Тяжело вздохнув, заполнив легкие прохладным мартовским воздухом, он снова поплёл вперёд, непослушные ноги просто привели его к кровати, на которую он замертво свалился, забываясь во сне, который, увы, не принес ему такого жизненно необходимого умиротворения.