Подменяющий

У его племянника действительно были друзья. Только они были змеиного вида. Тяньлан-цзюнь иногда шутил, что они его дети, но они никогда не были его крови. Они были обычными маленькими змеями, большинство из которых даже не были демоническими по своей природе, и скользили из одного уголка этой земли в другой, оставаясь незамеченными в тени. Они часто приносили его племяннику информацию в обмен на компанию. То, как они заботились о Чжучжи-лане даже сейчас, было очень мило. Последняя информация? Не такая уж и милая. — У меня есть сын? Что ж. Это было что-то новое. Будь он на несколько десятилетий моложе, эта мысль могла бы вызвать не только праздное любопытство. Какая это была бы новинка — заботиться о ребёнке. Скучно точно не будет, верно? Племянник попал в его компанию уже относительно взрослым и почти не нуждался в воспитании, чтобы из него получился грамотный молодой человек. Чжучжи-лан был самодостаточен. Тяньлан-цзюнь не мог сказать, что знает, как воспитывать детей. Даже его книги и многолетние наблюдения за поведением людей не могли рассказать о многом Но всё же он был бы не против взять на себя ответственность, если бы кто-то из его любовниц пришла к нему с подобными новостями. Если он мог взять на себя ответственность за племянника, то мог взять на себя ответственность и за очаровательного маленького получеловека-полубастарда, которого он произвёл на свет вне брака. Возможно, он даже сможет добавить к имени ребенка «цзюнь», как бы это ни бесило и ни оскорбляло других чопорных повелителей демонов. Чжучжи-лан был слишком скандален, чтобы согласиться на такой титул, ведь, несмотря на одинокое детство, он прекрасно понимал, к чему это приведёт. Досадно, но некритично. Было бы так забавно наблюдать, как эти чопорные старейшины задыхаются, когда он обращается к племяннику. Тяньлан-цзюнь любил устраивать хаос, когда мог, особенно среди своих собратьев-демонов. Это очень оживляло обстановку. Видите ли, это хотя бы веселило. Жаль, конечно, что этого не случилось. Но в эти дни… у него на уме была только месть. Месть, которая, казалось, наконец-то стала ему по силам, когда Чжучжи-лан нашёл Цветок Росы Солнца и Луны, чтобы он смог вырастить новое тело и покинуть эту гнилую тюрьму из плоти. Какой-то ботаник утащил небольшой пучок этих штуковин, на ходу рассказывая факты об их свойствах, когда Чжучжи-лан подошёл поближе и не стал сразу же нападать на него в своем любопытстве, а слушал человека, что рассказывал со всем энтузиазмом, на который способны люди в своём восторге. Довольно полезная штука. Очень удобная. Тяньлан-цзюнь удовлетворил бы желание племянника, чтобы сохранить жизнь тому странному человеку в ближайшие годы. Но этот сын… хм… В другой жизни он бы с удовольствием помог воспитать сына Су Сиянь. В этой же он не чувствовал к нему ничего. Возможно, некоторую долю раздражения. Но не более того. — Это с-с-сын той женщины, — словно забыв, повторил Чжучжи-лан, тихо шипя на «с» и растягивая их, голос был хриплым и относительно неопытным. Его второе тело, частично созревшее, могло дать лишь малую часть энергии, необходимой для его превращений, и бедный мальчик часто расстраивался из-за некоторых недостатков. Впрочем, он никогда не высказывал подобных претензий. Просто этот дядя мог это заметить. В настоящее время голосовые связки Чжучжи-лана были способны к речи, которую мог понять Тяньлан-цзюнь, но язык оставался неправильной формы, что мешало некоторым аспектам. Но это было лучше, чем если бы в ушах звучал только его собственный голос, хотя временами этот шипящий звук раздражал. Но Тяньлан-цзюнь отказался от привычки прогонять мальчишку… тщетное и ничтожное желание, которое он испытывал, набрасываясь на единственного человека, который приходил к нему, когда он действительно хотел… Ах. Но нет. Не нужно быть холодным или недобрым. Его Чжучжи-лан был хорошим мальчиком. Даже если он был самым уродливым на вид и говорил крайне неприятно, с каждым словом раздражая слух, он решил не задирать его из-за этого. (Он не желал, чтобы тот ушел навсегда). — С-с-с-с-с-с-с-с… — племянник прочистил горло, когда зацепился за слог, и сменил тактику. — Этот мож-ж-жет убить его без-с-с проблем. Ес-с-с-сли его господин предпочтёт? Тяньлан-цзюнь задумался. — Как его звали? — Ло Бинхэ, — уточнил Чжучжи-лан. — Ло… не Су. Что ж, логично, что его мать не хотела связывать себя с мальчиком. А может, она стремилась спрятать его от врагов, чтобы его было сложнее выследить. — Да. И ес-с-с-с-сть кое-ч-ч-что ещ-щ-щ-щё… — О? — Один из бесс-с-с-с-с-с-с-с-с-смертных мас-с-с-стеров той же с-с-с-с-секты утверждает, что проходил через постель цзюньшана в то же время. Именно поэтому он хочет с-с-с-с-сделать ребенка своим, — объяснил Чжучжи-лан. Тяньлан-цзюнь нахмурился. — Серьёзно? Чжучжи-лан кивнул. Тяньлан-цзюнь не мог сказать, что это невозможно. До того, как он сосредоточился на завоевании сердца Су Сиянь, в его постели побывали самые разные люди, как мужчины, так и женщины. И, если честно, за последние пятнадцать лет он не слишком задумывался о других своих любовницах или любовниках. Возможно, один из них теперь был лордом пика. — Как его зовут? — спросил Тяньлан-цзюнь. — Ш-ш-ш-шан Цинхуа. Ничего конкретно не всплывает. Шан Цинхуа? Знал ли он Шан Цинхуа? Конечно, один из его любовников решил вырастить его сына, потому что так любил его самого… что ж. В это можно было поверить. Тяньлан-цзюнь был прекрасным любовником. Очень щедрым. Одна только работа пальцами приносила ему множество похвал и оргазмов. А некоторым людям очень нравилась его обаятельная личность или обсуждение с ним литературы. Множество причин любить этого любовника. — Эта ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-женщина тож-ж-же была там, — добавил его племянник, оторвав его от размышлений. — Во время…? Чжучжу-лан начал быстро кивать, пока не вдался в подробности. — Мн. Тяньлан-цзюню казалось, что это было бы достаточно запоминающимся, чтобы запечатлеться в его памяти. — Я не помню, чтобы… За время совместной жизни они с Сиянь перепробовали множество занятий и позиций, но до введения третьего партнёра, кажется, дело так и не дошло. — Значит, он лж-ж-ж-ж-жёт, — предположил Чжучжи-лан, глубоко недовольный словами дяди. Хотя это и было мелочью, но, по крайней мере, в сравнении со всеми остальными обидами, которые он претерпел, было неудивительно, что даже эта ложь заставляла его убивать. — Возможно… а может, и нет. В конце концов, с тех пор прошло уже более десяти лет, и он был немного зациклен. Вполне возможно, что это действительно ускользнуло от внимания. Если это было всего один раз, то можно объяснить, почему он этого не помнит. Возможно, если он увидит этого Шан Цинхуа снова, то сможет узнать. Лица могут быть полезнее имён. — Не надо его убивать, — решил Тяньлан-цзюнь. — Возможно, этот господин захочет ещё раз увидеть его лицо. Он может сам решить этот вопрос. — Мой господин мож-ж-ж-жет увидеть то лиц-ц-ц-цо, ес-с-с-с-с-с-сли этот с-с-с-с-с-слуга принес-с-с-с-сёт его отрубленную голову, — резко возразил Чжучжи-Лан. Тяньлан-цзюнь улыбнулся. — У него ещё может быть информация о Су Сиянь, если он не лжёт. Оставь его пока в покое. — Ес-с-с-с-сли ему верить, то эта женщина мертва. — Я всё ещё хочу поговорить с ним. Чжучжу-лан склонил голову, выражение лица оставалось мрачным. — А мальчик? — Он никуда не денется, — отмахнулся Тяньлан-цзюнь. Они всегда могли убить его позже, если возникнет такое желание.